Страстная пятница в Буэнос-Айресе

(Из курса в Буэнос-Айресе, 2001 г.)

Хеллингер: Сегодня Страстная пятница. Для христиан это особенный день. Хороший день? Или плохой? Что в этот день произошло? Иисуса распяли на кресте — обычное дело в Иерусалиме. Об Иисусе, каким он был на самом деле, мало что известно. В Евангелии есть разные пласты. В некоторых еще проступают места о том, каким он был: человеком, знавшим о своих границах, о своей зависимости от бога; иногда у него не выходило добиться, чего он хотел. Словом, по большому счету, человек как все мы. Так он себя осознавал.

А что произошло потом? Когда Иисус висел на кресте, он кричал громким голосом: «Боже мой! Боже мой! Для чего ты меня оставил?» Здесь он был полностью человеком. Человеком, достигшим последнего предела и вынужденного понять, что бог для нас всегда недостижим. В этом и заключалось его величие — узнать об этом и испить эту чашу.

А что затем сделали с Иисусом? Для апостолов, видевших его и слышавших крик, было невыносимо представление о его богооставленности. Они не могли помыслить бога, остающегося тайной. Поэтому они проповедали воскресение Иисуса, и что теперь он сидит справа от бога как бог-сын и придет судить живых и мертвых.

Что случилось потом? О настоящем Иисусе почти совсем перестали говорить. Он вдруг потерял значимость. Павел в своих посланиях почти не упоминает Иисуса. Он был ему неважен. Притом Послания Павла — древнейшие автографы Нового Завета. Евангелия возникли намного позже, на тридцать-пятьдесят лет позже.

Они написаны с верой в возвышение Иисуса. Так настоящий Иисус отошел в тень.

Возвысившийся Иисус — по сути, ужасный Иисус по сравнению с настоящим Иисусом, о котором нам хоть что-то известно. Стоит только открыть и почитать Откровение Иоанна Богослова, как возвысившийся Иисус там описан. Он появляется на белом коне и перед въездом в город топчет точило вина ярости и гнева бога, и кровь поднимается до поводьев коней и течет на многие версты. Не правда ли, ужасные слова? И это бог? А Иисус сидит справа от него, и они говорят лишь о крови и расправах? И этот бог провозглашается богом любви?

В этой связи обнаруживается еще одна уродливая вещь, а именно ненависть христиан к евреям. В Евангелии от Матфея есть такой отрывок, помещенный, очевидно, с гнусной целью, мол, весь народ кричит: «Кровь его на нас и на детях наших». Здесь начинаются страдания евреев от христиан. Чего только не натерпелись евреи от христиан. Как и Иисус. Когда читаешь и слышишь, сколько бед причинили еврейскому народу, по сути, это то же самое, что причинили Иисусу. Притом евреи вели себя кротко, как повествуют и об Иисусе. Как агнцы на заклание, они не издавали ни звука. Странная вещь — во время Холокоста сотни тысяч людей просто уводили, а они и не сопротивлялись.

Что в евреях есть такого для нас? Еврейство — особенный образ в наших душах. Ведь то, что христиане им причинили и как с ними обошлись, следует определенному внутреннему образу. Кого воплощают евреи в наших душах? Человека Иисуса, от которого отрекаются многие христиане. С возвышением человек Иисус потерпел немало несправедливости. Он больше не может оставаться человеком, как все мы. Приходится его отвергнуть, иначе нам пришлось бы столкнуться с оставившим Иисуса богом, который и для нас недостижим. Поэтому в евреях мы боремся с темной стороной христианства.

Пожалуй, сегодняшний день — возможность задуматься о том, как восстановить справедливость по отношению к человеку Иисусу и евреям. Вчера в расстановке мы видели, что происходит, когда убийца смотрит в глаза жертве. Как оба вдруг проникаются общим горем и в посмертии обретают мир. У меня сейчас тоже возник образ. А что, если представить, как Иисус в загробном мире встретился с Иудой, с осудившими его первосвященниками, с Понтием Пилатом, с теми, кто приколачивал его к кресту? Они смотрят друг другу в глаза, человек человеку, плачут о случившимся и так обретают покой. Если в нас будет жить этот образ, мы сможем взглянуть евреям в глаза, человек человеку, и вместе с ними скорбеть о причиненных им бедах — в средние века во всех христианских странах, скажем, в Испании, России, а в последнее время, прежде всего, в Германии. Тогда этот день станет днем примирения и согласия.