Глава 17. Михаил возвращался домой в отличном настроении

Мир-2

Михаил возвращался домой в отличном настроении. А когда оседлал свой глайдер и помчался домой, от избытка чувств даже стал напевать песенку. Наконец загнал машину в подвал, сбросил с себя форму, переоделся в привычный спортивный костюм, затем подошёл к зеркалу. Оттуда на него смотрел рослый, широкоплечий парень с голубыми глазами и волосами цвета выгоревшей соломы, подстриженными коротким ёжиком. Чуть курносый нос, правильный овал лица, раньше под левым глазом был небольшой шрам — осколком немецкой мины чиркнуло. Сейчас всё тело было гладким, словно у младенца. Воссоздание организма явно пошло на пользу. Напряг мышцы — те рельефно прорисовались по всему телу. Интересно, а с точки зрения этой девушки из империи он красив? Или хотя бы симпатичен? Не отошьёт? Может, её на свидание пригласить? Ладно. Утро вечера мудренее! Солнышко встанет — и определимся…

Но первое, что он услышал после восхода солнца, — звонок по внутренней связи. Торопливо схватил трубку, поднёс к уху:

— Господин полковник, вам необходимо срочно явиться в штаб Базы.

— Понял, сейчас буду…

Торопливо умылся, намазал лицо кремом от волос, смыл лёгкую щетину с подбородка и щёк, кинул в рот пару кусков ветчины, откромсанной от батона, лежавшего в холодильнике. Жуя на ходу, обмундировался. Двигатель глайдера схватил с первой попытки, и уже через десять минут после вызова он нёсся над дорогой. Опять что-то серьёзное. Неужели кто-то решился? Республика? Те молча скушали их налёт на Юмэй. Империя? Вполне возможно… После убийства Грема Злобного, которого земляне звали Справедливым, там настоящая вакханалия. Главы Совета меняются чуть ли не ежемесячно. Аристократы никак не могут поделить власть и дерутся, словно крысы, когда выводят «короля». Насмерть…

Бросил машину на стоянке, чуть ли не бегом пробежал мимо вытянувшегося по стойке «смирно» часового, в таком же быстром темпе буквально влетел в здание Штаба. При виде полковника ему навстречу поспешил дежурный по штабу. Лейтенант отмахнул честь, затем спросил:

— Простите… Вы — полковник Иванов?

— Так точно. Что случилось?

— Вам необходимо явиться в госпиталь. Там обратитесь к главному врачу.

— З-зачем?!

Михаил чуть не взорвался — он-то тут всякого себе навнушал, а оказывается, что здесь обычная медицинская проверка.

— Не могу знать, господин полковник. Меня с утра заставили срочно вызывать всех старших офицеров, командующих кораблями, и направлять их в лечебницу.

Старое словечко резануло слух, и Иванов уже внимательнее посмотрел на лейтенанта. Слава богу, это не война…

— Хорошо, господин лейтенант. Извините и вы меня, что чуть не сорвался.

— Что вы, господин полковник!

Развернувшись, Иванов направился к госпиталю.

Хотя… Последнюю комиссию он проходил буквально перед рейдом. В чём дело, интересно? Навстречу ему попалось несколько старших офицеров, все как один с небольшим, телесного цвета пластырем на виске. Они шли явно из того места, куда направлялся сам Иванов. К его удивлению, в медицинском учреждении было полно народа. При появлении полковника к нему сразу подбежал рядовой с повязкой синего цвета и планшетом:

— Господин?

— Иванов.

— Пятый кабинет, второй этаж.

И тут же умчался. Михаил поднялся по лестнице, нашёл нужную дверь, постучался.

— Да-да, войдите… Присаживайтесь, полковник. Сюда.

Врач в зелёной куртке и таких же свободных штанах указал на устрашающего вида медицинский агрегат, сверкающий хромом и никелем.

— А в чём дело-то?

— Садитесь! Думаете, вы один? Там другие ждут!

Ну, раз требуют, значит — нужно. Он уселся на тёплое жёсткое сиденье. Врач внимательно всматривался в планшет.

— Готовы?

— К чему?

— К процедуре, естественно. Сразу говорю, будет не больно, но неприятно…

Он опустил на голову решётчатый шлем, снова уставился в планшет:

— Ага! Вот он… Проблем не будет.

Намазал висок Михаила желтоватой мазью без запаха, потом крутанул верньер. Послышалось гудение, и Иванов ощутил, как в его черепе что-то затрепетало. Затем появились тянущие ощущения. Вроде как даже хрустнуло. Он прикрыл глаза. Медик внимательно всматривался в свой планшет. Затем, видимо, уловив какие-то видимые ему одному нюансы окончания процесса, вновь крутанул выключатель. Всё закончилось. Решётчатый шлем поднялся, салфеткой врач стёр с виска мазь, покрывшуюся явственным металлическим налётом. Затем ловко налепил на это место кусочек такого же стандартного пластыря, предварительно пшикнув из баллончика.

