Страсти по Маддуваттасу – История одной разбитой таблички

И все‑таки ассирийская «империя зла» неудержимо продвигалась на запад. В битве при Малатии Салмансар I вырвал у хеттов контроль над медными рудниками Исувы, и лишь обладание портами сирийского побережья да захват богатой медью Аласии (Кипра) отчасти компенсировали хеттам эту потерю.

Ушли в прошлое те счастливые времена, когда в ответ на предложение ассирийским царем дружбы Хаттусилис III мог надменно ответить:

– Что это за разговоры о братстве? Ведь ты и я – мы не рождены одной матерью!

Теперь хеттский царь Тудхалияс III/IV сам отправлял дружественные послания одному из самых кровавых ассирийских царей Тукульти‑Нинурте. Но, всячески избегая прямых столкновений с могучим противником, он тем не менее вел против него активную политическую игру. Тудхалияс убедил государство Амурру объявить Ассирии торговую блокаду, помогал мятежникам Вавилона и Митанни – и в конце концов доигрался! Тукульти‑Нинурта форсировал Евфрат, вторгся в хеттские владения и угнал в плен 28 000 человек…

Как жаль, что о событиях в Анатолии накануне нашествия «народов моря» известно не так уж много. Даже с хронологией правления хеттских царей возникают большие трудности, поэтому преемника Хаттусилиса III осторожные ученые предпочитают называть Тудхалиясом III/IV. Скудость сведений не позволяет также точно определить местонахождение многих тогдашних анатолийских государств, а больше всего споров вызывает загадочная Аххиява – то враждебная, то дружественная хеттам страна.

В начале XIII века до н. э. Аххиява была одним из самых сильных царств, наряду с державой хеттов и Арцавой; но если запереть в одной комнате дюжину специалистов по Древнему Востоку и предложить им прийти к консенсусу относительно местоположения этой страны, боюсь, дело может закончиться большим кровопролитием. Кто помещает Аххияву на северном берегу Мраморного моря, кто – на островах у анатолийского побережья, кто – на Кипре, а кто – на Пелопоннесе, отождествляя аххиявцев с ахейцами, народом поэм Гомера, разгромившим «крепкостенную Трою»!

Последняя теория, без сомнения, представляется самой завлекательной. А если вспомнить, что один из царей Аххиявы носил имя Аттариссий, поневоле задаешься вопросом: а вдруг это и впрямь Атрей, сын Пелопа, легендарный герой греческих легенд, отец Агамемнона и Менелая, как полагает Э. Форрер? Если он прав, и если город Милаванду на побережье Анатолии близ устья реки Меандр и впрямь можно отождествить с Милетом, это многое объясняет. В частности, объясняет то влияние, которое имела Аххиява на Милаванду, возникшую первоначально как греческая колония. Известно, что в середине XIII века до н. э. подстрекаемая Аххиявой Милаванда инспирировала беспорядки в Стране реки Сеха, а несколько раньше хеттский царь пытался уговорить правителя Аххиявы выдать ему пирата и разбойника Пиямарандуса, обосновавшегося в этом городе… Именно уговорить, но никак не принудить!

Надо сказать, что взаимоотношения хеттов с аххиявцами всегда напоминали бурный роман, в котором яростные выяснения отношений перемежались с периодами мира и согласия. Я хочу познакомить вас с одним, но весьма примечательным эпизодом этого романа. Чтобы не перебирать разные варианты датировки событий, давайте сразу договоримся, что время действия – вторая половина XIII века до н. э. Действующие лица – царь некоей анатолийской страны Маддуваттас, царь Аххиявы (т. е. ахейских Микен) Аттариссий‑Атрей, царь страны Хатти Тудхалияс III/IV, его сын Арнувандас III и другие.

