2 страница. — О, это ипопаточники, правда, они милые?

— О, это ипопаточники, правда, они милые? — Хагрид взял эту банку двумя руками и поднес к ребятам. Она даже для него была немаленькой.

— Ох, Мерлин! — воскликнула Гермиона.

— Где ты их достал? И... зачем они тебе? — девушка начала пристально изучать банку.

— Профессор Снейп попросил вырастить. Сегодня утром притащил. Они мне сразу же понравились, и я не смог отказать. Тем более ты ведь понимаешь, что это удача, — великан пожал плечами и поставил банку на место.

— А что ему от них? — Гарри стало любопытно, для какого зелья они ему понадобились. Насколько он знал, все ингредиенты профессор покупал в готовом виде. И уж тем более, вряд ли бы он стал возиться с этим без особой необходимости.

— Они производят патоку, которая вызывает меланхолию. Эта патока применяется в качестве противоядия при сильной истерике. Его действие исключительно. После употребления сваренного специальным образом зелья, человек на 24 часа погружается в состояние спокойствия, когда вообще ничего не беспокоит, а самые серьезные проблемы кажутся ерундой. В учебной программе это зелье не используется, так как является запрещенным. Так же этих насекомых очень сложно где-либо отыскать. Зелье ужасно сложное в приготовлении, но варится довольно-таки быстро.

— Откуда ты знаешь? — фыркнул Рон, поражаясь количеством знаний в голове своей девушки.

— Читала еще на пятом курсе, когда искала средство, что бы успокоить Гарри от постоянных видений Волдеморта. Но найти этих ипопаточников не смогла.

— ГЕРМИОНА! — вскрикнул Гарри, на что получил только невинный взгляд, означающий "прости", — ладно, сейчас меня больше интересует, зачем это могло понадобиться Снейпу.

— Может ради эксперимента? — предложил Рон, садясь в кресло около стола.

— Сомневаюсь… — Протянул брюнет и сел напротив.

— Ребят, может чаю? — предложил Хагрид, и друзья с радостью согласились. Еще на минуту Поттер задумался о том, что же такого случилось, что Снейпу понадобилось мощное успокоительное, но спустя некоторое время Гарри втянулся в беседу друзей, обсуждая последние новости. Смех заполнил дом, а все волнующее скрылось за дверью.

* * *

На уроке зельеварения, войдя в класс, ученики были, мягко говоря, шокированы. Конечно, за исключением Драко. Он-то крестного уже не первый месяц таким видел. Длинные черные волосы Снейпа, падающие отдельными прядками на лицо, были идеальными и совсем не сальными, какими как правило были раньше. Привычную, не имеющую никакого вкуса мантию, заменяла новая, полностью подходящая Снейпу, и, что казалось самым необычным, она была темно-зеленого цвета. Малфой знал, что это заслуга его матери, обладающей исключительным вкусом, как и ее сын. Своей любовью она вернула Северуса в жизнь, заставляя радоваться каждому новому дню. Но сегодня его глаза все равно были мрачными, как раньше. А лицо стало вновь недовольным. Юноша подумал, что дело в работе или усталости, но все равно состояние крёстного настораживало. Преподаватель раздраженно осмотрел класс с видом полного нежелания вести урок.

— Сегодня вы приготовите зелье, осветляющее разум. Оно служит для того, чтобы найти выход из затруднительных ситуаций. Ваш мозг сможет решить после этого любые проблемы. Его действие — 1 час. После окончания действия ваш разум отключается на несколько минут, но это не страшно. Ингредиенты: на 100 мл воды — 2 г древесины из сердцевины дуба, миддлемист красный, цветок примулы, 1 лист мандрагоры, лист мать-и-мачехи, корень красавки и желчь змеи. Готовиться оно очень легко, но редко у кого получается правильным. Надо только истолочь листья в кашицу, мелко порезать корень красавки и размельчить дерево на мелкие части. Затем залить водой, перемешать и, когда зелье уже будет на подходе, добавить желчь змеи. Через 10 минут снять котел с огня, выловить желчь (естественно потом ее выкинуть, поскольку больше она не понадобится) и поставить отвар в сухое место. Через час оно будет готово к употреблению. Вопросы есть? — профессор подождал, но ничего не услышал. — Вопросов нет. Отлично, приступаем.

