Национальная политика и национальные движения 15 страница

В 1969 г. И. Н. Худенко добился проведения нового эксперимента. Буквально на голом месте он создал небольшой совхоз «Акчи», официально именовавшийся «опытным хозяйством по производству витаминной травяной муки». Добавка такой муки, содержащей много белка и витаминов, в рацион коров поднимает удои на 30–40%. Хозяйство вновь было выстроено из звеньев, работавших на полном хозрасчете. Производительность труда в нем оказалась в шесть раз выше средней по республике, зарплата выше в 2–3 раза. Необычно высоким было и качество продукции. «Для высшего сорта содержание каротина в травяной муке устанавливалось в 180 единиц, а у нас было 280, — вспоминал один из партнеров Худенко. — Мы высчитали, что его содержание зависит от времени суток. И косили ночью, когда каротина максимум».

В 1970 году эксперимент был закрыт, опять же по причине неоднозначных социальных последствий при его расширении. Высокопоставленному чиновнику казахского Минсельхоза показались несправедливыми высокие заработки акчинцев: «У вас тракторист получает 360 рэ, это больше, чем у завотделом в нашем министерстве! Где же здесь справедливость?». Председатель Президиума ВС Казахской ССР С. Б. Ниязбеков отметил главное: «Худенко экспериментировал у нас в двух хозяйствах, когда я был секретарем Целиноградского обкома. Устроил такую безработицу! Еле от него избавились!». Избавление было необычным. Совхоз закрыли в разгар сезона, не заплатив рабочим денег и не вернув сделанных ими капиталовложений. Худенко, пытаясь вернуть хотя бы заработанные в совхозе деньги, составил иск в суд, скрепив документ печатью не существовавшего уже «Акчи». Это стало поводом обвинить Худенко и его партнеров в попытке хищения госсобствености. Худенко был осужден на 6 лет содержания в лагере и умер в 1974 г. по отбытии двух лет заключения, реабилитирован в 1989 г.

Как видим, власти уже вскоре после начала реформы убеждались, что она имеет не только светлые стороны. Создавая благоприятную среду для роста теневой экономики, она высвечивала также перспективу безработицы, обострения социальной напряженности в стране из-за трудностей с обустройством новых рабочих мест. Главный же «недостаток» заключался в том, что реформа не довольствовалась полумерами, требовала коренных изменений в организации производства, подводя к необходимости полного отказа от командно-распределительной системы. К этому брежневское руководство оказалось не готовым.

9 я пятилетка. Социально-экономическое развитие в годы 9-й и последующих пятилеток проходило под знаком усиления централизованного управления, свертывания реформ и падения темпов роста основных социально-экономических показателей. Директивами 9-го пятилетнего плана (одобрены на XXIV съезде КПСС в апреле 1971 г.) намечалось увеличение производства промышленной продукции на 42–46%, сельскохозяйственной — на 20–22%, национального дохода страны — на 37–40%, однако ускорения темпов роста уже не предполагалось. Объяснялось это возрастающими масштабами производства. Если в 8-й пятилетке 1% прироста национального дохода равнялся 1,9 млрд, то в 9-й — 2,7 млрд рублей.

Объем промышленной продукции за 1971–1975 гг. удалось увеличить на 43%, сельскохозяйственной — на 13,2%. План по увеличению валового объема промышленной продукции выполнен на 91%, сельскохозяйственной — на 68%. Производство промышленной продукции ежегодно увеличивалось на 7,4%, сельскохозяйственной — на 2,3%.

В строй действующих за годы пятилетки вступили Красноярская (1972) и Зейская ГЭС, Заинская и Рязанская ГРЭС, Ленинградская и Билибинская АЭС. Упор в промышленном развитии был сделан на создание гигантских территориально-производственных комплексов. Главное внимание уделялось Западно-Сибирскому ТПК. В Тюменской области еще в 1960-е годы были обнаружены огромные залежи нефти и газа. В 1963 г. началась подготовка пробной эксплуатации разведанных запасов, а они к 1964 г. насчитывали около 300 млн т нефти и 176 млрд кубометров газа на 8 нефтяных и 2 газовых месторождениях. В этом же году началось строительство первых магистральных трубопроводов: газового Игрим – Серов и нефтяных Шаим – Тюмень и Усть-Балык – Омск. В 1965 г. открыты Самотлорское нефтяное местрождение, по разведанным запасам в то время самое крупное в ССС, Березовская группа газовых месторождений, а также колосальное по своим запасам Заполярное газоконденсатное месторождение, в 1966 г. –крупнейшее в мире Уренгойское нефтегазоконденсатное месторождение, в 1967 – Надымское и Медвежье газовые месторождения, а в 1969 г. – новый мировой гигант – Ямбургское газоконденсатное месторождение.

