Глава 11. - Дар? – он сузил глаза с черными радужными оболочками, в которых периодически вспыхивали зеленые всполохи

- Дар? – он сузил глаза с черными радужными оболочками, в которых периодически вспыхивали зеленые всполохи.

- Да. – У него действительно были самые божественные глаза, которые она когда-либо видела. – Только попроси меня. – Насколько болезненна, должно быть, для могущественного короля необходимость заключать сделку, чтобы получить желаемое.

- Это только поможет твоим тайным планам.

Когда она выпустила его твердую плоть из своих ладоней, он, казалось, едва сдержался от вздоха разочарования.

– Верно то, что я смогла бы иметь четкое представление о том, как тебя соблазнить и удовлетворить. – И ты мог более ясно представить это. Потому что мне кажется, что даже ты не знаешь, чего хочешь. – Так что обратись с двумя просьбами.

- Там есть кое-что, что фактически подарило бы тебе важное преимущество против меня. Можно увидеть больше, чем просто мои фантазии.

- Ридстром, если бы мне нужно было то, что находится в твоей голове, я применила бы сыворотку правды. Кроме того, это не телепатия. Считай это скорее сообразительностью – я буду показывать все, что найду.

- Если бы я согласился на это, то хотел бы переспать с тобой, будучи без цепей. И еще – быть свободным в пределах камеры, пока тебя нет. И одетым.

- Что если ты попытаешься выпустить немного пара, пока будешь один и свободен?

Опять эта прядь волос упала ему на лоб.

- Я бы поклялся не делать этого.

- И ты никогда не нарушаешь свои клятвы?

- Нет, Сабина. Не нарушаю.

- Очень хорошо, демон. – Она подняла к нему ладони.

- Нет! Я не…

- Ты ожидал, что я откажусь? И все же я согласна. Внутри тебя возникнет ощущение рисунка. Мне говорили, что это не неприятно, но определенно ощутимо. Ты будешь знать, что я в твоей голове.

Она начала проникать в его мысли.

- Я сказал – нет!

- Слишком поздно. – Она отвернулась в сторону и сдунула что-то с одной из своих ладоней. Напротив стены возникла сцена, вытянутая из его мыслей.

В видении Ридстром был свободен и находился в этой камере вместе с ней, спокойно лишая ее чулок, скатывая их вниз по ноге бесконечно медленно. К тому моменту, когда он неторопливо стянул длинные перчатки с ее рук, она явно дрожала.

- Ты хочешь видеть меня, дрожащей в ожидании?

Он промолчал, просто глядя на то, как сам неторопливо расстегивает ее бюстье сверху вниз до ремня. Он оставил ее колье, но в его воображении оно больше походило на ошейник. Замелькала, изменяясь, сцена, показывая Сабину лицом к стене со связанными над головой руками.

- Ты хочешь меня связанную?

Она отвела взгляд от сцены, чтобы пристальнее взглянуть на реального Ридстрома. Он, казалось, смотрел на видение в страхе, но больше был удивлен, как будто действительно никогда не позволял себе даже мысли о том, как бы они развлекались.

Его член стал тверже, чем когда бы то ни было, встав перпендикулярно бедрам. Она снова взяла его в руки, лаская по всей длине от основания до головки, в то время как Сабина в видении боролась со своими путами.

- Неужели я хочу сбежать от тебя?

Когда он покачал головой, она спросила:

- Тогда что?

Она поглаживала его до тех пор, пока он не задрожал от удовольствия, но так как в таком состоянии он не мог говорить, она прекратила. Он, наконец, прохрипел:

- Я оставлял тебя на грани в течение многих часов.

Его рожки выпрямились, покрывшиеся потом мускулы, застывшие в напряжении, блестели в отблесках огня.

- Ты отчаянно пытаешься прикоснуться ко мне или к себе – сделать что-нибудь, чтобы кончить, – это все, о чем ты можешь думать.

