IV. Механизмы государственного управления. В настоящей главе рассматриваются следующие основные вопросы

В настоящей главе рассматриваются следующие основные вопросы.

Основные вопросы

> Каковы отличительные черты армии как политического института?

> Как и какими именно способами армия может вмешиваться в политику?

> Каковы пути установления политического контроля над армией?

> Чем гражданская полиция отличается от полиции политической?

> Какие механизмы используются для того, чтобы обеспечить политическую подотчетность полиции?

■ Армия и политика

Истоки вооруженных сил современного типа восходят к позднему Средневековью, когда европейские державы стали обзаводиться регулярными армиями. В XIX в. армия превратилась в общественный институт с профессиональным командованием — институт, резко отграниченный от всего остального общества. Затем наступили времена европейского колониализма, и эта модель армии постепенно распространилась по всему миру, став неотъемлемым компонентом современного общества. Единственным исключением из этого правила сегодня является Пуэрто-Рико, да и то потому, что безопасность этого государства обеспечивается вооруженными силами США.

Армия представляет собой совершенно особый политический институт. Его своеобразие — и кто-то даже скажет, что превосходство над гражданскими институтами — определяется четырьмя факторами. Во-первых, будучи орудием войны, армия обладает почти полной монополией на вооружения и огромным потенциалом власти принудительного характера. Поскольку она в состоянии поддерживать или свергнуть любой режим, от ее отношения к этому режиму зависит само его существование. Во-вторых, вооруженные силы суть в высшей степени организованные и дисциплинированные структуры, здесь принята четкая иерархия и укоренена культура исполнения приказов. В известном смысле это логически предельный вариант бюрократии в том смысле, в каком ее понимал М. Вебер. Все это придает армии необыкновенную организационную эффективность, хотя с другой стороны, может привносить сюда и элементы консерватизма. В-третьих, для армии характерны совершенно специфическая культура и набор ценностей: тот «дух воинской профессии», с которым люди готовы идти воевать, убивать и, если понадобится, умирать. Часто воспринимаемая как сила исключительно консервативная и глубоко авторитарная (из-за укоренившихся в ней традиций чинопочитания, долга и чести), армия, однако, вполне может быть привержена и иным политическим идеалам — революционному социализму, как в Китае, или исламскому фундаментализму, как в Иране. Наконец, в-четвертых, вооруженные силы принято считать — и они сами чаще всего так себя и воспринимают — силой, стоящей «над политикой»: