Извращенная» рыночная инфраструктура

Рыночная инфраструктура- это система, которая обеспечивает взаимодействие продавца и покупателя на рынке. Она включает в себя: рынок товаров и услуг, рынок труда, рынок капиталов и систему государственного финансирования. Эти четыре элемента инфраструктуры в нормальной рыночной системе дают возможность предпринимателю свободно приобретать необходимые средства производства, договариваться о сбыте товаров, пользоваться услугами посредников для производства и сбыта, нанимать свободную рабочую силу, получать дополнительные финансы через банковскую систему. Если предприниматель выпускает социально значимую продукцию или находится в состоянии кризиса, то четвертый элемент инфраструктуры- государство- оказывает всю необходимую помощь для сохранения и развития производства. Однако в современной российской экономике, в результате непродуманных реформ, рыночная инфраструктура стала работать в «извращенной» форме, при которой производители были не заинтересованы организовывать и развивать производство.

1. рынок капиталов. Банки не вкладывали средства в производственную сферу, а занимались лишь финансовыми спекуляциями, что приводило к выкачке финансовых ресурсов у основной массы населения, искусственному завышению цен на товары

2. рынок товаров и услуг. В условиях сохранившейся монополизации, отсутствия у государства антимонопольной политики, производители завышали цены, но не повышали качество и количество производимой продукции, не совершенствовали производство. Государство сформировало такую налоговую политику, что работать в сфере производства стало невыгодно, развивалась лишь спекулятивная торговля.

3. рынок труда. В результате падения производства и Закона «О свободной торговле» с основных предприятий ушли квалифицированные специалисты, сфера производства стала непопулярной для использования трудовых ресурсы. Основная масса населения занялась перепродажей товаров.

4. система государственного финансирования не работала. Государство не вкладывало средства в базовые высокотехнологические и стратегические сферы производства. Государство «ушло» из системы экономических отношений, надеясь на то, что рынок- саморегулирующаяся система и он самостоятельно отрегулирует взаимодействие между спросом и предложением.

В 90-е годы государственный долг превратился в одну из централь­ных экономических проблем России. Стремительно увеличивался внут­ренний государственный долг: к середине 1998 г. он превысил 25% ВВП. Соответственно возрастали бюджетные расходы по его обслужи­ванию, достигшие почти 4% ВВП. Не менее опасным было нараста­ние внешнего государственного долга, к началу 1998 г. превысившего 20% ВВП. К унаследованным Россией от СССР долгам в 105 млрд. долларов прибавились более 50 млрд. новых, превысив в 1998 г. 156 млрд. долларов (сумма внешнего долга). По этому показателю Россия переместилась с 12-го на 1-е место в мире. В течение нескольких лет она вела переговоры о реструктуризации долгов. В результате получила не списание, а лишь отсрочку возврата основной суммы с уплатой процентов. С 2000 г. наша страна должна была ежегодно выплачивать по внешнему долгу свыше 10 млрд. долларов.

Не создав условий для развития производства, для выкачки дополнительных финансовых ресурсов, государство выпустило государственные краткосрочные обязательства (ГКО), заставив основные предприятия их приобрести. Но, деньги, полученные от ГКО, не вложили в развитие производства, не заставили их работать на развитие экономики. Когда пришел срок возврата ГКО, то правительство, возглавляемое С.В. Кириенко, заявило о дефолте, т.е. банкротстве. В августе 1998 г. в стране начался обвал финансовой системы, которая еще более усугубило кризис.

Важнейшими социально-экономическими последствиями кризиса 17 августа стали: масштабное свертывание деятельности в наиболее продвинутых рыночных секторах экономики, заметное увеличение безработицы, подрыв позиций среднего класса, быстрый рост потребительских цен, существенное сокращение реальных доходов, снижение уровня жизни населения и доверия к банкам, российской национальной валю­те. Кризис не только продемонстрировал неэффективность проводив­шегося с 1992-го курса реформирования, но и нанес мощный удар по профессиональному, политическому авторитету тех, кто за ним стоял.

