 |
Главная Случайная страница Контакты | Мы поможем в написании вашей работы! | |
Из телеграммы и. о. Госсекретаря США Грю
|
|
послу США в СССР Гарриману. 30 июня 1945 г.
Однако уже через пять дней Вашингтон почему-то передумал и предназначенные для передачи Москве документы были на долгие годы засекречены в архиве госдепартамента США. Об их существовании впервые сказали в 1968 году, когда истек срок давности для секретных документов военного времени.
Эта не до конца проясненная история имела не менее интригующее продолжение. При Брежневе закрытым Указом от 28 октября 1977 года Президиум Верховного Совета СССР наградил Якова Джугашвили орденом Отечественной войны I степени посмертно. В последний месяц правления Черненко так же тихо, без огласки, орден — через восемь лет — был передан на хранение дочери награжденного — Галине Яковлевне.
Зенькович Н.1 С. 716
После войны возникли подробности о смерти Якова. Поляк Александр Салацкий, бывший военнопленный, в 1981 году опубликовал я Варшаве воспоминания, в которых говорилось о ссоре между русскими и англичанами, жившими в одном бараке лагеря Заксенхаузен. Русские пленные считали, что англичане лебезят перед немцами, русские отказывались отдавать честь немецким офицерам, саботировали их приказы, а наказание получал весь барак, включая «законопослушных» англичан, которые открыто возмущались «русскими национальными недостатками».
Васильева Л.2 С. 104–105
Яков Джугашвили постоянно ощущал безысходность своего положения. Он часто впадал в депрессию, отказывался от еды... вечером 14 апреля 1943 года Яков отказался войти в барак и бросился в мертвую зону. Часовой выстрелил. Смерть наступила мгновенно. И тогда труп бросили на проволочый забор, находившийся под высоким напряжением.
В. Салацкий (польский военнопленный) // Литературная Грузия. 1978. № 6
Слышались оскорбления: «грязные русские», «большевистские свиньи». Якова ударили по лицу. Именно поэтому вечером он отказался войти в барак. И с криком «застрелите меня» бросился на колючую проволоку.
Васильева Л.2 С. 104–105
Следует отказаться от намерения проинформировать маршала Сталина, в противном случае придется обратить внимание на то, что смерть его сына вызвана англо-русской ссорой.
М. Вайе (британский дипломат).
Частное письмо. 1945 г.
«После тщательного изучения этого дела и его сути британское министерство иностранных дел предложило отвергнуть первоначальную идею передачи документов, которые по причине их неприятного содержания могли огорчить Сталина. Советским должностным лицам ничего не сообщили, и государственный департамент информировал посла Гарримана в телеграмме от 23 августа 1945 года, что достигнута договоренность не отдавать документы Сталину…
Справка из «Дела № Т-116».
Цит. по: Аллилуев В. Хроника одной семьи: Аллилуевы — Сталин. М.: Мол. гв., 1995
Конечно же, совсем не боязнь «огорчить» Сталина, как справедливо замечает Иона Андронов, заставила ближайшее окружение Трумэна и Черчилля спрятать «Дело № Т-176» в секретный архив. Скорее всего, они сами сильно огорчились, уяснив из дела о мужественном поведении в плену Якова. Их, стоявших у истоков «холодной войны», гораздо больше устраивали слухи, порочащие сына главнокомандующего, запущенные геббельсовской пропагандой.
Аллилуев В. С. 51–52
В 1945 году читал в одной болгарской газете заметку о том, что в германских газетах опубликовано обращение генералиссимуса Сталина, в котором, он предлагает за миллион западногерманских марок сообщить ему достоверные сведения о судьбе Якова Джугашвили.
