Февраль 6 страница

Главное весной не ошибиться с дозировкой ароматизаторов, а их в этот период обязательно нужно добавлять. Дело в том, что весенняя земля выделяет много достаточно резких запахов, поэтому и прикормка должна пахнуть довольно резко, но без переборов. Если использовать в качестве ароматизаторов выжимки из эфирно‑масличных растений, то с ними переборщить трудно. Каждый мало‑мальски разбирающийся в рыболовном деле человек примерно на глаз определит, сколько необходимо добавить, скажем, аниса, укропа, и если даже слегка переборщит, то это неопасно. А вот применять недостаточно опытному человеку различные ароматические эссенции весьма чревато. Например, по весне эффективно работают некоторые фруктовые эссенции: клубника, банан и другие, но только опытный поплавочник умеет выбрать правильную дозировку, он как бы чувствует ее своим нутром.

Кстати, многие рыболовы в качестве ароматической добавки весной используют чеснок. Его обычно рубят и замешивают в кормовую смесь. Если вы даже ошибетесь с количеством чеснока, то это неопасно – все равно больше запаха он не даст. Весной очень привлекателен для любой белой рыбы также запах смородинового листа. Если вы найдете на кустарнике смородины распустившиеся молодые листочки, их нужно перетереть вместе с добавляемым в прикормку грунтом. Прикормка весной не должна быть светлой. Обязательное условие, чтобы она создавала муть входящей в нее землей.

Вязкость готовой смеси должна соответствовать условиям ловли: глубине, силе течения. Только тогда прикормка хорошо работает, когда она целиком доставлена на дно и хорошо размывается. На глубине в 50 см ни к чему применять вязкую прикормку. Здесь и менее плотный шар дойдет до дна. А вот для ловли на трех‑четырех метрах нужно замешать прикормку так, чтобы кормовой шар, падая, не развалился и не растворился в толще воды. Причем вязкость должна быть такая, чтобы шар, дойдя до дна, сразу начал бы отделять кормовые частицы под воздействием омывающих струй. Вот тогда считается, что прикормка работает.

Многими поплавочниками замечено, что весной в речном потоке белая рыба часто держится за обвалившимися с берега крупными комьями, от которых тянется шлейф мути. Конечно же, рыба выбирает такие «точки» неспроста – она караулит кормовые организмы, которые вымываются из опавшего грунта. В связи с этим в рассматриваемый период нелишне вспомнить о старом дедовском способе привлечения рыб, когда берется длинный дрын и им ковыряют дно с целью поднять муть. Между прочим, с сильным помутнением воды притока все нимфы, рачки, пиявки и другие организмы забиваются под камни и опавший на дно мусор, поэтому вместе с мутью вы незаметно для себя поднимаете иногда целые пласты питательной прикормки.

Насадка. В марте и в начале апреля, когда вода еще прозрачна, как зимой, на притоках ловят с использованием насадок среднего размера. В это время хорошо работает гроздь мотылей или пара опарышей на крючке. Вспоминается одна рыбалка на Смоленской Яузе в ее нижнем течении в последних числах марта. Тогда мы с друзьями приехали на последний лед, прихватив с собой и проводочные удочки. Из четырех человек двое ушли на водохранилище, а двое, в том числе и я, остались на реке. Так вот мы с товарищем попали на такую рыбалку, которая долго не забудется. В конце галечного переката, где был перепад с 1 до 2 м, мы обнаружили скопление разной крупной рыбы. На гроздь из 4–5 мотылей уверенно брал приличный язь, крупная плотва и увесистый подлещик. Прикормка никакая не требовалась. На другой день здесь клевало уже гораздо хуже, а через день ловилась только мелочь.

Что касается ужения в мутном паводковом потоке, то в данной ситуации нужно использовать контрастные насадки – они хорошо заметны в воде. Я для себя выяснил, что чем насадка темнее и крупнее, тем она более заметна на фоне мути. Ручейник по сравнению с опарышем более объемный, он имеет зеленый, коричневый или зелено‑желтый цвет, поэтому он по весне работает лучше опарыша. Светлые цвета в темной воде заметны хуже. Если вы для весенней ловли покупаете опарыша, то берите окрашенного в красный цвет или окрашивайте его сами.

