Глава 6 - Гомо сапиенс, генетический дар

	Еcли я и видел дальше других, то лишь потому, что стоял на плечах гигантов.
	Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646-1716)

Все люди на земном шаре относятся к виду Homo sapiens - человек разумный. Нам кажется очевидным, что, исходя из точки зрения наследственности, мы не можем возвыситься над тем, на что нас сделали генетически способными последние пять поколении наших предков.

Отвлечемся от некоторых непринципиальных физических особенностей вроде цвета волос, строения тела и т.д. Об этом мы уже говорили раньше, и эти особенности, по моему мнению, не имеют никакого значения. Идея, что я не могу превзойти свою бабушку с дедушкой, а вы не можете превзойти ваших, настолько глупа, что кажется смешной. Моя ирландская бабушка умерла еще до моего рождения, поэтому я о ней очень мало знаю. Зато я хорошо помню другую свою бабушку - Рикер. Она была красивой, богобоязненной и строгой деревенской леди. Идея о том, что будто бы я не смогу в интеллектуальном плане превзойти ее или двух своих дедушек настолько очевидно абсурдна, что даже не заслуживает обсуждения.

И знаете, кто особенно яростно не согласится с этой идеей? Да моя бабушка и оба дедушки! Всю свою жизнь они посвятили тому, чтобы помогать своим детям. Целью их жизни было сделать так, чтобы их дети подхватили и продолжили начатое ими. Такой же цели придерживались и мои родители. По их мнению, я должен был начать свою жизнь, фигурально выражаясь, стоя на их плечах.

А разве наша с вами цель как родителей не та же самая?

Я благословляю Бога за то, что он наградил меня такой большой семьей, а ею я считаю всех сотрудников своего Института. Они прекрасно делают свое дело.

Если бы Темпл Фэй смог вернуться в наш Институт, спустившись из райских куш, где он сейчас и обитает, если бы он зашел в аудиторию того здания, которое названо в его честь, и послушал, о чем говорит молодое поколение сотрудников, то ему бы не составило особого труда уловить самую суть их разговоров. Внимательно выслушав все их речи, он, будучи гением, улыбнулся бы и сказал: "Да, разумеется, мне следовало бы это знать". Наши молодые сотрудники знают о детях и развитии их мозга гораздо больше, чем сумел узнать Темпл Фэй за всю свою жизнь.

А если бы доктор Фэй, сидя в аудитории и слушая мою лекцию, понял, что я лишь повторяю то, чему он меня в свое время научил, то немедленно бы начал хмуриться: "Да, я совершил ошибку, уделив столько внимания этому молодому человеку. Ведь он, к сожалению, не стоит у меня на плечах, а сидит у меня на коленях".

Темпл Фэй был, вероятно, величайшим нейрохирургом со времен Гиппократа. Изобретение им гипотермии спасло жизнь не одной тысяче людей.

Со дня его смерти прошло уже много лет, но я с величайшим удовольствием встречаюсь с родителями тех детей, чьи жизни были спасены после автомобильных аварий благодаря гипотермии. Особенно приятно мне видеть их на лекциях, проводимых в аудиториях здания, которое носит имя Темпла Фэя.

Сегодня уже нет ни одного госпиталя, который бы называл себя современным и при этом не использовал метод гипотермии.

Все мы стоим на плечах такого гиганта, как Темпл Фэй, и он бы не стал возражать против этого.

А вы бы стали возражать, почувствовав на своих плечах ноги своих детей? Ведь в противном случае, зачем бы вы купили эту книгу? Согласитесь, что когда отцы сажают детей к себе на плечи, то в этом есть что-то символическое. Только человеческий род может предоставлять детям возможность начинать там, где закончили их родители. Это является результатом эволюции уникального человеческого мозга. И именно этим мы сильнее всего отличаемся ото всех остальных живых существ.

Каждая обезьяна шимпанзе рождается обреченной шаг за шагом повторять жизнь своих родителей. Она предопределена быть шимпанзе и может научиться лишь тому, чему ее могут научить родители или другие члены стада. Кстати, они уделяют этому большое внимание и с удовольствием учат своих детенышей. Чем лучше они это делают, тем в более первоклассного шимпанзе вырастает их питомец.

Но у нас все по-другому. "Как по-другому? - можете возразить вы. - Все очень похоже. Разве сама эта книга не предполагает, что мы должны позаботиться о том, чтобы вырастить из своих детей достойных людей?"