— Мистер Малфой, останьтесь ненадолго, — Драко не удивило, что Снейп попросил его остаться после урока зельеварения, ведь вид у учителя был действительно неважным. В течение всего урока Снейп был невнимательным, как будто всю ночь бегал от разъяренного гиппогрифа. Дождавшись, когда все ученики покинут класс, слизеринец спросил:

— Что-то случилось, Северус? Ты сегодня странный.

— Да, Драко, и боюсь, это самое худшее, что только могло бы случиться, — Снейп говорил сдержанно, но в каждом слове чувствовалась нотка боли.

— Рассказывай.

— Вчера после ужина я отправился к твоей матери и…. — Профессор не успел закончить, крестник его оборвал на полуслове.

— Что с мамой? — сердце юноши сжалось. От одной мысли, что с ней что-то произошло, на глаза навернулись слезы.

— Не перебивай. С ней пока все в порядке, — сказав это, Северус сел напротив Драко.

— Пока? — Малфой облегченно вздохнул, но это «пока» сильно насторожило.

— Если бы ты меня не перебивал, то уже бы понял, что произошло. Так вот. Вчера нам пришло письмо из министерства о том, что Люциус сбежал из Азкакбана.

— КАК??? — Драко не мог поверить сказанному, сердце быстро забилось, по телу пробежал неприятный холодок.

— Мы сами не можем понять. К нему приходили два неизвестных человека. Работники тюрьмы их не узнали.

— Почему к нему пустили незнакомых людей? Это тюрьма или пансионат?? — Юноша уже кричал, не сдерживая эмоций.

— Успокойся, Драко, я прекрасно тебя понимаю, и мне ничуть не легче. Сейчас ведутся активные поиски. Нарциссу и семейные реликвии я перевез в свой дом. Ради вашей же безопасности там лучше не появляться. Ко мне он попасть не сможет, а если попытается, то тут же прибудут авроры. То же самое и с Хогвартсом. Если его все-таки поймают, и он останется живым, то в этот раз его приговорят к поцелую дементора.

— Но куда ему идти, Северус? Малфой-менор ведь будет находиться под наблюдением?

— Естественно. Волдеморта нет, даже не представляю, что он задумал. Но я уверен, что Люциус непременно попытается отомстить нам всем, и в первую очередь Поттеру, — Драко сжался еще сильнее, слезы новой волной брызнули из глаз.

— Ему нужно рассказать до того, как это станет известно всем из «Пророка».

— Поговоришь с ним? — спросил профессор и поджал губы.

— Постараюсь, но не обещаю, — он боялся подойти к Гарри с этой новостью. Юноша только зажил нормально, не боясь опасности, а тут еще одно плохое известие.

— У тебя есть неделя, потом это появится в газетах.

— А почему об этом не раструбили сразу? — блондин уже успокоился, но чувство страха и ярости никак не покидало. Он не мог осознать, что где-то, возможно совсем близко, находится это чудовище. И оно может навредить тем людям, которых Драко безумно любит.

— Я договорился. Если его не найдут через неделю, то об этом станет известно всему магическому миру, а если найдут, то никто ни о чем и не узнает. Я надеюсь на второе. А теперь, Драко, иди и отдохни. И, поздравляю тебя, — Снейп слабо улыбнулся крестнику.

— С чем? — Слизеринец так был ошарашен новостью, что даже не понял, о чем говорит Северус.

— С правильно выполненным зельем. Это достаточно редко случается. Ты мой лучший ученик на протяжении всей мой учительской деятельности. Используй осветляющее разум с умом.

— Спасибо, Сев.

Драко быстрым шагом вышел из кабинета и прошел мимо друзей, совершенно не замечая их. Они ждали его, и естественно, им было любопытно, что ему сказал Снейп. Эта компания за семь лет не привыкла к скрытности мальчика, каждый раз допрашивая его о случившимся. За все время общения с ним слизеринцы очень редко получали от него хоть какой-нибудь ответ, но это их не останавливало, чтобы допрашивать заново. Уж дюже они любопытные.

— Драко, подожди, — крикнула ему в след Панси. Но Малфой даже и не думал останавливаться. Единственное, чего он сейчас хотел, так это сесть и подумать. То, что его отец сбежал лишь для того, чтобы отомстить, — это очевидно. Пока беспокоиться не о чем. В Хогвартсе их не тронут, Нарцисса в безопасности. Единственное, что нужно пока сделать, — это предупредить Гарри. И воздержаться от походов в Хогсмид, быть настороже и уж точно не гулять не в одиночку.

— Да стой же ты, — теперь Паркинсон тянула его за мантию.

— Отвали, — рявкнул блондин, с трудом отцепившись от ошарашенной девушки. Посмотрев на всех взглядом, который заставлял обдумать его просьбу, он развернулся и ушел в спальню.

На обед Драко не пошел, аппетит, который присутствовал на уроке, резко пропал после него. Теперь его мысли были заняты только страхом за Гарри и свою мать. За Северуса тоже, но крестный рядом и прекрасно знает, что делать. Возможно, Нарциссу Люциус трогать по старой памяти не будет, а если и захочет, то достать не сумеет. А вот Поттер — это уже другое. Месть за убитого Лорда, за разрушенную жизнь, за несбывшиеся мечты завладеть миром. Малфой-старший обязательно найдет единомышленников и постарается убить мальчишку, который вряд ли будет чего-то опасаться. Гарри…. Если бы Драко смог получить от него взаимность, все стало бы намного проще.

Слизеринец не мог себе представить, как отцу удалось провести охранников и дементоров Азкабана. Ведь это было практически невозможным. Единственным, кто сделал это в одиночку, был Сириус Блэк. Да и то только потому, что был анимагом. А Люциус им не являлся, что Драко было точно известно. Почему он не может спокойно жить? Почему все время что-то случается? Слезы вновь начали жечь глаза. Юноша свернулся на кровати, обнимая подушку, и тихо заплакал. Как маленький ребенок, этот высокомерный и холодный с виду юноша хотел, чтобы его пожалели, приласкали. Но сейчас он был один, совсем один.

* * *

Драко проснулся от стука в свою спальню. Сколько времени прошло, он не представлял. Не имея сил для того, чтобы встать, он лишь крикнул, чтобы вошли.

— Ты не против? — Блейз подошел к кровати и на случай, если блондин и его пошлет, сказал, — я дожидался, когда все лягут спать, чтобы зайти к тебе. Панси неуправляема, я просил ее оставить тебя в покое, но ты ведь знаешь, как она хочет обо всем знать и заботиться о тебе каждую минуту.

— Садись, — Малфой подвинулся и кивнул на освобожденное место, куда сразу же сел его друг.

— Жду твоего рассказа.

Драко поморщился, но понимая, что от этого разговора не отвертеться, рассказал ему об отце. Блейз переменился в лице, казалось, что он в одну секунду побледнел.

— Но это невозможно!

— Я тоже так думал, — сказал блондин, сдерживая эмоции, — и теперь он будет мстить. В первую очередь Гарри. И я ему должен рассказать, чтобы тот был в курсе об опасности, которая ему угрожает. Но мне страшно ему об этом говорить, он только зажил более или менее нормально.

— Но иначе никак. Мой тебе совет, перестань думать о нем. Тебя это должно волновать меньше всего.

— Увы, не получается. Я пробовал встречаться с другими, но это не то. А от одноразового секса меня тошнит, — Драко повернулся на спину и уставился в потолок.

— И что теперь будешь делать?

— У меня есть неделя, чтобы сказать это Гарри, после этого о побеге Люциуса узнают все из «Пророка», — юноша потер лицо руками, затем продолжил, — я думаю, что отец собирает свою армию, вновь объединяет пожирателей. То, что эта информация окажется в газете, — справедливо, люди должны знать об опасности.

