Робочий зошит 11 страница

У самого св. Афанасия это, конечно, не означает никакой ошибки потому, что он не делает из них никаких дальнейших выводов. Но у некоторых его современников такое направление мысли могло приводить и к существенным богословским заблуждениям. Здесь нужно назвать, прежде всего, имя Аполлинария Лаодикийского. Это один из видных борцов против арианства; в этом смысле он действовал согласно со свт, Афанасием и пользовался его поддержкой. Но через некоторое время Аполлинарий Лаодикийский обнаружил неправильные христологические воззрения; он начал учить о том, что в Богочеловеке-Христе божественная Личность Сына Божия заменила высшую духовную субстанцию человека. Аполлинарий исходил из известной платонической трихатомии, т.е. разделения человека не на две, а на три субстанции — на дух, душу и тело. По Аполлинарию, это высшее духовное начало в человеке, которое называлось "дух" или еще чаще "ум" или еще чаще у самого Аполлинария "душа словесная" и есть в каждом человеке, в Самом Иисусе Христе отсутствовало, поскольку вместо него была божественная Ипостась, "Слово". По Аполлинарию получалось, что во Христе не было полноты человечества при полноте Божества. Это решительно противоречило всей церковной традиции и святые отцы тут же выступили с опровержениями Аполлинария и уже на II Вселенском соборе Аполлинарий Лаодикийский был осужден.

И вот здесь Церковь подстерегала очень большая опасность потому, что после того, как Аполлинарий был осужден (еще до II-го Вселенского собора и еще на некоторых поместных соборах), его сочинения и сочинения его последователей стали прятать под уважаемыми в Церкви именами, в частности под именем свт. Афанасия Великого. Как мы увидим из дальнейшего это имело огромное влияние на церковную историю; эти аполлинарианские подлоги сыграли свою очень плачевную роль в церковной истории и в истории церковного богословия.

Свт. Серапион Тмуитский.

Среди других святых отцов назову в первую очередь современника и друга свт. Афанасия — Серапиона, епископа Тмуитского. От св. Серапиона сохранилось не очень много творений, но то, что сохранилось имеет большое значение. Ему принадлежит трактат "Против манихеев", который известен давным-давно, но в XIX веке один ученый предположил, что он известен далеко не полностью и, кроме того, что когда-то в древности переплетчик неправильно сбрушировал тетради-рукописи из-за чего части этого трактата оказались не на своем месте. В нашем веке это предположение блестяще подтвердилось, когда в 1924 году была обнаружена рукопись, которая содержала этот трактат в полном и неповрежденном виде.

Очень важно для истории литургики собрание молитв Серапиона Тмуитского, которое называется "Евхалогии". Честь открытия и издания этого сборника принадлежит русскому ученому Дмитриевскому (Киев, 1884 г.). В сборнике 30 молитв, в основном, это молитвы Евхаристии, собственно говоря, там мы находим целый чин Литургии, а также молитвы Крещения, Миропомазания, Елеосвящения и погребения. Исследователи отмечают, что эти молитвы несут на себе печать личности их составителя, т.е. сборник недаром носит имя епископа Серапиона, он действительно не придумал их заново, но они даны именно в его редакции. В то же время они тесно связаны с египетской литургической традицией, в частности, молитвы св. Евхаристии очень часто слово в слово соответствуют тому, что в последующее время было известно, как Литургия св. апостола Марка (это египетская Литургия).

Дидим Слепец.

