Порошок и порох

Жан де Ту со злым презрением утверждал, что до появления аркебузы испанцы имели обыкновение смазывать болты своих арбалетов черной чемерицей (морозником), которую они собирали в горах Кастилии. Это растение даже получило название «арбалетной травы». Рассказывал он и об использовании в Гренаде токсичного минерала реальгара (моносульфида мышьяка). В данном случае яд становился дополнением к боевому оружию. С появлением огнестрельного оружия такое его применение начинало осмысливаться по‑новому.

В 1482 г. Венеция осаждала крепость Фикароло, которую защищал герцог Феррары. Какой‑то венецианец предложил Сенату порошок, при горении испускавший ядовитый дым. Власти как будто бы отказались по причинам технического свойства. Тем не менее данный пример весьма показателен. Распространение огнестрельного оружия поставило вопрос о яде на войне. Он затрагивал, конечно, в большей мере техническую и медицинскую сферы, чем политику, но при этом напоминал известную контроверзу XII в., связанную с арбалетом, который сочли неэтичным в честном бою. Огнестрельное оружие не только убивало на расстоянии; многие полагали, что оно убивает, потому что порох токсичен. По‑видимому, такой амальгаме способствовало то, что порошок и порох обозначались одним и тем же словом – poudre. В XV–XVI вв. этот сюжет являлся предметом многочисленных дискуссий. Согласно Жаку Гревену, по‑видимому мыслившему по аналогии с отравленной стрелой, солдаты смазывали пули огнестрельного оружия ядом. В 1514 г. медик Юлия II Джованни де Виго в трактате Practica copiosa in cirurgia утверждал, что раны от выстрелов аркебуз отравлены. В то же время специалисты по быстро развивавшейся военной медицине стали оспаривать суждения о токсичности огнестрельного оружия.

Итак, яд мог по‑разному помогать в военном деле. Он становился полезным во время трудных или неумело осуществлявшихся кампаний. С ядовитым порошком вначале путали порох, но в конце концов разобрались в этом вопросе. Сегодня мало кто знает, что в прежние времена именно эта путаница заставляла некоторые правительства запрещать огнестрельное оружие. Его использование повинуется другой логике.