Адвентисты учат: для того чтобы спастись, человек должен соблюдать заповеди

Перед нами опять всего лишь вариант тех возражений, на которые мы уже ответили, однако он настолько емко формулирует неправильное представление об адвентистском учении, что мы рассмотрим его как отдельное возражение.

Когда богатый юноша спросил Христа, что ему сделать доброго, чтобы иметь вечную жизнь, Иисус ответил: "Если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди" (Мф.19:16, 17). Из последующих текстов становится ясно, что Христос имел в виду Декалог.

Поистине печально, что очень многие христиане помнят только какие-то отдельные высказывания Христа. Они много проповедуют о пассивной стороне христианства, то есть о принятии Иисуса Христа как Спасителя, однако существует и активная сторона, так как христианство представляет собой нечто гораздо большее, чем только очищение человека от его прошлых грехов. Оно касается и его образа жизни, который должен быть безгрешным. Христианину надо исполнять Божью волю, соблюдать Божьи заповеди и в какой-то мере трудиться ради собственного спасения (см. Мф.7:21; Откр.14:12; Флп. 2:12).

Хотя мы и не учим тому, что для спасения надо непременно соблюдать заповеди, мы решительно подчеркиваем, что если человек спасен, то он свидетельствует об этом соблюдением Божьих заповедей. Хорошо сказано, что, хотя соблюдение Закона Божьего не означает спасения, несоблюдение его неизбежно означает жесткое осуждение.

Христианство не освобождает человека от требований Закона Божьего, которые он, будучи грешником, не в состоянии выполнить. Если бы оно просто освобождало его, оно было бы всего лишь наркотиком для души, оставляя человека в том же плачевном состоянии, в каком он пребывал прежде. Нет, христианство возникло в силу Божьего замысла, благодаря которому человек может обрести силу соблюдать небесные законы. Это Божественный план, с помощью которого Христос живет и действует внутри нас (см. Гал. 2:20).

Мы верим словам Христа, сказавшего: "Если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди", но в то же время верим, что сила, которая дает возможность их соблюсти, - Божий дар. Мы признаем, что самостоятельно ничего сделать не способны, но верим, что можем все благодаря Иисусу Христу, Который нас укрепляет (см. Флп. 4:13). Без всяких оговорок мы принимаем слова нашего Господа, сказавшего: "Я есмь лоза, а вы - ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего" (Ин.15:5). Соглашаясь с Павлом в том, что надо "совершать свое спасение", мы тотчас вместе с апостолом добавляем: "Потому что Бог производит в вас и хотение и действие по Своему благоволению" (Флп. 2:12, 13).

Суббота

Возражение 20

Адвентисты седьмого дня утверждают, что во время сотворения мира Бог благословил и освятил седьмой день недели как субботу. Таким образом они пытаются доказать, что суббота существовала до формирования иудейского народа и относится ко всем людям. Однако Книга Бытие, в которой рассказывается о том, что Бог почил в субботу и благословил ее, была написана Моисеем через 2500 лет после творения, приблизительно в эпоху исхода. Упомянув в Книге Бытие о субботе, Моисей просто придал ей тот смысл, которым был наделен седьмой день на горе Синай.

Первое, о чем здесь ясно сказано и что надо отметить с самого начала, - это допущение, согласно которому библейский рассказ о благословении субботы во время сотворения мира представляет сильный аргумент в пользу всеобщей значимости субботы для всех народов во все времена.

Вторая особенность заключается в том, что наш критик якобы знает о том, как именно писал Моисей и, говоря без преувеличений, подобное знание вызывает удивление. На чем оно основано? У оппонента нет доступа к каким-либо источникам, которых не знали бы все, кто изучает Библию, а они, включая известных комментаторов, на протяжении многих лет единогласно утверждают, что в Книге Бытие Моисей, упоминая о благословении субботнего дня, дает историческую запись недели творения. Они отстаивают эту точку зрения, несмотря на то, что сами соблюдают воскресенье. По правде сказать, что еще им остается делать? Рассмотрим факты.

1. Какова природа Книги Бытие? Ясно, что от начала и до конца эта книга историческая. В ней содержится краткое хронологическое повествование о событиях с момента творения и до смерти Иосифа. Следовательно, не располагая сколько-нибудь ясными доказательствами противоположного, мы должны рассматривать все, что в ней сообщается, различные рассказы о словах и поступках человека и Бога как исторические события, совершившиеся в то время, о котором идет повествование. Описание того, что на седьмой день творения Бог почил и, кроме того, благословил и освятил этот день, так же естественно в исторической последовательности событий, как и любой другой эпизод, упомянутый в Книге Бытие. Из контекста не следует ничего такого, что давало бы основания для других выводов.

2. Тот факт, что Книга Бытие была составлена приблизительно через 25 веков после творения, вообще не имеет никакого отношения к данному вопросу. Все исторические книги появляются после тех событий, которые они описывают. Понятно, что любая книга, автор которой стремится записать историю, насчитывающую 25 столетий, должна быть создана, по крайней мере, после тех событий, которые произошли в начале этого периода. Говоря о том, что автор относит к 1-му году событие, происшедшее примерно в 2500 году, мы тем самым высказываем предположение, которое можно принять только в том случае, если мы готовы уличить такого автора в мошенничестве и обмане. По отношению к Моисею мы этого сделать не можем.

3. Не мешает обратить внимание на тот момент в повествовании, когда, по мнению критика, оно утрачивает исторический характер и в нем описывается событие, которое произошло 25 веков спустя. Прослеживая события недели творения (включая отдых Господа после всех Его дел на седьмой день (см. Быт. 2:2), далее заявляется, что с этого момента повествование прерывается и что следующие слова на самом деле относятся к тому, что произошло значительно позднее: "И благословил Бог седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал" (Быт. 2:3).

Но почему Бог почил? Не потому, что устал. Это действие, которое точно описано Моисеем, наверное, имело какой-то смысл, и он раскрывается в следующем стихе. Бог почил для того, чтобы благословить, и Он благословил и освятил седьмой день, "ибо в оный почил от всех дел Своих". Разумно ли утверждать, что, почив в седьмой день творения и благословив его, Бог ждал 25 веков, чтобы возвестить об этом благословении? Совершенно неразумно.

4. Приведем примеры благословения, содержащиеся в этом повествовании:

Событие	Благословение
Пятый день
"И сказал Бог: да произведет вода пресмыкающихся" (Быт. 1:20)	"И благословил их Бог, говоря: плодитесь и размножайтесь" (ст. 22).
Шестой день
"И сказал Бог: да произведет земля душу живую... Сотворим человека по образу Нашему" (Быт. 1:24 - 26).	"И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь" (ст. 28)
Седьмой день
"И почил в день седьмой от всех дел Своих, которые делал" (Быт. 2:2).	"И благословил Бог седьмой день, и освятил его" (ст. 28).

