Глава 2. Не успела я вернуться в Москву, как соседка Фила мне сообщила, что он находится в реанимации

Не успела я вернуться в Москву, как соседка Фила мне сообщила, что он находится в реанимации.

– Что с ним?

– Не знаю. Говорят, ему горло перерезали, – только и развела руками она.

Уже в больнице я узнала, что однажды вечером пьяный Фил зашёл в свой подъезд, на него набросились сзади и перерезали горло. Фил, как мог, боролся за свою жизнь и, откинув нападавшего, попытался зажать себе сонную артерию. В надежде, что Фил смертельно ранен, убийца выбежал из подъезда и оставил его истекать кровью. Фил потерял сознание, и его действительно не было бы в живых, если бы сразу после произошедшего в подъезд не зашла соседка...

Я разговаривала с врачами, но они не сказали мне ничего обнадёживающего. После того как Фил потерял сознание, у него началось кислородное голодание головного мозга. В результате инсульт и паралич.

Ещё позже я узнала, что по делу Фила задержаны двое: девушка и её брат. Девушка рассказала, что около полугода назад она познакомилась с Филом и тот пригласил её в сауну, пообещав ей интимный вечер. В сауне вместо романтического уединения девушку изнасиловали трое: Фил, Лёша и их друг. Подавать в суд на насильников девушка то ли побоялась, то ли постеснялась, и за её поруганную честь решил отомстить брат.

Сначала убили Лёшу. Брат девушки выследил его и Фила в кафе и, пока лимузин ждал их у входа, а водитель пошёл в ларёк за сигаретами, пробрался внутрь и спрятался в тумбочке диск-жокея. Перерезав горло Алексею, он выскочил из лимузина следом за Филом и хотел свершить акт возмездия и над ним, но не получилось... Что-то его спугнуло...

Следующим был тот друг Фила, которого нашли мёртвым в автомобиле, ну а Фил чудом остался жив. Правда, он стал инвалидом...

Я забирала его из больницы и чувствовала, как мои глаза застилают слёзы. Его лицо было перекошено. Губа дёргалась. Он самостоятельно не ходил, не разговаривал, а мычал.

Уложив его на кровать, я окинула его взглядом, полным ненависти, и произнесла:

– Ну и кому ты теперь такой нужен?! Где твои бабы?! Где твоя шальная молодость?! Фил, куда же всё подевалось?!

Глаза Фила смотрели в разные стороны, и он что-то мычал. Со временем я научилась понимать те звуки, которые он издавал.

Он говорил одно и то же:

– Не бросай...

Я жила с ним и ненавидела. Ненавидела и жила...

Я уезжала на работу, а с ним оставалась сиделка; как только я возвращалась, то отпускала её домой и сидела с ним сама.

– Я ненавижу тебя! – прокричала я ему однажды, когда он стал проситься в туалет по большому. – Ты испортил мне жизнь! Живи как хочешь, я ухожу!

Утром я собрала свои вещи, а когда зашла в комнату, то увидела в его глазах слёзы и поняла, что не могу уйти...

Любовь прошла. Остались ненависть и жалость.

С каждым днём я бледнела, худела, дурнела и ненавидела не только Фила, но и себя. Когда я собиралась на работу и крутилась у зеркала, Фил поднимал голову и пытался чем-нибудь кинуть в меня той рукой, которая двигалась. Так он выражал непонятно откуда взявшуюся ревность.

– Куда наряжаешься? – мычал он и плевался слюной.

– А может, я хочу кому-нибудь понравиться?! Ты что думаешь, что я, кроме тебя, никому не нужна?! Ошибаешься!

– Ты выглядишь как шлюха, – произносил он только мне понятную речь.

– Слушай, ты, придурок! Тебе ли меня осуждать! Я похоронила себя заживо из-за такого дерьма, как ты!

Я вновь собрала вещи, но Фил стал просить меня, чтобы я его не бросала.

– Хочешь, мы с тобой оформим официальный брак? – предложил мне он, чтобы удержать.

– Зачем? – Я рассмеялась истеричным смехом. – Ты думаешь, мне нужен инвалид?! Фил, все наши желания должны выполняться своевременно.

По вечерам мне звонил Джордж и звал к себе в Америку.

– Оля, ты что, так и будешь всю жизнь бесплатной сиделкой?!

– Джордж, но я не могу его оставить...

– Ты его ещё любишь?

– Я его ненавижу.

– Знаешь, самые странные женщины на свете русские. Ради кого и чего ты должна жертвовать собой? Я могу сделать тебя счастливой.

– Джордж, ну кому он нужен? Он болен.

– Но ведь, когда он был здоров, ты была ему не нужна. У него есть родственники, родители. Пусть это будет их проблемой, но никак не твоей. У тебя всего одна жизнь. Разве можно её так не ценить?!

– Я всё понимаю... Но я не могу его оставить. Он же не умер...