Следующий египетский богослов, которого мы должны упомянуть, — это Дидим Слепец, младший современник свт. Афанасия. Родился он около 313 года, умер в 398 году. Судьба этого человека необыкновенна, он ослеп в 4-х или 5-ти летнем возрасте и после этого, не проходя регулярного обучения, не умея читать, он стал одним из виднейших ученых и богословов своего времени. Свт. Афанасий Великий доверил ему управление Александрийской катехизической школой. Это был последний из больших богословов, стоявших во главе этой школы, поскольку вскоре после его смерти школа была закрыта. От Дидима до нас дошли два сочинения, которые имеют прямое отношение к богословским спорам его времени: "О Святой Троице" и "О Святом Духе", хотя Дидим не стремился активно участвовать в спорах, которые в его время имели такое большое значение для Церкви. Основная масса его сочинений — это сочинения экзегетические: древние предания, непосредственные свидетельства прежде всего учеников Дидима, а среди его учеников были такие видные западные богословы, как блж. Иероним и пресвитер Руфин, говорят о том, что Дидиму принадлежало множество экзегетических сочинений, что он прокомментировал чуть ли не все Священные Книги Ветхого и Нового Завета. Очень долго можно было считать эти сообщения преувеличением, однако, в какой-то степени они подтвердились, когда в 1941 году, примерно в 12 км. к югу от Каира рабочие, производившие земляные работы, совершенно случайно обнаружили огромное собрание папирусов. В них было найдено несколько больших экзегетических сочинений Дидима, которые в сумме в печатных изданиях составили много сотен страниц. Это толкования на ветхозаветные Книги: на пророка Захарию, на Екклезиаста, на Псалмы и некоторые другие.

Как многие египтяне, Дидим был горячим почитателем Оригена. Он готов был полностью взять Оригена под свою защиту, отстаивая даже те учения Оригена, которые были совершенно неприемлемы для Православия. В годы жизни Дидима это было актуально потому, что он умер как раз тогда, когда в Египте разгорался очередной большой спор об учении Оригена. Уже после смерти Дидима учение Оригена было осуждено на поместном соборе, где председательствовал тогдашний архиепископ Александрийский Феофил, известный своим столкновением со св. Иоанном Златоустом. Такое горячее участие Дидима в судьбе Оригена вызвало его осуждение. На Пятом Вселенском соборе вместе с Оригеном были осуждены два его последователя IV-го века — Дидим Слепец и авва Евагрий. Об авве Евагрии мы говорить сегодня не будем, т. к. в патрологической науке существует традиция о писателях-аскетах говорить отдельно, выделяя их в особый раздел. Хотя по своему богословскому складу Евагрий, конечно, должен стоять в одном ряду с Оригеном и с Дидимом и даже должен быть поставлен гораздо ближе к Оригену, чем Дидим Слепец.

Перейдем от Египетских отцов к отцам Малоазийским. В середине IV века церковные дела в Малой Азии пришли в большое смятение в результате арианской смуты. И восстановление Православия в этой части христианского мира состоялось благодаря усилиям отцов-каппадокийцев. Каппадокийцы — это, прежде всего, великие учители Церкви: свт. Василий Великий, его друг — свт. Григорий Богослов и брат Василия — свт. Григорий Нисский. Они не только друзья, они вместе делали общее церковное дело на одной и той же территории. Каппадокия — это область в восточной части Малой Азии.

Свт. Василий Великий.

Св. Василий Великий родился примерно в 330 году в центре Каппадокии городе Кесарии. Это название не должно вызывать путаницы потому, что городов с таким названием было несколько; широко известна, также Кесария Палестинская, где жил одно время Ориген и где впоследствии был епископом знаменитый Евсевий Кесарийский, «отец церковной истории». В данном случае мы говорим о малоазийской Кесарии Каппадокийской. Семья св. Василия Великого была христианской, это была богатая и знатная семья. Бабкой св. Василия по отцу была св. Макрина, которая называется «Старшей» в отличие от сестры св. Василия, которая называется Макрина «Младшая». Имя матери св. Василия — Эмилия или точнее Эммелия, она была дочерью мученика. Св. Эмилия родила 10 детей, из них трое стали епископами (кроме Василия и Григория был еще их брат епископ Севастийский Петр, тоже причисленный к лику святых). Отец св. Василия был видным юристом. Св. Василий начал образование на родине в Кесарии, затем продолжал образование в Константинополе, который в то время превращался в один из самых больших центров культуры и затем отправился в Афины. Афины — это город, где продолжала преобладать языческая культура, был привлекателен для многих христианских юношей, которые по примеру первых отцов-апологетов не отвергали культуры, как таковой, они хотели вооружиться ею, чтобы с помощью этого оружия лучше защищать христианскую веру.