Правительство Кириенко ушло в отставку. Новое правительство возглавил Е.М. Примаков. Новое правительство срочно провело денежную эмиссию под жестким контролем государства. Были погашены долги по пенсиям, зарплатам, выплачены пособия, что увеличило спрос населения на товары. Производители, в погоне за деньгами покупателей, сумели продать скопившийся товар и начать новое производство. Государство ввело систему регулирования и направило денежные потоки в важнейшие сферы производства. Возобновилась система кредитования, дотаций, регионы получили дополнительные трансферты. Стал устанавливаться контроль над банками, занимающимся финансовыми спекуляциями. В экономике началось оживление. Однако без каких-либо объяснений, Президент Ельцин правительство Примакова отправляет в отставку. Новое правительство возглавил С. В.Степашин.

Криминализация экономической жизни

Рыночные преобразования в России привели к росту преступности, породили качественные пе­ремены в структуре экономики и общества. Происходящее в России в 90-е годы С. С. Говорухин назвал «великой криминальной революци­ей». По выражению Г. А. Явлинского, страна стала «криминальной оли­гархией с монополистическим государством». В. С. Черномырдин гово­рил о «тотальной криминализации российского общества».

В публицистике и научной литературе часто пишут о «коррумпированности власти», отражающей сращивание власти и криминала. Многие признают усиление влияния преступности на развитие эко­номики и общества, беспрецедентность масштабов взаимодействия госсчиновников и криминальных группировок. Это, в частности, на­шло отражение в появлении нового смысла в слове «крыша». Под этим понимают неформальные (чаше всего преступные) объедине­ния, захватившие и успешно выполняющие функции, которые в силу своей слабости не в состоянии выполнять государство. Речь идет, прежде всего, о сборе налогов, обеспечении безопасности граждан и пред­приятий, о выполнении принятых законов.

«Крыша» могла выступать как параллельная власть, сосуществу­ющая с легальной, например, с владельцами контрольных пакетов акций предприятий. Однако методы действия «крыш» преимущественно криминальны: шантаж, запугивания, убийства тех собственников и управленцев, которые нарушают определенные «условия» и «обяза­тельства». «Крыша» может возбуждать судебные дела с участием под­ставных лиц для сокрытия истинных заказчиков убийств, оказывать давление (в разных формах) на работников правоохранительных ор­ганов с целью недопущения раскрытия преступлений. И, как пишут, чем крупнее бизнес, тем более мощной должна быть охраняющая его «крыша». С легкой руки бывшего министра финансов России А. Лив­шица в обиход политиков и бизнесменов вошла фраза «Надо делить­ся». Не меньшее распространение получил связанный с «дележом» неформальный термин «наезжать».

Следствием стремительного перехода к рынку стала криминализа­ция социальной структуры российского общества, что связано со зна­чительным ростом численности «групп риска», которые появились в начале 90-х. Это — обнищавшие слои населения; определенная часть безработных и не полностью занятых; «социальное дно» — нищие, бомжи, бывшие заключенные, беспризорные и т.п.; некоторые груп­пы беженцев из «горячих точек» на территории бывшего СССР; неус­троенные лица, демобилизованные из армии и находящиеся в состо­янии «поствоенного шока». Все эти группы способны воспроизводить криминогенное поведение и асоциальную мораль, выходящие за пределы собственно перечисленных слоев.

1991 — 1992 годы ознаменованы всплеском преступности, рост которой продолжался и в последующем. Так, в 1992 г. увеличение числа правонарушений составило более 70% в сравнении с предыдущим годом. Росли «традиционные» виды преступности: кражи имущества, хищения государственной собственности, хулиганство, бандитизм, убийства на бытовой почве, изнасилования и др. Появились и такие, почти не известные ранее в стране, преступления, как политический терроризм, захват заложников с целью выкупа, заказные убийства, связанные, прежде всего, с предпринимательской деятельностью. К 1995 г. в стране совершалось более тысячи заказных убийств в год. Резко рос­ли обороты наркобизнеса, которые, по оценкам МВД, в 1992 г. дос­тигли 2 млрд. долларов в год и увеличивались ежегодно на 1 млрд. Широкий размах приобрела торговля оружием.