В самом начале половодья, когда сильное течение начинает подтачивать берега, лучшей насадкой становится красный червь, подлистник или навозник. Последний даже предпочтительнее, потому что он достаточно пахуч. Рыба в паводковом потоке пробует все двигающиеся объекты, мало‑мальски напоминающие ей кормовые. Но одни она бросает, а другие вызывают у нее интерес. Когда вода подмывает берега и в воду попадает много червей, они для рыбы становятся привычны. Та их сразу распознает и захватывает безбоязненно.

Однако в ловле на эту насадку тоже есть свои нюансы. Черви попадают в приток, когда после глубинной зимовки с прогревом земли поднимаются под самый дерн, а затем под воздействием просочившейся в грунт воды вылезают на поверхность, с которой их смывают вешние потоки. Все, наверное, видели, как летом после дождя газоны бывают усеяны выползшими червями. Примерно то же самое происходит и здесь. Но если паводковая вода затопила поверхность, а земля остается промерзшей, то черви все еще находятся глубоко, и они никак не смогут попасть в приток. Поэтому весенняя ловля на эту насадку во многом зависит от того, каково состояние природы на данный момент.

Как только начнется снеготаяние, мелкие насадки следует исключить – будет часто клевать мелочь. Чтобы ловить достойную рыбу, нужно наживлять что‑то покрупнее. Я, например, зачастую использую на крючке сразу две‑три личинки стрекозы, два‑три ручейника, одного‑двух червей, двух‑трех опарышей. Чем больше объем движущейся насадки, тем смелее можно ставить более прочную леску, по причине того, что колебания крупного объекта всегда перекрывают колебания мелкого. Вот почему достаточно толстая леска при проводке по крайней мере, на какое‑то время останется для рыбы незаметной. Летом же при ловле в прозрачном и более спокойном потоке ситуация другая – приходится использовать лески более тонкого сечения. Ведь рыба начинает кормиться избирательно и зачастую предпочитает малообъемные насадки: одного опарыша, маленькую пиявочку, крошечного червячка и т. п. Колебания этих объектов незначительные, и они не перекрывают колебания толстой лески.

Удилище. Весенняя рыбалка на маленьких речках наиболее эффективна с короткой жесткой удочкой. Хлипкий стеклопластик, которым обычно ловят начинающие, будет гораздо менее результативен, чем правильно подобранная углепластиковая «палка». Ее жесткость важна для быстрой подсечки. Поклевка иногда длится доли секунды, и на это нужно среагировать. Место всегда необходимо выбирать под короткую проводку, с которой легче управлять оснасткой (соответственно будет меньше холостых поклевок и сходов). Так как ловля происходит накоротке, очень важна маскировка. Ловят сидя или взабродку. Зашедшего в воду рыболова рыба боится меньше, чем открыто стоящего на берегу.

Оснастка. При ловле в мутной воде используется довольно грубая оснастка. Я на проводочную удочку ставлю леску 0,17–0,2 мм, поскольку при весенней проводке в мутной воде бывает много зацепов, кроме того, я всегда рассчитываю на поимку крупной рыбы. А на количество поклевок увеличение толщины лески, как мы уже рассмотрели выше, не влияет.

Чем больше насадка, тем больше поплавок. В то же время следует учитывать, что для ловли заходящего в речки леща и подлещика нужно использовать более тяжелую оснастку, чем для ловли плотвы. И вот почему. Плотва, как правило, хорошо клюет на прямом проплыве. Она кормится в толще воды, чаще всего в 5–10 см от дна, и пробует быстро движущуюся насадку. Поэтому для ее ловли на мелких речках подойдут поплавки с тестом 1,5–2,5 г. Лещу же нужно, чтобы насадка опустилась на грунт и на какое‑то время остановилась. На весенних речках подходящее притормаживание можно сделать только тяжелой огрузкой, для которой подбирается поплавок с соответствующим тестом. Согласно этим соображениям, для ловли леща и подлещика я обычно беру поплавок с тестом от 2,5 до 8 г (в зависимости от глубины ловли, скорости течения и объема насадки).

И для ловли плотвы, и для ловли леща применяют преимущественно концентрированную огрузку, т. е. когда все грузила сдвинуты в одно место и находятся недалеко от крючка – 15–20 см. Обусловлено это тем, что весной в притоках водохранилищ, да и в других речках появляется много уклейки. Она крутится во всей толще воды и при распределенной огрузке хватает насадку, опережая других рыб.