Некто Чернявский из Гомеля
Цит. по: Васильева Л.2 С. 106
«В конце января С.г. Первым Белорусским фронтом была освобождена из немецкого лагеря группа югославских офицеров. Среди освобожденных — генерал югославской жандармерии Стефанович, который рассказал следующее. В лагере «Х-с» г. Любек содержался ст. л-т Джугашвили Яков, а также сын бывшего премьер-министра Франции Леона Блюма — капитан Роберт Блюм и другие. Джугашвили и Блюм содержались в одной камере. Стефанович раз 15 заходил к Джугашвили, предлагал материальную помощь, но тот отказывался, вел себя независимо и гордо. Не вставал перед немецкими офицерами, подвергаясь за это карцеру. Газетные сплетни обо мне — ложь, говорил Джугашвили. Был уверен в победе СССР. Написал мне свой адрес в Москве: ул. Грановского, д. 3, кв. 84. Берия».
Л. Берия — Сталину. Март 1945 г.
Вместе с Яковом в плену содержался бельгийский король Леопольд. После войны он написал письмо Сталину, в котором рассказал о гибели сына… Король Леопольд писал Сталину, что Якова расстреляли во внутреннем дворе тюрьмы, перед самым подходом советских войск, расстреляли вместе с Тельманом
...Михаил Геловани — актер, исполнявший роль Сталина в советских фильмах, вспоминал о том, как диктатор принял известие о гибели старшего сына. Было это на банкете.
«Застолье было сумрачным. Получилось что-то вроде тризны. В тот день Берия принес Сталину личное дело Якова Джугашвили. По грузинскому обычаю, Сталин оросил кусок черного хлеба несколькими каплями красного вина и съел его в память о сыне».
Краскова В.1 С. 112, 115
Потом еще раз он сказал о Яше летом 1945 года, после победы. Мы долго не виделись до того. «Яшу расстреляли немцы. Я получил письмо от бельгийского офицера, принца что ли, с соболезнованием — он был очевидцем... Их всех освободили американцы...» Ему было тяжко, он не хотел долго задерживаться на этой теме. Валентина Васильевна Истомина (Валечка), бывшая в то время экономкой у отца, рассказывала мне позже, что такое же известие о Яшиной гибели услышал К. Е. Ворошилов на одном из фронтов в Германии, в самом конце войны. Он не знал, как сказать об этом отцу, и страдал сам — Яшу все знали и любили. Так услышали об этом из двух источников.
Аллилуева С. С. 147
Утверждали также, что Якова из лагеря Дахау освободили американцы и затем где-то спрятали.
И, наконец, самая сенсационная версия говорит, что немцы летом 1944 года привезли его в один из лагерей, расположенных в Италии, откуда ему удалось совершить побег. А потом было так. Однажды ночью кто-то постучал в дверь дома Джовани Лиесси, жившего вместе с матерью и сестрами.
Джовани воевал в партизанском отряде против фашистов, и он знал, что стоит у дверей Яков, русский офицер, которого в партизанской бригаде называли «капитаном Монти». Молодой симпатичный человек с печальными большими глазами понравился сестре Джовани — Паоле. Она влюбилась в капитана, и он ответил ей на любовь.
6 февраля 1945 года Яков с двумя партизанами пошел в разведку. Неожиданно их окружили. Капитан крикнул: «Нам отсюда не выбраться. Мы подорвем себя гранатами — они нас живыми не возьмут!»
От капитана Монти Паола родила сына Джордже. Вскоре после этого события она посетила советского консула в Венеции. Там ей сказали: «Если вы хотите отказаться от ребенка, вам не придется ни о чем беспокоиться». Но Паола отказалась от помощи. Позже она вышла замуж за Ренато Дзамбона, усыновившего сына советского офицера.
Джордже — прямо-таки вылитый отец, как утверждают хорошо знавшие Монти бывшие партизаны. Но был ли «капитан Монти», действительно, Яковом Джугашвили, сыном Сталина? Жители итальянской деревни Рефрентоло с гордостью говорят: «Да, был»...
Краскова В.1 С. 116
Не случайно после войны появилось множество версий о судьбе Якова Джугашвили, которого якобы видели то в Италии, то в Латинской Америке. Явилось миру сонмище «очевидцев» и ловких самозванцев. Фантазии продолжают гулять по страницам прессы и в наши дни, не гнушаются их пересказывать или сочинять новые и отечественные журналисты. Одной из «свежих» версий является байка о том, что Яков натурализовался в Ираке, а Саддам Хусейн — его сын.
