Студопедия.Орг Главная | Случайная страница | Контакты | Мы поможем в написании вашей работы!  
 

Основные вехи философского познания природы общества и законов его развития 25 страница



Зиммель Георг (1858-1918) — немецкий философ. Основу общества, согласно учению Г. Зиммеля, составляет социация, что можно интерпретировать как общение или как социальность взаимосвязи, взаимодействия людей. Социация включает в себя или состоит из содержания и формы. Содержание — это исторически обусловленные цели, мотивы; побуждения человеческих взаимодействий, трактуемые не психологически, а именно как содержание психологического, как «материя», «тело» социального. Формы социации — это способы организации, реализации исторически изменчивых содержаний. «То, что мы называем формой, — писал Г. Зиммель, — с точки зрения исполняемых его функций есть унификация материала». В совокупности взаимодействия формы и наполняющего ее содержания и реализуется общество.

Г. Зиммель считал, что с ростом количества групп изменяются формы социации. Высшими из них он считал интеллектуализацию и денежное хозяйство. Эти формы изменяют жизнь человека, они тождественны росту его свободы, индивидуализации. Вместе с тем интеллектуализация и денежное хозяйство, разрушая старые непосредственные формы социации индивида, означают всеобщий рост отчуждения в обществе, опустошение человека. Г. Зиммель тем самым вскрыл глубочайшие противоречия современного ему общества, показал кризис культуры (ибо формы социации он рассматривал как формы культуры). Фундаментальная работа Г. Зиммеля «Философия денег» (1900) стала первой в серии множества социально-философских трудов (В. Зомбарта, М. Вебера и др.), посвященных противоречиям современной цивилизации в сфере культуры.

Вебер Макс (1864-1920) — немецкий философ. М. Вебер был основоположником теории социального действия, которое лежит в основе общественной жизни. Задача социологии заключается в том, чтобы понять социальное действие и причинно объяснить его. Что же такое социальное действие? «Действием, — писал М. Вебер, — следует... называть человеческое поведение (безразлично, внешнее или внутреннее деяние, недеяние или претерпевание), если и поскольку действующий (или действующие) связывает с ним некоторый субъективный смысл. Но «социальным действием» следует называть такое, которое по своему смыслу, подразумеваемому действующим или действующими, отнесено к поведению других и этим ориентировано в своем протекании». Таким образом, наличие объективного смысла и ориентации на других выступают у М. Вебера как решающие компоненты социального действия. Тем самым понятно, что субъектом социального действия может выступать только личность или многие личности. М. Вебер выделил четыре основных вида социального действия: 1) целерациональное, т.е. через ожидание определенного поведения предметов внешнего мира и других людей и при использовании этого ожидания как «условия» или как «средства» для рационально направленных и регулируемых целей; 2) ценностно-рациональное, «т.е. через сознательную веру в этическую, эстетическую, религиозную или как-либо иначе понимаемую безусловную собственную ценность (самоценность) определенного поведения, взятое просто как таковое и независимо от успеха»; 3) аффективное; 4) традиционное, «т е. через привычку».

М. Вебер, естественно, не отрицал наличия в обществе разных общих структур, типа государства, отношений, тенденций и т.д. Но в отличие от Э. Дюркгейма все эти социальные реальности у него про-изводны от человека, личности, социального действия человека.

Маннгейм Карл (1893—1947) — немецкий философ. «Социальное бытие», по К. Маннгейму, это исторически жизненный процесс, порождающий из себя в разные эпохи различные «центры систематизации», т.е. реальные жизненные доминанты, которые могут носить не только экономический характер (например, религиозный в средние века). Эти доминанты определяют стиль эпохи. В рамках же каждой эпохи существует исторически сложившаяся расстановка социально-классовых сил и позиций, социальные «констелляции». Они и обусловливают специфические «стили мышления», «мыслительные позиции» каждой социально-классовой группы. Идеология и выступает, по К. Маннгейму, как идеомыслительная «перспектива» правящего класса, выдаваемая им за единственно истинную. «Идеологиям» противостоят «утопии», как правило, недостаточно теоретизированные, эмоционально окрашенные «духовные образования», порожденные позициями оппозиционных классов и сил. Они так же субъективно-пристрастны, как и идеологии, тоже стремятся выдать часть за целое, себя за истину. Придя к власти, оппозиционные классы свои «утопии» превращают в «идеологии». К. Маннгейм считал, что есть одна социальная группа, потенциально способная вырваться из поглощенности бытием. Это — творческая «свободно парящая» интеллигенция.