В Афинах св. Василий познакомился с св. Григорием Назианзином, который впоследствии получил прозвание "Богослова" и их связала дружба на всю жизнь, хотя трудно найти более разных людей, чем эти два отца. Св. Василий был человеком необыкновенно деятельным, он стремился практически осуществить христианский идеал, стремился к самому широкому внешнему устроению церковной жизни, в то время, как св. Григорий Богослов был человеком созерцательным и всю жизнь только и делал, что бежал от всякой внешней активности, хотя это ему не удавалось потому, что Промысел Божий, прежде всего, через св. Василия Великого приводил его на важные места служения.

В 356 году св. Василий вернулся в свой родной город и приступил к той профессиональной деятельности, которую он унаследовал от своего отца, стал ритором. Но очень быстро он в нем разочаровался, он сам говорит о том, что он вдруг в какой-то момент с необыкновенной силой ощутил тщету всего мирского и его жизнь пошла совсем по-новому. Конечно, это не было обращением, потому что он всегда жил христианскими идеалами, но это было обращением к новому образу жизни. Прежде всего, он принял святое Крещение и после этого он предпринял большое путешествие для того, чтобы на месте изучить процветавшую тогда монашескую жизнь. Прежде всего, он направился на родину монашества, в Египет, затем посетил Палестину, Сирию и Месопотамию — всюду он общался с подвижниками.

Когда св. Василий вернулся на родину, он, будучи весьма состоятельным человеком раздал бедным свое имущество и стал вести отшельнический образ жизни. Но это ему не удалось потому, что очень скоро вокруг него собрались его ученики и сподвижники и ему пришлось устраивать общежительную монашескую жизнь.

С самого начала св. Василий стремился не только к внешнему устроению монашеской жизни, но и к ее теоретическому, богословскому обоснованию. С этой целью он составил своего рода антологию из сочинений Оригена, который очень высоко ценился в его кругу. Этот сборник выдержек из Оригена получил название "Филокалия", т.е. "Добротолюбие" в славянском переводе. Слово это впоследствии стало знаменитым, когда именно такое название дал собранию творений отцов-подвижников прп. Никодим Святогорец, греческий учитель XVIII века. Кроме "Филокалии" из сочинений Оригена св. Василий составлял также "Правила монашеской жизни". Эти "Правила" получили широчайшее распространение не только на Востоке, но и на Западе.

В 364 году Евсевий, епископ Кесарии Каппадокийской, убедил св. Василия принять сан пресвитера. В 370 году, когда Евсевий скончался, св. Василий стал его преемником на епископской кафедре. В полной мере раскрылись дарования св. Василия Великого. Он проявил огромную активность в самых разных направлениях: он много помогал бедным, строил больницы, строил странноприимницы и другие учреждения такого рода. Конечно, очень важна его деятельность по умирению Церкви. Дело не только в том, что нужно было бороться с арианством (здесь св. Василий проявил очень большие дарования). Он не только бескомпромиссно защищал Православие, но также и убеждал тех ариан, которых можно было убедить. Ему удалось целые группы умеренных ариан привести к единству с православными.

Этот арианский спор был не единственной причиной церковных нестроений. В то время, как ариане, несмотря на свою собственную раздробленность, разделенность на партии и направления мощно наступали на Церковь в союзе с государственной властью, православные оказались разделенными. В частности, совершенно разошелся с православным Востоком православный Запад. Свт. Василий, прежде всего, чтобы врачевать этот недуг церковной жизни, вступил в контакт со свт. Афанасием Великим и, заручившись его поддержкой, стал добиваться восстановления единомыслия с Римской церковью. Но здесь ему пришлось потерпеть неудачу. Дело в том, что в это время в Антиохии был церковный раскол: там одновременно существовало два православных епископа, которые представляли две разных группы православного антиохийского народа. Римская Церковь поддерживала одного из них, в то время, как свт. Василий поддерживал другого. Из-за этого антиохийского раскола в тот момент не удалось достичь единства действий с Риской Церковью.