Нельзя не согласиться, что благословения, касающиеся событий пятого и шестого дней, следуют сразу за этими событиями. Повторяющаяся параллельная литературная конструкция и полное отсутствие какого-либо намека на разрыв в повествовании, заставляют признать, что благословение седьмого дня следует сразу после того, как Бог в этот день почил.

5. Кроме того, полезно обратить внимание на параллельные временные конструкции в самой четвертой заповеди. Здесь Господь говорит Израилю:

а) "В шесть дней создал Господь небо и землю"

б) "А в день седьмой почил",

в) "Посему благословил Господь день субботний и освятил его".

Заметьте, что все четыре глагола употреблены в прошедшем времени: "создал", "почил", "благословил", "освятил".

Именно это последовательное употребление прошедшего времени наделяет максимальной силой слово "помни", с которого начинается заповедь. Глагол "помнить" означает воскрешать в памяти какое-нибудь прошлое событие или переживание. Израилю было заповедано "помнить день субботний, чтобы святить его". Почему? Потому что Бог только теперь решил благословить его? Нет, потому что Он его уже благословил.

Учитывая все это, читатель не должен испытывать никаких затруднений, решая данный спорный вопрос.

Возражение 21

В Книге Исход (Исх. 16:29) и в Книге пророка Неемии (Неем. 9:13, 14) доказывается, что заповедь соблюдать субботу была дана Израилю только после того, как он покинул Египет. Убедительным свидетельством в пользу этого является и тот факт, что в Писании ничего не говорится о ее соблюдении когда-либо прежде.

Итак, перед нами два утверждения. Согласно первому, постановление о соблюдении субботы было дано в иудейском окружении. Это утверждение подготавливает почву для другого, которое гласит, что соблюдение субботы предписывалось только иудеям.

Предполагается, что приведенные отрывки - что бы они на самом деле ни означали - смогут ослабить влияние упомянутого отрывка из Книги Бытие (Быт. 2:2, 3) и вообще сделать его недействительным. Но можно ли считать, что одно библейское изречение противоречит другому? Нет, нельзя. Если складывается впечатление, что какой-либо библейский текст вступает в противоречие с другим, можно с уверенностью сказать, что, истолковывая тот или другой, мы совершили ошибку. Мы уже видели (см. Возражение 20), что текст из Книги Бытие (Быт. 2:2, 3) ясно свидетельствует о том, что Бог почил на седьмой день первой недели и затем благословил его. Таким образом, с самого начала мы можем убедиться, что, чему бы ни учили упомянутые отрывки (Исх. 16:29 и Неем. 9:13, 14), они не противоречат Книге Бытие (Быт. 2:2, 3).

Фрагмент из Книги Исход представляет собой часть повествования о том, как евреям была дана манна, которую они собирали ежедневно в течение шести дней, причем в шестой день собрали вдвое больше обычного, потому что на седьмой Бог ее не послал. Тем не менее, воспротивившись Божьему повелению, некоторые израильтяне вышли собирать ее в субботу, в результате чего Господь обратился к Моисею с такими словами: "Долго ли будете вы уклоняться от соблюдения заповедей Моих и законов Моих? Смотрите, Господь дал вам субботу, посему Он и дает в шестой день хлеба на два дня: оставайтесь каждый у себя, никто не выходи от места своего в седьмой день" (Исх. 16:28, 29).

Много лет спустя, вспоминая о том, что Бог сделал для Израиля, освободив его от египетского рабства, Неемия, в частности, сказал: "И снисшел Ты на гору Синай, и говорил с ними с неба, и дал им суды справедливые, законы верные, уставы и заповеди добрые. И указал им святую Твою субботу, и заповеди, и уставы, и закон преподал им чрез раба Твоего Моисея" (Неем. 9:13, 14).

Оба отрывка рассказывают об одних и тех же событиях, и по своему построению так сильно похожи друг на друга, что их можно рассматривать вместе. Обратим внимание на некоторые фразы.

1. "Господь дал вам субботу" (Исх. 16:29).

2. "И дал им суды справедливые, законы верные, уставы и заповеди добрые" (Неем. 9:13).

3. "И указал им святую Твою субботу" (Неем. 9:14).

Мы считаем, что ответ на представленное нам возражение со всей очевидностью дан во втором из этих трех предложений. Наши критики считают сходство между первым и третьим утверждением основанием для предположения, что закон о соблюдении субботы не существовал до эпохи исхода. Однако если это так, тогда построение второй фразы с необходимостью заставляет заключить, что широкий перечень законов, уставов и заповедей, формально возвещенных на Синае, тоже прежде не существовал. Следовательно, получается, что до исхода работа в седьмой день не представляла собой никакого греха, и даже более того: до Синая грехом не являлось то, что было запрещено различными законами и заповедями, которые Бог "дал им" в то время.

Однако никто не станет утверждать, что последний вывод правилен, поскольку никто не станет оспаривать, что девять из десяти заповедей выражают собой вечные нравственные принципы. Когда на Синае Господь возвестил "не прелюбодействуй", можно сказать, что в каком-то смысле Он дал Израилю закон, препятствующий нравственной распущенности. Это было первое формальное возвещение, обращенное к только что сформировавшейся нации, которая испытывала потребность в ясном и точном своде законов. Однако даже на миг никто не допустит, что до того как с пламенеющей горы Синай возвестили о недопустимости прелюбодеяния, это не было запрещено Господом и, следовательно, можно было безоглядно потакать своим низменным страстям.

Так же обстоят дела и с законом о субботе. Вместе с другими великими заповедями Декалога и множеством прочих установлений формально он был возвещен Израилю, когда тот начал существовать как нация. Длительное пребывание в египетской тьме привело к тому, что израильтяне почти позабыли, в чем заключается Божья волями теперь Своим огненным светом Бог осветил им все Свои требования, включая субботу.

Бог говорит: "Я открыл Себя им (израильтянам), что бы вывести их из земли Египетской" (Иез. 20:9). Может ли оппонент на основании этого текста утверждать, что до исхода Бог не существовал? Нет. Тогда почему он утверждает, что не было и субботы до того как Бог возвестил Израилю заповедь о ней? Все дело в том, что во время долгого египетского рабства знание о Боге и субботе почти истерлось из памяти израильтян.

Коснемся утверждения, согласно которому в текстах Писания, освещающих события до исхода, нет упоминаний о соблюдающих субботу. Будем кратки. Несколько библейских отрывков, предшествующих рассказу об исходе, охватывают период, равный приблизительно 25 векам. Понятно, что, описывая столь долгий период, осветить можно было лишь основные моменты. Моисей, прежде всего, стремился к тому, чтобы последовательно изложить происшедшие события и связать повествование о творении с тем, что произошло после грехопадения человека, упомянуть о потопе, призвании Авраама, формировании Израиля и его исходе из Египта. Почти ничего не упоминается о религиозной деятельности, в которую люди были вовлечены во время этих столетий. Используя это "молчание" как доказательство против повеления о субботе, наши критики опираются на очень слабый аргумент.