Парсонс Толкотт (1902—1979) —- американский философ, один из создателей теории социального действия. Т. Парсонс предложил интерпретацию социального действия как фундаментального начала, из которого складываются как системы человеческих действий, так и все общество в целом. Человеческое действие Т. Парсонс понимал как самоорганизующуюся систему, включающую в себя, во-первых, символические механизмы-регуляции, такие, как язык, ценности и т.д.; во-вторых, нормативную зависимость индивидуального действия от общепринятых ценностей и норм; в-третьих, волюнтаристичность, т.е. известную иррациональность, определяемую степенью независимости от условий среды и зависимостью от субъективных определений ситуации.

Субъект действия обладает структурой «потребностных диспозиций», или мотивационной структурой, включающей в себя когнитивную, катектическую и оценочную ориентации. Когнитивная ориентация субъекта — это его способность вычленять, различать, квалифицировать по свойствам и т.д. объекты окружающей среды; катектическая ориентация — это способность различать в ситуации ответы, имеющие для него положительное и отрицательное значения; оценочная ориентация — это его способность оценивать ответы в плане первоочередного удовлетворения своих способностей. Кроме мотивационной структуры действие субъекта определяется ценностной ориентацией, т.е. независимыми от деятеля «внешними символами» культуры. Т. Парсонс разводил потребности и ценности, что позволило ему разграничить такие подсистемы, как личность и культура, вскрыв несостоятельность как полной независимости, так и полной подчиненности личности. В целом же Т. Парсонс разработал сложную формализованную модель системы действий, включающую в себя взаимосвязанные культурную, социальную, личностную и органическую подсистемы деятельности.

Т. Парсонс совместно с Р. Бейлзом и Э. Шилзом выделил набор функциональных проблем, решение которых обязательно для сохранения общества как определенной системы действий. В эти проблемы входят адаптация системы к внешним объектам, целедостижение (получение от объектов с помощью инструментальных процессов удовлетворения, или консумации), интеграция (поддержание «гармоничного», бесконфликтного отношения между объектами), воспроизводство структуры и снятие напряжений (обеспечение сохранения институализированных нормативных предписаний и следование им). Для реализации каждой из указанных функциональных проблем в обществе складывается определенная подсистема. Так, функцию адаптации социальной системы обеспечивает экономическая подсистема, целедостижения — политическая, интеграции — правовые институты и обычаи, воспроизводство структуры — верования, мораль, органы социализации, включая семью и систему образования. Между этими функциональными подсистемами складываются сложные связи, они взаимовлияют и взаимозависят друг от друга. Взаимообмен подсистем осуществляется опосредованно с помощью обобщенных эквивалентов или символических посредников. К их числу на уровне социальной системы относятся деньги, власть, влияние, ценностные приверженности. Действие функциональных подсистем обеспечивает существование общей системы действий, т.е. общества в целом.

Знанецкий Флориан (1882-1958) — польский философ. Социальная действительность, согласно Ф. Знанецкому, состоит из социальных систем. Основных социальных систем четыре: социальные действия, социальные отношения, социальные личности, социальные группы. Ф. Знанецкий выдвинул требование учитывать в социологии человеческий коэффициент, т.е. принимать во внимание точку зрения индивида, участвующего в ситуации, его понимание ее, выделять значение ситуации именно для индивида. Более широко это означало рассматривать социальные явления как результат сознательной деятельности людей.

Шилз Эдвард — американский философ. Э. Шилз разработал свою концепцию общества. Согласно этой концепции каждое общество состоит из центра и периферии. Тип общества определяется характером их соотношения. Если в предшествующих и восточных обществах харизма располагалась чаще всего в центре, то в современных обществах она распределяется более широко. По мнению Э. Шилза, создают и сохраняют общество три основных фактора: центральная власть, согласие и территориальная целостность. Особое значение как интегрирующему общество фактору он уделял культуре, выделяя в обществе центральную и вариантные культуры. Э. Шилз считал, что в обществе должно господствовать равновесие, должна работать система, восстанавливающая социальный порядок в случае его нарушения. Главная, центральная культура выступает у него тем механизмом, продукты которого положительно ориентируются по отношению к институциональной системе общества. В случае расхождения культуры и общественной институциональной системы эта система утрачивает свою законность. Таким образом, центральная культура выступает как важным фактором стабилизации общества, так и тем «пространством», в рамках которого эта стабильность может нарушаться.