Если в 1991 г. в России действовало не менее 3 тыс. организован­ных преступных групп, то в конце 1994-го сообщалось о 5,5; а на конец 1995-го — уже о 6,5 тыс. таких «объединений». Около 50 из них имели «отделения» по всей стране. В распоряжении этих организаций «под ружьем» находились группы хорошо подготовленных боевиков. Около тысячи группировок организованы по этническому принципу: азербайджанская, грузинская, чеченская, таджикская, армянская, осетинская и др. О точной численности «бойцов» преступного мира судить трудно; в печати встречались упоминания о десятках и даже сотнях тысяч. В российских тюрьмах и лагерях в 90-е постоянно нахо­дилось около миллиона людей, приговоренных к разным срокам за различные преступления; мест для вновь осужденных не хватало.

В прессе часто публиковались материалы, авторы которых били тревогу по поводу масштабов криминальной деятельности в различ­ных отраслях экономики (например, в автомобилестроении, алюми­ниевой промышленности), а также в регионах России. Так, в Красно­ярском крае, по свидетельству газеты «Известия», в 1994 г. действова­ли полторы сотни бандитских группировок, объединенных в пять сообществ, по 2—2,5 тыс. человек в каждом. «Они контролируют все банки, рынки, 90% коммерческих и 40 — государственных структур. Город разделен на 8 секторов. Но это не просто шайки рэкетиров. Ныне хорошо организованные группы вторглись в область экономики. Красноярский союз товаропроизводителей должен был объявить край "зоной, неблагоприятной для развития экономики". Из-за тотальной криминализации, вездесущего рэкета свертывается производство, со­кращаются рабочие места. Сопротивление подавляется жестоко. За де­каду убрали пять гендиректоров и президентов компаний... Некогда подпольные "малины" снимают оборудованные компьютерами офи­сы, набирают штаты клерков и отнюдь не шарахаются от человека в милицейской форме. Реальной силой обладают сегодня именно лиде­ры откровенно бандитских и полукриминальных групп, что свиде­тельствует как о силе криминального сообщества, так и о немощи официальных властей».

Рост преступности и криминальных группировок привел к появле­нию таких новых профессий, как частные телохранитель и детектив, которые обычно объединялись в рамках частных охранных структур и агентств, число которых также росло. К защите частного предприни­мательства и бизнесменов привлекались и высококвалифицирован­ные кадры, ранее работавшие в правоохранительной системе, но ока­завшиеся невостребованными государством в новых условиях. Мас­штабы деятельности «криминалитета» диктовали необходимость адекватных ответных мер, значительного увеличения частных ассиг­нований на эту сферу (создание служб безопасности, приобретение спецтехники и т.п.), что приводило к «ползучей» милитаризации об­щества в целом. При этом до 10% частных охранных фирм действова­ли без лицензий, порой понятие «защита» трактовалось достаточно широко.

С криминализацией экономической жизни связана и ее теневизация, хотя второй процесс шире первого, Теневая, «неофициальная» экономика включает некриминальные виды предпринимательской деятельности, находящиеся вне системы государственного учета и регулирования и, как правило, вне сферы выполнения официальных налоговых обязательств. С криминальной ее роднит избирательное от­ношение к существующему законодательству, вовлеченность в «не­формальные» контакты с представителями госаппарата, а также за­нятие некоторыми видами бизнеса (например, в 1992—1995 государ­ство контролировало лишь 1/4 производства алкогольной продукции, приносившего очень высокую прибыль).

Политическая нестабильность провоцировала то, что стали назы­вать «правовым беспределом», когда многие законы не действовали, а граждане (как руководящие работники, так и исполнители) часто считали необязательным связывать себя правовыми рамками. Отсут­ствие необходимых и несовершенство имевшихся актов также огра­ничивали возможности полнокровной и эффективной работы судеб­ной системы и института прокурорского надзора. Все это делало про­блематичным здоровое развитие экономики и обрекало ее на уход в «тень». Много внимания в литературе обращают на проблемы охраны безопасности граждан в 90-е годы, что связано с изменениями, про­исходившими в это время с милицейскими службами.