— Всё. Можете быть свободны. Пластырь снимете вечером. Других ограничений нет.

— Так что тут было хоть, доктор?

Тот устало вздохнул:

— Поводок. Знаете такое понятие?

— У собак вроде.

— Вот и здесь то же самое. Привязь для нас. Если взбунтуемся, то можно дать команду, и вот этот шарик, который сейчас превратился в пыль, разложит нас на составляющие. Всё понятно?

— Почему же его раньше не активировали?! Мы же вроде как…

— Те, кто знал код активации, — мертвы. Но опасность сохранялась. И вот сейчас, когда наши учёные собрали нужный прибор, начали массовую акцию по извлечению этого… устройства. Ладно. Вы свободны. Помните — пластырь снимете вечером. Перед сном.

— Спасибо, доктор!..

Он вышел на улицу с новым ощущением. Оказывается, у него в башке была бомба! И достаточно было послать сигнал — капут, Миша! И тебе, и остальным! Хорошо, что спохватились вовремя… Ну ладно. Домой? Остановился на месте — вот он, дом офицеров. И бар вроде как работает… Внезапно на крыльце появилась тонкая фигурка, завозилась. Что она там делала, на таком расстоянии было не разглядеть. Ещё чуть помедлив, Михаил решительно направил свои стопы к питейному заведению…

К его удивлению, там было пусто. Так, одиноко маячила унылая фигура за стойкой. Основные столы щетинились поднятыми ножками стульев. Эстрада сиротливо скрывалась в темноте зала. Он прошёл к стойке:

— Простите…

— Да?

Девушка за стойкой шевельнулась и вдруг вздрогнула:

— Вы?!

Он вспомнил — та самая, которую ему притащили на свидание! Тогда она сказала лишь одну фразу — негодное это дело. Затем ушла. А он не смог явиться в назначенное ей место…

— Мы, вообще-то, открываемся с семи вечера. Но если вам что-то нужно…

Эльфийка широким жестом обвела стойку, уставленную напитками, позади себя. Михаил отрицательно качнул головой.

— Нет. Я хотел бы увидеть Ури. Ури Саази.

Девушка сразу погрустнела.

— Она сейчас отдыхает, но если хотите, то я могу её вызвать.

Мгновенное колебание — стоит мешать отдыхать или нет? Затем решение было принято:

— Тогда — не надо. Пусть. Я вечером зайду.

— Что вы, господин полковник! Она уже встала давно, если вы об этом. Просто её смена вечером, и она занимается своими личными делами. Давайте я позову её. А пока попейте кофе.

Не слушая никаких возражений, девушка прямо-таки бросилась к кофейному автомату, завозилась там. Послышалось гудение работающей машины. Несколько мгновений, и вот она уже возвращается, неся в руках дымящуюся чашку. Тут же рядом с напитком возникла сахарница, маленький кувшинчик с молоком, лимон.

— Вы — пейте, пейте, я сейчас!

— Да не…

Договаривать в пустоту парень не стал — барменша вихрем умчалась наверх по лестнице…

Михаил едва успел сделать пару глотков, как девушка опять появилась:

— Сейчас она спустится…

Деликатно отошла в сторону. В наступившей тишине послышался цокот каблучков, Михаил поднял голову и обомлел — сейчас, без боевой раскраски на лице, в ярком солнечном свете бывшая имперская подданная казалась куда как красивее и ближе… Ближе не в физическом смысле, а в духовном. Словно своя, земная девчонка, с которыми парень пару раз успел сходить на свидание ещё до войны… Ури подошла ближе и тихо спросила:

— Вы хотели меня видеть, господин полковник?

— Д-да…

От волнения Михаил даже заикнулся. Не совсем вежливо сделал большой глоток, чуть не захлебнулся, но справился.

— Ури…

— Да, господин полковник?

Её сегодняшняя сухость вдруг отрезвила его.

— Вы не хотите сходить прогуляться со мной?

— Нет. Если позволите — я бы осталась здесь. Прогулки меня не привлекают.

— Жаль. Тогда — простите за беспокойство.

Вообще-то виконтесса хотела поломаться для вида, поскольку офицер ей понравился ещё вчера, а потом — согласиться. Но тот не стал делать ничего подобного. Просто извинился, положил деньги на стойку, затем развернулся и вышел прочь из заведения. Эда, которая сегодня была дежурной, вдруг отвесила ей подзатыльник:

— Ты что?! Будь я на твоём месте — не раздумывала бы ни мгновения! Сама бы за него замуж без оглядки вышла!