То, что касается плотвы, по большей части относится и к язю. Плотвиная оснастка для его ловли вполне подойдет. Голавля ловят как вполводы, так и у дна (в соответствии с этим выбирается концентрированная или распределенная огрузка). Весной главное найти стоянки голавля, которые нередко обнаруживаются вблизи завалов или других водных преград и у впадения меньшего притока.

Крючки подбирают в зависимости от насадки, размера и активности рыбы и от количества зацепов. Если дно зацепистое, замучаешься привязывать крючки. При одних условиях можно использовать леску диаметром 0,2 мм с крючком № 16, при других более тонкую леску с крючком большего размера. Я при ловле впроводку плотвы, подлещика, язя и другой белой рыбы весной чаще использую крючки № 8–10 из тонкой проволоки вкупе с указанной выше леской. Тонкие фирменные крючки хороши тем, что они разгибаются на зацепах, но при этом хорошо пробивают пасть рыбы, и выдерживают вес крупных особей.

На Астраханских ериках и ильменях

Товарищ, пригласивший меня в астраханские степи, собирался туда уже в третий раз. Уговаривая, он рассказывал, что видовой состав рыбы там очень разнообразен, реально поймать и полуторакилограммового окуня, и килограммовую красноперку, и леня‑увальня, а главное, щуки, сазаны и сомы там встречаются весьма внушительных размеров. При этом товарищ добавил: «Конечно, нужно уметь отсекать мелкую и среднюю рыбу». Над этой задачей мы потом не раз ломали голову. Забегая вперед, скажу, что слишком большую рыбу мы не поймали, но побороться было с кем и эти небольшие степные водоемы запомнятся мне надолго.

После изнуряющей дороги автомобиль, наконец, свернул с асфальта в степь, и через некоторое время мы подъехали к какой‑то размытой дамбе, перекрывающей ерик. Здесь уже стояла палатка двух рыболовов, оказавшихся белгородцами. Они сказали, что рыба на спиннинг идет плохо, что щуку можно соблазнить только живцом, и то в районе дамбы за день удается поймать не более двух щучек весом от одного до двух килограммов.

– Ерунда, – отмахнулся мой товарищ Андрей, – мы поймаем, что нам надо, – и добавил: – Лагерь ставим здесь, поближе к дамбе.

Неподалеку проглядывал за камышами ильмень, на котором я надеялся тоже половить. Когда наш лагерь был оборудован, мы с Андреем схватили по спиннингу и ринулись на дамбу, но обещанный полуторакилограммовый окунь не брал. За полчаса удалось выловить по одному трехсотграммовику – и все. Почти на каждой второй проводке вращающуюся блесну преследовала небольшая стайка мелких окуней, они лишь тюкали, но тройник с мушкой не хватали. Мы стали менять приманки, однако ни различные модели воблеров, попперов, суспендеров, ни твистеры, ни виброхвосты результата не давали.

Сомовья ловля. Успокоившись, решили готовиться к ночной ловле сомов. Вся наша команда, состоявшая из пяти человек, запаслась для этой цели донками. Сложнее было наловить лягушат, хотя, казалось, на мелководье, у стены камыша их было достаточно. Эту наживку удобнее всего хранить в пластиковой бутылке, у которой на поверхности вырезается ножом угол. Пойманная лягушка вместе с рукой просовывается в этот карман, и только затем ладонь разжимается. После освобождения руки пластик становится на свое место. Час блуждания по лощинам – и в полуторалитровой бутылке из‑под минеральной воды прыгало десятка два лягушек.

В 21 час команда сомятников вышла на дамбу. Чтобы не путаться лесками, приходилось забрасывать оснастки как вниз, так и вверх по течению. До 23 часов на восемь донок была всего одна поклевка и пойман только один соменок на 2 кг. Но затем начался настоящий жор, который продолжался до часа ночи, затем он постепенно стал стихать и в 5 часов совсем прекратился. Такая закономерность наблюдалась всегда. Причем у тех, кто ловил ниже по течению, поклевок было обычно в три раза больше, чем у тех, кто закидывал выше дамбы. Шли стандартные сомята массой от 1,5 до 4 кг.