В 1969 г. ЦК партии и правительство приняли решение об ускоренном развитии нефте- и газодобычи в Западной Сибири. На освоение новых районов были брошены человеческие ресурсы из всех республик страны, с затратами на освоение не считались. В результате добыча нефти в Западной Сибири выросла с 31,4 млн т в 1970 г. до 218,3 млн т в 1977 г. (почти в 7 раз). Деятельным организатором нефте- и газодобычи был Г. П. Богомяков, выпускник Томского политехнического института, работавший с 1952 г. в геологоразведочных организациях. В 1967 г. он перешел на партийную работу, в 1969-м стал вторым секретарем Тюменского обкома КПСС. За 17 лет (1973–1990), в течение которых он был первым секретарем, в области открыто более 200 месторождений нефти и газа. В июне 1978 г. на промыслах области была добыта миллиардная тонна нефти. В октябре 1981-го – второй миллиард, еще через три года – третий, а в июле 1987-го – четвертый. 30 декабря 1973 г. был введен в действие нефтепровод Самотлор – Усть-Балык – Курган – Уфа – Альметьевск, длина которого составила около 1850 километров. Из Альметьевска западносибирская нефть начала поступать в другие страны через систему нефтепроводов "Дружба".

Ускорение получила угледобыча. Развернуты были два комплекса по добыче угля открытым способом: в Казахстане — Павлодарско-Экибастузский топливно-энергетический, в Красноярском крае — Канско-Ачинский. Здесь добывался самый дешевый уголь страны.

В целях активизации развития экономики Сибири и Дальнего Востока в 1974 г. было возобновлено строительство Байкало-Амурской магистрали: первая попытка ее создания предпринималась накануне Великой Отечественной войны. Ее строительство длиной более 3 тыс. км в основном завершено в 1984 г.

Руководство страны максимально использовало естественное преимущество СССР перед другими странами — колоссальные природные богатства. Экстенсивное развитие экономики сдерживало развитие наукоемких отраслей, которые определяли научно-технический прогресс — электроники, кибернетики, робототехники, биотехнологии. Расширение продажи нефти и газа в страны Запада давало валюту, на которую закупалось недостающее зерно, высокотехнологичное оборудование.

В области сельского хозяйства в 1970-е годы упор делался на агропромышленную интеграцию, объединение сельского хозяйства с отраслями, которые его обслуживают (промышленность, транспорт, торговля, строительство). Такая интеграция рассматривалась как главное направление сращивания двух форм собственности — государственной и кооперативно-колхозной. Развернуты были большие работы по мелиорации сельскохозяйственных земель. Строились грандиозные каналы (Большой Ставропольский, Северо-Крымский, Каракумский) и системы для обводнения и орошения. В 1974 г. ЦК партии и союзное правительство приняли совместное постановление «О мерах по дальнейшему развитию сельского хозяйства Нечерноземной зоны РСФСР».

Программа подъема Нечерноземья была рассчитана на 15 лет и предполагала резкое увеличение капиталовложений в социально-экономическое развитие 29 областей и республик России. Средства выделялись, но существенного улучшения ситуации в деревне не наступало. Деньги шли на «широкую мелиорацию земель», «комплексную механизацию и химизацию»; социальная сфера недопустимо недооценивалась. Более того, она усугублялась массовой ликвидацией «неперспективных» деревень, якобы препятствующих развитию агропромышленной интеграции и концентрации сельскохозяйственного производства. Численность сельских поселений, по данным переписей населения 1959 и 1979 гг., сократилась с 294 тыс. до 177. Это означает, что количество деревень уменьшалось на 16 каждый день. Для исконного центра Московской Руси это было настоящим бедствием.