— Согласен, но это не ударит по тебе? — Блейз забеспокоился о том, что многие станут пренебрежительно относиться к юноше только потому, что его отец пожиратель. А объяснять, что дети не отвечают за поступки родителей, бесполезно.

— Мне все равно, кому надо, тот поверит мне, а остальные пусть идут лесом.

— Если кто-то будет докучать, ты скажи, я мигом это исправлю, — сказав это, слизеринец слабо улыбнулся.

— Да я и сам могу, — он пожал плечами, ненадолго замолчал, а затем попросил: — Блейз, останешься со мной на ночь?

— Конечно, — слизеринец лег рядом со своим другом, позволяя ему положить голову на плечо. Юноша прекрасно знал, что Драко сейчас нужна поддержка. Человек, которому можно поплакаться. Драко не имел друзей, за исключением Забини. Остальные слизеринцы были либо влюблены в него, и пытались заполучить любой ценой, либо искали выгоду в общении, а остальные просто боялись. Про другие факультеты можно даже не упоминать. Его не беспокоило подобное отношение к себе, но иногда даже этот высокомерный мальчик нуждался в утешении и заботе. И уж тем более ему так же, как и всем, хотелось быть уверенным в том, что есть друг, который не предаст. Блейз был именно таким — единственным другом слизеринского принца. Между ними никогда ничего не было, и быть не могло. Эти парни за время дружбы стали друг другу почти родными братьями. Возможно, Забини иногда и думал о том, чтобы стать Малфою больше, чем другом. Но в любом случае быстро об этом забывал, что блондина вполне устраивало.

— Блейз.... — Драко слегка всхлипнул на плече у друга и продолжил шептать сквозь слезы, — я... я так л-люблю его... но взаимность... это так невозможно.. и если с ним что-то произойдет... я ум-умру... если отец причинит боль моей семье или Гарри... я убью его, а затем себя… каково это — жить и знать… что любимый человек никогда не окажется рядом.. ты не сможешь на него посмотреть... дотронуться... не услышишь его голос…

— Тише, Драко, тише, — Забини прижал рыдающего юношу крепче к себе.

— Я жалок, да? Слизеринский принц Малфой плачет на плече у Забини, анекдот тысячелетия, — блондин усмехнулся, прекращая всхлипывать.

— Нет. Даже слизеринскому принцу может быть плохо. Ведь ты обычный человек, на которого свалились проблемы. А теперь спи.

28.12.2010

Глава 4

— Дин, я не буду это есть! — воскликнул Гарри, после того, как его друг опять начал заставлять всех есть овощи, в особенности Поттера, так как считал, что у него совсем не здоровый вид и зеленый цвет лица, потому что в организме не хватает тех витаминов, которые содержаться в этом виде продуктов.

— Ну, хотя бы пару кусочков брокколи, — сказав, юноша протянул Гарри кусочек капусты.

— Нет, и еще сто раз нет! Если ты вегетарианец, то это совсем не значит, что мы тоже должны ими быть, — вновь воспротивился брюнет. Он еще много лет назад, у Дурслей приобрел отвращение к любым овощам, которыми его в основном кормили.

— Э, веге... что?

— Вегетарианство, это образ жизни, в котором исключается продукты животного происхождения, Рон, ну там мясо, молоко.

— Я не заставляю, я волнуюсь о твоем здоровье. Представь, что это лекарство и съешь. Рон, тебя это тоже касается, — Томас улыбнулся, а рыжий недовольно на него посмотрел.

— Придет Симус, и будешь эту муть ему впаривать сколько душе угодно, но нас не трогать, — Гарри усмехнулся, зная, как Симус любит эту тему.

— Ну, я же о вас тоже забочусь. Вы же мои друзья.

— Спасибо, конечно, Дин, но я лучше позволю стаду кентавров по мне пройтись, чем съем тарелку овощей.

— А зря, это полезно, — Драко появился из неоткуда, и стал позади Томаса.

— Какого черта ты тут делаешь, Малфой? — Прошипел Рон со сжатыми зубами.