Те, кто подчеркивает важность воскресного дня, обычно подкрепляют свои доводы следующим аргументом: каждую неделю человеку нужен один день для богослужения, причем, говоря об этом, они не упоминают ни о каких временных или пространственных ограничениях. Следовательно, те, кто жили до исхода, тоже нуждались в таком дне, и если эта потребность действительно существовала, то неужели Бог не удовлетворил ее? И разве Он не сделал этого, когда во время творения освятил седьмой день? Надо ли нам искать какое-то конкретное упоминание о соблюдении этого дня, чтобы решить, что такие святые люди, как Енох, Ной и Авраам действительно соблюдали этот святой день? Разве какой-нибудь другой вывод может быть более обоснованным?

Возражение 22

Суббота - это иудейский обряд. Она была дана только иудеям и представляла собой часть ветхого завета, который заключен только с иудеями. В Книге Второзаконие (Втор. 5:15) ясно сказано, что Бог повелел иудеям соблюдать субботу в память об освобождении из Египта. Таким образом, для нас, христиан из язычников, она не имеет никакого значения.

Такой аргумент, по существу, основывается на тех же доводах, что и утверждение, будто закон, данный на Синае, предназначался только для иудеев. Мы советуем читателю обратиться к Возражению 4, где показано, что вся Библия была написана иудеями, что большая ее часть обращена прямо к ним, что ветхий и новый заветы были заключены "с домом Израилевым" и что Сам Христос возвестил о "спасении от иудеев". И тем не менее все протестанты в поисках духовного руководства обращаются к Библии, к Ветхому и Новому Заветам. Мы все уверены: новозаветные отношения распространяются и на нас, и мы проповедуем, что "спасение", о котором Христос сказал, что оно "от иудеев", предназначено любому человеку в любой земле.

Можно задать простой вопрос: почему седьмой день недели принято считать более иудейским, чем первый? Согласно Вестминстерскому исповеданию, очень ясно излагающему протестантский взгляд на святость еженедельного дня покоя, суббота "от начала мира и до воскресения Христа была последним днем недели". Этот период охватывает, по крайней мере, четыре тысячелетия, однако в его первой половине никаких иудеев не было. Можем ли мы сказать, что седьмой день недели внезапно обретает новый характер и качество на Синае, когда Бог вел Свой народ из Египта в обетованную землю?

Быть может, кто-то рискнет сказать, что так оно и есть, и в подтверждение сошлется на ветхозаветные слова о том, что суббота была отличительной чертой и знамением между Богом и сынами Израиля. Однако если такое утверждение что-нибудь доказывает, то оно доказывает слишком многое, потому что те же самые ветхозаветные тексты, которые таким образом характеризуют субботу, показывают нам, что Бог находился в очень своеобразных и самобытных отношениях с Авраамом, Исааком и Иаковом. Разве Господь не имел права возвестить Свое повеление о субботе народу, который Он избрал?

Да, в конце периода, насчитывающего четыре тысячи лет, перед пришествием Христа, субботу соблюдали только иудеи, однако все дело в том, что в ту пору на всей земле не было никакого другого народа, который был бы на самом деле верен Богу. Все остальные нации состояли из язычников, и, само собой разумеется, что во время существования иудейского государства суббота ассоциировалась прежде всего с евреями. Кроме того, как мы уже отмечали, с еврейским народом связывались и все остальные откровения Божьей воли, некогда выраженные через Его пророков в сочинениях, которые позднее составили Ветхий Завет.

Кто-нибудь может возразить, что в Библии нигде не говорится, будто Спаситель и спасение даны только для иудеев. Совершенно верно. Но точно так же нигде не сказано, что только для иудеев предназначена и суббота. Напротив, в Библии есть вполне однозначные высказывания о том, что по Божьему замыслу суббота предназначалась для всех. Перечислим некоторые из них.

1. Сама заповедь о субботе недвусмысленно возвещает, что в этот день должны отдыхать не только иудеи, но и "пришелец, который в жилищах твоих" (Исх. 20:10). Пришельцами были те, кто не принадлежал к семье Израиля и кто мог принадлежать к какому-нибудь другому народу или нации.

2. Христос сказал, что "суббота для человека" (Мк. 2:27). Он не сказал для "иудея", но для "человека", и поэтому нет никаких оснований считать, что в данном случае речь идет только об иудеях. Ограничив данное слово только этим значением, мы довольно скоро попадем в весьма затруднительное положение. Сказано, что Христос - "Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир" (Ин.1:9). Разве можно утверждать, что Христос принес свет только для того, кто является иудеем? Кроме того, суббота была дана для того, чтобы человек мог получать благословение от покоя и служения своему Творцу. Неужели Бог желает, чтобы только малая часть из сотворенных Им существ (поскольку среди населения земли иудеи всегда представляли очень незначительное количество) приобщилась блаженству покоя и богослужения?

3. Можно ли считать, что суббота дана только иудеям, когда она учреждена в момент творения, задолго до появления Авраама, отца иудейского народа? (См. Быт. 2:2, 3.)

4. Говоря о последних днях земной истории, когда "спасение близко", Исайя возвещает о благословении, которое будет дано "сыну иноплеменника", соблюдающему субботу (см. Ис. 56:1-8).

5. И наконец, суббота будет соблюдаться и на новой земле, на которой соберутся все племена и народы (см. Ис. 66:22, 23). Что же можно сказать об упомянутом отрывке из Книги Второзаконие (Втор. 5:15), который якобы доказывает, что суббота была дана только иудеям? Прочтем его еще раз: "И помни, что ты был рабом в земле Египетской, но Господь, Бог твой, вывел тебя оттуда рукою крепкою и мышцею высокою, потому и повелел тебе Господь, Бог твой, соблюдать день субботний" (Втор. 5:15).

Рассмотрим контекст этого отрывка. В 5-й главе Моисей, используя соответствующие комментарии, вкратце излагает суть того великого события, которое произошло на Синае 40 лет назад, когда Бог возвестил Декалог. Моисей не стремится дословно воспроизвести все Десять Заповедей: он призывает соблюдать эти хорошо известные наставления, что и показывает 12-й стих, в котором приведены его слова: "Наблюдай день субботний, чтобы свято хранить его, как заповедал тебе Господь, Бог твой" (Втор. 5:12).

Таким образом, прежде всего надо отметить, что перечисление заповедей в Книге Второзаконие нельзя воспринимать как замену того, что сказано в 20-й главе Книги Исход, где заповеди записаны самим Богом. Именно на этот текст заповедей ссылается Моисей, призывая Израиль к их соблюдению. "Наблюдай день субботний, чтобы свято хранить его, как заповедал тебе Господь, Бог твой". Таким образом, все, что возвещает Моисей, надо рассматривать как добавление, разъяснение, а не как замену того, что сказал Бог, когда Он первоначально возвещал заповеди. Бог возвестил, что седьмой день - суббота, день, когда все должны отдыхать, потому что "в шесть дней создал Господь небо и землю... а в день седьмой почил". Далее сказано: "Посему благословил Господь день субботний и освятил его" (Исх. 20:11).

