Хороший стимул

День был приятным и неторопливым, он выглядел пригожим, как хорошо расчесанная шкурка или расправленные перышки. Ворона летела над деревьями и была в своем самом благодушном настроении. Все были заняты разными полезными делами, что, по мнению вороны, было самое главное. Даже услышав шум и гам, ворона не возмутилась, а подлетела поближе посмотреть. То, что увидела ворона, ужасно ее встревожило. Птички‑родители выталкивали своих птенцов из гнезда, а под деревом ходила Кошка с самым кровожадным и голодным видом, явно собираясь съесть птенцов, как только они попадут ей в лапы. Только ворона набрала воздуха для возмущения, как птички окончательно выпихнули птенцов из гнезда, а кошка особенно кровожадно мявкнула. Перепуганные птенцы отчаянно замахали крылышками, ветер подхватил их и они, уже восторженно галдя, отправились в свой первый полет. Увидев, что птенцы полетели, кошка с усталым видом села и стала приглаживать шубку.

– Можешь возмущаться, – сказала она сидевшей недалеко вороне, не прекращая свое ритуальное умывание.

Ворона недоуменно села на хвост, видя довольную кошку.

– Неужели ты хотела съесть этих бедных птичек? Или это что‑то было другое?

– Меня птички‑родители специально пригласили на роль ужасного голодного хищника, – пояснила Кошка. – Иногда попадаются необычайно ленивые или пугливые птенцы. Которые не хотят учиться летать, а другие просто боятся. Они хотят все время сидеть в гнезде и чтобы птички‑родители их все время кормили. Тогда зовут нас с ветром. Ветер помогаем им удержаться в первом полете, а я показываю, что падать на землю им совсем не надо. Кошка улыбнулась. Я их стимулирую.

– А если бы птенцы не смогли лететь, а упали бы на землю, ты бы их съела? – спросила ворона.

– Я очень хороший стимул, – фыркнула кошка, – уже много лет мы с ветром помогаем птичкам. С нами все птенцы летают.

– А вдруг не сработает? – не унималась ворона.

Что‑то неуловимое изменилось в позе и во взгляде кошки: ворона почувствовала себя необычайно вкусной и неожиданно для себя легко взлетела над деревьями.

– Сработает, – сказала смеющаяся Кошка, и пошла по своим кошкиным делам.

Ворона летела над деревьями и думала: «Действительно, какой хороший стимул для полета, особый – кошкин».