— Я пришел поговорить с Гарри, — твердо ответил слизеринец, не показывая никаких эмоций.

Брюнет удивился этому, в последнее время Драко слишком часто начал обращать на него внимание, что, по сути, очень странно. Вспомнить прошлые годы, так это вообще фантастика. Естественно, они изменились, перестали враждовать. Но дружба это как-то чересчур.

— Тебе с ним не о чем разговаривать, убирайся к своему столу, хорек, — так же продолжил Уизли.

— Рон прекрати! — рявкнул Поттер, но уже поздно. Малфой ничего не ответил, лишь развернулся и направился в сторону выхода быстрым шагом.

— Драко, подожди, — прокричал в след Гарри, но слизеринец его проигнорировал и скрылся в дверях большого зала.

— Я же тебя просил, — отрезал брюнет.

— А кто его просил подходить к нашему столу? Тебе от него ничего не надо, значит говорить вам не о чем. Думаю, он ничего важного не собирался сказать. Так что не переживай.

— Рон, ты можешь при нем молчать, а?

— Не могу. Я как его вижу, у меня язык чешется высказать все, что о нем думаю. Или ты уже забыл, как он нам жизнь портил? Тебе ведь в особенности.

— Не забыл. Но это было всего лишь детское соперничество. Для меня важнее то, на чей он был стороне. И выбор его пал против родного отца. Это многое значит, и мы уже об этом говорили.

— А с каких это пор ты защищаешь Малфоя? — спросил Дин, в это время Гарри встал из-за стола, и направился в спальню. Продолжать подобную беседу он не намерен, а перед Томасом пусть Рон объясняется. Весь разговор этот юноша промолчал, не понимая, что происходит. Понятное дело, все привыкли наблюдать за бесконечными перепалками гриффиндорца и слизеринца.

Пройдя к своей кровати, он достал карту мародеров, чтобы найти Малфоя. Не важно, что ему было нужно, но Драко явно обиделся. Юноша вел себя как никогда сдержанно. За эти несколько дней Гарри не слышал ни одного оскорбления в чей либо адрес. Даже исходя из этого, слизеринец заслуживает хоть какое-либо уважение.

— Торжественно клянусь, что замышляю только шалость, — перед ним открылась карта, и, исследуя ее, Гарри обнаружил Драко в районе Астрономической башни.

— Шалость удалась, — изображение на бумаге исчезло, и гриффиндорец, положив карту в сундук, выскочил из гостиной и побежал к слизеринцу, не забыв накинуть мантию-невидимку.

Пройдя в Астрономическую башню, Гарри увидел стоявшего у балкона Малфоя, который смотрел в безграничное звездное небо. Здесь он был не таким, как обычно. Он был настоящим, без привычной маски безразличия, потому что знал, что его никто не увидит, и не мог подумать, что за ним наблюдают. И сейчас этот высокомерный юноша поник. На его лице отображалась грусть, боль, разочарование. Волосы, не зализанные назад, хаотично падали длинными прядями на лоб. Таким, гриффиндорец его еще не видел.

— Драко? — позвал он, не снимая мантии.

— Гарри? — слизеринец начал внимательно осматривать помещение, в поисках этого брюнета.

— Что ты тут делаешь? — спросил Поттер, появившись прямо перед блондином.

— Такой же вопрос я могу задать и тебе, — на его лице не дернулся ни один мускул, как будто он знал, что брюнет появится из неоткуда.

— А все же? — Гарри сел на ступеньку, приглашая к себе Драко.

— Думаю. И еще отсюда прекрасный вид, не находишь? — вместо того, чтобы сесть, Драко подошел к карнизу балкона, а вслед за ним пошел и другой юноша.

— Вид действительно прекрасный, — он осмотрел запретный лес, который ночью был еще более таинственным, на хижину Хагрида, где горел свет. Наверное, лесничий сейчас ухаживал за теми странными насекомыми. Гарри так подумал, потому что на окне той огромной банки не находилось. Гремучая ива освободилась от засохших листьев, желтых и местами красных, а затем замерла, лишь только ветер заставлял качаться самые тоненькие ветки дерева. Он взглянул на небо, где луна сверкает таким же необыкновенным серебреным цветом, как пронизывающие глаза Драко, а звезды россыпью покрыли темно-синее небо. — О чем ты сейчас думаешь?