А теперь еще раз рассмотрим контекст 5-й главы Книги Второзаконие. Изложив своими словами заповедь о субботе, Моисей (в 14-м стихе, где говорится, что рабы и хозяева в равной мере не должны в этот день ничего делать) делает следующее добавление: "...чтобы отдохнул раб твой, и раба твоя, как и ты". Затем в 15-м стихе израильтянам напоминается а том, что они тоже были рабами в египетской земле.

Какой же вывод можно сделать? Моисей просто излагает заповедь о субботе и добавляет некоторые соображения в пользу ее соблюдения, особенно подчеркивая, что в этот день должны отдыхать и рабы.

Таков естественный вывод, который можно сделать, и, кроме того, он становится неизбежным, если мы приведем отдельные параллельные отрывки.

Чуть позднее Моисей дает наставление о том, как относиться к рабу, и говорит, что после шести лет службы на седьмой год хозяин должен отпустить раба на волю, щедро снабдив его запасами от своих стад. Затем Моисей добавляет: "Помни, что и ты был рабом в земле Египетской и избавил тебя Господь, Бог твой, потому я сегодня и заповедую тебе сие" (Втор. 15:15). Можем ли мы сказать, что щедрость и великодушие по отношению к рабам зародились только во времена исхода, что все, кто жил прежде, могли не рискуя навлечь на себя Божье недовольство, относиться к рабам без всякой доброжелательности, и что только от иудеев Бог требует проявлять к ним такую доброту?

А теперь прочитаем более обстоятельное повеление: "Не делайте неправды в суде, в мере, в весе и в измерении: да будут у вас весы верные, гири верные, ефа верная и гин верный. Я Господь, Бог ваш, Который вывел вас из земли Египетской. Соблюдайте все уставы Мои и все законы Мои и исполняйте их. Я Господь" (Лев. 19:35-37). Можем ли мы, основываясь только на этих стихах, предположить, что заповедь о добросовестности в делах появилась только во времена исхода, что прежде можно было безнаказанно обсчитывать своего ближнего и что только от иудеев Бог потребовал воздержаться от мошенничества?

Приведем еще одно высказывание: "Ибо Я - Господь, выведший вас из земли Египетской, чтобы быть вашим Богом. Итак, будьте святы, потому что Я свят" (Лев. 11:45). Можно ли на основании этого стиха сказать, что заповедь "быть святым" распространяется только на этнический Израиль, которого Бог "вывел из земли Египетской"? Мы считаем, что даже самый ярый противник соблюдения субботнего дня не сразу согласится с такой мыслью. Однако если

святость и соблюдение субботы каким-то образом связаны с освобождением из египетского рабства и если в то же время мы считаем, что все люди должны стремиться к святости, то тогда ссылка на Египет не может служить оправданием нарушения субботнего дня.

В свете этих текстов, а также других, которые тоже можно было бы привести, становится совершенно очевидно, что, упоминая о египетском рабстве, когда к иудеям относились жестоко и несправедливо, Моисей просто приводит дополнительную причину в пользу того, почему теперь, когда Господь по Своему благоволению освободил их, они должны относиться к другим справедливо и с любовью. Закон о необходимости справедливого отношения к другим людям и особенно к тем, кто находится в тяжелом положении, известен человеку от начала мира, однако он обретает еще большую силу и обязательность применительно к тем, кто совсем недавно был рабами в Египте.

Нисколько не ослабляя заповеди о субботе, приведенный отрывок из Книги Второзаконие (Втор. 5:15) просто показывает, сколь широко применение этой заповеди, и как Бог стремился к тому, чтобы суббота восстанавливала силы и стала источником благословения даже для рабов.

Возражение 23

В Книге Исход (Исх. 31:14) написано, что нарушающие субботу должны быть побиты камнями до смерти. Неужели вы считаете, что и сегодня надо применять это наказание? Если же вы скажете, что оно уже упразднено, то тем самым признаете и упразднение субботы, так как закон не имеет силы, если не предусматривает никакого наказания за его нарушение.

Далее (Исх. 35:3) мы читаем, что в субботний день в жилищах нельзя зажигать никакого огня. Если вы считаете, что закон о соблюдении субботы до сих пор действует, почему в этот день вы зажигаете огонь?

Первый из двух приведенных отрывков гласит: "И соблюдайте субботу, ибо она свята для вас: кто осквернит ее, тогда будет предан смерти; кто станет в оную делать дело, та душа должна быть истреблена из среды народа своего" (Исх. 31:14). Обратившись к Книге Второзаконие (Втор. 13:6, 10; 21:18,21; 22:21-28), а также к 20-й главе Книги Левит, читатель найдет целый перечень повелений, утверждающих, что смерти подлежат идолопоклонники, те, кто бунтует против родителей, кто совершает прелюбодеяние, кровосмешение, кто проклинает отца и мать, - одним словом, все, кто нарушает нравственный закон. Кто-то подсчитал, что не менее девяти заповедей Декалога упоминаются в связи с наказанием смертью, которое предусматривается за их нарушение.

А теперь спросим нашего критика: считает ли он, что смерти подлежит, например, идолопоклонник или сын, проклинающий отца? Конечно же нет, ответит он. Тогда, следуя его логике, можно предположить, что он, отвергая такую форму наказания сегодня, вероятно, не видит ничего плохого в идолопоклонстве или в проклятии, которое сын обрушивает на отца. Хотя такой вывод не только неразумен, но просто чудовищен, но все-таки еще неразумнее утверждать, что поскольку современные почитатели субботы не признают наказание смертью за ее нарушение, то, следовательно, закон о субботе упраздняется. Такая логика аргументов доказывает слишком многое, поэтому не доказывает ничего.

Мы согласны с тем, что закон, не предусматривающий никакого наказания за его нарушение, не имеет силы, однако отсюда не следует, что, отвергая побиения людей камнями, мы тем самым признаем, что нарушающим субботу или любое другое повеление Закона Божьего вообще не грозит никакое наказание.

Что касается наказания, то единственное различие между древними иудеями и нами заключается в сроках этого наказания. Когда Бог управлял народом напрямую, Он наказывал тотчас, но теперь грешнику предстоит дожидаться последнего великого дня суда (см. Евр. 10:26-29).

Таким образом, нарушитель субботнего покоя не должен пребывать в безмятежности, видя, что Бог не наказал его немедленно за нарушение четвертой заповеди Декалога, возвещающей, что седьмой день - это суббота Господа Бога, Творца неба и земли.

Рассказывают об одном безбожнике, которому особенно нравилось демонстративно нарушать заповедь о субботе. Он жил в той местности, где другие фермеры благочестиво ее соблюдали. Наступил октябрь, он собрал урожай и обнаружил, что у него в закромах зерна оказалось больше, чем у соседей. Однажды, встретив на улице служителя, праздновавшего субботний день, он рассказал ему об этом, не скрывая злорадства. В ответ он услышал лишь одну фразу: "Бог не всегда все решает в октябре". Лучшего ответа нельзя было придумать.