Хабермас Юргеи — немецкий философ. Он выдвинул социально-философскую концепцию, базирующуюся на разделении двух сфер человеческого существования; сферы труда (взаимодействие людей с природой) и сферы «интеракции» (область межчеловеческого взаимодействия). По мнению Ю. Хабермаса, между этими сферами в обществе существует разрыв. Ю. Хабермас выделял в обществе три вида интереса: «технический» познавательный интерес, имеющий целью овладеть «внешней природой» (естествознание — технические науки); «практический», относящийся к «интеракции», где вырабатываются идеалы и цели, определяющие направление науки и техники; «эмансипационный», направленный на освобождение человека от всех форм «отчуждения» и угнетения, возникающих в связи с переносом технических средств и методов в область человеческих взаимодействий.

Приложение к главе VI

Программная разработка темы «Структура общества»

Эволюция философского понимания общества и его структуры. Тенденция к отождествлению общества и государства в античности и средневековье. Концепции естественного состояния, общественного договора и их роли в конституировании общества. Этические концепции общества. Г. Гегель о семье, гражданском обществе и государстве как важнейших составляющих общества. О. Конт об обществе, социальной статике и динамике. М. Вебер, Э. Дюркгейм, Т. Парсонс об обществе и его структуре. Структурный функционализм, социальная антропология. Б. Малиновский, А. Радклифф-Браун, К. Леви-Стросс о структурах общества. Марксистский подход к обществу, его структуре и его значение в развитии философских представлений об обществе.

Многокачественность и многоуровневость структуры общества и его элементов. Структурные законы общества, законы его функционирования.

Первичные элементы общества. В.Г. Афанасьев, А.К. Уледов, Я. Ще-паньский, современные западные философы о первичных элементах общества. Субъект, деятельность, отношение как «элементарные частицы» общества. Ю. Хабермас о труде и интеракции как исходных элементах общества.

Первичные элементы общества как основа общественных структур. Общественный субъект и социологическая структура общества. Деятельность, труд как основа структурирования общества. Общество как система разделения труда, обшественной деятельности. Теория «социального действия» Т. Парсонса и Р. Мэртона. В.П. Кузьмин о фундаментальных и актуальных, постоянных и переменных структурах человеческой деятельности.

Общественное отношение как основа структуры общества. Типология общественных отношений. Материальные и идеологические отношения, их взаимосвязь. Теория «человеческих отношений». Марксизм о роли общественных отношений в структуре общества.

Основные сферы общественной жизни как элементы структуры общества. Полемика в советской философской литературе об основных сферах общественной жизни. Сферы общественной жизни как структурные образования. Тождество и различие основных сфер общества как структурных образований общества.

Взаимосвязь основных сфер обшественной жизни. Причинно-следственные связи основных сфер общественной жизни. Взаимосвязь основных сфер общества как завершенный цикл причинно-следственных взаимодействий. Материально-производственная сфера как основа структуры общества. Соотношение всеобщестабильного и специфически-ситуативного в определяющей роли материально-производственной сферы. «Жесткость» и «вариативность» причинно-следственных связей основных сфер общественной жизни. Экономический, технический, технологический детерминизм.

Функциональные связи сфер общественной жизни. Специфика функциональной роли каждой сферы общественной жизни. Проблема функциональной роли политико-управленческой сферы. Единство и взаимосвязь причинно-следственных и функциональных связей сфер обшественной жизни.

Первичные и вторичные уровни общества как элементы его структуры. Марксизм о базисе и надстройке и их взаимосвязи. Ю.К. Плотников о первичном и вторичном уровнях жизни общества. Культурологический взгляд на структуру общества.

Общественное бытие и общественное сознание как два своеобразных полюса структурной организации общества. «Ряд» общественного бытия, его абстрактный уровень и характер взаимодействия его составляющих. Взаимосвязь общественного бытия и общественного сознания как выражение идеализированного типа структуры общества. Концепция В. С. Барулина о категориальных рядах в социальной философии.

Социальная философия марксизма об общественно-экономической формации. Формация как интегральная структура общества. Типы общественно-экономических формаций. Соотношение формационно-го, цивилизационного и культурологического подходов к структуре общества. Соотношение различных формационных структур. Дискуссионные проблемы теории общественно-экономической формации. Общество как система коммуникаций.

Партийно-государственный абсолютизм. Политизация всех сфер и институтов общественной жизни, свертывание гражданского общества, идеологизация общественной жизни. Огосударствление собственности, мобилизационная экономика и всеобщий партийно-политический контроль как важнейшие черты партийно-государственного абсолютизма.