Аллилуев В. С. 53
Может быть, слишком поздно, когда Яша уже погиб, отец почувствовал к нему какое-то тепло и осознал несправедливость своего отношения к нему…
Аллилуева С. С. 147
В 1977 году по ходатайству многих лиц Яков Иосифович Джугашвили был награжден орденом Отечественной воины 1 степени (посмертно). Орден передан на хранение его дочери Галине Яковлевне Джугашвили.
Соловьев Б., Суходеев В. С. 76
Посмертная награда Якову Джугашвили, врученная его родственникам, была единственным завершением трагической судьбы солдата вне зависимости от того, кому он приходится сыном.
Однако судьба ордена оказалась столь же непростой.
А. С. Володина (этой по-своему самоотверженной женщиной были собраны материалы о жизни и гибели Якова Джугашвили, Анелли Сергеевна — хранитель музея Московского института инженеров транспорта, в котором учился в свое время сын Сталина. — Е. Г.) в свое время отправила в Президиум Верховного Совета письмо с просьбой сообщить номер и дату Указа о награждении Якова. Ответа не последовало.
Анелли Сергеевна представляет собой тот редкий и странный тип наших соотечественников, которые убеждены в том, что все вокруг — от хранителя музея до Генерального секретаря ЦК КПСС — обязаны жить исключительно по закону.
Поскольку Георгадзе без всякой причины не ответил на ее вежливое и предельно деловое письмо, она отправилась в приемную Президиума Верховного Совета лично. «Дежурная сотрудница приемной прямо при мне позвонила в наградной отдел. По мере того, как дежурная слушала то, что ей отвечали, лицо ее постепенно вытягивалось».
«На ваше письмо никакого ответа не будет, — сухо сказала она, наконец, Володиной. — Если хотите, обращайтесь в Верховный Совет Грузии».
Володина, прекрасно понимала, что ордена в стране выдает отнюдь не Верховный Совет Грузии.
Георгадзе объявил о награде по поручению Леонида Брежнева. Но... Указ о награждении Брежнев, по всей видимости, подписывать раздумал. Георгадзе был этим чрезвычайно подавлен, поскольку в глазах своих соотечественников теперь выглядел человеком, мягко говоря, не информированным. Следующее свое письмо Володина отправила уже первому заму Леонида Ильича В. Кузнецову, был все-таки Указ или не был? И почему сотрудницы секретариата, в нарушение установленного порядка работы с письмами и заявлениями, отсылают ее в Грузию?
Отвечал Анелли Сергеевне заместитель заведующего наградным отделом ПВС Ракушин. Он объяснил, что Указ пока не подписан, поскольку «его время еще не пришло». Товарищ Ракушин объяснил Анелли Сергеевне, что безответственных распространителей нелепых слухов и домыслов легко могут наказать — от увольнения с работы до серьезной проверки умственных способностей в психиатрической больнице.
Однако Володина — фронтовик, ветеран войны — не испугалась, потому что ясно видела идиотизм ситуации, была уверена в собственной правоте. Правда, обращаться оставалось только к Господу Богу, которого в Кремле вышестоящие инстанции не признавали.
Когда страна, наконец, осиротела, Анелли Сергеевна обратилась с теми же вопросами к новому секретарю Президиума Тенгизу Ментешашвили. Ответ был прежним, а отвечал уже знакомый человек, почти родной — все тот же товарищ Ракушин.
«Вам же все объяснили, а вы опять свое! — сердился он. — Прекратите заниматься этой личностью, иначе все это плохо кончится!»
За спиной Анелли Сергеевны стоял всего лишь совет ветеранов родного МИИТа, но ее не уволили, не посадили и не упрятали, хотя грозили еще не раз.
Наступил 1985 год. К 40-летию Победы орденами Отечественной войны было решено наградить всех оставшихся в живых ветеранов. По совету Володиной, дочь Якова — Галина Джугашвили — написала в Министерство обороны. На этот раз инстанции реагировали иначе, вскоре ей позвонили из военкомата: просили явиться за орденом.