Помня успехи прошлых лет, ребята поначалу договорились сомов, щук и сазанов менее пяти килограммов отпускать назад в воду. Но после двух суток ловли, чтобы не остаться голодными, решили трофейную планку снизить до 4 кг. Таковых оказалось всего три соменка. Анализируя результаты этой и последующих рыбалок, я пришел к выводу, что большая концентрация сомят ниже по течению обусловлена тем, что они подходили сюда в надежде поживиться потрохами, ведь на дамбе туристы чистили большое количество рыбы. Крупный сом в районе дамбы не задерживался из‑за слишком малых глубин – 1,5–2 м. Кстати сказать, ловля на донки с использованием живой красноперки давала неутешительные результаты – на такую донку за целый вечер вообще можно было не увидеть поклевку.

Из всех опробованных нами в процессе ловли оснасток для сомят удобнее всего оказалась оснастка с двумя поводками, привязанными к надежному тройному вертлюжку на базе широкого кованого кольца. Одно ушко вертлюжка плющилось так, чтобы на него можно было плотно надвинуть полиэтиленовую трубочку, через которую проходили поводки. Трубочка позволяла отводить их от основной лески (рис. 275). Сажая лягушку на два крючка (вводя их насквозь через каждое бедро), можно было надеяться, что при зацепах за водоросли, островки которых встречались на дне, не будет потери наживки при перезабросах. Кроме того, с двумя крючками никогда не было сходов рыбы. Поводки применялись из плетенки. Крючки № 1/0, тоже кованные с ушком, короткоцевьевые от фирмы «Owner». Основная леска – мононить 0,4–0,45 мм. При ловле сомят до 4 кг модель катушки большой роли не играет, главное, чтобы ею можно было без труда подтаскивать рыбу против сильного течения. Забросы осуществлялись на расстояние от 20 до 40 м. Тест «палки» предпочтителен от 100 до 150 г.

Рис. 275. Сомовья оснастка

За сазанами. Белгородцы оказались большими поклонниками поплавочной ловли. Ежедневно с дамбы они ловили в большом количестве красноперку, которую сушили на растяжках. В качестве насадки они использовали кукурузу «Бондюэль», а чаще нарезку из свежепойманной рыбы. Иногда нарезку хватал и окунь, но красноперки было столько, что она редко подпускала другую рыбу. При этом белгородцы ежедневно в одно и то же место, недалеко от размыва дамбы высыпали большое количество прикормки в виде пареной пшеницы. Они надеялись, что на прикормку подойдет сазан. Тот, что был постарше, Юрий Иванович, рассказал, что два дня назад они были на протоке, которая находится в трех километрах от лагеря, и видели, как местные на удочку ловили небольших сазанчиков, а у одного какой‑то «монстр» оборвал леску. Половив с белгородцами денек красноперку и испробовав массу различных приманок, я стал уговаривать Юрия Ивановича съездить на его машине на сазанью протоку. Вначале он отнекивался, ссылаясь на необходимость заниматься вяленьем рыбы, но потом согласился. Запасшись соответствующими «крепкими» снастями, мы отправились в путь. Вскоре подъехали к дамбе, из‑под которой из трубы вытекал мощный поток воды. Юрий Иванович выбрал свободный от камыша довольно обширный пятак на берегу ниже трубы, где русло расширялось и была глубокая яма. Хорошо прикормили место пареной пшеницей, смешанной со жмыхом и отрубями, и стали ловить по принципу: чем кормишь, на то и лови, надевая на крючок по три‑четыре зерна хлебного злака. В качестве снастей использовали маховые удилища, оборудованные под полудонки. Течение здесь довольно сильное, поэтому мне приходилось применять две «оливки», застопоренные вертлюжком, к которому был пристегнут 25‑сантиметровый поводок из плетенки. В качестве основной лески я использовал мононить диаметром 0,4 мм.

Однако даже на объемную насадку то и дело садилась красноперка, а то и окунек. Но чаще всего насадку вообще сбивала мелочь. Я пробовал ловить на маринованную кукурузу «Бондюэль» – результат был практически тот же: крупнее полукилограммовой красноперки мне за час поймать не удалось.

И вдруг Юрий Иванович вспомнил о заветной баночке. Он порылся в кармане и загадочно протянул ее мне.

– Что это такое?

– Сверленая кукуруза.