В видении он скользил руками вдоль ее тела, захватывая и поглаживая обнаженную грудь. Потом он ударил по ее ногам, раздвигая их, и рывком сдернул с бедер трусики танга. Когда он нажал пальцем на ее клитор, стоя сзади, то застонал сквозь зубы и в видении, и рядом с ней на кровати.

Она пробормотала:

- Выходит, это – то, что любит мой демон.

Сабина нашла, что польщена этим. Из всех фантазий, которые мог иметь мужчина – секс с участием нескольких женщин и мужчин, фетиш или даже извращенный секс, – его фантазия была сосредоточена только на ней. Только она присутствовала в ней.

Она даже удивилась, насколько эротичными показались ей эти сцены. Идея быть связанной врагом должна была бы привести ее в бешенство – но не возбудить. В ее прошлых связях мужчины всегда были чародеями, и это означало, что они являлись потенциальными врагами, так как могли попытаться украсть ее драгоценный дар. Проявить с ними слабость было опасно, и такой вариант даже не рассматривался. Если они и боялись ее – а многие боялись - она не стала бы их переубеждать.

В фантазии Ридстром не боялся ее. Он действовал так, будто она принадлежала ему, и эта ситуация была для нее странно захватывающей. Он не предоставлял выбор. Он требовал.

Все еще лениво лаская ее пальцем одной руки, другой он наклонил ее голову, собрав на затылке волосы в кулак, чтобы можно было прикоснуться губами к ее шее. Он, потираясь об нее лицом, шептал о том, насколько хочет ее и насколько она красива.

Ее дыхание сбилось:

- Ты когда-нибудь связывал женщину?

Когда он не ответил, она позволила иллюзии дрогнуть, угрожая убрать ее.

Он прохрипел:

- Нет.

- Но ты хочешь связать хотя бы одну. Ты нуждаешься в этом.

Он подтянулся на кандалах, чтобы потереть свои рога об ее руки. Как будто не мог сдержать себя, потом бросил:

- Тебя, tassia.

Жажда в его голосе… Она сглотнула, лениво ложась рядом с ним.

В видении он повернул ее лицом к себе и встал перед ней на колени. После того, как он полностью стянул ее трусики, он закинул одну ее ногу себе на плечо, чтобы она полностью раскрылась перед ним.

- В твоих фантазиях ты во мне?

Он повернулся, чтобы произнести ей прямо в ухо:

- Пока твои бедра дрожат и пока ты увлажняешь мой язык.

Она только успела подавить вздох, как картина опять изменилась, показывая его, сосущего и лижущего ее между ног. Когда он отстранился, чтобы дунуть на нее, она вскрикнула и бесстыдно дернула бедрами ему навстречу.

Но в фантазии он все еще не позволял ей кончить.

Не способная больше это терпеть, Сабина взяла сцену под свой контроль и изменила ее. В ее видении ей удалось освободить руки, чтобы схватить его за рожки. Она использовала их, чтобы насаживать свое влагалище на его язык до тех пор, пока с криком не достигла кульминации.

На кровати он кричал, взбрыкивая и толкаясь в ее кулак для облегчения. Все, что она только что показала, полностью совпадало с желаниями мужчины.

- Заставь меня кончить, tassia!

- Сделай меня своей, демон. Как твоя жена я дам тебе все, в чем ты нуждаешься, воплощу все твои даже самые смелые фантазии.

Когда чародейка накрыла его член второй рукой, обхватив его и приподняв, Ридстром застонал в агонии.

Королевство под угрозой. И все же он боролся, с трудом помня, почему не мог получить это существо. Моя. Ее вкус.

- Если ты можешь заставить меня ощущать такой бешенный голод, то откуда я могу знать, что ты не дала мне зелье, чтобы заставить чувствовать к тебе влечение? Ты могла бы обмануть меня, чтобы я считал тебя своей.

Она отпустила его, встала на колени, и подалась вперед, пока их лица не оказались в каком-то дюйме друг от друга:

- Посмотри в мои глаза, Ридстром. Смотри внимательно. Ты знаешь, что это – я.

Боги, ее густо подведенные глаза и красные блестящие губы были просто поразительными.