Черты сходства типа общества в нашей стране с азиатским способом производства, феодальными структурами. Роль традиций российской государственности в складывании этого типа общества.

Антигуманный характер партийно-государственного абсолютизма. Превращение народа в наемных работников системы. Демонтаж экономических интересов людей. Внеэкономическое принуждение, массовое насилие и использование энтузиазма и веры масс в социальные идеалы. Развитие механизмов отчуждения человека.

Глава VII. Общество как исторический процесс

§ 1. Объективность, всемирность, смысл человеческой истории

В предыдущей главе мы рассматривали общественную жизнь как определенную структурную целостность. При этом мы отвлекались от самого процесса человеческой жизнедеятельности. Но жизнь человеческого общества это не только сохранение и воспроизведение общественных структур. Она развернута во времени и социальном пространстве и представляет собой исторический процесс. Этот процесс не имеет никаких антрактов, охватывает всю историю человечества, начиная от первых шагов обезьяноподобных предков и кончая сложными зигзагами цивилизации конца XX в. «Если мы теперь бросим взгляд на всемирную историю вообще, — писал Г. Гегель, — то увидим огромную картину изменений и деяний бесконечно разнообразных формирований народов, государств, индивидуумов, которые непрерывно появляются один за другим... Общей мыслью, категорией, прежде всего представляющейся при этой непрерывной смене индивидуумов и народов, которые существуют некоторое время, а затем исчезают, является изменение вообще» [1].

1 Гегель Г. Соч. Т. 8. С. 69.

Естественно, возникают вопросы: что собой представляет эта история человечества? Происходит ли развитие человеческого общества хаотично или же по определенным законам? Развивается ли каждая страна (народ) независимо, изолированно от других стран, народов или у них существует и нечто общее? Вопросы эти не простые, как не просты и ответы на них. Мы остановимся на трех проблемах: объективность исторического процесса, всемирной истории и смысл истории.

Объективность исторического процесса. Исторический процесс объемен и разнообразен. Он вмещает в себя все: и перевороты в формах хозяйствования, и хитросплетения политических интриг, и расцветы и гибель отдельных цивилизаций, и будничные дела каждой семьи, и миллионы других самых разных преобразований. Но как ни разномасштабны эти преобразования, как ни непохожи они друг на друга и как ни неповторимы, история — это всегда деятельность людей.

Но если исторический процесс — это в основе своей деятельность людей, то ясно, что все, что сопутствует этой деятельности, органично включается в нее. Это прежде всего относится к идеальной составляющей человеческой жизнедеятельности. Это и непосредственные цели деятельности человека, и более или менее глубокие мотивировки поступков, и осознание своих — действительных или мнимых — интересов, и страсти, захватывающие человека, и вера в определенные идеалы, и многое другое, что входит в широкую палитру сознания человека. Именно здесь, в этой нерасторжимости исторического процесса и жизнедеятельности человека с присущим ему сознанием и возникает очень непростой вопрос об объективности исторического процесса. В этом пункте, казалось бы, сама история подстроила человеческому познанию своеобразную ловушку. И не просто подстроила, а как бы навязывает ему лежащий на поверхности, кажущийся очевидным ответ: раз вся история состоит из действий людей, раз эти действия всегда и везде осознаны, значит, говорить об объективных законах истории, т.е. законах, не зависящих от сознания и воли людей, нет никаких оснований. Многие поколения социологов, столкнувшись с этой кажущейся альтернативой сознательности исторических действий людей и объективности законов истории, при всей усложненности и разнообразии аргументов шли по пути отрицания объективных законов истории.

Эту же внешнюю альтернативу прекрасно видели К. Маркс и Ф. Энгельс. Но их объяснение оказалось принципиально иным, чем то, которое предпочла идеалистическая социология. Прежде всего К. Маркс и Ф. Энгельс в полной мере признавали сознательность человеческой деятельности, всех исторических преобразований. В то же время они не задержались на констатации роли сознания в истории и не стали все сводить и выводить из нее. Они как бы проникли во второй, более глубокий пласт истории и стали рассматривать более общие, глубинные детерминанты исторического процесса, более общие социально-интегральные результаты исторических действий. И когда история стала рассматриваться именно в таком широком и глубинном контексте, то и оценка ее стала другой. «В истории общества, — писал Ф. Энгельс, — действуют люди, одаренные сознанием, поступающие обдуманно или под влиянием страсти, стремящиеся к определенным целям. Здесь ничто не делается без сознательного намерения, без желанной цели. Но как ни важно это различие для исторического исследования — особенно отдельных эпох и событий — они нисколько не изменяют того факта, что ход истории подчиняется внутренним общим законам» [1].