Прямо в их присутствии в военкомате заполнили орденскую книжку, проставив и номер, и дату таинственного Указа. Указ ПВС СССР имел номер 6461-IX и дату — 28 октября 1977 года. Орден был передан дочерью Якова Джугашвили на хранение в музей МИИТа.
Об этом узнали в Грузии. К Володиной приезжала целая делегация генералов грузинской национальности уговаривать отдать орден в Тбилиси — Яков Джугашвили в республике был очень популярен, обещали большие деньги... Не отдала.
И все же оставался непроясненным последний вопрос. Для завершения экспозиции, по всем музейным правилам, требовалась копия Указа о награждении. Но тайна оставалась неподвластной времени, на письменные просьбы Володиной отвечали уклончиво — посылали подальше, в другие инстанции.
Прошли первые самые демократические выборы в новый Верховный совет. За ними вторые самые демократические — в Государственную Думу. Именно туда, в аппарат Думы, направила Володина свой последний запрос. И вот какой получила ответ.
«На Ваш запрос № 238\03 от 1 июня 1994 года сообщаем, что Указ Президиума Верховного Совета СССР № 6461-XI от 28 октября 1977 года имеет гриф «секретно». Ксерокопированию и использованию в экспозиции музея не подлежит. Зав. архивом Государственной Думы Л. В. Стабровская».
Смерть молчаливого Якова Джугашвили осталась загадкой…
Краскова В.1 С. 112–115
А благодарной памяти Яша заслуживал; разве быть честным, порядочным человеком в наше время — не подвиг?..
Аллилуева С. С. 148
Победа
В конце апреля 1945 года Советская Армия вела трудные и упорные бои за столицу фашистской Германии. Жуков доложил Сталину, что к 1 мая Берлин взять не удастся, нужна перегруппировка сил. «Я ожидал, — писал впоследствии Жуков, — от Сталина резких возражений, а Сталин ответил так: «Ну ничего, впереди Первомай, это и так большой праздник, народ хорошо его встретит. А что касается того, возьмем ли Берлин 2 или 3 мая, это не имеет большого значения. Я с Вами согласен, надо жалеть людей, мы меньше потеряем солдат. Подготовьте лучше заключительный этап этой операции».
Кожемяко В. Битва за Берлин // Правда. 1995. 26 апр.
Война с гитлеровской Германией окончилась 8 мая подписанием акта о ее безоговорочной капитуляции, но для всех нас, присутствовавших на этом приеме, итоговой чертой, завершающим аккордом четырех лет войны был незабываемый вечер в Георгиевском зале Кремлевского дворца 24 мая 1945 года.
А ровно через месяц мне выпало счастье стать свидетелем величайшего апофеоза нашей победы — знаменитого парада войск на Красной площади 24 июня 1945 года. Это был не обычный парад. Перед Мавзолеем Ленина торжественным маршем проходили наиболее прославившиеся части войск действующей армии, прибывшие на Красную площадь прямо с недавно умолкших фронтов Отечественной войны. Войска проходили по площади в порядке расположения фронтов: открывал парад самый северный — Карельский фронт, а замыкал самый южный — 3-й Украинский. Впереди колонны каждого фронта шел его командующий — маршал, генерал армии.
Яковлев А. С. 323
О самом акте подписания капитуляции я попутно хочу рассказать следующее. Вам, историку, это известно не меньше, чем мне, что, когда война свертывалась, то такие союзники, как Черчилль, не только думали о каком-то согласованном окончании войны с Германией, но уже начали опасаться за последствия победы над фашизмом и подумывать, нельзя ли использовать немцев для войны с Советским Союзом.
Известен такой факт. Когда у гитлеровцев не осталось шансов на победу, когда Берлин пал, то они бросились в штаб союзников. А в штабе союзников был наш генерал Суслопаров. Его пригласил генерал Эйзенхауэр и стал говорить о том, что враг предлагает капитуляцию: давайте подпишем.
И Суслопаров, не додумав до конца, 7 мая в Реймсе подписал акт о безоговорочной капитуляции Германии. И союзники расшумели это на весь мир.
Что это была за капитуляция? Это была капитуляция перед Англией и Америкой.
Естественно, что туда из Москвы Суслопарову пошла телеграмма: «Эту капитуляцию не считать действительной».