— Твои друзья ненавидят меня, — тихо сказал блондин с горечью в голосе.

— Нет, — возразил Гарри и в ответ получил взгляд полного недоверия, — они не ненавидят тебя. Просто Рону тяжело привыкнуть и понять, после всего, что произошло между нами. Ты сам должен понимать, как относился к нам раньше.

— Простое соперничество с тобой. Пытался доказать, что я лучше и выше вас. Мы могли бы стать хорошими друзьями, если б ты принял мою дружбу.

— Что было, то было. Ты вырос, и от того избалованного эгоистичного ребенка осталось довольно мало. Постарайся не обращать на Рона внимание, ему нужно время, — Гарри слабо улыбнулся, и вновь уставился в темноту, — тогда, в Большом зале, ты хотел со мной поговорить?

— Да... Случилось кое-что, и я подумал, что лучше будет, если ты узнаешь это от меня, нежели из пророка через неделю, — голос Драко непривычно задрожал. Гарри ничего не ответил, позволяя юноше самому сказать о случившимся, — мой отец... он..он сбежал из Азкабана первого сентября.

Сказав, Драко запустил длинные пальцы в платиновые волосы, казалось, он вот-вот сорвется и заплачет. Гарри ничего не сказал, он подошел к слизеринцу, и начал успокаивающе гладить по спине. Брюнет был неприятно шокирован, но сейчас это не к месту.

— Мне кажется, Люциус будет мстить предателям, мстить тем, кто разрушил его сумасшедшие мечты, и запрятал в тюрьму. И в первую очередь, я думаю, он соберет единомышленников и отомстит т..тебе....

— Ничего, Драко, мы справимся. И не то переживали.

— Ты не боишься? — Малфой-младший резко повернулся к Гарри, распахнув серебряные глаза. Его лицо находилось всего в несколько дюймов от лица Поттера.

— Нет, — твердо ответил Брюнет, изучая совершенные глаза, находившиеся напротив. Он действительно не боялся, в хогвартсе ему ничего не грозит. Люциуса ищут, что не позволит ему выйти из убежища. Хотя в любом случае, Гарри все равно… А вот Драко нужно быть настороже.

* * *

Так они стояли несколько минут. Сейчас, Драко забыл о своем отце, он просто тонул в изучающем взгляде гриффиндорца. Ему хотелось только одного — дотронуться своими губами, до пухлых губ Гарри, но страх быть отвергнутым останавливал. Юноша боялся разрушить те малые, даже не дружеские, отношения, которые с большим трудом удавалось строить. Он уже поддался соблазну, потянулся к желанному, но резко отвернулся от брюнета. Поцеловать его был большой риск, на который Малфой еще не готов.

— Если ты захочешь рассказать о том, что тебя тревожит, ты всегда можешь подойти ко мне, — Гарри первый разрушил тишину.

"Если бы ты хоть чуть-чуть догадывался о моих тревогах, то такого бы никогда не сказал. Не подойду же я к тебе, и не скажу, что меня в последнее время беспокоит чересчур сильная любовь к тебе. Не скажу, что когда я тебя вижу, сердце стучит как ошалевшее, руки тянутся, чтобы прижать к себе, а губы хотят целовать и целовать. Нет, определенно не скажу", — подумал Драко, после чего поблагодарил Гарри за заботу.

— Знаешь, сейчас я вспомнил время, когда Сириус сбежал из Азкабана. Но даже тогда мне не было страшно за себя, только лишь больно от того, что он предал моих родителей. Мне казалось, что если бы не крестный, все было б иначе. Но потом, когда мы во всем разобрались, Сириус стал мне самым близким человеком, отцом, которого у меня никогда не было. Но совсем скоро Волдеморт отобрал у меня последнего близкого родственника. И тогда, мне нельзя было умирать, потому что только я смог бы убить это чудовище. Теперь, когда его больше не существует, я не боюсь умереть. Моя главная задача выполнена. Мальчик-который-выжил-и-убил-Волдеморта свободен. Теперь моя жизнь мало кому нужна, в общем, как и мне самому.