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 306.

Ну, а как в таком случае обстоит дело с сознательностью человеческих действий в истории? Она что, потускнела перед лицом объективных законов и уменьшилась до ускользающе малой величины? Да ничего подобного, Напротив, именно тогда, когда была понятна объективная направленность исторического процесса, как раз и вскрылись действительная роль человеческого сознания, вся реальная мощь человеческого духа. Ибо стало понятным, откуда и почему они возникают и что они действительно могут.

Таким образом, открытие материалистического понимания истории позволило взглянуть на исторический процесс совершенно по-новому. Это не только выявило главное — историю общества как процесс, подчиняющийся объективным законам, но и позволило понять его во всей его многокрасочности, в сложном многообразии его движущих сил, во взаимодействии всех его институтов, в том числе человеческого сознания. С этим открытием история предстала как целостный процесс.

Хотелось бы подчеркнуть, что Гегель также видел, что за мозаикой осознанных человеческих действий скрывается как бы второй, более глубокий пласт истории. «Во всемирной истории, — писал он, — благодаря действиям людей вообще получаются еще и несколько иные результаты, чем те, к которым они стремятся и которых они достигают, чем те результаты, о которых они непосредственно знают и которых они желают, они добиваются удовлетворения своих интересов, но благодаря этому осуществляется еще и нечто дальнейшее, нечто такое, что скрыто содержится в них, но не сознавалось ими и не входило в их намерения" [1]. Эти «иные результаты» выстраиваются в определенную объективную логику истории, которая, по Гегелю, есть воплощение разума. «Разум господствует в мире, так что, следовательно, и всемирно-исторический процесс совершается разумно» [2]. Таким образом, соответствующие идеи Гегеля и Маркса развертываются параллельно; оба за многообразием осознанно-целенаправленных действий людей видят глубинную общую объективную логику истории. Но если для Гегеля эта логика базируется на развертывании разума, то для Маркса ее основой является объективный закон общественной жизни.

1 Гегель Г. Соч. Т. VIII. С. 27.

2 Там же. С. 10.

Единство всемирной истории. Исключительное многообразие исторических процессов, разность судеб стран и народов, непохожесть культур, образов жизни, пространственная разобщенность создают почву для постановки вопроса о единстве взаимосвязи истории человечества. Вливаются ли ручейки судеб отдельных стран в потоки всеобщей истории или так и движутся каждое в своем русле, теряясь в безбрежных просторах эпох и веков?

Конечно, история человечества едина и всеобща. У рода человеческого одна судьба. Единство человеческой истории проистекает из того простого и фундаментального факта, что это история людей. Они могут быть разобщены, могут не обмениваться информацией, но везде люди — это люди, разумные существа, живущие своим трудом, связанные системой общественных отношений, и поскольку это история именно людей, постольку в их судьбах не может не быть глубокого имманентного единства.

Развивая эту тему, можно и нужно сказать и об истории именно как объективно закономерном процессе. Опять-таки люди могут не знать друг о друге, разделенные океанами или огромными пространствами материков. Конкретные черты их образа жизни на том или ином участке ойкумены могут быть разительно несхожими, ценностные ориентации противоположными. Но если люди трудом своим добывают средства к жизни, если стремятся полнее овладеть богатствами природы, развивать свои потребности и удовлетворять их, то их жизнедеятельность складывается в объективный, естественноисто-рический процесс. Эта общность объективных законов также свидетельствует о единстве всемирно-исторического процесса. «Фактов, свидетельствующих, что история человечества есть история именно всего человечества, а не отдельных изолированных народов и стран, — писал академик Н. И. Конрад, — таких фактов можно привести сколько угодно и во всех областях. Вся история полна ими» [1].

1 Конрад Н.И. Запад и Восток. М., 1972. С. 15.

В качестве иллюстрации приведем лишь один пример. Известно, что К. Маркс неоднократно писал об азиатском способе производства, понимая под ним некоторые особенности раннеклассовых обществ. Считалось, что эти особенности свойственны только странам Востока, откуда, собственно, и пошло название «азиатский» способ производства. Но исследования историков в наше время показали, что особенности эти проявились и в других регионах, скажем в Латинской Америке. А ведь в это время прямых контактов этих районов скорее всего не было. Но сходство судеб народов — налицо.

