Если же вы, почувствовав себя уязвленным, ответите словом на дело, я, скорее всего, буду продолжать лупить вас, пока вы не замолчите или не дадите деру!

Настоящий же мужчина никогда не станет реагировать, - ведь в момент реагирования мы теряем самоконтроль. Итак, если я стукну Джима, он, как и любой другой на его месте, ужасно разозлится, но, будучи настоящим мужчиной, Джим использует свою злость для того, чтобы сражаться в соответствии со сложившимися обстоятельствами. Мне никто не давал права лупить людей ни за что ни про что, и Джим, как настоящий мужчина, должен принять это к сведению - не важно, в какой мере я утратил контроль над собой. И потому, вместо того чтобы "отреагировать" и ввязаться в драку, Джим попытается "привести меня в чувство" - сделать так, чтобы я восстановил способность контролировать себя.

Если на меня еще можно воздействовать словом, Джим попытается объяснить мне всю нелепость моего поведения и пристыдить меня так, что я стану воплощением миролюбия и покладистости. Если же Джим увидит, что я утратил

Контроль настолько, что взывать к моему разуму бессмысленно, то врежет мне - когда я этого меньше всего ожидаю - так, что, если я не хочу, чтобы он свернул мне шею, я должен буду волей-неволей выслушать все, что он мне будет после этого говорить.

Пока я буду слушать, Джим сделает все возможное, чтобы его слова дошли до меня. Этим он научит меня той истине, что настоящий мужчина не должен реагировать на удар, ввязываясь в драку, - он должен сделать все необходимое, чтобы его оппонент обрел контроль над собой.

Я всегда люблю приводить этот пример, - ведь здесь прекрасно видна разница между реакцией и действием, а еще потому, что тут открывается целая "банка с червями" - обычно пример вызывает целую бурю великолепных реакций. Я тут же слышу: "А что делать, если задира намного здоровее меня?", или: "А что, если это вооруженный бандит, направивший на меня свою пушку?", или: "А что мне делать, если женщина влепила мне по физиономии своей сумкой?".