Бичом народного хозяйства оставались отвлечение на «шефскую помощь» селу во время уборочной страды до 20% всего активного населения страны, огромные, до 30–40%, потери урожая, неразвитость сферы переработки сельскохозяйственной продукции. Сельское хозяйство все меньше справлялось с задачами продовольственного снабжения страны. С 1970-х годов в разряд дефицита все чаще попадали мясо, колбасы, а в ряде районов сыры и молочные продукты.

Вместе с тем, несмотря на все противоречия экономического развития на этапе раннего «развитого социализма», экономический потенциал, созданный за 8-ю и 9-ю пятилетки (1966–1975), оказался равен потенциалу, на создание которого в стране ушли предыдущие полвека. Если в 1922 г. доля СССР в мировом промышленном производстве составляла 1%, то в 1975 она выросла до 12,6%.

Победа директивной экономики. Победе директивной экономики над ростками реформ способствовала «холодная война». Соревнование с США и странами НАТО, а также с Китаем в области наращивания военного потенциала вело к милитаризации народного хозяйства СССР. Военные расходы поглощали десятую часть валового национального продукта. По заказам ВПК работала значительная часть машиностроительных заводов страны. «Оборонка» снижала возможности интенсификации «гражданского» производства, примиряла с нерациональным расходованием сырья, электроэнергии, экстенсивным капитальным строительством, растущей диспропорцией в развитии отраслей народного хозяйства. Значительных средств требовала Советская армия, увеличившаяся за 1965–1977 гг. с 3,68 до 4,19 млн военнослужащих (для сравнения: состав армии США уменьшен за эти годы с 3,5 до 2,06 млн).

Замедление темпов роста экономики отражалось на социальных программах и уровне благосостояния советских людей. При росте в 1960–1970-е годы национального дохода в 3,2 раза реальные доходы населения выросли лишь в 2,3 раза. С середины 1960-х годов замедлились темпы жилищного строительства. С 1956 г. не изменялось законодательство о пенсиях, а число пенсионеров в СССР выросло с 32 млн (1966) до 46 (1977). Усиливавшаяся уравниловка в оплате квалифицированного и неквалифицированного труда вела к падению престижа интеллектуальных профессий (инженер, учитель, врач и др.). Постоянно увеличивавшийся с начала 1970-х годов разрыв между объемом и товарным покрытием денежной массы привел к товарному голоду, который поначалу распространялся на особо престижные товары и предметы длительного пользования, а с годами затронул практически всю сферу товаров и услуг.

Проблемы «новой общности». См. таблицу 7, с. 489. «Монолитность» советского народа как новой исторической общности людей, в отличие от пропагандистских клише, отнюдь не была таковой из-за экономического неравенства республик и различий их вклада в развитие страны. По официальной статистике, Российская Федерация в 1975 г. могла оставить себе 42,3% собранного на ее территории налога с оборота, Украина — 43,3, Латвия — 45,6, Молдавия — 50, Эстония — 59,7, Белоруссия — 68,2, Азербайджан — 69,1, Грузия — 88,5, Армения — 89,9, Таджикистан — 99,1, Киргизия — 99,2, Литва — 99,7, Узбекистан — 99,8, Казахстан и Туркмения — 100%. Темпы капитальных вложений в экономику союзных республик в 2–4 раза превышали аналогичные показатели для России. Вместе с тем за ее пределами были сильны настроения, что именно Россия и русские виноваты в экономических проблемах республик. Тревожным проявлением таких настроений стали взрывы в Москве в январе 1977 г., организованные армянскими националистами.

§ 2. Конституция СССР 1977 г. и положение в стране в годы позднего «развитого социализма»

Третья Конституция СССР.Новый Основной Закон, часто называвшийся «Конституцией развитого социализма», принят 7 октября. По жестокой иронии Истории, завершение разработки и введение его в действие пришлись на время, когда социализм утратил способности к динамичному развитию. Работа над проектом закона заняла долгие годы. Первый проект, который призван был заменить Конституцию 1936 г., готовился и обсуждался вскоре после Великой Отечественной войны, новые комиссии создавались на XIX и XX съездах партии. Однако до принятия новой Конституции дело тогда не дошло. На XXII съезде КПСС в 1961 г. руководство партии в очередной раз решило разработать новую Конституцию, которая, как подчеркивал Н. С. Хрущев, «должна быть приведена в соответствие с третьей Программой партии и законодательно закрепить новые формы общественного и государственного устройства страны.