Св. Василий Великий очень смело выступал против попыток арианствующей государственной власти подавить православие. Когда к нему явился посланец императора префект Модест, между ними состоялся замечательный разговор, который передает св. Григорий Богослов в своем надгробном слове своему другу свт. Василию Великому. На все угрозы префекта св. Василий отвечал настолько твердо и непоколебимо, что пораженный сановник в конце концов сказал: " Со мной еще никто никогда так не говорил ", на что св. Василий ответил: "Значит ты никогда не встречался с епископом", хотя на самом деле ему приходилось часто встречаться с епископами в том числе с православными, но далеко не все были так тверды, как св. Василий. Св. Василий смог защитить свою церковь поскольку он пользовался полной поддержкой народа в своей Каппадокии. Он возглавлял не только епархию, но и весь церковный округ, был митрополитом (как мы бы сказали) округа.

Но до полного торжества православия он не дожил, он умер 1 января 379 года. Но мы знаем, что очень скоро после этой даты православный император Феодосий I Великий созвал II Вселенский собор и навел порядок в Церкви и арианство было, по крайней мере, в пределах империи, окончательно побеждено.

О творениях св. Василия. Самую важную группу составляют догматические творения. На первом месте нужно поставить "Против Евномия". Евномий — это представитель крайнего арианства, которое имело название аномейство (евномианство и аномейство это одно и то же). Евномианство — это название по имени предводителя, а аномейство — название того же направления по существу ереси (по-гречески ανομιους значит «не подобный») В то время, как православные защищали Никейский догмат о "единосущии" Отца и Сына, умеренные ариане предлагали разные другие формулы, в частности, так называемые полуариане («омиусиане») говорили о "подобосущии" (ομοιουσιους), аномеи говорили о «неподобии» Отца и Сына. К догматическому спору эпохи относится также другое важнейшее сочинение св. Василия "О Святом Духе". Оба сочинения имеют большой объем и написаны довольно простым и понятным языком.

Другая группа творений св. Василия — это аскетические сочинения, относящиеся к монашеской жизни. Это, прежде всего, нравственные наставления и затем два собрания "Правил монашеской жизни". Как я уже сказал, св. Василий — это учитель общежительного монашества.

Особый раздел сочинений св. Василия составляют творения педагогические. Из них весьма знаменито "Слово к юношам", о том, как извлекать пользу из сочинений языческих писателей. Здесь св. Василий отвечает на важный вопрос, который в его время и в последующие времена вызывал различные ответы. Нам с вами известно, что есть люди, которые считают, что языческих книг вообще не надо читать, что ничего, кроме мерзостей всякого рода там нет. То, что говорит об этих книгах св. Василий Великий прямо противоположно такому мнению. Он говорит о той нравственной пользе, какую можно извлечь из изучения языческих сочинений. Свои утверждения он делает совсем не голословно, а иллюстрирует многими конкретными примерами из той литературы, которую он, конечно, очень хорошо знал, начиная с Гомера, с которого начиналось образование. Надо сказать, что это сочинение св. Василия Великого действительно имело огромное влияние. Мы знаем, что оно имело влияние в начале нового времени, когда деятели так называемого Возрождения на Западе за него ухватились. Но оно имело также влияние и в IV веке и в последующие века потому, что оно давало совершенно определенную установку для устроительства христианской культуры. Содержание христианской культуры такой, как ее понимали отцы IV века, прежде всего каппадокийцы, не означало, что все языческое подлежит уничтожению и сожжению на костре. Даже можно сказать, наоборот — почти ничто из языческих сочинений не подверглось такой операции. Были формально приговорены к уничтожению только антихристианские сочинения языческих писателей, весьма, впрочем, немногочисленные; да и то многие из них сохранились. Что же касается поэзии, драматургии, литературы, истории, философии языческого времени, то все это нам известно именно потому, что в свое время было переписано руками христиан. Из всего этого знаменитого языческого наследия мы почти ничего не знаем в рукописях языческого происхождения. В Византии никогда не было перерыва этой культурной преемственности. Мы знаем о так называемых "темных веках" на Западе Европы, это не нужно слишком раздувать и преувеличивать. Но действительно там были периоды, когда наука замирала, хотя все равно в монастырях продолжали хранить научные сочинения не только христианского, но и языческого происхождения. В Византии этого никогда не было и там детей начинали учить не только по Псалтири, как это было у нас в России, но и по Гомеру.

