Она разбудила меня через четырнадцать часов. Милашка! Дала вздремнуть и подорвала окриком «Эй!», мучимая сенсорным голодом и любопытством. Видимо, выпила систему до дна

Я разодрал опухшие веки и прищурился на мониторы.

На центральном «зеркале» красовалось юное женское лицо с чуть приоткрытыми, несколько крупными губами. Что-то в них настораживало. Спустя секунду стало ясно – что.

Губы были накрашены. Ярко, хоть и не вызывающе накрашены. Я сел в размётанное гнездо кресла:

Детка, сколько же тебе уже лет?

Губы изогнулись в лукавой усмешке, и я понял, что с вопросом опростоволосился.

Мастер, - Ничего себе голос! У меня в душе все бубенчики зазвенели! Захотелось дотронуться до её кожи и ощутить тепло под рукой. – Мастер, как вам спалось?

Я жадно вглядывался в то, что сотворил.

Совершенство для каждого индивидуума, к примеру, мужеского пола, зиждется на смутных, неощущаемых въяве посылах, диктуемых, в частности, и Эдиповым комплексом. Мне это – в практике - неизвестно. Жаль, что я никогда не видел отца и мать, меня воспитало государство. Как и всех «отказных». Ничего не могу сказать о сходстве будущей Агнесс, а тогда ещё только прекрасной незнакомки с моей биологической матерью.

Девушка цепляла за живое, как унизанный рыболовными крючками ствол дерева. Мозги яснели, глаза увлажнялись, сердце начинало отплясывать краковяк. Я оставил на усмотрение системы внешние детали: цвет волос, глаз, пропорции и углы наклона, что называется. Пусть будет то, что будет.