Я открыл крышку и обнаружил под ней высушенные зерна с дырочками. Сразу смекнул, в чем дело. Такая насадка будет не только надежно держаться на крючке, но и на нее можно ловить по принципу бойлов. Вначале мы несколько таких семян насаживали на крючок с коротким цевьем № 3–4, а чтобы они не свалились, на жало крючка надевали крохотный кусочек от канцелярской резинки. Потом, вспомнив Сабанеева, я стал вязать короткие бусы из зерен кукурузы, сажая их через каждые полсантиметра на обычную леску диаметром 0,2 мм. Гирлянду делал не длиннее 30–35 мм. Крепил ее к кусочку кембрика, плотно посаженному на цевье вблизи ушка крючка (рис. 276).

Рис. 276. Способы монтажа на крючке просверленных засушенных зерен кукурузы

Пока возился с гирляндой, у Юрия Ивановича клюнул полуторакилограммовый сазан. Он без труда вывел его удочкой, оснащенной плетеной леской. Через какое‑то время произошла сильная потяжка и у меня. Выждав паузу, я сделал резкую подсечку. Мне пришлось эту рыбу изрядно поводить. В результате вскоре в подсаке оказался сазан на 4 кг. Поклевок сазанов приходилось ждать довольно долго, но потом Юрий Иванович поймал еще сазанчика на два килограмма. А у меня в завершение поездки произошел обрыв плетенки диаметром 0,16 мм. Представляю, какой на ней сидел «монстр»… За горбачами и линями. Выяснилось, что настоящий горбач у дамбы все же есть. Во время ловли красноперки в узкой протоке сбоку от дамбы обнаружилось, что окуни время от времени хватают «Бондюэль». Они выскакивали из‑под собравшегося у трубы тростникового завала. Но пока горбачей не попадалось – очевидно, они были очень осторожны и не так расторопны.

Тогда я решил ловить на лягушонка. Для этой цели лучше всего подходили экземпляры с длиной туловища не более 2,5–3 см. Эту наживку приходилось сажать на один крючок, прокалывая им бедро лягушки. Удочку я использовал ту же, что и для ловли красноперки с основной леской 0,25 мм, только для смены поводка на конце ее привязал карабин с вертлюжком. Для лягушонка применялся крючок № 10 с коротким цевьем.

Поскольку в протоке течение было довольно быстрое, для замедления движения оснастки на основную леску вблизи вертлюжка я поставил две мощные дробины. Теперь при проводке лягушонка медленно волокло по дну. Пока у него были силы, он пытался увести приманку в сторону, в тростник, но после двух‑трех проводок ослаб, и поплавок поплыл по течению достаточно ровно, временами несколько припрыгивая. Я пытался регулировать проводку так, чтобы приманка проходила вблизи завала.

На второй проводке поплавок резко запрыгал и стал уходить в сторону. Я специально сделал затяжную паузу, учитывая величину наживки, и только после этого резко подсек. И вот на крючке заходила долгожданная сильная рыба. Полуторакилограммовый окунь на удочке, это вам не четырехкилограммовый сом на донке – переживаний куда больше! Наконец горбач в садке.

Следующей ночью на донку, предназначенную для ловли сомов, попался линь на кило шестьсот. К удивлению, он взял на лягушонка. Я давно хотел настроиться на ловлю линей, только не понимал, как их взять. На растительные насадки и на червей ловить было бесполезно, даже ночью красноперка не давала другой рыбе подходить к насадке. Но тут я понял, что и линя вполне можно ловить на лягушонка.

Вода в протоке была довольно прозрачная. Я несколько раз спускался под воду с маской, трубкой и ластами, чтобы разглядеть, где какая рыба держится. Метрах в ста выше дамбы было расширение основной протоки, с нашего берега здесь камыши расступались, образуя небольшой заливчик, в котором я обнаружил стаю крупных линей.

Закормив с утра с лодки это место, в надежде, что из зарослей камыша подтянутся еще лини, я на вечерней зорьке выплыл на ловлю. На голове у меня был хорошо держащий зарядку налобный фонарь. «Резинку» заякорил у нижнего мыска заливчика. Самый простой якорь для ловли вблизи камышей – примерно метровая палка, которую перевязывают веревкой посередине и забрасывают в камыш. Такой якорь держит лодку надежно. Ловил способом принудительной проводки, используя ту же самую удочку, что и для окуня. Приходилось кидать оснастку к дальней стенке камыша и короткими подтаскиваниями перемещать лягушонка к лодке.