В апреле 1962 г. Верховный Совет СССР утвердил состав Конституционной комиссии во главе с Хрущевым. В своей работе она исходила из того, что новая Конституция должна обозначить основные черты «периода развернутого коммунистического строительства», показать преимущества нового общественного строя. Одним из ключевых положений нового Основного Закона должен был стать вывод о «перерастании государства диктатуры пролетариата в общенародное государство» и преобразование в этой связи Советов депутатов трудящихся в Советы народных депутатов.

Главным направлением развития политической системы было названо «развертывание общенародной демократии, выражающееся в невиданном росте активности и самодеятельности масс в управлении государством и народным хозяйством, в передаче некоторых функций государственных органов общественным организациям, в усилении общественных начал в деятельности государственных органов». Одновременно предлагалось конституционно закрепить положение о руководящей и направляющей роли КПСС в советском обществе. Выдвигались даже предложения записать в Основном Законе, что высшая власть в стране принадлежит коммунистической партии, а фактическое руководство политической и хозяйственной деятельностью в республиках — Центральным Комитетам компартий и первым их секретарям.

С отставкой Хрущева и ревизией курса на непосредственное строительство коммунизма направление дальнейшей работы над проектом Конституции, естественно, изменилось. Она была ускорена в соответствии с указаниями XXV съезда партии (февраль–март 1976 г.). К этому времени либеральные и технократические тенденции в руководстве страной были прерваны, окончательно возобладала доктрина партийности, формировался жесткий внешнеполитический курс, опиравшийся на развитие военно-промышленного комплекса, были ярко выражены персонализация власти и укрепление позиций партийно-государственной бюрократии. Одновременно пропагандировались тезисы об упрочении ведущей роли рабочего класса, о возрастании социальной однородности общества, о расширении прав и свобод граждан (следствие подписания Хельсинкского заключительного акта 1975 г.), растущем демократизме, об участии почти каждого взрослого человека в управлении делами своего государства. Все эти противоречия находили отражение в новом проекте Конституции, авторы которого были вынуждены подчас соединять несоединимое.

Завершенный проект Конституции в мае 1977 г. был одобрен пленумом ЦК и вынесен на обсуждение общественности. 7 октября на внеочередной седьмой сессии Верховного Совета девятого созыва Конституция была принята. В ней подчеркивалась преемственность идей и принципов с предшествующими ей Конституциями 1918, 1924 и 1936 гг.

Конституция состояла из преамбулы и девяти разделов: Основы общественного строя и политики; Государство и личность; Национально-государственное устройство; Советы народных депутатов и порядок их избрания; Высшие органы власти и управления; Основы построения органов государственной власти и управления союзных республик; Правосудие, арбитраж и прокурорский надзор; Герб, флаг, гимн и столица; Действие Конституции и порядок ее применения.

Конституционные новации. новацией была преамбула, в которой констатировалось построение «развитого социализма» и создание «общенародного государства». Таким образом, «отмирание государства» отодвигалось на неопределенный срок, а приоритетной становилась задача всестороннего укрепления законности и правопорядка. В качестве высшей цели государства называлось построение «бесклассового коммунистического общества». Основой экономической системы Союза ССР признавалась социалистическая собственность на средства производства, основой политической системы — Советы, социальной основой — союз рабочих, крестьян и интеллигенции. В тексте Конституции появились новые разделы: о политической системе общества, социальном развитии и культуре, статусе народного депутата.

Новая глава (не имевшая аналогов в предыдущих Конституциях) трактовала вопросы внешней политики. Подчеркивалась ее направленность на обеспечение благоприятных международных условий «для построения коммунизма в СССР»; на «укрепление позиций мирового социализма; поддержку борьбы народов за национальное освобождение и социальный прогресс». Закреплялся принцип социалистического интернационализма в отношениях СССР с социалистическими странами и государствами, освободившимися от колониальной зависимости. На практике эти положения порой вступали в противоречие с обязательствами соблюдения принципа суверенного равенства и прав народов распоряжаться своей судьбой, оправдывали внешнеполитическую экспансию социалистического государства.

