Поиск названия

PiHKAL

Поиск названия

Обычно для своей книги автор стремиться выбрать подходящее и запоминающееся название. Сначала мне хотелась дать книге более академическое название: что-то в роде что-то в роде "Галлюциногеновые фенэтиламины" (не-химику его тяжело произнести и запомнить), однако оно не только носит близкое сходство с "Галлюциногенами" Хоффера и Осмонда, но и содержит слово, которое ни мне, ни Энн не кажется подходящим для описания эффектов этих веществ. Само слово "галлюциногенные", вероятно, чаще всего употребляется неправильно в этой области, так зачем же усиливать то, что мы считаем неточностью и недоразумением?

Название "Психоделические Фенэтиламины" тоже звучит довольно академично, и близко к "Психоделикам" Осмонда, или "Психоделической энциклопедии" Стаффорда; кроме того, с ударением на слове "психоделики" в названии, такая книга на практике будет плохо расходится в книжных магазинах Среднего Запада, еще хуже в России; а в Канаде ее практически не будут брать в руки.

И, когда слова "Фенэтиламины, Которые Я Знал и Любил" внезапно пришли мне в голову, и я понял, что получился акроним PIHKAL [Phenethylamines I Have Known and Loved], - что звучало и выглядело приемлемо - я встал из-за своего стола и пошел искать Энн. Я спросил ее:

- Что приходит тебе в голову, когда ты слышишь слово ПИХКАЛЬ?
- Пи-каль? - переспросила она, - Древний город Майя в Гватемале, конечно. А что?
- Нет,- ответил я, - Это Тикаль. Пихкаль был правящим лордом Паленки. Он был похоронен вместе с шестью человеческими жертвами и горой жадеита, я уверен, что теперь ты вспомнишь.
- Почему-то у меня возникло такое забавное ощущение, что не говоришь мне абсолютной правды.. - ответила Энн, обычно без колебаний верившая каждому моему слову.
- Ты права, я отвлекся на секунду. Когда же она узнала, что на самом деле означает P-I-H-K-A-L, то засмеялась и некоторое время не могла остановиться. Это привело меня к неизбежному заключению, что поиск названия наконец завершился.

Предисловие

Эта книга окажется разной для разных людей. Подобной книги еще никогда не было. Недавние законодательные акты в этой стране блокировали пути исследований, которые привели к ее написанию, и мы, вероятно, в ближайшее время, если вообще когда-нибудь, не увидим ничего подобного. Хотя и сомнительно, что эта книга станет бестселлером, однако ни одна библиотека психоделической литературы не будет полной без PIHKAL [ФКЯЗИЛ].

Почти тридцать лет один из авторов - доктор Александр Шульгин, нежно называемый своими друзьями Сашей, был единственным человеком в мире, который синтезировал, а затем и проводил на себе, своей жене Энн и преданной группе близких друзей исследования более 200 никогда прежде не известных химических соединений. Ожидалось, что на людей они оказывают воздействие, сходное с изменяющими сознание психоделическими препаратами - мескалином, псилоцибином и ЛСД. На западном побережье Саша приобрел статус народного героя. Другие расценивали его как отважного, авантюрного или откровенно опасного, что зависило в основном от политичесих убеждений критика. Тем не менее, все бы согласились, что Саша Шульгин - выдающаяся личность. Его творческий союз с женой Энн принесет удовольствие не только друзьям, но и тем, кто слышал о "Саше", но не имеет ни малейшего понятия, кто он такой на самом деле. Что еще важнее, это рассказ о самораскрытии, сопровождающийся легкой примесью технологии, которой только предстоит родиться и развиться.

Начало PIHKAL автобтогафично, оно писывает подробности двух вымышленных героев - доктора Александра Бородина, которого друзья уменьшительно называют по-русски - "Шура", и Элис, его будущей жены. В первых двух частях Шура и Элис рассказывают о событиях своей жизни, которые привели их к очарованию психоделиками и, в конце концов, к очарованию друг другом. В третьей части, они описывают совместные приключения, в которых катализатором путешествий часто оказывался прием одного из новых Шуриных химических соединений.

Нельзя точно обозначить границы, в которых Шура и Элис отражают Сашу и Энн,, но яркость воображения, тонкость мыслей, открытость выражаемых эмоции и близкие отношения ясно дают понять индивидуальности этих двух людей, которых я знаю. Эти подробности свидетельствуют, что исследования Шуры и Энн являются искренним поиском смысла в жизни. Боль утраченных отношений, неудачных браков и их любовь и забота друг о друге рисуют картину двух выдающихся и очень чувственных людей.

Вторая половина книги - это своего энциклопедическое руководство по методам синтеза, дозировкам, продолжительности действия с коменнтариями по 179 различным химическим веществам. Она, по существу, представляет собой копии Сашиных лабораторных журналов, и некоторые дополнительные материалы, отобранные из научной литературы. Однажды в будущем, когда опять станет возможным применение химических инструментов познания разума, эта книга станет сокровищницей, чем-то в роде книги волшебных заклинаний для психиатров/шаманов заврашнего дня.

Девид Е. Николс, доктор филофофии, профессор медицинской химии Западног Лафайета, Индиана.