Часов 23 минуты

Проснулась, по моим понятиям, рано: еще девяти нет. Однако выспалась.

Настроение приподнятое: что‑то хорошее снилось, только не помню, что именно. Да какая разница!

Мурлыкая себе под нос «Листья желтые» и страшно при этом фальшивя, отправилась на кухню варить кофе. Так, а тут еще приличный кусок торта остался; в холодильнике есть масло, колбаса и сыр. Для полного удовольствия не хватает лишь одного – хорошей книги.

И я, предвкушая замечательный завтрак, вернулась в комнату. Что бы почитать? «Библейские холмы» не подходят: аппетит испорчу. Нужно что‑нибудь легкое, дабы в процессе питания не загружать голову лишней информацией. Может, Пруса, «Фараон»? Нет, не хочу. Или фантастику? Настроение не то… А, вот, нашла: давыдовская «Алтайская сказка». Я ее, правда, читала раз пятьдесят, чуть ли не наизусть знаю, но все равно – нравится. И как нельзя лучше подходит для завтрака.

Я взяла книгу. О, здесь даже странички заложены: что‑то мы с ней уже ели.

И тут зазвонил телефон. Тьфу! Умеют же люди все испортить! Мысленно обругав несвоевременного «звонильщика», сняла трубку:

– Алло, вас слушают.

«Звонильщиком» оказался Королев. Ему – вот прямо сейчас, срочно, ведь больше времени не будет! – захотелось узнать, как у меня продвигаются дела.

– Великолепно, – буркнула я.

Это уже граничило с бестактностью. Но извиняться за тон не собираюсь: известный бизнесмен здорово разозлил меня, оторвав от святого. Теперь кофе остынет.

Извинились на том конце провода:

– Простите, я, кажется, не вовремя.

Вот именно.

– Я вас разбудил?

– Нет, я как раз села завтракать.

– Ох, простите! Но поскольку мы уже беседуем, может быть, вы расскажете мне подробнее о ходе расследования?

Вот нахал!

– Вы ведь обещали звонить и сообщать обо всем.

Да‑да, обещала, помню. Прощай, мой завтрак! Так. Срочно нужен стимул. Я закрыла глаза и представила много‑много зеленых бумажек: они летают по комнате и падают мне на голову. Замечательно, пусть продолжают падать.

– Позавчера я имела честь беседовать с майором Смолиным…

– Да, меня проинформировали, – перебил Королев.

Скажите, пожалуйста! А для чего тогда я этим занимаюсь? Во все, понимаешь, подробности… Не съязвила, сдержалась.

– Ну вот, вы уж меня извините, Вадим Сергеевич, но, по‑моему, майор арестовал человека, не причастного к убийству.

О том, что я собираюсь поговорить с Голубковым с глазу на глаз, наверное, лучше промолчать.

– Вы уже нашли виновного?

– Нет. Пока – нет.

– Значит, моя дочь…

– Ваша дочь вне подозрений…

Ваша старшая дочь, господин Королев.

– …хотя, судя по всему, убийца – женщина. Но у Маргариты Вадимовны железное алиби, не беспокойтесь.

– Женщина, говорите? Вы уверены? Вы хорошо проверили?

Какого черта, извиняюсь, ты мне платишь? Чтобы во всем сомневаться?

– Разве Смолин не сказал вам, что в квартире моей дочери милиция нашла отпечатки пальцев этого самого арестованного соседа – как там его?..

– Василий Семенович.

Королев не слушал: он еще не закончил фразу.

– …все улики против него.

– Безусловно. Но, кроме «пальчиков» Голубкова, милиция обнаружила также и ваши, и вашей жены, и обеих дочерей…

– И вы подозреваете…

– Ну что вы!

Вы, сударь, слишком хорошо платите мне, чтобы я осмелилась… Впрочем, какой резон убивать своего зятя: поперек дороги он вам не становился, с дочерью вашей жил хорошо, детей любил – сами рассказывали.

– Я просто констатирую факт. Не следует полагаться только на отпечатки пальцев. К тому же непосредственно перед убийством соседи слышали доносящиеся из квартиры Баргомистровых крики, шум, женский голос – ваша дочь, кстати сказать, в это время отсутствовала, – потом стук каблучков. Есть основания полагать…

Но, кажется, известному бизнесмену было все равно, какие у меня основания.

– Полагаю, вы скоро найдете истинного убийцу. Если, как вы утверждаете, к Виктору приходила женщина, когда Риты не было дома…

– …а Голубков в это же время спокойно спал, пьяный, в своей квартире, – вставила я.

– …получается, что у моего зятя была любовница?

Я пожала плечами.

– Получается.

– Но этого не может быть! – твердо сказал Королев. – Вероятно, какая‑нибудь общая знакомая.

– Которая в пылу ссоры и ударила Виктора подсвечником (предположительно – подсвечником) по голове. Разумеется, случайно.

Кобра, не следует выпускать яд! К счастью, «известный бизнесмен» по своей всегдашней привычке не слишком вслушивался в мои слова.

– Ну что ж, желаю успехов… – Наверное, Королев исчерпал весь запас времени, предназначенный для разговора со мной. – Прошу своевременно информировать меня о том, как продвигаются дела.

– Обязательно.

Королев любезно попрощался и положил трубку.

Я повертела в руках книгу, которую все это время держала. Кажется, она уже не понадобится и есть совершенно не хочется. Настроение испортилось.

В общем, Давыдов был водворен обратно в шкаф, сыр, колбаса и торт – в холодильник, кофе… Ладно, пусть пока постоит – потом вылью.

Я легла на диван и взяла Церена. Так, на чем мы остановились? «Обе фигуры – быка (или носорога) и фантастического существа – равномерно перемежаются, покрывая весь фронтон, внутреннюю поверхность ворот… – Это мы читали. – …и заднюю сторону всей постройки.

Сами ворота были двойными: внутренние, главные ворота в два раза больше наружных. Ни один музей мира не смог бы поместить их под своей крышей. Поэтому берлинская реконструкция ограничивается лишь воспроизведением наружных ворот.

Из обломков кирпичей Касра…»

Я не заметила, как уснула.