В Конституции отражен действительный механизм власти в СССР. КПСС называлась «руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций» (6-я статья). Это узаконение реальной роли партии привело к монопольному контролю партийных организаций за деятельностью предприятий и учреждений. Оно резко повышало значение партийного аппарата по всей властной вертикали, превращало членство в партии в практически обязательное условие для любой служебной карьеры.

На развитие «подлинной демократии» были ориентированы новые формы «непосредственной демократии»: всенародное обсуждение и референдум; новые гражданские права на обжалование действий должностных лиц; судебную защиту от посягательства на честь и достоинство; критику действий государственных и общественных организаций. В Конституции закреплялись права на охрану здоровья, жилище; пользование достижениями культуры; на свободу творчества. Однако реализация этих прав, так же как и свободы слова, печати, собраний, упиралась во множество действовавших законов и нормативных актов, как и прежде, оставаясь зачастую неосуществимой.

Согласно Конституции, все Советы депутатов: Верховный Совет СССР, Верховные Советы союзных и автономных республик, краевые, областные и другие — составляли единую систему органов государственной власти. Высшим из них являлся двухпалатный Верховный Совет СССР, состоящий из Совета Союза и Совета Национальностей. Он правомочен был решать важнейшие государственные вопросы: принятие, изменение общесоюзной Конституции, включение в состав Союза новых республик, утверждение государственных бюджетов, планов социального и экономического развития. В перерывах между сессиями ВС СССР его функции выполнял Президиум. Повседневная управленческая деятельность осуществлялась при помощи системы государственного управления, которую возглавлял Совет министров СССР. Конституция также закрепила усилившуюся экономическую и политическую роль союзного центра за счет соответствующих прав республик.

Новый Основной Закон сохранял положения Конституции 1936 г. о национально-государственном устройстве. Многочисленные предложения, направленные на устранение иерархии национальных образований (и народов) внутри Союза ССР путем возвращения к традиционному, дореволюционному территориальному принципу административного деления страны, выравнивания статуса республик, перевода отдельных республик из автономных в союзные, в расчет не были приняты. В то же время само определение Союза ССР как «единого союзного многонационального государства» (ст. 69) свидетельствовало о стремлении усилить федеральные централистские начала. В противоречии с этим находилось закрепленное Конституцией за каждой союзной республикой «право свободного выхода из СССР» (ст. 71), подчеркивание ее суверенности (ст. 75, 80).

Конституция различала среди советских народов «нации и народности», но не давала никаких критериев для различения. Это было причиной глухого недовольства среди народов, относимых ко «второму сорту». Конституционные положения, относящиеся к сфере и регулированию национальных отношений, оставались во многом противоречивыми и мало способствовали реальному упрочению государственного единства «новой исторической общности» и сплочению народов стран «в целях совместного строительства коммунизма» (ст. 69).

Таким образом, Конституция СССР 1977 г. окончательно оформила консервативный курс брежневской внутренней и внешней политики, узаконила жесткий идеологический контроль партии над обществом, законсервировала взрывоопасные противоречия в национальном вопросе.

На последнем этапе руководства Брежнева.Следствием отказа от экономических методов управления стала централизация, бюрократизация и разбухание управленческого аппарата. К 1985 г. общая численность управленцев в стране приблизилась к 18 млн человек: на каждых 6–7 работающих приходился один руководитель. Наиболее значительный бюрократический слой (11,5 млн) составлял низовой аппарат предприятий и организаций. На содержание бюрократических структур ежегодно расходовалось до 10% госбюджета. Подчеркивание неуклонного возрастания роли КПСС сопровождалось ее численным ростом. К середине 1980-х годов в ней насчитывалось 19 млн человек. Соответственно расширялся и партийный аппарат.

Структура КПСС. В 1982 г. партийная структура включала 14 ЦК компартий союзных республик, 6 крайкомов, 150 обкомов, 2 горкома приравненных к обкомам (Московский, Киевский), 10 окружкомов, 872 горкома, 631 городской райком, 2885 сельских райкомов, 419,7 тыс. первичных партийных организаций. Одних только первых лиц в партийной иерархии набиралось (если не считать первичные парторганизации, 80% которых состояли из 3–45 членов партии) 4570 человек. Однако продвижение наверх уже не было, как раньше, связано с обязательным восхождением по партийной лестнице. Высшая элита страны с 1970-х годов начинает все больше воспроизводить себя не за счет выдвиженцев снизу, а путем отбора и подготовки кадров в элитных школах. Таковыми были Академия общественных наук при ЦК КПСС, Высшая партийная школа, Высшая школа профдвижения, Высшая комсомольская школа, Дипломатическая академия, Институт международных отношений.