— Ты нужен, живи ради тех, кто боится тебя потерять так же, как ты боялся смерти Сириуса, — Драко не мог сказать, что если Гарри погибнет, то он в ту же секунду сиганет именно с этой башни, даже не задумываясь.

— Я и живу, — буркнул брюнет.

— Пора спать. Завтра у нас первое сдвоенное ЗОТИ. Я думаю, ты не хочешь его пропустить, тем более МакГонагалл не сказала, кто наш учитель. Заметил? — Драко решил сменить тему, которая итак его извела до изнеможения.

— Заметил. Это как-никак мой любимый предмет.

— Потому что лучше всех тебе удается, — фыркнул Малфой, но теперь уже не надменно, как раньше.

— Так же, как и тебе зелья. Я считаю, что нет ни одного ученика, который смог бы тебя переплюнуть. Даже Гермиона, — гриффиндорец направился к выходу, поднимая мантию с пола.

— Я польщен, Гарри. Тоже самое могу сказать о тебе по поводу ЗОТИ, — блондин улыбнулся, и последовал за юношей.

— Спасибо, — Поттер немного покраснел, от чего Драко чуть не засмеялся, — хочешь, я тебя провожу? Не думаю, что тебе хочется встретиться с Филчем.

— Было бы неплохо, — ему понравилась возможность побыть с Гарри еще немного. И пусть он не знает, что у Драко есть письменное разрешение Снейпа, находится вне гостиной ночью. Зная, как ему нравится бродить по пустому Хогвартсу, крестный дал ему записку без вопросов, за что Малфой ему очень благодарен. Северус всегда помогал Драко, потому что считал его своим сыном. Именно он, а не Люциус, был рядом с детства. Именно он всему научил крестника, и вместе с Нарциссой дарят ему безграничную любовь.

Идти было очень некомфортно, мантия явно предназначена на одного человека. Радовало, что Гарри шел совсем близко, и соприкасался с ним рукой и плечом. Драко хотел взять его ладонь в свою, но пытался очень строго контролировать себя, во избежание лишних прикосновений. Иначе, подобное не повториться. Рядом идущий юноша даже не подозревает о том, что Малфой возбуждается и ели-ели сдерживается, чтобы не накинутся на него с поцелуями.

— До завтра, Драко, — сказав, Гарри скинул свою мантию, находясь напротив входа в слизеринскую гостиную.

— До завтра, — сказав пароль, он прошел внутрь. Там горел свет, значит, кто-то еще не спал. Малфой-младший постарался незаметно улизнуть в свою спальню, но у него не вышло.

— Драко? Ну, наконец-то, я уже начала засыпать, — Панси сидела возле ночника с книгой в руках.

— Что тебе от меня нужно? — Эта встреча была очень некстати, как и девушка в его жизни. Иметь с ней что-то общее ему совершенно не хотелось. И как только учеба в Хогвартсе закончится, он надеется, видеться с ней как можно реже, и то, случайно. А лучше вообще забыть о ее существовании. Это ж надо считать его своим женихом, следить за каждым шагом, устраивать сцены ревности, и игнорировать чувства блондина. Паркинсон, конечно, симпатичная, чистокровная, и брак будет очень выгоден, но для Драко важнее собственные чувства. Ему проще потерять все свое наследство, чем связать жизнь с этой девушкой.

— А ты как думаешь? — она отбросила книгу, и потянула Драко за руку, сажая рядом с собой.

— Понятия не имею, и честно говоря, знать не хочу, — он вырвал свою руку и двинулся дальше.

-Ты не уделяешь мне времени, не рассказываешь, что с тобой происходит. А я вижу, что не все в порядке. Мне не безразличны твои проблемы, — девушка резко повернулась перед лицом Драко и завела выбившуюся прядь волос за маленькое ушко.

