Глава 97. Роберт Лэнгдон смотрел сверху вниз на Сиену Брукс, сгорбившуюся у штурвала катера, и тщетно пытался понять происходящее

Роберт Лэнгдон смотрел сверху вниз на Сиену Брукс, сгорбившуюся у штурвала катера, и тщетно пытался понять происходящее.

– Я знаю, что вы презираете меня, – прорыдала она, глядя на него сквозь слезы.

– Презираю вас?! – воскликнул Лэнгдон. – Да я понятия не имею, кто вы такая! Вы только и делали, что лгали мне!

– Я знаю, – тихо сказала она. – Простите меня. Я пыталась сделать то, что считала правильным.

– Распространить чуму?

– Нет, Роберт, вы не понимаете.

– Я отлично все понимаю! – возразил Лэнгдон. – Вы влезли в воду, чтобы разорвать мешок из солюблона! Вы стремились высвободить вирус Зобриста, пока не приняты меры по локализации!

– Мешок из солюблона? – Сиена смотрела на него недоуменно. – Не знаю, о чем вы говорите, Роберт. Я спустилась в водохранилище, чтобы не дать вирусу Бертрана распространиться… чтобы выкрасть его и уничтожить навсегда… чтобы никто, включая доктора Сински и ВОЗ, не мог его изучать.

– Выкрасть? Но что плохого могла сделать ВОЗ?

Сиена испустила долгий вздох.

– Вы многого не знаете, Роберт, но все это уже не важно. Мы очень сильно опоздали. У нас не было никаких шансов.

– Как не было шансов?! Вирус должен был выйти на свободу завтра! Зобрист выбрал эту дату, и если бы вы не вошли в воду…

– Роберт, я не выпускала вируса! – закричала Сиена. – Я вошла в воду, чтобы его найти, но было уже поздно. Там ничего не было.

– Не верю, – сказал Лэнгдон.

– Знаю, что не верите. И не виню вас в этом. – Она сунула руку в карман и достала намокший буклет. – Но может быть, это поможет вам поверить. – Она кинула буклет Лэнгдону. – Нашла незадолго перед тем, как войти в воду.

Он поймал сложенный лист и открыл. Это была программка семи ежедневных исполнений «Данте‑симфонии».

– Посмотрите на даты, – сказала она.

Лэнгдон прочел даты, потом, удивленный, прочел их еще раз. Почему‑то он был уверен, что сегодняшний концерт был первым из семи, организованных для того, чтобы целую неделю люди приходили в зараженный зал. Программка, однако, говорила иное.

– Сегодня был заключительный концерт? – спросил Лэнгдон, подняв глаза на Сиену. – Оркестр уже неделю как играл?

Сиена кивнула.

– Я была так же удивлена, как вы. – Она помолчала, угрюмо глядя на Лэнгдона. – Вирус уже выпущен, Роберт. Выпущен неделю назад.

– Этого не может быть, – возразил Лэнгдон. – Ведь дата – завтра. Зобрист даже сделал табличку с завтрашним числом.

– Да, я видела ее в воде.

– То есть вы знаете, что у него на уме был завтрашний день.

Сиена вздохнула.

– Роберт, я скрывала от вас то, как хорошо я знала Бертрана. Он был ученый, он был нацелен на достижение результата. Сейчас мне ясно, что дата на табличке – это не дата высвобождения вируса. Тут другое, тут кое‑что более важное для его целей.

– Что именно?

Взгляд Сиены стал мрачно‑торжественным.

– Это дата глобального насыщения. Математически предсказанный момент, после которого вирусом будет заражен весь мир… все люди до единого.

Лэнгдона пробрала дрожь до самого нутра – и все‑таки он не мог отделаться от подозрения, что Сиена лжет. Он видел в ее версии прокол, и, кроме того, она уже доказала, что верить ей нельзя ни в чем.

– Одна проблема, Сиена, – сказал он, глядя на нее в упор. – Если эта чума уже разошлась по всему миру, почему люди не заболевают?

Сиена отвела взгляд, вдруг неспособная смотреть ему в глаза.

– Если эта чума гуляет целую неделю, – не отступал Лэнгдон, – почему люди не умирают?

Она медленно повернулась к нему.

– Потому что… – начала она. Слова застревали у нее в горле. – Бертран не чуму создал. – Ее глаза опять налились слезами. – А кое‑что намного более опасное.