Всемирность исторического процесса связана не только с родовой общностью человеческой жизнедеятельности, с универсальным действием объективных законов истории. Она проявляется и в многообразных контактах стран, народов, культур. В таком отношении всемирность истории человечества сама предстает как процесс [2]. От формации к формации теснота общественных связей стран и народов, степень их взаимовлияния, мера включения в общие интегральные законы, охватывающие большие совокупности стран, мера подчиненности этим законам отдельных стран, да и сама степень развитости этих законов непрерывно возрастали.

2 Английский археолог Ч. Чаилд в книге «Прогресс и археология» приводит данные о распространении экономического и культурного обмена между человеческими сообществами. В верхнем палеолите он был в радиусе 800 км. за 2000 лет до н.э. — в радиусе до 8 тыс. км. а к VIII в. н.э. охватил Азию, Африку и Европу.

В первобытности начала общественной жизни существовали как локальные друг с другом не связанные очаги жизнедеятельности человека. Эпохи рабовладения и феодализма резко расширили ареалы этой жизнедеятельности, усилили взаимосвязи между ними.

Например, в период античности были развиты не только региональные связи Средиземноморья, они распространились и значительно дальше: например, торговые экспедиции финикийцев вокруг Африки, походы Александра Македонского в Среднюю Азию и Индиию, греческие и римские проникновения в Среднюю Европу. Б эпоху феодализма усиливаются контакты европейского региона со странами Востока, к примеру арабские завоевания и влияние арабо-мавританской культуры сыграли важную роль в духовной жизни Европы. Но в целом связи стран и континентов в тот период были все же слабы и не играли решающей роли в их развитии.

Великие географические открытия, мировая торговля, проникновение капитала во все углы и закоулки земного шара связали все страны и народы в один тугой узел. Характеризуя роль буржуазии в интернационализации материального производства, К. Маркс и Ф. Энгельс писали: «Буржуазия путем эксплуатации всемирного рынка сделала производство и потребление всех стран космополитическим. К великому огорчению реакционеров она вырвала из-под ног промышленности национальную почву. Исконные национальные отрасли промышленности уничтожены и продолжают уничтожаться с каждым днем. Их вытесняют новые отрасли промышленности, введение которых становится вопросом жизни для всех цивилизованных наций, — отрасли, перерабатывающие уже не местное сырье, а сырье, привозимое из самых отдаленных областей земного шара, и вырабатывающие фабричные продукты, потребляемые не только внутри данной страны, но и во всех частях света... На смену старой местной и национальной замкнутости и существованию за счет продуктов собственного производства приходят всесторонняя связь и всесторонняя зависимость наций друг от друга. Это в равной мере относится как к материальному, так и к духовному производству. Плоды духовной деятельности отдельных наций становятся общим достоянием» [1].

1 Маркс К, Энгельс Ф Соч. Т 4 С 427-428.

Таким образом, начиная с капитализма, история человечества превратилась во всемирную историю не только в силу своей универсально-родовой человеческой сущности, но и по своей исторической конкретике, по реальным взаимосвязям различных стран и народов.

Сложившись на рубеже капитализма как всемирная история, исторический процесс человечества не остается неизменным в своей всеобщности, всемирности. Здесь открываются новые горизонты истории, когда в рамках сложившихся всемирных контактов прослеживается своя эволюция, имеющая свои качественные ступени, свои взлеты и отступления, свое внутреннее развитие. XX век являет собой новую фазу в истории человечества именно как всемирно-исторического процесса.

Смысл истории. К сожалению, в философско-социологической литературе слабо разрабатывается вопрос о смысле истории. Трудно сказать, почему так случилось. Может быть, анализ объективности законов как бы закрыл проблему смысла истории, растворилась эта проблема в идее о коммунистическом устройстве общества, которое понималось как реальное воплощение смысла? По непонятно откуда взявшейся традиции в смысле истории подозревали нечто мистически-идеалистическое? Кто может ответить? Во всяком случае думали об этой проблеме меньше, чем она того заслуживала. Но суровые реальности XX в., когда человечество подошло к тому рубежу, где опасность его самоуничтожения стала как никогда реальной, заставили пристальней взглянуть на многие коренные проблемы бытия общества. Вопрос о смысле истории — один из них.





Дата публикования: 2014-11-02; Прочитано: 158 | Нарушение авторского права страницы | Мы поможем в написании вашей работы!



studopedia.org - Студопедия.Орг - 2014-2024 год. Студопедия не является автором материалов, которые размещены. Но предоставляет возможность бесплатного использования (0.012 с)...