– Оля, если бы подобное случилось с тобой, Фил бы вычеркнул тебя из своей жизни и забыл о твоём существовании.

– Я знаю.

– Приезжай ко мне.

– Не могу.

Как только я положила трубку, я посмотрела на Фила, который всё слышал и пускал от злости слюни.

– Что ты уши развесил?! Что, думаешь, что меня нельзя любить?! А меня, между прочим, любят и замуж зовут.

– Шлюха, – твердил Фил и пытался в меня чем-нибудь кинуть.

* * *

Этим утром я вновь подошла к зеркалу, посмотрела на своё бледное отражение и ярко накрасилась. Мне хотелось выглядеть по-особому красивой. Сегодня торжественный день...

Надев белое пальто, я повязала шею красным шарфом и подошла к наблюдающему за мной Филу. Сев перед ним на корточки, я постаралась сдержать слёзы и тихо произнесла:

– Вот и всё, Фил. Вот и всё.

– Что всё? – испуганно спросил меня он.

– Закончилась наша с тобой история любви и ненависти.

– Ты меня бросаешь, что ли?

– Я должна возвратиться к себе...

– Оля, ты не посмеешь меня бросить...

– Посмею. Я позвонила твоим родителям. Они скоро приедут.

– А ты?

– А я должна жить дальше...

– Оля, ты не посмеешь?! – У Фила началась настоящая истерика.

– Посмею...

– Где твоя совесть?!

– Исчезла.

– Ты обязана...

– Я никому и ничем не обязана...

– Ты обещала...

– Я врала. – Я приложила ладонь к губам Фила и прошептала: – Фил, всё. Отпусти меня.

– Нет!!!

– Отпусти.

– Я люблю тебя...

– Ты не умеешь.

– Я научусь.

– Уже поздно...

– Оля, не смей!

– Посмею...

– У тебя нет сердца!

– Оно устало...

– От чего?

– Оно устало любить и ненавидеть...

Когда я пошла к выходу, Фил упал с кровати и пополз за мной.

– Не бросай! – мычал он и прыскал слюной. – Это подло!!! Ты поступаешь как тварь!!!

Я остановилась, посмотрела на этого голого, беспомощного мужчину и выскочила из квартиры. На лестничной клетке я столкнулась с его матерью.

– Он там с кровати упал, – всхлипывала я, вытирая платком слёзы.

– Сбегаешь?

– Сбегаю.

– Все вы такие. Вам мужики только здоровые нужны, а как беда случится, так вы от них как от проказы бежите... Мерзавка ты, Оля!

– Мерзавка, – кивнула я головой и добавила: – Но я больше так не могу!

– Что ты не можешь? За ним ухаживать?

– Не могу любить, когда меня не любят! – крикнула я и побежала вниз по лестнице...

ЭПИЛОГ

Тюремные ворота открылись ровно в полдень, и я увидела, как, морщась от солнечного света, выходит мой отчим.

Я ехала к нему почти двенадцать часов. Всё это время была за рулём. Устала. Ни разу нигде не остановилась. Но это такие мелочи... Я так долго об этом мечтала...

Господи, какой же он худой, сморщенный и старый. Совсем непохож на того изверга, который убил мою мать.

Я поправила белоснежное пальто, откинула красный шарф и облокотилась о машину. Наверное, он удивлён, какой я стала красивой и взрослой.

– Привет!

Я поставила ногу на колесо и вынула из сумочки пистолет, который помог мне достать один сослуживец, научив им пользоваться.

Отчим поднял глаза и встал как вкопанный. Боже, как же он растерян...

– Не ожидал?!

– Нет. – Губы отчима дрогнули.

– Я знала, что ты не сдох. Такие своей смертью не умирают... Ну, как там? – Я махнула головой на тюремные ворота.

Отчим молчал и не сводил с меня глаз.

– Обратно, наверное, хочешь?! Там тебе хоть пожить можно, а здесь я тебе жить не дам...

...Я тысячу раз мечтала сделать это красиво... Поправляю красный шарф, снимаю пистолет с предохранителя и выпускаю в него всю обойму. Мужчина в телогрейке и войлочных ботинках вскрикивает и падает прямо на землю...

– Оля, нет!!!

Я оборачиваюсь и вижу, как из такси выбегает Джордж.

– Нет!!!

Но он не успел. Уже слишком поздно... Я кидаю пистолет на землю и всхлипываю.

Из тюремных ворот выбежали люди и скрутили мне руки.

– Если бы я знал, что так будет, я бы тебе об этом не говорил! Я чуть-чуть не успел!!!

Когда на меня надели наручники, я посмотрела на Джорджа благодарным взглядом и постаралась улыбнуться сквозь слёзы.

– А ведь мы могли быть счастливы... – растерянно произнёс он мне вслед.

Он долго смотрел, как меня сажали в «воронок», шёл за ним следом и думал о том, что самые странные женщины на свете – это русские...