Конечно, пути христианской культуры могли бы пойти по-другому, если бы в IV веке, в веке в этом отношении определяющем, на месте таких людей, как св. Василий Великий, был бы кто-нибудь другой потому, что в IV веке было достаточно людей, которые высказывали прямо противоположные взгляды, которые считали, что нужно не только расстаться со всем языческим, но и целые виды литературы и искусств запретить — запретить музыку, церковное пение и т.п. Такие настроения были, но они остались маргинальными.

Есть еще одно сочинение св. Василия, которое можно отнести к разряду педагогических — это "Наставление духовному сыну". Оно сохранилось в латинском переводе, с XVI века его считали подложным, но в наше время вроде бы доказано, что оно принадлежит св. Василию.

Свт. Василию принадлежит целый ряд проповедей. Он не составлял зкзегетических трактатов, как многие его современники, но все же он комментировал Священное Писание в проповедях. Самые известные его проповеди на Священное Писание — это "Шестоднев", беседы на начало книги "Бытия", где повествуется о сотворении мира. Эти проповеди он произнес Великим Постом в течение одной недели, когда был еще пресвитером. Некоторые из дней этой недели он проповедовал и утром и вечером. Это, в частности, говорит о том, что в то время уже существовал обычай чтения Книги "Бытия" во время Великого Поста. Мы знаем, что в течение Великого Поста. По ныне действующему богослужебному Уставу Книга " Бытия" прочитывается полностью также, как и другие Книги Ветхого Завета. Свт. Василий отмежевывается от аллегоризма в толковании Священного Писания, повествуя о сотворении мира; он критикует как языческие представления о мироздании, так и манихейские воззрения.

Св. Василию принадлежат "Беседы на Псалмы" и комментарий на первые 16 глав книги пророка Исаии. Кроме того, ему принадлежит несколько проповедей на различные иные темы.

Наконец, очень важный раздел творений св. Василия Великого — это письма. По объему это никак не меньше 1/3 его творений. Многие письма имеют большое историческое значение, много писем на темы догматические, есть письма и канонического содержания. Последние включены в книгу "Правил православной Церкви", как Правила свт. Василия Великого.

В дни Великого Поста мы обращаемся мыслями к свт. Василию Великому, как литургисту, поскольку в течение Великого Поста семь раз совершается Литургия Василия Великого. Как говорит в надгробном слове святителю Василию свт. Григорий Богослов, Василий произвел литургическую реформу в Кесарии, когда он был еще простым пресвитером. Из писем самого Василия мы знаем, что его неоднократно упрекали, как литургического новатора.

Что касается Литургии, хотя у нас нет точных сведений на ее счет, в то же время нет никаких оснований сомневаться, что Литургия действительно принадлежит самому свт. Василию. Я это подчеркиваю потому, что подчас Литургия носит не имя того, кто был ее составителем. Мы знаем, что на Востоке в древние времена были десятки различных литургий, причем чаще всего они носили имена апостолов (например, известная палестинская Литургия апостола Иакова). Чаще всего эти официальные атрибуции никак не могут быть признаны действительными. В данном случае Литургия свт. Василия Великого, есть его Литургия; можно даже собрать об этом сведения довольно близкие по времени, скажем, об этом свидетельствуют авторы VI века.