Те, кто верно соблюдает заповедь о субботе, ожидают последнего суда, чтобы получить полную награду за свое повиновение Богу, Творцу всей земли. Нарушителю субботнего дня тоже следует ждать этого суда, чтобы получить окончательное возмездие за несоблюдение ясно выраженной Божьей заповеди. Писание говорит нам о том, что нарушение Закона Божьего - грех (см. 1 Ин. 3:4), а возмездие за грех - смерть (см. Рим. 6:23). Разве это недостаточное наказание?

Но что можно сказать о зажигании огня в субботу? В Книге Исход читаем: "Не зажигайте огня во всех жилищах ваших в день субботы" (Исх. 35:3).

Дадим краткий ответ.

1. Запрет зажигать огонь в субботу не является частью четвертой заповеди Декалога, а именно его заповеди мы считаем нравственными и, следовательно, обязательными всегда.

2. Израилю были даны многие гражданские и церемониальные законы с ограниченным сроком применения. Были, например, законы, в которых говорилось о том, как надо обращаться с рабом (см. Исх. 21:1-11). Сегодня наш критик не станет расценивать эти законы как оправдание современного рабства. Он согласен с теми, кто соблюдает субботу, считая, что многие законы, данные Израилю через Моисея, соотносились с уровнем нравственного развития или с какой-нибудь конкретной ситуацией, существовавшей в определенном регионе. В этом и заключается основное различие между нравственными заповедями Декалога, которые Бог Сам дал Израилю на Синае, и множеством других законов, данных через Моисея.

Если наш критик считает себя вправе, отбросив закон о рабах, утверждать, что девять из десяти заповедей Декалога по-прежнему остаются в силе, то разве мы не можем с тем же основанием, отбросив закон о запрете огня в субботу, утверждать, что в силе остаются все Десять Заповедей Декалога?

3. Из контекста неясно, распространялся ли запрет зажигать огонь в субботу на какую-либо другую ситуацию, не связанную со странствованием по пустыне. Это повеление предваряет целый ряд других, касавшихся сооружения скинии и просуществовавших ровно столько, сколько потребовалось времени на ее построение. Сами иудеи никогда не были единодушны относительно того, распространяется ли этот запрет на период, последовавший после странствования по пустыне, или нет.

В пустыне, как правило, достаточно тепло, и для защиты от болезней огонь вряд ли требовался. Израильтянам было сказано, что в шестой день они должны печь и варить столько манны, сколько потребуется для еды в субботу, и, следовательно, зажигать огонь для приготовления пищи в этот день не было необходимости.

Кроме того, в те времена выражение "зажигать" огонь означало начинать весьма серьезную и долгую работу. Комментируя отрывок Исх. 35:3, исследователи отмечают: "В раннюю эпоху зажигание огня требовало немалого труда. Обычно для этого терли друг о друга две палки или над доской в ложбинке быстро вращали ладонями круг. Огонь загорался далеко не сразу. Более того, поскольку в Аравии и Палестине тепла хватало, огонь зажигали только для приготовления пищи, что требовало излишнего труда... Иудеи обычно считают, что это повеление носило временный характер" (Pulpit Commentary).

В свете сказанного остается спросить: каким образом запрет на зажигание огня может пробудить хоть какое-то сомнение в нравственной глубине и незыблемости четвертой заповеди?

Возражение 24

Когда мы, соблюдающие воскресенье, говорим, что Декалог был упразднен на кресте, адвентисты пытаются сбить нас с толку и спрашивают, неужели мы на самом деле верим, что в эпоху христианства можно красть, убивать и совершать другие гнусные дела, запрещенные Декалогом. Нет, мы так не считаем. Мы верим, что Бог повелел людям соблюдать великие нравственные принципы, которые даны человечеству изначально и навеки. Декалог просто служил их частичным отражением. Эти принципы остаются, а Декалог упраздняется. Поэтому упразднена и суббота.

Откуда наш критик знает, что Бог изначально предусмотрел эти великие нравственные принципы? Быть может, Небеса ему сказали то, чего мы не знаем? Нет! Христианство - это религия откровения. Оно зиждется не на философских размышлениях мудрецов, а на Божьем откровении, которое содержится в записях, называемых Библией. Все, к чему мы можем прийти, рассматривая Божье творение или размышляя, всегда должно быть сверено с книгой. Такова историческая позиция протестантизма.

У нашего критика нет никаких авторитетных источников информации, которыми бы мы ни располагали, и поэтому он ничего не может сказать о том, каковы эти нравственные принципы. Он старательно ничего о них не говорит и никак их не определяет. Он совершенно прав, заявляя, что Божьи нравственные принципы существуют

вечно. Разум и здравый смысл заверяют нас в том, что Вселенной, управляемой святым Богом, должны руководить нравственные принципы или, точнее, нравственные законы, так как христианская теология всегда говорит о том, что Вселенной управляют нравственные законы. Однако ни разум, ни здравый смысл не могут определить конкретное содержание этих законов. Повторяем еще раз - только исследуя явленную в Слове Божью волю, мы можем точно узнать, каковы эти законы.

Из Библии мы знаем, что Бог, впервые призвав народ во имя Свое, Своей рукой начертал для него Декалог, которым надлежало стать нравственной основой жизни этого народа. А теперь спросим у нашего критика, считает ли он, что какая-нибудь из этих Десяти Заповедей является частью вечных нравственных законов? Нам думается, он быстро согласится и скажет, что таковы по меньшей мере девять из них: против лжебогов, идолов, богохульства, убийства, прелюбодеяния, воровства, лжи, алчности, а также заповедь, призывающая почитать родителей. Таким образом, он сам допускает, что Бог, решив дать людям Свои вечные нравственные законы, дал им Десятисловие, девять заповедей которого состоят из вечных нравственных законов.

Говоря с Синая, Бог просто сделал так, чтобы люди услышали эти вечные нравственные законы, а написал их для того, чтобы они стали для них очевидными. Таким образом, люди могли слышать, видеть и, следовательно, наверняка знать вечные нравственные законы, которые должны управлять их жизнью. Говоря о том, что Декалог - всего лишь отражение этих законов, что это как бы тень, а не непреложная реальность, мы смешиваем простую истину с тонкими измышлениями. Следуя такой логике, мы могли бы сказать, что, когда Бог возвещал и писал Декалог, Его голос и рука были просто смутным отражением Его Самого. На самом деле заповеди были такой же истинной проекцией вечных нравственных законов на жизнь смертного человека, какой явились Его рука и голос. Упразднять Декалог, сохраняя вечные нравственные законы, так же неразумно, как отрицать Божий голос и руку, утверждая Его Самого.

Поэтому, когда кто-то заявляет, что Десятисловие было упразднено на Голгофе, он в строгом смысле слова утверждает, что там были упразднены вечные нравственные законы или по меньшей мере девять из них. Иными словами, получается, что после того как Бог сверхъестественным образом явил девять Своих вечных законов человеку, после того как Он постоянно устами пророков призывал людей к послушанию, Он внезапно упразднил эти законы на Голгофе. По сути дела, именно это и утверждает наш критик, и тем не менее ему кажется, что мы заходим слишком далеко, когда говорим, что, следуя своей логике, он может лгать, красть, убивать и т. д.