Итак, действие первое: все началось с раздора Маддуваттаса и царя «златообильных» Микен Атрея. Неизвестно, чем насолил мелкий анатолийский царек сыну Пелопа, но в любом случае он поступил крайне неосмотрительно: злить человека, который, не задумываясь, накормил родного брата кушаньем из тел его зарезанных сыновей, было все равно, что наступить на хвост голодному крокодилу. Разгневанный Атрей вторгся в страну Маддуваттаса, и тому пришлось спасаться бегством. Бедняга укрылся под крылышком хеттского владыки Тудхалияса, а Атрей, по пятам преследуя врага, в пылу погони перешел границы страны Хатти, однако здесь получил решительный отпор хеттов и вынужден был отступить. Конец первого действия.

Действие второе: Маддуваттас бродит по дворцу в Хаттусе и пристает к членам царской семьи:

– Вы извините, что я к вам обращаюсь! Сам я не местный, мое царство пропало, сокровищницу захватил Аттариссий, дети болеют, жены и наложницы разуты‑раздеты! Помогите кто чем может, дай вам здоровья Бог Грозы и Богиня Солнца города Аринны!

Несчастный изгнанник так надоел всем своим нытьем, что царь хеттов вручил ему некую горную область Ципаслу вблизи Арцавы: мол, владей и правь, только оставь меня в покое! Интересно, что захваченное Атреем царство Маддуваттаса Тудхалияс даже не попытался отбить: видно, не хотел сталкиваться с грозным владыкой Микен.[153]

Действие третье. Свежеиспеченный правитель Ципаслы, едва успев обжиться в своем новом дворце, ввязался в войну с царем Арцавы Купанта‑Инарасом. В ту пору Арцава по праву считалась одной из самых могущественных анатолийских стран, и Маддуваттас снова потерпел полное и сокрушительное поражение. Он уже паковал вещи для очередного бегства (конечно, в Хаттусу, куда же еще?!), когда весть о случившемся донеслась до царя хеттов. Тудхалияс сразу сообразил, чем ему грозит очередное фиаско Маддуваттаса. Подсчитав, что куда дешевле будет потратиться на военный поход, чем подыскивать еще одно царство для вечного беженца, хеттский правитель немедленно послал войска для защиты своего протеже.

Спасательный корпус подоспел как раз вовремя, чтобы отразить наступление Купанта‑Инараса. Хетты разбили арцавского правителя в пух и прах, взяли его жен и детей в плен и передали Маддуваттасу в качестве заложников.

Выслушав доклад вернувшегося с победой полководца, Тудхалияс одобрительно промолвил:

– Молодец! Конечно, брать заложников не в наших обычаях,[154]но на сей раз сгодится любая гарантия мира. Надеюсь, теперь мы долго ничего не услышим о царе Ципаслы!

Однако Тудхалияс III/IV рано обрадовался.

В Ципасле еще не закончились праздники по случаю грандиозной победы Маддуваттаса над Купанта‑Инарасом, когда на сцене, подобно Мефистофелю, в обрамлении языков пламени и клубов дыма возник Атрей: прослышав о неприятностях стародавнего врага, ахейский царь явился, чтобы окончательно его уничтожить. И опять Маддуваттас пустился наутек, и, опережая его, в Хаттусу мчались слухи.

– Неужели нам никогда не избавиться от этого неудачника?! – схватился за голову Тудхалияс. – Эй, позвать сюда полководца Киснапили!

Новое хеттское войско во главе с вышеупомянутым полководцем двинулось на защиту интересов Маддуваттаса. Дело шло к очередному конфликту страны Хатти и Аххиявы, но, по счастью, военачальники договорились решить спор посредством мономахии,[155]предоставив последнее слово богам. Небожителям вся эта история, по‑видимому, до смерти надоела, и они выказали свою волю резко и грубо: в поединке погибли оба противника. После чего Атрей отступил и вернулся в Аххияву, а Маддуваттас был торжественно возвращен на трон Ципаслы. За сим последовали праздники, жертвоприношения и амнистия в тюрьмах в честь победы великого царя Маддуваттаса. Пир горой, конец третьего действия!