— Ну и пользуйся!

Виконтесса развернулась и, нарочно топая, поднялась по лестнице к себе, в комнате плюхнулась на кровать, взглянула в зеркало, усмехнулась — она достаточно красива, чтобы нравиться. Найдёт себе лучше! Подумаешь, полковник!..

Барменша проводила имперку задумчивым взглядом, затем решительно открыла дверь в стене:

— Да? — На неё смотрели вопрошающие глаза старшей по заведению.

— Ди, отпусти меня на сегодня? Я отработаю.

— На весь день?

— Пока не знаю. Но мне очень надо!

Старшая вздохнула.

— Ладно. Иди. Найду кого-нибудь…

Эда обрадованно взвизгнула, затем умчалась к себе в комнату. Так, вот это платье. Туфли. Чуть-чуть косметики, чтобы подчеркнуть красоту глаз. Всё. Взмах щётки для волос. Последний штрих — сумочка с документами. Осмотрела комнату зачем-то, ну да помогут мне боги!..

Михаил сидел на кухне, глядя в окно. Отпуск. А чем заняться? Дома всё сделано. Ещё этот пластырь зудит… Осторожно коснулся виска — нет, врач сказал перед сном снять. Придётся терпеть. Поднялся, прошёл на второй этаж, вытащил из стола мнеморекордер, пошарил в поисках памятных лент. Чёрт! Ничего нового! Вздохнув, вышел на галерею, опоясывающую дом. Красота. Чистота. Порядок. Соседу есть чем заняться! У него — жена! А у меня, кроме корабля, ничего нет. Эх… Махнул рукой, вернулся домой, плюхнулся на койку. Полежал немного, снова поднялся — а займусь-ка я шашлыками! Если получится — позову семейство Такэтори в гости! Сказано — сделано. Для начала — компьютер. Нужно найти рецепт приготовления. Набрал в поисковике нужные слова, и ахнул — умная машина вывалила столько всяких способов, что только, чтобы прочитать их, придётся убить не один день! Да что за день такой?! Невезучий? Снова плюхнулся на койку, отвернулся к стене. В это время мяукнул звонок входной калитки. Опять посыльный? Достали! Выругался про себя, затем поднялся и, подойдя к окну, не глядя, крикнул:

— Заходите! Я сейчас спущусь.

Набросил куртку, зашагал вниз, в холл. Ему в любом случае ближе, чем посыльному от калитки в дом. Сел на диван. Дверь почему-то осторожно открылась, и на фоне слепящего солнечного дня вдруг появилась стройная девичья фигура. Яркие лучи пробивали тончайшую материю платья насквозь, обрисовывая крутые бёдра, тонкую талию, пушистый ореол волос вокруг головы.

— Господин офицер? Вы дома?

Ури? Нет, голос не её. Но где-то я его слышал, этот грудной тон… Поднялся с дивана.

— Заходите. Я здесь.

Створка двери закрылась — барменша… Всё-таки решилась!.. И тут зазвонил сигнал вызова.

— Вы — присаживайтесь, я сейчас.

Взлетел наверх, в кабинет. Трубка нетерпеливо подпрыгивала на столе. Схватил, включил приём.

— Иванов!

— Полковник, немедленно явитесь на корабль! Объявлена «Боевая два». Код — белый!

— Вас понял! Выезжаю немедленно!

Так… Смятый костюм полетел в ящик утилизатора. Привычными, отточенными до автоматизма движениями вновь натянул форму, личное оружие в кобуру. Остальное — там, на «Перуне». Значит, кто-то всё же решился напасть… Боевая два, да ещё белая — значит, начинается развёртывание армии по боевому штату. Сейчас на кораблях и в городах ревут сирены. Все, кто раньше был уволен, спешат к мобилизационным пунктам. А те, кто остался в вооружённых силах, спешат занять свои места и отразить атаки передовых частей нападающих. Ох, как не вовремя у него гости. Скатился по лестнице вниз, гостья поднялась с дивана, с удивлением взглянула на полностью экипированного парня. А, чёрт! Он сунул руку в карман, выдернул смарт-карту замка:

— Держи! Объявили тревогу, похоже — война! Ты меня дождись, ладно?

— В-война? С кем?!

— Да я и сам ещё ничего не знаю. Так что, будешь ждать? Тогда и решим всё.

Эльфийка посмотрела на белый квадратик ключа, потом на парня. Закусила губу, кивнула.

— Дождусь. Но и ты вернись живым, обещаешь?

— Обещаю…