Мы не считаем, что люди, заявляющие, будто Декалог был упразднен, на самом деле думают, что могут убивать и красть. Мы просто утверждаем, что предпосылки, из которых они исходят, логически приводят именно к такому выводу, и не соглашаясь с ним, они все равно не могут привести веских аргументов. Мы хотим показать, что плохи не их нравственные нормы, а логика их рассуждений, и это совершенно очевидно, так как эта логика основывается на плохой предпосылке и ведет к такому же выводу.

Каким образом сторонники доктрины упразднения пытаются избежать столь очевидного вывода? Они пытаются делать это, используя разнообразные аргументы, и некоторые мы уже рассмотрели. Они, например, заявляют, что в христианскую эпоху мы исполняем закон, если любим Бога и человека, и что эта любовь не позволит нам поклоняться идолам, лгать, красть и т. д. Но разве любовь, которая существовала всегда, упраздняет вечные нравственные законы, которые, как допускает наш критик, тоже всегда существовали? Нет, она просто дает нам духовную проницательность, чтобы видеть эти законы, и чуткое сердце, чтобы подчиняться им. Более того, первостепенное значение любви к Богу и человеку явлено в Ветхом Завете, и тем не менее в ветхозаветные времена потребность в Десяти Заповедях сохранялась. Почему же ей не сохраняться и в наши дни?

Пытаясь доказать, что упразднение Декалога позволяет нарушить четвертую заповедь, но в то же время не позволяет преступить остальные девять, возражающий прежде всего использует следующие доводы.

1. Из всех Десяти Заповедей только четвертая является церемониальной, и вместе со всеми прочими церемониальными обрядами она была упразднена на Голгофе. Следовательно, нам не надо ее соблюдать.

2. Остальные девять, имея нравственный смысл, были подтверждены апостолами и, следовательно, остаются для нас обязательными.

Несмотря на то, что оба тезиса представляют собой часть приведенного возражения и, прежде чем дать полный ответ, надо сначала обсудить каждый из них, они тем не менее вводят нас в новую область рассуждений, и, следовательно, мы рассмотрим их отдельно в дальнейшем.

Возражение 25

Четвертая заповедь Декалога по существу не является нравственным наставлением, тогда как остальные девять - самоочевидные нравственные правила. Все нравственные принципы поддаются обнаружению в естественном свете разума, однако необходимость соблюдения седьмого дня такому обнаружению не поддается. Все, например, естественным образом знают, что нехорошо красть, убивать, прелюбодействовать и т. д., но никто не может естественным путем узнать, что какой-то день был обособлен как святой. Для этого потребовалось Божье откровение. Следовательно, заповедь о субботе не несет в себе нравственного содержания. Более того, по своему существу седьмой день недели не является святым. Значит, работа в седьмой день не была бы нарушением, если бы Бог не повелел в этот день отдыхать.

Самый непосредственный ответ на это возражение может быть дан в виде ответов на следующие три ключевых вопроса.

Вопрос первый

Действительно ли все люди естественным образом знают, что нехорошо красть, прелюбодействовать, поклоняться идолам и нарушать какую-нибудь другую из девяти заповедей, о которых столь уверенно говорят, что они являются нравственными?

По всей вероятности, такой вопрос потрясает само основание, на котором зиждется приводимое возражение.

К счастью, ясный и определенный ответ все-таки возможен. Начнем с первой заповеди. Она не только запрещает многобожие, но требует, чтобы мы поклонялись одному - истинному Богу. Можно ли предположить, что все люди естественным образом знают о том, что поклонение многим богам ошибочно? Или что они обладают естественным знанием относительно того, каков истинный Бог? Ответ на оба вопроса одинаков: нет, нельзя. Несмотря на то, что почти все люди любой национальности и возраста чувствуют потребность поклоняться какому-либо богу или богам, они никогда не приходят к единому мнению относительно того, кому именно надо поклоняться.

Павел говорит: "Ибо когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих" (1 Кор.1:21). Образцом такой проповеди являются слова Павла, сказанные на Марсовом поле. Но каким образом Павел узнал истинного Бога? Благодаря откровениям, которые были ему даны, а также благодаря исследованию откровения, названного Писанием.

Единый истинный Бог чист и свят, справедлив, но в то же время милосерден. Боги других народов обладали всем, чем угодно, но только не святостью, а их милосердие в лучшем случае выглядело как каприз. Мы видим, что первая заповедь призывает нас поклоняться единому истинному Богу. Таким образом, если мы собираемся в полной мере исполнять эту заповедь, нам необходимо знать сущность Бога и Его святые требования, но такое знание дается только откровением.

А теперь перейдем ко второй заповеди. Может быть, человек в силу своей природы и благодаря собственному разуму знает, что нельзя творить никакого подобия Богу или любому другому существу и использовать этот образ как объект религиозного поклонения? Нет, не знает. История почти всего человечества - это история идолопоклонства. Католики, например, заявляют, что в создании изображений для поклонения нет ничего греховного. Как мы, протестанты, можем доказать, что поклонение идолам - зло, независимо от того, идет ли речь о католиках или язычниках? Быть может, мы станем основываться на нашем разуме или природе? Нет. Только на откровении.

Обратимся к третьей заповеди. Мы знаем, что запрет произносить имя Господа без надобности имеет силу и значение, но знаем это только потому, что откровение рисует нам картину пречистого и святого Бога, Которому мы обязаны всем, что у нас есть, и Которому нам однажды придется дать ответ. Что касается язычников, то у них не было никакого откровения (даже у греков - самого просвещенного народа), и они воспринимали своих богов по аналогии с собой, то есть как существ похотливых, развращенных, мстительных и даже кровожадных. Разве мог грек считать, что, легкомысленно называя по имени какого-нибудь из своих богов, он поступает неправильно?

А теперь обратимся к заповеди, в которой говорится, как надо относиться к ближнему, и посмотрим, что здесь является более основательным - разум или откровение. Будучи христианами, мы приходим в смятение при мысли о прелюбодеянии в любом его пагубном проявлении. Посылая миссионеров в дальние страны, мы надеемся, что они отвратят тамошних жителей от многих пороков, а также от этого зла. Но наши миссионеры основывают свой призыв не на разуме или природе. Если бы они основывались только на этом, их подняли бы на смех, и об этом свидетельствуют многие, кто проповедовал язычникам. Призывая к нравственной чистоте и целомудрию, они основывались на Божьем откровении и Божьей заповеди.

