Телеграмма В.И. Ленину 4 августа 1920 года

Москва. Только Ленину, спешно.

Лозовая, 4/8.

Сообщаю для ориентировки следующие данные о Крымском фронте:

Первое, на фронте и в ближайшем тылу у противника к тридцатому июля было тридцать шесть тысяч штыков и четырнадцать тысяч сабель; из них в бой введено восемнадцать тысяч штыков и восемь тысяч сабель; у нас на фронте и в ближайшем тылу имеется сорок тысяч штыков и шесть тысяч сабель, из них в бой введено всего десять тысяч штыков и пять тысяч сабель (остальные подвозятся и сосредотачиваются); вот чем объясняются наши нынешние неудачи; таким образом, ближайший резерв противника – шесть тысяч сабель и восемнадцать тысяч штыков, наш ближайший резерв – одна тысяча сабель и тридцать тысяч штыков; очевидно, если с пехотой у нас хорошо в смысле резервов, то с кавалерией из рук вон плохо, ибо противник превосходит нас в кавалерии более чем вдвое.

Второе. Только что получил Ваши вопросы, нам нужно не разделение фронтов, а усиление крымского участка, передача всех западных армий Запфронту без ломки фронтового аппарата Югозапа, свои соображения я уже изложил в телеграмме на имя Крестинского; у меня нет заместителя, ЦК может найти такового в двухнедельный срок; Главком подводит с самого начала Крымской операции, ибо он (не только он) недооценивает врангелевской опасности и всегда опаздывает с исполнением своих обещаний ровно настолько, насколько это нужно Врангелю, примеров куча, писать о них пустое занятие; что касается нашей дипломатии, о ней умолчу, лучше поговорим потом при встрече.

Третье. Вы уже знаете, должно быть, что мы взяли Ковель, Луцк и Бугач.

Четвертое. Только что передали мне Ваш запрос о перспективах на фронтах в ожидании пленума ЦК. Я не знаю, для чего собственно нужно мое мнение, поэтому я не в состоянии передать вам требуемого Вами заключения и ограничиваюсь сообщением голых фактов без освещения: заминка Буденного временная, противник бросил на Буденного Львовскую, Луцкую и Галицкую группы в целях спасения Львова, Буденный уверяет, что он разобьет противника (он уже взял большое количество пленных), но Львов будет взят, очевидно, с некоторым опозданием. Словом, заминка Буденного не означает перелома в пользу противника. Что касается Врангеля, мы теперь хотя и слабы по причинам, изложенным выше, но все же сдерживаем противника; не позднее как через неделю мы пустим в ход тридцать тысяч свежих штыков и, по всем данным, создадим перевес на нашей стороне, сдвинем Врангеля с его позиции, причем наше положение будет улучшаться с каждым днем, ибо запоздавшие части будут подходить. Конечно, война есть игра и всего учесть невозможно, но поскольку можно вообще предвидеть, шансы Врангеля обязательно должны упасть. Общая перспектива на фронтах, по‑моему, такова: Польша расслаблена и нуждается в передышке, ввиду чего мы должны выставить условия, делающие невозможным оздоровление буржуазной Польши. Врангель будет сбит в ближайшие дни, а если Главком перебросит нам кавалерию, Врангель будет вовсе ликвидирован к началу осени.

Сталин.

Большевистское руководство. Переписка. 1912–1927. С. 153–154.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 5556. Л. 3–6.