Изменения в социальной структуре

Экономические преобразова­ния 90-х годов оказали большое влияние на социальную структуру общества. Масштабы, глубина и особенности ее трансформации оп­ределяются, во-первых, изменениями отношений собственности, прежде всего появлением частной и развитием предпринимательства; во-вторых, глубокими переменами в системе занятости (плановое использование рабочей силы уступило место стихийному рынку тру­довых ресурсов); в-третьих, снижением уровня жизни подавляющей части населения; в-четвертых, социальной аномией (разрушением од­ной системы ценностей и несформированностью другой) и социаль­ной депривацией (ограничением или лишением доступа к материальным и духовным ресурсам).

Основу современной социальной структуры по-прежнему состав­лял рабочий класс, крестьянство и интеллигенция. Но по сравнению с советским прошлым их количественные показатели и социальные роли изменились. Появились и новые социоструктурные слои. Ведущие тенденции социальных изменений состоят в углублении неравенства (экономического, политического, социального) и маргинализации зна­чительной части населения. Неравенство между регионами достигает соотношения 1:10. Увеличивается разрыв в оплате труда в различных отраслях хозяйства. Наблюдается процесс «размывания» границ прежних классов групп и слоев, что связано с исчезновением зависимости меж­ду качественным содержанием труда и его оплатой: большее значение имеет не кто и как, а главное — где работает.

По уровню материального благосостояния выделяются следующие слои: богатые (средств достаточно не только для удовлетворения по­требностей, но и для организации самостоятельной экономической деятельности) — 7%; состоятельные (средств хватает и для высокого уровня жизни, и для приумножения капитала) — 7; обеспеченные (средств достаточно для обновления предметов длительного пользо­вания, улучшения жилищных условий, собственного переобучения и образования детей, для организации отдыха во время отпуска) — 15,8; малообеспеченные (средств хватает только на повседневные расходы и в случае крайней необходимости — минимум для лечения и укреп­ления здоровья) — 57; неимущие (наличие минимальных средств лишь для поддержания жизни и отсутствие средств для улучшения своего существования) — 20,2%.

За 90-е годы Россия «потеряла» средний класс интеллектуалов и интеллигенции («новый» средний класс), получив средний класс предпринимателей («старый» средний класс). В то же время многочисленная часть российского населения пребывала в состоянии маргинальности, связанном с вынужденным переходом человека из одной социально-профессиональной группы в другую и существенным изменением статуса. В это число входят не­сколько групп: 1) квалифицированные рабочие, специалисты, ИТР, часть управленческого корпуса, работавшие в государственном секто­ре экономики (ВПК, конверсионные производства, закрывающиеся предприятия), имевшие в прошлом высокий статус, а ныне оказав­шиеся в среде социально беспомощных; 2) представители мелкого и среднего бизнеса, «новых» профессий, соответствующих рыночным условиям («челноки», охранники, члены криминальных сообществ и т.д.), чье положение оставалось неустойчивым; 3) мигранты (вынуж­денные переселенцы из зон конфликтов в России и «ближнего зару­бежья»). Маргинализация общества сопровождалась ростом напряжен­ности, экстремизма, различных форм нетерпимости. Получают рас­пространение разные виды девиантного поведения: пьянство, наркомания, проституция и т.д.

Спад производства, безработица, инфляция, конверсия и подоб­ные причины привели к резкому уменьшению доходов большей части населения. В их числе оказались люди, по прежним меркам достаточно обеспеченные. Появились «новые бедные», ядро которых составляют научные работники, учителя, врачи, руководители низшего уровня, инженеры. В основном это люди дееспособного возраста. Дальнейшее развитие социальной структуры российского общества будет зависеть от скорости и направленности экономического реформирования и социальной политики государства, способности населения адаптиро­ваться к радикальным переменам.