Разумеется, это так. Но первоклассный шимпанзе - это существо стабильное. Если оно и способно к значительным изменениям, то для этого должна пройти целая эпоха. И вот здесь мы от них очень отличаемся. Мы не стабильные существа, мы непрерывно меняемся. И мы совсем не обязаны повторять то, что делали наши прадеды.

Когда люди изобрели язык и письменность, то их способность к изменениям увеличилась в тысячу раз. Теперь в процессе обучения мы уже не ограничены лишь тем, чему нас могут научить наши родители. С того момента, когда мы научились читать, мы становимся свободными.

Свобода! Теперь мы можем учиться самостоятельно и прочитать все те прекрасные книги, которые были написаны на английском языке. Нам доступны все сокровища культуры, которые создавались веками.

Еще больше свободы дает возможность выучить и любой другой язык, и это величайшее дело - учить ребенка сразу нескольким языкам.

Кстати, а вы сами помните тот день, когда научились читать? Наверное, у вас остались такие же воспоминания, как и у меня самого. Я всегда сидел на коленях у матери и держал перед собой книгу, которую она читала мне вслух. И постепенно я стал запоминать слова. И вот однажды, видимо от усталости, она пропустила какое-то слово или даже предложение. И тогда я сказал: "Нет, мамочка, это надо прочитать так..." Мне тогда было около пяти лет. Был дождливый день, гулять меня не пустили, и мама сказала: "Возьми и почитай новую книжку. Если ты встретишь незнакомое слово, приходи ко мне на кухню и я тебе все объясню".

Так я и сделал. Я читал, читал и читал. Меня охватило возбуждение, и я прекрасно понимал, чем оно вызвано. Человек, который написал эту книгу, разговаривал со мной. Он рассказывал мне нечто такое, чего я никогда не знал прежде. А именно знаний больше всего и хочет каждый маленький ребенок. Я словно бы поймал в плен своего взрослого собеседника и не давал ему уйти.

С этого момента все и началось. Я читал все, что попадало мне под руку, какой бы сложной ни была книга. Родители всегда объясняли мне то, что я не понимал. Разве их влияние нельзя отнести к влиянию окружающей среды? Да они были главнейшим ее элементом!

Ну а где же влияние дара наследственности, ведь название данной главы предполагает, что речь пойдет именно об этом? Кто ваш любимый гений? Эдисон? Бетховен? Сократ? Эйнштейн? Шекспир?

А вы знаете, что вы имеете самое прямое отношение к своему любимому гению?

Никто никогда не видел немецкого, французского или американского гена. Когда Эйнштейн умер, его мозг изъяли и с тех пор интенсивно изучают. Ученые пытаются найти различия между мозгом этого великого ученого и мозгами самых обычных людей. Но безуспешно! И все же пожелаем удачи тем, кто ищет. Мозг Эйнштейна, как ваш мозг или мой, это мозг вида гомо сапиенс, и от рождения он обладал тем же потенциалом, что и наши мозги.

Это был чудесный дар, преподнесенный генами гомо сапиенс. Признаюсь, что я горжусь тем, что являюсь Доманом, сотрудником Института развития человеческого потенциала, филадельфийцем, пенсильванцсм, американцем, гражданином мира. Уверен, что и вы гордитесь аналогичными званиями. Мы все гордимся тем, кто мы есть.

Однако мы совсем не были запрограммированы стать тем, кем мы стали. Единственное наше ограничение - это принадлежность к виду гомо сапиенс - и ничего больше. Мы обязаны быть человеческими существами и мы можем стать всем, чем является, являлся или будет являться любой человек. Каждый из нас обладает этим бесценным даром - генами вида гомо сапиенс.

Тот тип людей, к которому мы будем принадлежать, - выдающиеся или посредственные, жестокие или добрые, честные или лживые - в основном определяется первыми шестью годами нашей жизни.

От рождения ребенок представляет собой ненаписанную книгу и обладает потенциалом стать каким угодно человеком. Но к шести годам он этот потенциал утрачивает.

Итак, мы от рождения обладаем генетическим даром - величайшим изо всех даров, которые мы когда-либо сможем иметь. У всех нас есть гены вида гомо сапиенс.

А теперь давайте поговорим о детях и о первых шести годах их жизни.