На третьей проводке он клюнул. Я почувствовал, как лягушонок неестественно задергался (похоже, его кто‑то там беспокоил), и приостановил подтаскивание. Была короткая пауза, когда поплавок стоял неподвижно, но лишь лягушонок зашевелился, поплавок снова запрыгал, потом очень медленно стал уходить в сторону. Момент для подсечки я выбрал удачный – и вот он, килограммовый красавец, уже бьется в подведенном подсаке! До часа ночи мною было взято три линя весом от 800 до 1400 г и одна полукилограммовая красноперка, которая также соблазнилась лягушонком.

Трофейная щука и сазаньи столы. Пока я занимался ловлей сазанов и линей, Андрей все время подбирал ключ к трофейной щуке. На второй день с утра они с товарищем сели в надувную моторку и отправились примерно за полкилометра к ильменю, где наш ерик максимально сужался, и от камыша до камыша там было не более пяти метров. Андрей почему‑то определил, что матерую «зубастую» нужно ловить именно здесь. В принципе это было логично, в узкой протоке щуке легче охотиться на проходную рыбу. С утренней рыбалки они привезли трехкилограммовую щуку, взятую на окуневую вертушку с синеватой мухой. Кроме этого, попалось три щучки весом от килограмма до двух, не считая некрупных окуней.

Еще один малорезультативный день ловли на спиннинг заставил нас перестроиться на живцовую поплавочную снасть. Для удилищ я выбрал из своего арсенала «палки» длиной 3,5 и 4 м. Катушки поставил безынерционные со шпулями большого диаметра и плетенкой сечением 0,18 мм. Внушительные пенопластовые поплавки в виде бочонков скотчем примотал к леске. К концу ее через прочнейший тройной вертлюжок закрепил два поводка – один длиной 30–40 см для грузила массой 50–70 г, другой длиной до 60 см для крепления через карабин снасточки с двойником и тройником. Как подготовить снасть, мне подсказал Андрей. Отпуск поплавка делался такой, чтобы грузило постоянно находилось на дне и его волочило за медленно двигающимся по течению поплавком. Красноперку мы брали достаточно крупную массой 200–300 г, и она свободно ходила на поводке снасточки.

У каждого было по две удочки. Якорились на расстоянии 70 м друг от друга прямо посредине протоки, которая не имела изгибов и позволяла делать чуть ли не пятидесятиметровую проводку вдоль камышей. Но одну снасть пускали накоротке – до 15 м от лодки, чтобы лески не путались.

В месте, где я ловил, была длинная яма, и на ней наживленную красноперку нередко хватали небольшие сомики, однако трофейных экземпляров по‑прежнему не было. Если на крючки была посажена слишком крупная красноперка, соменок весом до четырех килограммов сразу не мог захватить ее, и тогда приходилось раздразнивать его аппетит задержками, подтаскиваниями и прочей игрой приманки. Нужно было дожидаться минуты, когда поплавок надолго скроется под водой, и только после этого следовало делать размашистую подсечку. Кстати, для вываживания сомят вполне подходила «Невская» катушка.

Практика показала, что и щука, и сом положительно реагировали как на подвижного живца, так и на снулого. Трепыхаясь на течении, периодически придерживаемая рыболовом мертвая рыбка просто казалась раненой. При торможении проводки она поднималась от дна.

На следующей рыбалке моему другу удалось поймать щуку на 4 кг. И из‑за того что он не взял с собой подсака, такая беспечность стоила Андрею настоящей трофейной щуки. Она сошла, когда ему показалось, хищница была уже утомлена, и он хотел взять ее руками. Следующая утренняя рыбалка была очень похожа на описанную, за исключением того, что довольно мощный карповый подсак у Андрея был, но он оказался слишком мелким, и щука влезла в него только наполовину. А потом снасточка зацепилась за сеточку, а щука ушла.

– Та же, матерая, – прокомментировал свой поединок неудачник и добавил: – Ну, зараза, я тебя достану!