Министерства и ведомства. Вместе с тем в настоящие бастионы бюрократии превращались министерства и ведомства. К 1985 г. союзный аппарат органов управления министерств и ведомств насчитывал 107 тыс. человек, республиканский 140 тыс., число работников министерств АССР, краевых, областных управлений и отделов составляло 280 тыс. человек. С 1965 г. министерства были абсолютными монополистами в своей отрасли. Они распоряжались всеми ресурсами, непосредственно руководили предприятиями и организациями по всей стране. Переход к строительству предприятий-гигантов практически во всех отраслях привел к расширению влияния их руководителей. С директорами крупнейших предприятий и производственных объединений считались подчас больше, чем с местными партийными и советскими руководителями.

Аппарат ЦК. Главной опорой верховной власти в годы брежневского генсекства стал ЦК КПСС и особенно его аппарат. Если во второй половине 1960‑х годов основные решения принимались на пленумах, то в последующем центр властных полномочий все больше смещался в отделы ЦК. Общая численность ответственных сотрудников аппарата ЦК достигала 1500 человек. Пленумы ЦК и съезды партии, хотя и собирались регулярно, стали все больше носить формальный характер, лишь «одобряя» подготовленные аппаратом решения. Механизм пополнения аппарата ЦК и самого Центрального Комитета к концу 1970-х годов отлажен до «совершенства». В определенных пропорциях соблюдалось представительство в аппарате республиканских партийных организаций, краев и областей, ВПК, науки и искусства, правоохранительных органов. В ЦК и его аппарате отражались интересы всех властных структур. Такая ситуация стала благоприятной для лоббирования интересов регионов и отраслей. Большой «пробивной» способностью отличались лоббисты военно-промышленного и аграрно-промышленного комплексов, росло значение «мусульманских» местных и центральной элит со свойственной им повышенной корпоративной сплоченностью.

Номенклатура. Высший уровень власти в стране представляли около тысячи человек в Москве и около 3 тыс. по всему Советскому Союзу. В это число входили руководители аппарата ЦК КПСС, Совмина СССР, крупнейших министерств (обороны, внутренних дел, МИДа), секретари обкомов, крайкомов, ЦК компартий союзных республик. В него включались министры, заместители министров, члены коллегии министерств и союзных ведомств, высшие представители советского аппарата, армии, КГБ, юстиции, промышленности, науки, пропаганды и культуры, являвшиеся членами и кандидатами в члены ЦК и ЦКК КПСС. На местах к этому перечню добавляются заведующие отделами обкомов, крайкомов, ЦК компартий союзных республик, директора крупнейших промышленных предприятий, командующие военными округами и крупными воинскими частями, начальники управлений КГБ.

Высшее руководство страны к концу 1970-х годов выродилось в настоящую геронтократию. Средний возраст входящих в Политбюро (21–22 члена и кандидата в члены), секретарей ЦК (10–11) за 1971–1981 гг. возрос с 60 до 68 лет. «Коллективное руководство» проявляло исключительное внимание к здоровью друг друга. 24 марта 1983 г. было принято специальное решение об ограничении времени работы членов и кандидатов в члены Политбюро старше 65 лет. Увеличивалась продолжительность отпуска, один день в неделю они могли работать в домашних условиях. Л. И. Брежневу, по состоянию здоровья, едва хватило сил для завершения доклада XXV съезду КПСС (24 февраля 1976 г.). «Именно с этого времени, — писал позднее главный врач Кремля Е. И. Чазов, — я веду отсчет недееспособности Брежнева как руководителя и политического лидера страны, и в связи с этим — нарождающегося кризиса партии и страны». Около 6 последних лет жизни Брежнев имел 3 выходных дня в неделю; врачи требовали для него еще один выходной. По этой причине заседания Политбюро, принимавшие важнейшие политические решения, зачастую длились не более 15–20 мин.