Тогда же было поручено маршалу Жукову подыскать соответствующее помещение и организовать подписание безоговорочной капитуляции в Берлине.
Известно и другое. Когда Суслопаров подписал эту капитуляцию и когда наша Ставка почувствовала, что тут идет какая-то игра и нам нельзя расхолаживаться, то в этот день, 7 мая, была дана телефонограмма всем флотам: «Война продолжается». Иными словами, было сказано: вы ни на какие удочки не идите, обстановка может повернуться как угодно…
Н. Кузнецов.
Цит. по: Куманев Г. С. 301–302
9-го мая 1945 года, когда по радио объявили о конце войны, — я позвонила отцу. Было раннее утро. Я ужасно волновалась, — в Москве было шумно, весело, уже все знали о победе... «Папа, поздравляю тебя, победа!» — смогла только сказать я, и мне захотелось плакать.
«Да, победа! — сказал он. — Спасибо. Поздравляю тебя! Как ты себя чувствуешь?» Я чувствовала себя великолепно, как все в Москве в тот день!
Аллилуева С. С. 168
После войны генералы везли вещи из Германии. Сперва на это смотрели сквозь пальцы, а потом Сталин приказал проверять в Бресте составы и переводить имущество в пользу государства.
Один генерал-полковник у которого экспроприировали целый вагон вещей, стал возмущаться, что напишет Сталину. Об этом мне поведал маршал А. Е. Голованов. «И ведь хватило ума — написал!» — смеялся Александр Евгеньевич.
Верховный прочитал и наложил такую резолюцию:
«Вернуть г.-полковнику барахло», И. Сталин». Нет, его не понизили в звании до полковника, но вся военная верхушка узнала об этом и подсмеивалась над ним.
Чуев Ф.1 С. 90
Богатства, якобы надаренные победоносным маршалам подчиненными в Европе, ни у кого особо не сверкали, лишь у Жукова провели обыск и изъятое вывезли на «студебеккере», все, вплоть до шкур, и Сталин заметил: «Скорняк останется скорняком», вспомнив, что служил Жуков до революции в меховом магазине.
Терехов А. Дом на Грановского // Совершенно секретно. № 305
После победы в 1945-м, отмечая исключительные заслуги И. В. Сталина в Великой Отечественной войне, Политбюро ЦК ВКП(б) постановило:
1. Переименовать столицу СССР город Москва в город Сталин.
2. Присвоить И. В. Сталину звание Генералиссимуса Советского Союза.
3. Наградить И. В. Сталина вторым орденом «Победа».
4. Присвоить И. В. Сталину звание Героя Советского Союза.
Сталин категорически отверг эти решения. По первому пункту его поддержал Молотов, и этого было достаточно, чтобы Москва осталась Москвой.
Чуев Ф.2 С. 547–548
Очень интересной была реакция Сталина на наше предложение присвоить ему звание генералиссимуса. Это было уже после войны. На заседании Политбюро где обсуждался этот вопрос, присутствовали Жуков, Василевский, я и Рокоссовский (если не ошибаюсь). Сталин сначала отказывался, но мы настойчиво выдвигали это предложение. Я дважды говорил об этом. И должен сказать, что в тот момент искренне считал это необходимым и заслуженным. Мотивировали мы тем, что по статуту русской армии, одержавшему большие победы, победоносно окончившему кампанию, присваивается такое звание.
Конев И. С. 119
Вопрос о присвоении звания генералиссимуса обсуждался несколько раз, и каждый раз Сталин убеждал этого не делать.
Соловьев Б., Суходеев В. С. 200
Сталин несколько раз прерывал нас, говорил: «Садитесь», а потом сказал о себе в третьем лице:
— Хотите присвоить товарищу Сталину генералиссимуса. Зачем это нужно товарищу Сталину? Товарищу Сталину это не нужно. Товарищ Сталин и без этого имеет авторитет. Это вам нужны звания для авторитета. Товарищу Сталину не нужны никакие звания для авторитета. Подумаешь, нашли звание для товарища Сталина — генералиссимус. Чан Кайши — генералиссимус, Франко — генералиссимус. Нечего сказать, хорошая компания для товарища Сталина. Вы маршалы, и я маршал, вы что, меня хотите выставить из маршалов? В какие-то генералиссимусы? Что это за звание? Переведите мне.