— У меня нет никаких проблем, даже если и появятся, то обсуждать их с тобой я не намерен. И еще, ты мне никто, чтобы уделять тебе время.

— Ты променял меня на Поттера? Он же парень, Драко. Тебе нужен наследник, ты ведь последний в роду Малфоев, — с гневом сказала слизеринка. В голове Драко начался хаос. Блейз не мог, однозначно не мог. Тогда как она узнала?

— Чушь, — холодно процедил Малфой. Что-что, а врать он умел.

— Ложь. Я знаю потрясающее заклинание, мой отец рассказал, оно позволяет услышать то, что знать никому не предназначено, даже если это тщательно скрыто заглушающими чарами. Блейз так быстро мчался в твою спальню, что даже не заметил меня. Ну так вот, ваш разговор оказался весьма любопытным. И из него мне стало понятно, что ты безответно влюблен в Поттера, в нашего врага, в убийцу нашего Лорда. Выходит ты предатель, Драко. Наверняка знаешь, как обходятся с предателями крови?

— Это не твое дело, Паркинсон. И кого же ты в это просветила? — Драко задрожал изнутри. Узнав, что он предатель большая часть слизеринцев будет ненавидеть его, и спокойно жить не удастся, но это не так страшно. Больше всего пугает то, что весь Хогвартс узнает о его любви, о его слабости, и в особенности Гарри, тогда гриффиндорец возненавидит его, и даже о дружбе не будет и речи.

— Пока никто. Но все зависит от тебя, дорогой, — она приторно улыбнулась. Точно ничего хорошего от нее ожидать нельзя.

— И что же ты хочешь? — он сжался, ожидая ответа. Голову посещали мысли одна хуже другой.

— Я хочу, что бы ты стал моим парнем, что бы мы всегда были вместе, ты держал меня за руку, и постоянно целовал. Рассказывал всем о нашей прекрасной любви. Хочу, чтобы все нам завидовали и считали идеальной парой, а с окончанием школы хочу роскошную свадьбу, после которой мы бы жили в Малфой-мэноре и воспитывали наших детей. Чтобы было все так, как я планировала с первого курса.

— Ты спятила, — теперь Драко убит окончательно. Оба варианта мучительны.

— Выбор за тобой. Ты ведь не хочешь, чтобы все узнали, что Мистер каменное лицо рыдал от любви к чертовому спасителю мира? — парировала Паркинсон, с кривой ухмылкой.

— Я подумаю, — прошипел Малфой, встал с дивана и быстро ушел.

— Думай, думай, любимый, — услышал он в след. Зайдя в свою комнату, Драко повалился на кровать, теперь его била истерика. Все проблемы разом свалились на него, и из всех был только один выход — убиться. Если десять минут назад все было ужасно, то теперь проблемы приняли катастрофический масштаб. Теперь, если он хочет, может втихаря страдать по Гарри и до окончания дней своих быть несчастным с Панси, которая мягко сказать ему омерзительна. Или быть всеобщим изгоем, опозоренным на весь магический мир, и так же любить Поттера. Еще можно убить Паркинсон, но и тут перспективы никакой. Азкабан и все так же недосягаемый гриффиндорец. Только возможно в первом случае желанный юноша будет нормально к нему относиться, а вот в двух оставшихся будет его презирать и ненавидеть. Других вариантов Драко не придумал, а то, что есть, лишает слизеринца нормальной жизни, которую он всегда старался строить самостоятельно, не под кого не подстраиваться, а наоборот подстраивать всех под себя. Раньше ему нравилось, что все окружающие плясали под его дудку, а те, кто противились и были его противниками. Что и случилось с гриффиндорским трио. С тех пор прошло много времени, Драко изменился, врагов стало меньше, но иногда былые привычки рвались наружу. Он придумает, обязательно придумает, как выкрутится из этой ситуации с Паркинсон. Малфой он, черт возьми, или нет? Эта мерзавка еще пожалеет о своем предложении. Голова дико раскалывалась, глаза болели, дурные мысли не оставляли его, но от усталости Драко довольно быстро уснул.