- Все еще отрицаешь, что я – твоя?

- Я не могу знать… не испытав тебя.

- Такой ответ – идеальный способ для тебя сказать, что ты не отрицаешь этого.

Ее пристальный взгляд сосредоточился на его губах, и она облизнула свои.

- Я собираюсь поцеловать тебя. Если ты укусишь меня, демон, я оторву твой «петушок» и накормлю им воронов.

Никаких женских ужимок. Она никогда не скажет: «Вам будет хорошо, если я сделаю так, мой лорд?». Никогда.

Но в это время она, снова пытаясь сломить его, нежно поцеловала его в губы, облизывая и словно уговаривая, пока его голова не закружилась от испытываемого ощущения.

Ах, боги, - моя.

Когда она отстранилась, ее глаза сияли металлически-синим цветом.

- Я слышу твою мысль, громкую и ясную. Ты знаешь, что это – я. Ты признал, что я – та, которую ты так долго ждал.

Она снова прочитала его мысли.

- А ты? – резко бросил он. - Ты ждала меня?

Ее тон стал холодным.

- Ты ожидал, что я буду девственницей, когда сам неистово таскался за каждой женской юбкой, занимаясь проверкой?

- Сколько мужчин у тебя было до меня?

- Мне пятьсот лет. Используй свое воображение. Это беспокоит тебя? Мысль, что другие мужчины ласкали мое тело, пробовали его, проникали в него?

Он ощутил, как дернулся мускул на его щеке, и она заметила это.

- О! Беспокоит!

- Только заставь меня кончить.

Она вновь обхватила его член, поглаживая.

- Скажи слова, демон, и я сделаю все, что ты хочешь. Сколько раз, как ты думаешь, ты захотел бы меня в нашу первую брачную ночь? Десять? Есть много поз, чтобы испробовать их.

Он стиснул зубы, чтобы не дать клятву, которую порывался произнести. Желание, боровшееся с его сопротивлением, было почти подавляющим. Мог ли он отрицать свои фантазии, когда его неудовлетворенность возникла несколько недель назад, еще до встречи с ней?

Воздух кипел от напряжения.

- И затем, есть твой фетиш неволи, чтобы осуществить и его.

- У меня нет фетиша!

- Почему ты отрицаешь это – или меня? Как можно ожидать, что мужчина будет сопротивляться этому?

Он вскинул подбородок, отрезав:

- Можно. Другие рассчитывают на меня.

- С какой целью? Как самоотрицание может помочь другим?

- Чем быстрее я поддамся, тем быстрее умру.

- А если бы я сказала, что не убила бы тебя? Что держала бы тебя как свое домашнее животное?

- Я выбрал бы смерть.

- Тогда мне надо сделать так, чтобы ты хотел меня настолько сильно, чтобы не мог думать ни о чем другом.

- Это хорошо, Сабина, - прохрипел Ридстром, пытаясь отдышаться, так как она опять ловко погладила его, - это действительно чертовски хорошо, но недостаточно.

Ее глаза сузились. Камера как будто закачалась, и из ниоткуда подул ветер, развевая ее волосы.

- Значит, ты не пропустишь этого, упрямый демон! Как это уходит.

Она убрала руку и поднялась с кровати:

- Я буду продолжать делать это каждую ночь. Я буду делать это до тех пор, пока ты не сойдешь с ума от похоти. Возможно, ты имеешь несгибаемую волю, но моя воля выкована в огне. Ты увидишь, что этого более чем достаточно, чтобы сломить тебя.

- Ты же не собираешься бросить меня вот так?!!

Он поклялся еще раз самым мерзким и грубым способом свести с ней счеты. С каждой секундой он ненавидел ее все больше и больше. Она хотела оставить его с пульсирующей болью, членом, полным густой спермой, когтями, впивающимися в ладони.

- Подойди сюда и дай мне кончить!
- Я могу играть в эти игры снова и снова, демон. В действительности, думаю, я наслаждаюсь ими.

Боги, помогите ему, он мог бы тоже.

Когда буду брать реванш.