Главная богословская заслуга Василия Великого — это борьба за утверждение Православия, борьба за утверждение Никейского догмата. В этой борьбе св. Василию и его друзьям принадлежат очень важные терминологические уточнения потому, что, когда начинались арианские споры еще не было никакой точности в триадологической терминологии. Это весьма осложняло задачу богословия. Самое главное, что св. Василий утвердил раз и навсегда значение слов "сущность" (ουσια) и "ипостась". Может показаться странным, но до св. Василия даже защитники Никейского вероопределения, такие, как свт. Афанасий Великий употребляли эти два слова, как синонимы. Это впрочем соответствует общеязыковому словоупотреблению. Например, в одном из своих последних творений свт. Афанасий Великий пишет буквально следующее (он оправдывает употребление этих слов): "Ипостась — есть усиа". Это не означает ничего иного, как простое "бытие".

В Александрии в362 г., т.е. еще при св. Афанасии Великом состоялся собор, который узаконил в равной степени два словоупотребления: можно было говорить о единой ипостаси Святой Троицы и о Трех Ипостасях. То есть если говорить о единой ипостаси Святой Троицы, то слово "ипостась" полностью приравнивается к слову "усиа" (сущность). Конечно, в этой области, области терминологии нужно было срочно наводить порядок.

Св. Василий доказал и убедил Православных признать, что единственная приемлемая формула, когда говорят о Святой Троице, — это «единая Сущность и Три Ипостаси», т.е. употреблять слово "ипостась" в значении "сущность" недопустимо. Слово "ипостась" предпочтительно, как показывает св. Василий, в сравнении со словом "лицо" (προσοπον). Действительно, если мы обратимся к предшествующей истории, мы увидим, что слово "просопон", неясное по своему общеязыковому значению, было достаточно скомпрометировано в прежних богословских спорах. "Просопон" — это "лицо" в значении внешность, обличие. Это слово имело также значение "маска"; как у нас слово "личина" и слово "лицо" — это слова одного корня. Не удивительно, что еретик Савелий, который сливал лица Святой Троицы, учил о едином божественном Лице, вполне допускал слово "просопон". Для него это слово, конечно, имело специфический смысл, оно означало то обличие, какое принимает Бог на очередном этапе Священной истории. То есть, это не одно из Лиц Божества, а одно из обличий единой божественной Личности. Понятно, что в таком историческом контексте было предпочтительнее какое то более определенное слово, слово, выражающее особое самостоятельное бытие.

ВОПРОС: В чем было литургическое новаторство и реформы св. Василия Великого?

ОТВЕТ: Дело, конечно, не только в том, что он вводил новые тексты, он, в частности, в одном из своих сочинений говорит о том, что он подвергся критике из-за того, что ввел новую форму славословия Святой Троицы, не только в том, что он вводил новые молитвы, как это делали и другие его современники (например, св. Серапион Тмуитский), но также и в том, что он изменял сам строй богослужения. Он ввел новые чины, например, чин Первого Часа, он занимался вопросами церковного пения и т.д. Это была реформа солидная и комплексная.

14.03.96 г. Н.Б.

Л Е К Ц И Я № 13

Свт. Василий Великий (продолжение).

Продолжим разговор о святителе Василии Великом. Ему принадлежит очень большая заслуга в утверждении значения терминов "сущность — усия" и "ипостась" в том значении, какое они получили в последующем церковном богословии. Это весьма содействовало тому, что главный Никейский термин "единосущее" был принят всеми. Торжество учения о "единосущии" — это II Вселенский собор, до которого свт. Василий двумя годами не дожил.

В патрологической науке было у некоторых ученых стремление сблизить свт. Василия с умеренными арианами. Это совершенно не основательно, это имеет лишь то основание, что, если свт. Афанасий говорил, прежде всего, о божественном единстве, то свт. Василий и другие каппадокийцы говорили, прежде всего, о трипостасном Боге. Однако, и свт. Афанасий и каппадокийцы твердо придерживались церковного учения о единосущии. Никакого сближения с арианством здесь быть не могло.