Интермедия. Освоившись в подаренной ему Тудхалиясом стране, правитель Ципаслы начал оказывать покровительство враждебным хеттам жителям области Далава. Более того – он породнился со своим прежним врагом, Купанта‑Инарасом, хотя, согласно вассальной присяге, не должен был иметь с ним никаких дел. Презрев присягу, Маддуваттас соблазнил арцавского царя прелестями своей дочки, и никто даже ахнуть не успел, как бывший несчастный изгнанник уже сделался правителем Арцавы, а впридачу подмял под себя несколько других стран… В результате чего нищий беженец, еще недавно подбиравший объедки со стола Великого Табарны, возник перед ошарашенными соседями в славе и блеске владыки, правящего огромной территорией от Меандра до Герна. Шок у всех анатолийских царей!

Действие четвертое. Тудхалияс успел скончаться, и на хеттский трон вступил его сын Арнувандас III. К этому времени Маддуваттас превзошел в наглости самого себя, и Арнувандас решил проверить, сохранились ли у него хоть остатки совести?

Кликнув дворцового писца, он стал диктовать письмо, полное горьких упреков:

«Бежал ты, Маддуваттас, к отцу Солнца Моего. И отец Солнца моего отклонил тебя от погибели и Аттариссия назад отстранил. А если бы не это, то Аттариссий тебя не оставил в покое, он убил бы тебя!.. Аттариссий и человек из города Пигая по отношению к Солнцу Моему – правители независимые, тогда как ты, Маддуваттас – вассал Солнца Моего, почему же ты к ним примкнул?»[156]

Да, так все и было: Маддуваттас помирился со своим бывшим злейшим врагом Атреем и в союзе с ним и с неким «человеком города Пигая» захватил драгоценную Аласию, Кипр! А ведь с тех пор, как Тудхалияс III/IV завоевал и обложил этот остров данью, хетты считали Аласию своей – и вот теперь источник меди оказался вырван у них из рук…

– По‑моему, мы только зря переводим глину, – проворчал писец, когда Арнувандас сделал паузу, чтобы не задохнуться от гнева. – Этому прохиндею можно послать хоть тонну писем, все равно он никогда не вернет то, что стащил с чужого стола. Например, где серебряная посуда, которой мы не досчитались сразу после его отъезда?..

– Пиши! – гаркнул царь, и писец поспешно склонился над табличкой:

– Пишу, пишу… Но Тавананна уже отправила этому бесстыднику несколько посланий, и все равно с ее фамильных серебряных тарелок сейчас кушает Его Наглейшество царь Ципаслы…

Действие пятое. В Хаттусу только что доставили ответ Маддуваттаса: в нем новоиспеченный великий царь с издевкой сообщал, что он понятия не имел, что Аласия принадлежит хеттам!

– А что я говорил! – посочувствовал писец в ярости топающему ногами Великому Табарне.

– Я покажу этому негодяю, кому принадлежит «медный остров»! – Арнувандас грохнул послание Маддуваттаса о стену (впоследствии археологи так и не сумели сложить и склеить осколки разбитой таблички).[157]

– Эй, немедленно собрать флот в одном из сирийских портов! Мы отправляемся отвоевывать Аласию! И чтобы больше никакой гуманитарной помощи и никаких беженцев в моем дворце, слышите?!

Хранитель золотого копья зашагал было к двери, чтобы довести приказ царя до ушей воинов дворцовой охраны, но, наступив воину на ногу и пинком отогнав любимую собачку Тавананны, в зал вошел царь государства Ишува, а за ним – все его многочисленное семейство:

– Великий Табарна, Великая Тавананна, вы извините, что мы к вам обращаемся! Мы сами не местные, в наше царство вторгся царь Паххувы Митас,[158]скот увел, подданных угнал – помогите кто чем может, дай вам здоровья Бог Грозы и Богиня Солнца города Аринна!

Немая сцена.

Занавес.