Рис. 277. Усиленная снасточка для трофейной щуки

Весь остаток дня он ковырялся у своей палатки, изготавливая более мощную снасточку. В результате она стала выглядеть так, как показано на рис. 277. Тройники на коротких поводках втыкались в районе головы живца, а третий тройник фиксировался у хвоста за спинным плавником. Безынерционную катушку он заменил на морскую мультипликаторную. Поначалу усиление очень крупных тройников (3/0) двойными кевларовыми поводками показалось мне излишним, даже смешным, но Андрей объяснил, что при ловле в узкой протоке на сильном течении, чтобы щука не завела снасть в камыши, ее нужно тащить со всей дури, а поэтому нагрузка на снасть увеличивается в несколько раз. У меня дальнейшая ловля на живцовую удочку как‑то не клеилась, и я решил уделить день расстановке жерлиц. За основу была взята полиэтиленовая бутылка из‑под минеральной воды, в горлышко которой плотно вставлялась выступающая деревянная пробка с расщепом для фиксации полумиллиметровой лески, которая при поклевке выходила и начинала разматываться. Ее запас, длиной не более десяти метров, наматывался на бутылку, но вначале леска крепко привязывалась к горлышку. Оснастка выглядела так: концевое грузило весом не менее 500 г. В 70 см от него устанавливалась стопорная дробина и фиксируемая ею металлическая трубочка на леске. К середине трубочки (ее длина 10 см) плотно присоединялось проволочное кольцо, на котором делалось вытянутое ушко для крепления поводка из кевлара, который проходил через пластиковую трубочку от коктейля. Последняя плотно надвигалась на приплющенное колечко, как в сомовьей оснастке донки, для того чтобы поводок отходил от основной лески и наживленная красноперка могла свободно плавать. Под самой бутылкой на леске находился еще один стопор, но уже более надежный, в виде удлиненного надрезанного продольно грузила. По задумке разматывающая жерлицу щука должна была засекаться за счет него, так как трубочка, на которой базировался поводок, монтировалась в скользящем положении (рис. 278).

Рис. 278. Самодельная якорная жерлица

Оставалось определиться с участками расстановки жерлиц. Подходящих было не так уж много, так как наш ильмень почти сплошь зарос водорослями, которые даже на середине водоема местами поднимались до уровня полводы. Я знал, что на дне ильменей существуют так называемые сазаньи столы, поэтому почти целый день в снаряжении ныряльщика посвятил изучению подводного ландшафта недалеко от выхода из протоки. Я нашел три широких изрытых сазанами участка среди придонных водорослей. Глубины здесь были в районе трех метров.

Сазаньи столы хороши тем, что на них всегда скапливается большое количество малька и вообще некрупной рыбы, которая находит пищу на вспаханных сазанами плантациях. Хорошая пожива, в свою очередь, привлекает сюда и различных хищников.

Я мечтал поймать приличного «крокодила» и поэтому на внушительные тройники всех своих жерлиц посадил крупных красноперок. Однако надежды мои не оправдались. И хотя за два дня ловли мне удалось поймать пять щук, вес четырех из них не превышал двух килограммов, только одна потянула на шесть. Андрей же за эти дни все же смог выловить восьмикилограммовую матерую.

Секрет лещового клева

На многих озерах и водохранилищах Подмосковья в мае ловить запрещено на любые снасти в связи с нерестом рыбы. На реках можно использовать только одну удочку с одним крючком, но практически на всех реках до конца мая еще довольно сильное течение. Встает вопрос: где и как ловить леща в это время? Задача, прямо скажем, не из простых, но пытливый рыболов всегда сумеет разгадать секрет лещового клева.

Поздневесенняя активность леща, как и в предыдущие месяцы после начала снеготаяния, сопряжена с состоянием воды: ее прозрачностью, уровнем и температурой. От этого зависит нерест рыбы. Известно, что плотва начинает нереститься только тогда, когда река входит в межень. Лещ же в отдельных случаях может начать икромет в затопленных разливах (когда еще береговые кусты под водой), если вода там прогрелась до нужной температуры.

Эта рыба в средней полосе России нерестится в мае и, как правило, в три этапа по возрастам. Первыми откладывают икру среднего размера лещи, так называемые вербовники, вторыми – самые крупные (березовики), и позднее всех нерестятся мелкие (колосовики).

В мае клев неравномерный, в основном приходится на период до икромета, но самцы, покрытые крупной сыпью, клюют и во время самого нереста (икрянки не клюют). Затем они (особенно активен подлещик) продолжают клевать на местах с очень слабым течением. После нереста самки около двух недель болеют, поэтому посленерестовый жор особей одного и другого пола наступает только к концу месяца или уже в июне (в зависимости от того, как быстро прошло половодье).