Тайна римского реванша

В 9 году нашей эры римские легионы были разгромлены германцами в Тевтобургском лесу. Вскоре римляне покарали их. Но лишь в 2008 году археологи узнали, что римляне сумели еще раз отомстить своим врагам – два с лишним века спустя.

Исчезнувший театр сражений первыми обнаружили два археолога‑любителя, Рольф‑Петер Дикс и Винфрид Шютте. Их внимание привлекли несколько наконечников копий, пролежавших в земле, похоже, со времен Средних веков, и еще какой‑то странный металлический предмет. Их фотографии они выставили на форуме в Интернете. Вскоре кто‑то подсказал им, что это, пожалуй, части римского оружия, а странный предмет – деталь римских сандалий. Но откуда эти находки в Нижней Саксонии, за сотни километров от границы Римской империи? Римляне же никогда не бывали здесь! Никогда?

За первые месяцы раскопок на участке протяженностью 5 километров и шириной 500 метров было найдено около 1600 предметов, в основном оставшихся от римского оружия и военного снаряжения: наконечники стрел и копий, лопаты и топоры, монеты, остатки обуви, кости лошадей. Еще более тысячи предметов отыскалось во время раскопок, проходивших летом 2009 года. По словам археологов, хотя эпоха Античности – это время бесчисленных сражений, воспетых римскими и греческими историками, никогда еще на месте древней битвы не удавалось найти столько предметов, напоминающих о ней, – возможно, потому, что уж слишком глухое место было выбрано для этой битвы. Но когда она состоялась?

Известный специалист по римскому военному делу Гюнтер Моосбауэр, автор книги «Варусова битва», категорично отнес эти находки к первой трети III века нашей эры. Этот вывод подтвердили и обнаруженные здесь римские монеты с портретами императоров Коммода (180–192) и Александра Севера (222–235), и результаты радиоуглеродного анализа.

Максимин Фракиец

В свое время римляне сделали выводы из поражения в Варусовой битве и уже не стремились проникнуть в леса и болота Германии. Наоборот, чтобы защититься от неспокойных соседей, они возвели целую систему пограничных укреплений – Лимес. С этого времени Римская империя окончательно обрела свои границы, фактически провозгласив главной государственной идеей не завоевание новых земель, а сбережение собранных ранее.

Однако в конце II века нашей эры германские племена внезапно пришли в движение и стали вторгаться в пределы Римской империи. Грабя и разрушая все на своем пути, отряды маркоманнов и квадов, а позднее – аламаннов и готов продвигались порой до берегов Адриатического моря. В конце концов, эти потрясения подточат устои Римской империи; она рухнет, распавшись на осколки «варварских королевств».

Один из таких набегов пришелся на годы правления Александра Севера. Император, только что обративший в бегство персидского царя (к этой войне он очень хорошо готовился), тут же вынужден был спешно, в беспорядке, отбыть из Антиохии в далекую Галлию, которая страдала от варваров. Он прибыл в военный лагерь на исходе зимы 235 года. Однако, вопреки своему имени (Severus – суровый, строгий), он решил обойтись с варварами очень мягко – повести с ними переговоры и откупиться золотом, предложив свою цену за мир. Солдаты возмутились невиданной щедростью, явленной недостойным. Сами они не хотели ничего отдавать врагам, но взять у них: город за город, смерть за смерть, и победитель получает всё. Всякий посягнувший на римские земли будет наказан. Одним из первых понес кару император. Возник заговор. Его убили.

Тогда же захватил власть Юлий Максимин. Это был первый из череды «солдатских императоров», которые на протяжении десятилетий, свергая и убивая друг друга, правили Римом как доставшейся им игрушкой. Его прозвище Thrax, Фракиец, в устах сенаторов, ненавидевших его, звучало как брань. Оно выдавало в нем варвара до мозга костей, было несмываемым клеймом его рождения – он вышел из той же страны дикарей, что и вождь рабов Спартак, тремя столетиями назад сотрясший Рим до основ. Теперь другой фракиец, колоссальной силы человек, потряс до основания систему наследования власти в Риме – прежде высшая должность в стране была привилегией знати, и даже выслужившимся плебеям нельзя было думать о ней. Ему же самому более всего хотелось ворваться во главе могучей волны войск на земли, населенные германцами, и погубить все, что встретится ему на пути.

По его приказу был возведен мост через Рейн и проложены дороги, по которым могло подойти подкрепление. Были восстановлены пограничные крепости, и римские легионы устремились на аламаннов. В письме, отправленном в Сенат, он сообщал, что войска продвинулись в глубь враждебной страны на 400–500 миль (римская миля равнялась 1480 метрам), сожгли деревни германцев, опустошили их поля и увели скот, разбив их главные силы на болоте и взяв множество пленных.

Долгое время историки настороженно относились к этому письму, предполагая здесь ошибку переписчика. По их мнению, войска римлян удалились от хорошо защищенной границы самое большее на 40–50 миль. А где могла состояться «битва на болоте»? Уж не выдумал ли ее хвастливый солдат, волей случая ставший вождем империи?

Однако археологические открытия последних лет, похоже, подтверждают его слова. Раскопки в районе Гарцхорна, в Нижней Саксонии, свидетельствуют о том, что загадочная битва могла состояться именно там.

Две горных хребта обрамляли сцену, где разворачивались главные события. Их разделяла узкая, заболоченная долина. На горных кручах и притаились германцы, поджидавшие римлян в засаде. Разумеется, римляне поначалу попытались пробиться наверх. Когда же атака не удалась, они стали обстреливать германцев издалека, реконструирует ход тех событий немецкий археолог Михаэль Гешвинде. Делалось это для того, чтобы отвлечь противника. Пока длилась перестрелка, часть пехотинцев продвинулась метров на четыреста на запад. В результате этого маневра римским легионерам удалось взять своих противников в клещи. На какое‑то время Гарцхорн превратился в место бойни. Истерзанные германцы утопали в своей крови. Повсюду лежали орудия смерти – стрелы и копья. На одном из участков склона площадью всего несколько квадратных метров археологи обнаружили около 40 снарядов, выпущенных римлянами из катапульт.

Всего, по оценке Моосбауэра, на стороне римлян сражалось от 10 до 30 тысяч человек. С небольшим отрядом не было смысла продвигаться так далеко в глубь враждебной страны. Ведь германские племена, объединившись, могли выставить против них тысяч десять бойцов. Отправляясь за победой – за сладкой местью, – нельзя было уступать противнику ни числом, ни выучкой.

Зиму 236/237 года Максимин Фракиец провел на территории современной Сербии. Он реорганизовал войско, готовясь к решающему походу. Никогда больше германцы не должны угрожать Риму. Их земли станут новой римской провинцией. Однако набег варваров, прорвавшихся весной 237 года к Дунаю, помешал ему начать победоносную войну. Год спустя император был убит своими телохранителями, германцами по происхождению.

Раскопки в Гарцхорне продолжаются. Историки же склонны считать, что битва здесь состоялась в первый же год правления Максимина – осенью 235 года, когда, следуя призывам избравших его на царствование солдат, он стремительно повел свои войска на север. Позднее случайная смерть отняла у него полную победу, а намеренная клевета лишила и посмертной славы.