Пришлось тащить разные исторические книги и статуты и объяснять, что это в четвертый раз в истории русской армии после Меншикова и еще кого-то, и Суворова.
В конце концов он согласился. Но во всей этой сцене была очень характерная для поведения Сталина противоречивость: пренебрежение ко всякому блеску, ко всякому формальному чинопочитанию и в то же время чрезвычайное высокомерие, прятавшееся за той скромностью, которая паче гордости.
Конев И. С. 118–119
И только после вмешательства Маршала Советского Союза К. К. Рокоссовского дал свое согласие, когда последний заявил: «Товарищ Сталин, вы маршал и я маршал, вы меня наказать не сможете!»
Соловьев Б., Суходеев В. С. 200
У меня лично вызывает удивление то, что он объявил себя генералиссимусом и стал носить маршальскую форму. Тем более это было странно, что к его полувоенному облику давно привык весь мир, и этот облик, известный всем, вполне вязался с войной. В звании и форме было что-то мелочное, шедшее откуда-то из молодости, с тех времен, когда он был маленьким по общественному положению человеком — наблюдателем тифлисской метеостанции. Как-то странно сочетать положение вождя партии, мира со званием генералиссимуса, с желанием носить маршальскую форму, с брюками, на которых красный лампас — одна из самых одиозных примет царского времени. Мне невольно вспоминается снимок тех ранних лет — знаете, тот, с шеей, замотанной кашне, и по контрасту с этим снимком торчащая из-под стола нога в шевровом, хорошо начищенном ботинке, и брючина с красным лампасом и штрипкой.
И. Исаков.
Цит. по: Симонов К. С. 348
— Сталин жалел, что согласился на генералиссимуса. Он всегда жалел. И правильно. Это перестарались Каганович, Берия... И командующие настаивали.
— Кузнецов пишет...
— Он не все знает. Сталин был против. Сожалел: «Зачем мне все это?» Для чего ему какие-то внешние отличия, когда он был всем известный человек! Военные — это одно дело, а Сталин — политик, государственный руководитель. Суворов же не был государственным и партийным деятелем! Ему это звание было нужно. А Сталин — руководитель коммунистического движения, социалистического строительства. Это звание ему было не нужно. Нет, он очень жалел.
В. Молотов.
Цит. по: Чуев Ф. С. 310
Между прочим, он вообще придавал, на мой взгляд, излишнее значение форме, и люди, которые страшно были увлечены по своей службе изобретением новых мундиров или восстановлением старых русских мундиров, находили какой-то отзвук в нем, одобрение. Помню, как всерьез обсуждался вопрос о введении адъютантских аксельбантов и эполет; помню, как в закрытых машинах везли в Кремль шесть человек, обмундированных в армейские мундиры с эполетами, и шесть человек, одетых во флотские кители с эполетами. И это было не в конце войны, а в разгар ее.
И. Исаков.
Цит. по: Симонов К. С. 348–349
— Сталин только один, имейте в виду, а генералов-то много. Потом было ругался: «Как я согласился?» Вождь всей партии, всего народа и международного движения коммунистического и только генералиссимус. Это же принижает, а не поднимает! Он был гораздо выше этого! Генералиссимус — специалист в военной области. А он — и в военной, и в партийной, и в международной. Два раза пытались ему присвоить. Первую попытку он отбил, а потом согласился и жалел об этом.
В. Молотов.
Цит. по: Чуев Ф.1 С. 310
Как Верховный Главнокомандующий, он принял звание генералиссимуса. А вот все попытки штабистов создать для него специальную форму под это звание закончились скандалом. Он до конца своей жизни носил маршальскую форму, которую незадолго до смерти отдал художнику П. В. Васильеву. Кстати, музей в Гори пытался заполучить эту форму у художника, но тот настаивал, чтобы на этот счет было принято решение ЦК КПСС. Сегодня нет ни КПСС, ни ЦК. Вопрос так и повис в воздухе.
