Клирикам чужим и незнаемым в другом граде, без представительной граматы собственного их епископа, отнюдь нигде не служити

(Ап. 12, 13, 33; Трул. 17).

Правило это воспрещает то же самое, что воспрещаемо было и Апостольскими правилами, а именно, что ни один чужой клирик не имеет права нигде служить, если не имеет представительной грамоты своего епископа.

О представительных грамотах мы уже говорили в толковании 12 Апостольского правила и указали на различие содержания разных представительных грамот. В этом правиле речь идет о представительных грамотах, выдаваемых епископом известным священным лицам в удостоверение канонического их рукоположения, иерархической их степени, их прав и права повсеместного священнослужения.[545] Без подобной представительной грамоты от своего епископа ни один клирик не имел права священнодействовать вне своей епархии; если же кому-либо из клириков чужой епископ разрешал служение в своей епархии, то, согласно 12 правилу святых Апостолов, подлежал извержению как клирик, так и епископ, давший разрешение; даже и тогда, когда клирик представлял представительную грамоту, все же надлежало удостовериться об его благочестии, согласно 33-му правилу святых Апостолов, и лишь тогда допустить его, потому что — говорится в названном правиле — “многое бывает подлогом.” В этом правиле прибавлено μηδόλως μηδαμού — “отнюдь нигде,” т. е. не только в городе, в который прибыл без разрешения своего епископа, не смеет священнодействовать, но и ни в каком другом месте.[546]

В латинских изданиях начальные слова этого правила гласят иначе: peregrinos clericos et lectores вместо peregrinos clericos et ignotos, что соответствовало бы тексту Афинской Синтагмы. Слово άγνώστους (неизвестных) заменено-άναγνώστας (чтецов). Ван Эспен и др. считают греческую редакцию более удачной, находят, что должно стоять άγνώστους (неизвестных), как синоним первого слова этого правила ξένους (чужих), но не άναγνώστας, так как правило тогда становится неясным.[547]

Разбирая разницу в текстах греческом и латинском этого правила, Γефеле замечает, что латинские переводчики это слово так перевели, по всей вероятности, потому, что нашли его в своих рукописях, и, допуская далее предположение, что отцы могли употребить и слово άναγνώστας вместо αγνώστους, основательно присовокупляет: “может быть, собор хотел сказать — всех чужих клириков, равно и чтецов” и т.д.[548]