Страна иных

Преподобный Сергий Радонежский – игумен Земли Русской. Как часто приходится слышать эту фразу, и не только слышать, но и самому повторять, любуясь ее звучной красотой. Но едва ли задумываясь над ее подлинным смыслом. Так, во всяком случае, было с автором этих строк. Но случилось, что услышанная в очередной раз, она поставила его в тупик. И в самом деле, это что же получается, Россия – монастырь?! И как прикажете это понимать? Ведь монастырь – обитель монахов. А слово это происходит от греческого μονος (монос), что значит один. И это понятно.

Гораздо больше, как мне кажется, русской душе говорит другое слово, означающее этот вид подвижничества – инок. И в самом деле, встречаясь с этими людьми, русский человек не мог не заметить, что при всей своей схожести с ним, эти люди все же иные. И дело тут вовсе не в той приметной глазу разнице во внешнем виде, и даже не в отсутствии привычного уклада жизни и семьи. Разве не встречал он в своей жизни разного рода отшельников, бобылей, да холостяков. Нет, разительное отличие этих людей, наверняка, виделось в иных, непонятных обывателю ценностях, о которых он едва ли мог догадываться. Словно они обитают рядом, но и в то же время в параллельном, ином мире. Где царят иные законы, где дорожат иными ценностями. Где, кажется иным сам воздух за высокими стенами обители.

Вот и Россия испокон века чает жить по-иному. И оттого-то мир ее часто не понимает и не принимает. Да и понять не может. А потому и не оставляет в покое. И в самом деле, все чаще страна наша напоминает ребенка, который в тихом одиночестве играет в своем уголке в свои игрушки. А чужие взрослые все лезут и лезут к нему, пристают, поучая своим правилам, докучают. Дитя же устало и беззлобно твердит им: да, не лезьте ко мне, оставьте в покое, я ведь вас не трогаю. Вам непонятны и неинтересны мои игры и мои забавы, так оставьте меня. Но нет, похоже, не оставят.

Долго размышлял, писать об этом или нет, и все же решился. Читая эти строки у Лермонтова, нельзя, как мне кажется, не расстраиваться, недоумевая: за что он так?! Вы догадались, о чем я? Да о стихах любимого поэта «Прощай, немытая Россия…». Известно, что у нас не Люксембург (и слава Богу!), и что никогда не мыли мы свои тротуары, да и вряд ли когда будем их драить, и что пути-дороги наши по-прежнему извилисты и ухабисты. Конечно, почему бы и не драить свои тротуары в то время, когда тебя и страну твою из века в век другая страна защищает от азиатского варварства. И все же, все же… как он, русский, да еще Лермонтов, посмел такое?! «Немытая»… Это о Святой-то Руси!? Но ведь и «Люблю Отчизну я, но странною любовью…» написано этой же гениальной рукой.

Бог ему только и судия. А только пришло-таки примирение. Нежданно и с негаданной стороны. Моя добрая жена, в раннем детстве, в Ставрополье, пережившая ужасы немецкой оккупации, поведала как-то, что в ее селе красивые молодки, да и вообще привлекательные женщины, дабы отвязаться от наглых притязаний ненавистных фрицев, сознательно уродовали себя, нацепляя на стройные тела грязные рваные одежды и обстригая пышные косы, вымазывая сажей румяные лица. Вот и хочется сказать всем тем, кто и поныне без устали поносит нас за неказистость нашу: неужто мы не в оккупации живем, да еще такой невиданной доселе духовной оккупации, - которая как по масштабам своим, так и по подлой жестокости, ни немцу, ни Бонапарту, ни Батыю и не снилась. Для кого наряжаться-то?! А вот придет День, - только бы ей, родимой, дожить, дотянуть – и тогда предстанет Русь во всей своей ослепительной белизне, невиданной миру красе пред Тем, Кого так долго и терпеливо ожидала, Кому так усердно со слезами молилась, для кого хранила и умножала, и сберегла-таки самую большую драгоценность, самую свою заветную святыню – великую русскую душу.

Да, у Святой Руси – воистину иное предназначение. Послушайте, как сказано об этом у Максима Яковлева в его своеобразном писательском дневнике «Строки из жизни»: «Разве не радость принадлежать к народу, которому отвёл Господь такое великое пространство - чуть ли не вполовину земной окружности. А ведь и не зря отвёл, как мне догадывается: должна же быть на Земле хоть одна страна, где бы начало дня на востоке начиналось с возгласа: "Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа"... и так, по мере движения солнца на запад - одна за другой - шла как бы единая нескончаемая Божественная Литургия! И едва затихает у нас на западном берегу, как тут же вспыхивает на восточном... В мире нет такой страны больше, только одна Россия».

7. «Стать русскими во-первых и прежде всего…»