Одна из причин обвинений св. Василия в мягком арианстве — это его знаменитый трактат "О Святом Духе". Обращает на себя внимание следующее: на протяжении этого большого трактата св. Василий ни единого разу прямо не сказал, что Святой Дух — есть Бог. Однако, дело не в том, что св. Василий считал Святого Духа ниже Отца и Сына, дело не в том, что св. Василий, утверждая единосущее Отца и Сына, отрицал единосущее Сына и Святого Духа, третьей Ипостаси Святой Троицы, — этого не было. Св. Василий как раз ставил себе целью в этом трактате доказать Божество Святого Духа, доказать единосущее Его с Отцом и Сыном. То, что св. Василий выражался здесь таким, а не иным образом, это объясняется его тактикой: он стремился не только православным изъяснить истину Святой Троицы, он стремился привлечь к Православию также и всех, кто благонамеренно заблуждался, всех, кто готов был внимать его увещаниям. Тем более здесь не могло быть речи о каком-то влиянии политической конъюнктуры; св. Василий совершенно свободен от таких подозрений, он показал свое полное бесстрашие перед лицом государственной власти, когда она стояла на стороне арианства.

Мы должны отметить, что служение св. Василия проходило в несравненно более спокойных условиях, чем служение, скажем, свт. Афанасия Великого, и св. Василий никогда не подвергался таким опасным преследованиям и гонениям, как Александрийский святитель.

Трактат "О Святом Духе" во все века церковной истории обращал на себя внимание; в некоторые времена, в особенности. Например, в XIV веке, когда в Церкви шел спор о божественных энергиях, св. Григорий Палама и его последователи могли опереться на учение свт. Василия Великого. Свт. Василий в своем трактате о Святом Духе, говоря о единосущии, о единой природе трех Лиц Святой Троицы, утверждает следующее: " Различие природ предполагает различие действий, исходящих от этих природ ". Поскольку мы видим единое действие Отца, Сына и Святого Духа, мы от этого единства действия делаем заключение о единстве природы. Таким образом, свт. Василий предваряет учение св. Григория Паламы о божественных энергиях.

Католические богословы пытались использовать некоторые выражения свт. Василия Великого из этого его творения для подтверждения католического догмата «Филиокве»(Filioque). Но никаких оснований для этого нет; прежде всего, ни у одного восточного отца мы нигде не найдем учения об исхождении Святого Духа от Отца и Сына. Поэтому католическим богословам приходится опираться на какие-то другие выражения, например, встречается, в частности, и у свт. Василия Великого, выражение "через Сына ". Но здесь мы должны сделать одно очень важное различие. Чаще всего, когда говорится об исхождении Святого Духа через Сына, имеется в виду не отношение лиц Святой Троицы внутри Святой Троицы, но имеется в виду отношение Святой Троицы к тварному миру. То, что Сын, второе Лицо, участвует в ниспослании Святого Духа тварному миру, в этом нет никакого сомнения; именно так мы должны понимать символическое действие Христа Спасителя, когда он дунул и сказал "Приимите Дух Свят" (Ин. 20:22). Это видимым образом он показал, что он ниспосылает Духа Святого в мир. Это, конечно, совсем не означает, что подтверждается католическое учение об исхождении Святого Духа от Отца и Сына в жизни самой Святой Троицы в Божественном бытии.

У свт. Василия Великого мы находим также учение о Евхаристии. О Литургии Василия Великого я уже говорил, но о Евхаристии он говорит не только в Литургии. Например, в 93-м Послании (оно адресовано патрицианке Кесарии) свт. Василий подтверждает законность существовавшей тогда практики самостоятельного Причащения мирян. Он говорит о том, что некоторые подвижники даже ежедневно Причащаются и в то же время говорит, что некоторые миряне хранят Святые Дары у себя дома, получая их в воскресенье из рук священника и Причащаются по мере надобности. По видимому, отвечая на вопрос о том, как часто должно причащаться, свт. Василий говорит: "Мы причащаемся не ежедневно, но четыре раза в неделю: во все среды, пятницы, субботы и воскресения и, кроме того, в случившиеся на неделе памяти мучеников, т.е. праздничные дни".