III. Причина написания и цель Послания

Здесь можно говорить более определенно. Иоанн, по-видимому, послал своих представителей в эту церковь, которые возвратились и рассказали ему о положении там дел (ст. 3). Они тепло отозвались о Гаие, который хорошо принял их (ст. 3, 5). Они действовали очевидно от имени апостола, который из-за старости не мог больше посещать свои церкви. Но один человек, Диотреф, отказался принять этих братьев и даже запретил другим членам своей церкви принимать их. Кроме того Диотреф плохо отзывался о самом апостоле ("понося нас злыми словами", ст. 10). Очевидно он занимал пост начальника этой церкви, хотя мог присвоить себе эту власть и сам. По крайней мере он не признавал авторитета Иоанна (ст. 9), и, по-видимому, между ними существовала личная вражда.

Итак, апостол пишет Гаию, чтобы рассказать ему о создавшемся положении. Здесь высказываются разные предположения. Если Гаий принадлежал к той же церкви, что и Диотреф, то возможно, что апостол написал два письма: одно - церкви, которое, как он предполагает, не было получено из-за личной антипатии к нему Диотрефа, и другое - только верным членам той же церкви, на лояльность которых он мог рассчитывать¹¹⁵. Но возможно, что Гаий был членом соседней церкви, и апостол предупреждает его о высокомерии Диотрефа. А также не исключено, что Гаий и Диотреф возглавляли разные домашние группы и относились к одной и той же церкви¹¹⁶ или же Гаий не был главой церковной группы, а был богатым христианином¹¹⁷. Первое предположение кажется нам более убедительным.

Если согласиться с таким толкованием причины написания Послания, то писатель по всей видимости хвалит Гаия за его позицию против Диотрефа и заверяет его, что разберется с последним, когда придет в эту церковь. Но нельзя и не учитывать позицию Димитрия. Иоанн считает его достойным (ст. 12) и рекомендует его Гаию. Этим и объясняется характер рекомендательного письма для Димитрия. Некоторые ученые считают его членом, если не главой, этой группы странствующих миссионеров. Но едва ли это так, потому что Гаий уже принял их, и не было необходимости в рекомендации апостола, если конечно даже Гаий недостаточно уважал его, что исключается тем, что мы знаем о Гаие из первой части Послания. Очевидно самым правильным будет считать, что Димитрий пришел отдельно от посланников Иоанна, которых Диотреф уже не принял, а так как он пришел с поручением от Иоанна, его могла ждать та же участь, что и их. Поэтому Иоанн просит не церковь, а лично Гаия принять его. Скорее всего он был доставителем письма.

Однако Кеземан¹¹⁸, и он не один, видит в Диотрефе первый пример монархического епископата главным образом на том основании, что он имел власть отлучать от церкви (так Кеземан толкует ст. 10). Он идет еще дальше и приходит к выводу, что "старец" фактически не признавал монархической власти Диотрефа (понимая слово "старец" в его официальном значении II в.). Это значит, что именно старец не подчинялся Диотрефу и организовывал свою собственную миссию к язычникам. Поэтому он пишет письмо, чтобы оправдать свои действия и восстановить свою репутацию в глазах церкви, от которой был отлучен Диотрефом (такой вывод делает Кеземан из ст. 10).

Эта теория, которая защищает репутацию Диотрефа и низводит писателя до "простого пресвитера третьего поколения христиан""⁹, должна быть отвергнута по следующим причинам. Авторитетный тон письма, а также и особое упоминание власти показывают, что старец является больше, чем просто пресвитером II в. Более того ст. 10 означает отнюдь не отлучение, а отказ быть принятым в этой церкви¹²⁰. Писатель не пишет как защищающийся отлученный, потому что ст. 10 не предполагает, что когда он придет, ему будет запрещено проповедовать в этой церкви. И выражения, в которых он говорит о своем предстоящем посещении, указывают, что оно будет авторитетным (ср. 1 Кор. 4.19). Еще труднее согласиться с Кеземаном относительно иоанновского характера письма, который он объясняет следами ноан-новского богословия. Едва ли простой пресвитер смог бы так имитировать характер Послания Иоанна, что первоначальная цель его совершенно забылась. Как правильно замечает Михаэлис, эта теория ничего не дает для лучшего понимания всех Писаний Иоанна¹²¹.

До сих пор мы ничего не слышали о доктринальных взглядах Диотрефа, потому что в Послании о них ничего не говорится. Однако по мнению В. Бауэра¹²² он был еретическим вождем (Ketzer-haupt). Можно предположить, что он возглавлял ересь, которая осуждается во Втором Послании, но в таком случае странно, что ничего не говорится об еретических взглядах Диотрефа. Гностические тенденции могли способствовать такому проявлению гордости, как его любовь первенствовать (ст. 9), но высокомерием отличались не только гностики, и необязательно приписывать ее еретическим взглядам, так как она часто сопровождает и ортодоксию.