Пренебрегали ли сеньоры этой заменой оружия?

Сеньоры, владельцы замков и держатели бана, часто конфликтовавшие с соседями, с монахами или со своим сюзереном, сильно зависели от обязательств, касающихся личной мести. Такое положение сеяло насилие, которое осуждала Церковь. Месть осуществлялась открыто, с оружием в руках, поскольку, как правило, речь шла о восстановлении поруганной чести, и огласка была необходима. Яд в этом прекрасном мире вроде бы оказывался совершенно ни при чем. Однако он там присутствовал.

В описаниях английского клирика Ордерика Виталия мелкое и среднее норманнское рыцарство без всякого стыда травило своих врагов. Его представители привносили употребление яда в то самое общество, которое, как считалось, руководствовалось благородными порывами, а не тайными расчетами. В «Церковной истории», написанной монахом аббатства Сент‑Эвруль, насчитывается не меньше шестнадцати дел с применением яда. Подавляющее их большинство разворачивалось в замках. Нормандский рыцарь Робер Жируа вызвал враждебное к себе отношение герцога Вильгельма. В 1061 г. он был убит, причем не тем способом, который соответствовал бы его положению, а с помощью отравленного яблока, которое невинно протянула ему супруга Аделаида, являвшаяся кузиной герцога. Монах‑хронист никого не обвинял, замечая, впрочем, что ни один из шести представителей рода Жируа не умер собственной смертью. Отравления для разрешения конфликтов внутри рода или между родами происходили в первую очередь тогда, когда кровную месть осуществляла женщина. В 1063 г. Эрно д'Эшофур умер сразу же вслед за своим воином Жильбером де Монтгомери, причем еще двое других избежали смерти лишь благодаря искусству врачей. Убийство совершила благородная нормандка Мабилла, мстительная невестка Эрно. Сначала она возбудила подозрение, и вот несчастному Жильберу пришлось проглотить отравленные еду и питье, предназначенные для сеньора д'Эшофура, благо обычаи поведения за столом и разделения блюд легко позволяли производить подобного рода процедуры. Вторая попытка оказалась фатальной для Эрно. Так была утолена жажда мести Мабиллы, которая вскоре и сама была убита. Ее подстерегли при выходе из купальни и отрубили ей голову.

Другое сугубо мужское дело показывает, что яд проникал и в борьбу между рыцарями. В 1094 г. умер Вильгельм Жируа, содержавшийся заложником у Робера де Беллема. Распространился слух об отравлении. Беллем был человеком неслыханной жестокости, но в данном случае он использовал исполнителя, чтобы отомстить за эпизоды, связанные скорее с насилием, чем с ядом.

Причины отравления сеньора Гуго д'Амбуаза в 1153 г. непонятны. Хронист сообщил, что он мгновенно скончался во время трапезы, став жертвой яда своих врагов, которые лестью завоевали дружбу его брата. Виновные обозначены здесь словом milites – ничто не может лучше иллюстрировать тот факт, что речь шла об отношениях между Рыцарями. А вот способы действия оказались совсем не рыцарские. Сначала жертве приготовили ловушку, вошли к ней в доверие, проявив гостеприимство, означавшее по традиции согласие и мир. Впрочем, сообщение это всего лишь передавало слух, порожденный обстоятельствами смерти сеньора. И все же даже предположение подобного преступления свидетельствует, что мысль о возможности использования отравления появлялась в умах рыцарей. Жила она и на самой верхушке общества: в головах королей и принцев.