Но зачем перечислять все девять заповедей, которые наш критик и так считает нравственными? Мы допускаем, что разум и природа играют некоторую роль в определении того, что хорошо и что плохо, помогают нам понять, каков Бог и в чем смысл суда, и, таким образом, человек остается без оправдания. Тем не менее долгая и исполненная грехов история человечества показывает, что, к сожалению, эта роль очень невелика. Мы считаем, что жители Содома и Гоморры достаточно знали о Боге, о том, что хорошо и что плохо, чтобы нести нравственную ответственность за свои поступки, - следовательно, они сами навлекли на себя огонь, который их погубил. И тем не менее наш Господь возвестил, что в день суда Содому и Гоморре будет отраднее, чем городам, которые отвергнут весть, возвещенную Его учениками. Почему? Потому что ученики принесут им откровение от Бога, воспринятое через Иисуса Христа. Христос сказал: "Если бы Я не пришел и не говорил им, то не имели бы греха; а теперь не имеют извинения во грехе своем" (Ин. 15:22),

Становится совершенно ясно, что божественное откровение необходимо по отношению не только к четвертой заповеди, но и ко всем остальным. Следовательно, разрушается само основание, на котором было воздвигнуто это впечатляющее возражение. Строго говоря, у нас больше нет необходимости его анализировать, но можно вкратце рассмотреть другие вопросы, с ним связанные.

Второй вопрос

Какие доказательства могут привести адвентисты в пользу того, что четвертая заповедь по своей природе является не столько церемониальной, сколько нравственной и что, следовательно, она, как и другие девять, всегда имеет силу? Ответ таков: 1. "Нравственные обязанности и повеления являются таковыми потому, что они обусловлены свойствами Самого Бога. Характерной особенностью живого Бога является Его творческая сила, и заповедь о субботе непосредственно объясняется этим свойством, проявившимся в сотворении мира"001.

2. Второй довод тесно связан с первым: "Нравственная обязанность человека любить Бога и подчиняться Ему в основном зиждется на том факте, что Господь сотворил все сущее, - в память об этом и дана заповедь о субботе".

3. "Физическая и эмоциональная природа человека требуют такого дня покоя, какой предусматривается заповедью о субботе, и, следовательно, подобно всем другим нравственным повелениям, она удовлетворяет естественные и всеобщие потребности людей".

4. "Нравственное и духовное благополучие человека требует как раз того, что дает заповедь о субботе, и, следовательно, она имеет нравственную природу". Третий и четвертый доводы похожи на те, которые используются горячими сторонниками соблюдения воскресного дня, с той лишь разницей, что, говоря о субботе, они имеют в виду воскресенье. Ссылаясь на данные медицины и других наук, они пытаются доказать, что человек, регулярно отдыхающий один день каждую неделю, восстанавливает свою работоспособность. Кроме того, они ссылаются на тот факт, что в так называемых христианских странах, где еженедельный день богослужения соблюдается неточно, религиозная жизнь идет на убыль.

Хорошо известно, что протестантские сторонники воскресенья так же, как и адвентисты седьмого дня, усматривают в четвертой заповеди определенное нравственное начало. Они полагают, что это повеление отчасти имеет нравственную природу, а отчасти - церемониальную. Нравственная, как они считают, заключается в том, что надо святить один день из семи, а церемониальная - в том, какой конкретный день имеется в виду. Чтобы обосновать необходимость соблюдения воскресного дня, они должны Настаивать на том, что одна часть заповеди имеет нравственную природу, а чтобы оправдать изменение дня богослужения, им приходится утверждать, что другая часть сугубо церемониальна.

Занимая такую позицию, они упускают из виду следующие моменты:

а. Мы уже показали, что повеление о соблюдении субботнего дня является нравственным не просто потому, что оно отвечает физическим и духовным потребностям человека; нравственное содержание этой заповеди в первую очередь проистекает из ее отношения к творческому действию Бога;

б. Это творческое действие разворачивалось в определенной последовательности: шесть дней Бог творил мир, а на седьмой почил;

в. "И благословил Бог седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал" (Быт. 2:3);

г. Причина, на основании которой четвертая заповедь призывает соблюдать субботу, заключается в историческом факте творения, а также в том, что в последний день творческой недели Бог почил. "А день седьмой - суббота... Ибо в шесть дней создал Господь небо и землю... посему благословил Господь день субботний и освятил его" (Исх. 20:10,11).

Разве можно яснее сказать, что в заповеди о субботе имеется в виду конкретный день? И что этот день увековечивает память о конкретном историческом событии? Разве можно яснее сказать, что освящение этого конкретного дня основывается на том факте, что именно в этот, седьмой, день произошло конкретное историческое событие? Слово "посему", упоминаемое в повелении о соблюдении субботнего дня, относится к этому событию и к конкретному дню, который благословил Бог. Уберите это "посему" - и основание для соблюдения субботы исчезнет. Но именно это и делают сторонники воскресенья, когда, желая обосновать необходимость еженедельного дня отдыха, они вспоминают о субботе, но в то же время отвергают предпосылку для соблюдения еженедельного святого дня. Утверждая, что тезис о еженедельном дне отдыха имеет нравственную природу, но в то же время подчеркивая, что тезис о седьмом дне недели по своей природе остается церемониальным и, следовательно, менее важным, они попадают в парадоксальную ситуацию, поскольку заявляют, что великий нравственный принцип, возвещенный в Декалоге основывается на церемониальном и, следовательно, менее важном действии Бога.

5. "Заповедь о субботе, как и все остальные нравственные заповеди, в одинаковой мере применима ко всем народам во всех странах и во все времена". Это вытекает из того, что регулярный физический отдых и столь же регулярное духовное упражнение необходимы всем людям во всех краях и любом возрасте.

6. "Заповедь о субботе так же охраняет право собственности, как и восьмая заповедь, и потому, подобно ей, она имеет нравственную природу". Господь разделил семидневную неделю на две части: шесть дней человек может честно трудиться по своему усмотрению, но седьмой день принадлежит Богу. "А день седьмой - суббота Господу, Богу твоему" (Исх. 20:10). "Святой день Мой", - так называет Господь субботу (Ис. 58:13). Красть у Бога святое время, которое принадлежит Ему, все равно, что красть у своего ближнего то, что принадлежит этому человеку. Следовательно, повеление, запрещающее такое воровство, по своей природе нравственно.

7. "Брак - нравственное установление. Установление о соблюдении субботнего дня, которое было сделано в то же время, той же силой, для тех же людей и почти так же, является нравственным по той же причине". Только тот, кто готов утверждать, что брак основывается не на нравственном, а на церемониальном законе, может, следуя той же логике, уверять, что заповедь о субботе тоже основывается на церемониальном законе. Проведя такое сравнение, мы еще яснее видим зыбкость аргумента о том, что, хотя установление о субботе нравственно (поскольку все люди естественным образом знают о необходимости отдыха), конкретный день, упомянутый в заповеди о субботе, - церемониальное установление, поскольку человек не знает, когда именно ему надо отдыхать. Нет такого христианина, который всерьез принял бы аргумент, гласящий, что хотя институт брака имеет нравственную природу (поскольку люди естественным образом знают, что брак необходим), моногамный брак представляет собой всего лишь нечто церемониальное, поскольку люди естественным образом не могут знать, что муж должен иметь только одну жену. Мы могли бы ответить, что, даже если люди по своей природе этого не знают, они знают об этом благодаря откровению, и после этого напомнить о том, что в Едеме Бог соединил одного мужчину с одной женщиной, возвестив о том, что "двое будут одна плоть". Традиционный брак имеет нравственную основу, а всякие отступления от него таковой основы лишены, - этот вопрос очевиден, и нет необходимости дальнейших дискуссий. Христиане считают, что Божьи действия и возвещения могут наделить нравственным качеством даже арифметику.