Установленные при позднем Брежневе порядки сохранились до 1985 г. «Можно по-всякому смотреть на возрастной состав Политбюро, говорил Ю. В. Андропов (1983). — Здесь концентрация политического опыта нашей партии, и поэтому спешная, непродуманная замена людей далеко не всегда может быть на пользу дела». С заменой действительно не спешили. В 1978 г. вместо скончавшегося Ф. Д. Кулакова секретарем ЦК по сельскому хозяйству избрали М. С. Горбачева, первого секретаря Ставропольского крайкома КПСС. Новым кандидатом в члены Политбюро в марте 1976 г. стал Г. А. Алиев, первый секретарь ЦК КП Азербайджана, затем (с ноября 1978 г.) Э. А. Шеварднадзе, первый секретарь ЦК КП Грузии. Погибшего в октябре 1980 г. в автомобильной катастрофе П. М. Машерова на посту кандидата в члены Политбюро заменил новый первый секретарь ЦК КП Белоруссии Т. Я. Киселев, скончавшийся в 1983 г. К руководству КГБ был выдвинут В. В. Федорчук (май 1982 г.).

Подчеркивая свою значимость, представители старой гвардии в Политбюро охотно награждали себя всевозможными премиями, орденами и медалями. Л. И. Брежнев с 1981 г. стал рекордсменом по обладанию «золотыми звездами» Героя. Три брошюры воспоминаний генсека («Целина», «Малая земля», «Возрождение»), подготовленные с помощью журналистов, отмечены Ленинской премией (1979). После перенесенного инсульта речь Брежнева оставалась до конца не восстановленной, однако он регулярно появлялся на телеэкранах до последних дней жизни.

Вопрос о своем преемнике Брежнев склонялся решить в пользу К. У. Черненко. В качестве резервной фигуры рассматривался первый секретарь ЦК КП Украины В. В. Щербицкий. По свидетельству В. В. Гришина, незадолго до смерти Брежнев «хотел на ближайшем пленуме ЦК рекомендовать Щербицкого Генеральным секретарем ЦК КПСС, а самому перейти на должность Председателя ЦК партии». В этом случае история пошла бы иным путем.

«Застой» развитого социализма стал временем расцвета номенклатурных привилегий, которые по-прежнему включали госдачи, спецпайки, спецлечение, спецтранспорт и т. п. Однако все эти атрибуты «власти-собственности» нельзя было перевести в личную собственность и передать детям. Стремление к обеспечению безбедного существования родных и наследников в условиях безопасности от преследований для номенклатуры, установленной при Брежневе, привело к тому, что в значительной части она не считала обязанной жить по «моральному кодексу строителей коммунизма».

Ординарным явлением становится злоупотребление служебным положением, стремление пристроить родственников к «хлебной» должности, в элитарный вуз и пр. Было, например, образовано надуманное Министерство машиностроения для животноводства и кормопроизводства, которое возглавил свояк Брежнева. Его сын без должных на то оснований стал первым заместителем министра внешней торговли (в 1983 г. освобожден от должности). Зять Брежнева стал заместителем министра МВД. Сын Андропова с 1979 г. успешно делал карьеру в МИД, в 1984 г. стал послом в Греции.

Номенклатура и теневая экономика. Наиболее коррумпированными в годы позднего «развитого социализма» были среднеазиатские республики, где дача взяток чиновникам составляла целую систему. Началось сращивание партийного и государственного аппарата с теневой экономикой. Масштабы последней приобретали все более угрожающий характер. По позднейшим оценкам, в середине 1970-х годов дельцы теневой экономики отчуждали себе примерно седьмую часть доходов трудящихся, к началу 1980-х годов — 18%, к 1985 г. — 21%, а в 1989 г. — 25%. В стране множились бригады «шабашников», строивших дачи и целые поселки. Легальными школами капитализма были молодежно-жилищные кооперативы (МЖК), создававшиеся с 1971 г. для обеспечения молодых семей квартирами на основе хозрасчета. К середине 1980-х годов только в Москве действовали 52 МЖК. Комсомольцы, «выбивая» фонды, стройматериалы, кредиты, становились предпринимателями. Впоследствии на базе МЖК вырастали строительные фирмы, банки.