Аллилуев В. С. 198
Перед Парадом Победы его решили порадовать новой формой Генералиссимуса. Сшили три образца. Начальник тыла Хрулев одел молодцов атлетического сложения и выставил в приемной ЦК. Выйдя из кабинета, Сталин окинул взглядом накидки с атласной красной подкладкой, раззолоченные пуговицы, галуны, аксельбанты и спросил:
— Это что за павлины?
— Товарищ Сталин, это три образца формы Генералиссимуса. Какая вам понравится, ту и будете носить, — доложил Хрулев.
Сталин шуганул их всех вместе. Парад Победы он принимал в прежней рабочей форме.
Рыбин А. С. 36
Андрей Васильевич Хрулев все изобретал маршальские костюмы всякие, и Сталин как-то явился на заседание в маршальском, чего-то прицепил к себе. В коричнево-шоколадном костюме, такой же «сталинке» в полоску, в рубчик, а так я все время в сером его видел.
Д. Шепилов.
Цит. по: Чуев Ф.3 С. 324
Убедили Сталина и взять второй орден «Победа».
Соловьев Б., Суходеев В. С. 200
В конце мая 1945 года по предложению И. В. Сталина в ознаменование Победы над фашистской Германией было решено провести в Москве Парад Победы, пригласить наиболее отличившихся героев-солдат, сержантов, старшин, офицеров и генералов, «Эту идею, вспоминал Г. К. Жуков, — все горячо поддержали, тут же внося ряд практических предложений... Кажется, 18—19 июня, меня вызвал к себе на дачу Верховный. Он спросил, не разучился ли я ездить на коне.
— Нет, не разучился.
— Вот что, вам придется принимать Парад Победы. Командовать парадом будет Рокоссовский.
Я ответил:
— Спасибо за такую честь, но не лучше ли парад принимать вам? Вы Верховный Главнокомандующий, по праву и обязанности следует вам принимать парад.
И. В. Сталин сказал:
— Я уже стар принимать парады. Принимайте вы, вы помоложе…
Аллилуев В. С. 193–194
Известно, что Парад Победы в 1945 году принимал Георгий Жуков. Он не знал, что произошло незадолго до того на Центральном аэродроме, где шла репетиция. Сын Сталина Василий рассказал о казусе, который вышел с его отцом:
— Говорю вам под большим секретом. Отец сам готовился принимать Парад Победы. Но третьего дня во время езды от неумелого употребления шпор конь вынес отца по Манежу. Отец ухватился за гриву, пытался удержаться в седле, но не сумел и упал. Ушиб себе при этом плечо и голову, а когда встал — плюнул и сказал: «Пусть Жуков принимает парад, он старый кавалерист».
Мир новостей. 2001. 25 дек. С. 5
Когда вся подготовительная работа была проведена, созвали совещание, на которое пригласили командующих фронтами, был доложен ритуал парада. Остался открытым один вопрос: кто будет принимать Парад Победы и кто будет им командовать?
Один за другим выступали маршалы и единодушно предлагали:
— Парад Победы должен принимать товарищ Сталин.
Сталин, по своему обыкновению, ходил по кабинету, слушал выступающих, хмурился. Подошел к столу.
— Принимающий Парад Победы должен выехать на Красную Площадь на коне. А я стар, чтобы на коне ездить.
Мы все горячо стали возражать.
— Почему обязательно на коне? Президент США Рузвельт — тоже верховный главнокомандующий, а на машине парады принимал.
Сталин усмехнулся.
— Рузвельт — другое дело, у него ноги парализованы были, а у меня, слава Богу, здоровые. Традиция у нас такая: на коне на Красную площадь надо выезжать. — И еще раз подчеркнул: — Традиция!
После паузы посмотрел на меня и на Жукова и сказал:
— Есть у нас два маршала-кавалериста — Жуков и Рокоссовский. Вот пусть один командует Парадом Победы, а другой Парад Победы принимает…
Дата публикования: 2014-11-04; Прочитано: 260 | Нарушение авторского права страницы | Мы поможем в написании вашей работы!