Используя тот же самый прием, мы можем отбросить аргумент, согласно которому в заповеди о субботе церемониальный аспект начинается там, где говорится о соблюдении конкретного дня.

8. Одна из самых отличительных особенностей различных церемониальных законов, упомянутых в Библии, заключается в том, что все они даны после того, как человек согрешил, и, следовательно, в какой-то мере были обусловлены его греховным состоянием, а потом потеряли силу по причине собственной ограниченности, хотя человек все еще присутствует в этом мире. (Церемониальные законы, данные древним иудеям, были упразднены на кресте; церемониальные обряды христиан - например, Вечеря Господня - упразднятся во время Второго пришествия.) Это не относится к заповеди о субботе, которая была дана Адаму и Еве еще в Едемском саду, когда они были безгрешны, и которая будет соблюдаться искупленными от греха на новой земле (см. Ис. 66:23). 9. Уже сам факт того, что повеление о субботе является средоточием Декалога, известного всем христианам как нравственный закон, служит наиболее убедительным доказательством того, что у этого повеления нравственная природа. Возвещая свое законодательство людям, Бог ограничил его Десятью Заповедями, давая его в письменном виде, Он свел его к тем же Десяти Заповедям. Насколько же мы будем неразумны, если решим, что в это законодательство, самой отличительной чертой которого является краткость, а также значительность и вечность нравственных заповедей, в самую его середину Господь поместил какой-то церемониальный закон, которому суждено было потерять силу во время Первого пришествия Христа! Однако нам нет необходимости поддерживать эту нелепую мысль: доказательства, которые мы здесь привели, вне всякого сомнения показывают, что четвертая заповедь нравственна по своей природе.

Третий вопрос

Как быть с утверждением, согласно которому "работа в седьмой день не была бы нарушением, если бы Бог не повелел в этот день отдыхать"? Совершенно очевидно, что в данном случае наш критик пытается доказать, что заповедь о субботе является церемониальным законом, который берет свою силу не в каком-то сущностном нравственном качестве, а в произвольном повелении Бога. Данный довод мы уже опровергли, однако, для того чтобы показать всю ошибочность этого возражения, позволим себе еще два замечания.

1. Во все времена встречались люди, проповедовавшие и практиковавшие так называемую свободную любовь, даже в Америке в XIX веке существовали общества, члены которых заявляли о своих христианских взглядах, но в то же время отстаивавшие принципы свободной любви и отказ от брака. Что может сказать возражающий против субботы такому человеку, если тот утверждает, что в свободной любви не было бы ничего плохого, если бы Бог не назвал браком союз, в котором двое составляют единое целое? Нам кажется, что он тотчас решительно ответит: "Зачем что-то выдумывать, если Бог повелел нам отличать правильное отложного?" Наш оппонент, наверное, ни на мгновение не согласился бы с тем, что, поскольку люди естественным образом не убедились в правильности моногамии, христианское правило, призывающее к единобрачию, произвольно, и, следовательно, те, кто жаждет большей свободы, могут ему не следовать. Но именно так обстоят дела и с заповедью о субботе. -2. Мы уже отмечали, что заповедь о субботе основана, среди прочего, и на необходимости защищать права собственности. Седьмой день принадлежит Богу. Именно потому, что Бог определил этот день для Себя, благословил и освятил его, Он заповедал людям отличать его от прочих дней, с наступлением субботы отдыхать от своего тяжелого труда и святить ее. Следовательно, заявляя, что "работа в седьмой день не была бы нарушением, если бы Бог не повелел в этот день отдыхать", наш критик просто забывает об исторических событиях и их последовательности. Этот день нельзя использовать для осуществления своих повседневных дел и интересов, потому что суббота - святой день Божий. Повеление о ее соблюдении вытекает из этого факта, и, следовательно, оно является не произвольным, но вполне нравственным, вырастающим из самой природы седьмого дня как освященной собственности Бога.

Довольно странно слышать, что заповедь о субботе имеет церемониальный характер. Люди, утверждающие это, как правило, являются благочестивыми сторонниками воскресенья, которые сожалеют о том, что оно повсюду оскверняется, и которые нередко стремятся защитить его соответствующим гражданским законодательством (как в прошлом делали их духовные отцы). Они единогласно заявляют, что соблюдение воскресенья имеет нравственную, а не церемониальную природу, хотя в поддержку такой точки зрения ни один из них не может сослаться на какую-нибудь библейскую заповедь или Божье действие, благословляющее и освящающее этот день. Чтобы доказать, что соблюдение воскресного дня имеет нравственную природу, им неизбежно приходится ссылаться на четвертую заповедь, которую они, правда, стараются изменить и истолковать в духе XVI века. О нас, соблюдающих субботу, они говорят, что мы основываемся на церемониальном законе, хотя на самом деле мы опираемся на ту же четвертую заповедь, причем в том виде, в каком она была дана Богом.

Исходя из всего этого, можно сделать вывод, что настоящая борьба идет не вокруг того, является ли еженедельный отдых нравственным Божьим требованием (соблюдение субботнего дня сразу начнет терять свою силу, если его не рассматривать именно в таком ключе), а вокруг вопроса, какой именно день призывает нас соблюдать четвертую заповедь - седьмой или первый. (Этого вопроса мы касаемся и в рассмотрении Возражения 38, а в 26 и 27 затрагиваем другие аспекты той точки зрения, согласно которой соблюдение субботы имеет церемониальную природу.)

001 Эта и другие небиблейские цитаты в пользу того, что повеление о соблюдении субботы имеет нравственную природу, взяты из брошюры "Нравственная природа субботы", которую в 1875 году написал Д. М. Кенрайт (Canright). Позднее он покинул адвентистскую Церковь, однако на силу приводимых доказательств данное событие повлияло не больше, чем отказ какого-нибудь священнослужителя от христианской религии влияет на доводы, которые он прежде приводил в пользу христианства. Они скорее становятся обвинением подобного поступка.

Возражение 26

Quot;Суббота не была днем особого религиозного богослужения....Согласно Божьему замыслу соблюдение седьмого дня Божьим народом на земле должно было представлять собой определенный ритуал или обряд; это было соблюдением предписанной церемонии, обусловливающей прекращение всех работ в определенный день, день полного физического отдыха. Только в связи с ежегодными праздниками в этом дне стали усматривать религиозное значение". Все это доказывает, что еженедельная суббота представляла собой всего лишь одну из церемониальных суббот. Все они, так же, как и прочие церемониальные законы, были упразднены на кресте.

Прибегая к двум необоснованным утверждениям, данное возражение стремится свести еженедельную субботу на уровень церемониальных суббот, упраздненных на кресте. Рассмотрим все по порядку.