Мишка Маша

Мода ругаться на падение нравов подрастающего поколения, судя по древним пергаментам, каменным табличкам и хитросплетениям узелкового письма, насчитывает столько же тысяч лет, сколько у человечества эти поколения подрастают. Может даже создаться впечатление, будто с момента появления на земле человека он занимался не столько культурным и научно-техническим прогрессом, сколько моральной и духовной деградацией. А краски молодого мира, включая зелень травы и синеву неба, просто резали глаз. Наверняка и из микроорганизмов на заре человечества существовали лишь полезные дрожжи и исключительно вежливая кишечная палочка, это они у людей научились плохому. Не верьте, все это блажь, и молодые ребята с девчатами ничуть не хуже — просто моложе. И переживают они за свои успехи и неудачи так же. А иногда даже чересчур.

Не так давно к Оксане Владимировне на прием в сопровождении страшно взволнованных родителей пришло юное чудо. С огромными глазищами, пышными ресничищами и шикарной косой. Маша (назовем ее так) заканчивала школу и готовилась к ЕГЭ. Будучи девочкой очень ответственной, она целыми днями штудировала учебники и дополнительную литературу, перелистывала школьные конспекты и очень огорчалась оттого, что вокруг столько отвлекающих факторов: то подружки позовут гулять (какое «гулять», когда тут квантовая физика в голове никак не укладывается), то у брата какая-то сволочь в его компьютерной игре нудит противным голосом — мол, надо строить зиккурат! Самого бы кто построил, охламона! Словом, сплошные переживания.

Ну, эти проблемы решились сравнительно малой кровью: на подружек шикнули, брата вместе с зиккуратом построили, телефоны поотключали. А через несколько дней поднялась температура, а еще через день начались рвота и понос.

Доктора искали инфекцию, искали пищевое отравление, искали еще по нескольким направлениям — но тщетно. Физически девочка была вполне здорова. Вот только температура держалась уже две недели, рвота с поносом случались ежедневно, а в одну из последних ночей Маша, уже проваливаясь в сон, услышала, как разговаривают о чем-то соседи за стенкой. Ну, разговаривают — и на здоровье. Только дело в том, что за ЭТОЙ стенкой никаких соседей быть не могло, поскольку она была наружная, а этаж — двенадцатый. А голоса были слышны довольно отчетливо, будто кто-то мирно болтал. Поскольку за местными стрижами привычки вести светские беседы о дожде и высоте полета как-то не наблюдалось, Маша сильно напугалась. Она знала, что бесхозные голоса — это звоночек хозяину от покидающей его крыши. Теперь каждая ночь проходила в напряженном ожидании: появятся или нет? Голоса были вежливые и обязательные, ожидания старались не обманывать. Всякий раз они возникали на грани засыпания, после чего вся ночь была коту под хвост.

Собрав волю в кулак, Маша решила показаться психиатрам. Родителям про голоса она рассказать побоялась, чтобы не расстроить, а предлогом для визита послужила рекомендация терапевта: доктор, исключив практически все возможное, включая тяжелую беременность и холеру, сказала, что пусть ее удавят фонендоскопом, если это не психиатрическое.

Словом, это юное чудо робко перешагнуло порог, выдохнуло и отправило родителей погулять, после чего выложило все как на духу, попросив только про голоса маме с папой не рассказывать.

— Маша, а рвота и понос у тебя когда-нибудь раньше случались, чтобы вот так подолгу и тебе запомнилось?

— Раза два, кажется, но это было давно. Один раз в четвертом классе — я тогда еще перешла из одной школы в другую. Другой раз — когда впервые пошли месячные. Я очень напугалась крови, а тут еще и рвота с поносом начались.

— То есть ты давала такую реакцию на сильное нервное напряжение?

— Точно! И ведь больше никогда такого не было — ну, пару раз после того, как что-то съела, но это можно не считать. А вот температура никогда так долго не держалась.

— Сильно переживаешь из-за экзамена?

— Очень. Очень-очень. И боюсь.

— Скажи, Маша, а голоса когда-нибудь раньше у тебя были?

— Нет, это впервые.

— Они бывают только тогда, когда ты находишься на грани засыпания? Не продолжаются, если ты проснулась и не спишь?

— Только на этой грани. Если я проснулась и больше не сплю, то и они не появляются. Доктор, я псих?

— Нет, Маша, ты медвежонок. Очаровательный, стройненький медвежонок.

— Это почему это?

— Дело в том, что и рвота, и понос, и температура у тебя — это реакция твоего организма, а точнее, его вегетативной нервной системы (помнишь школьную программу?) на стрессовую ситуацию. У тебя преобладает тонус ее парасимпатической части. На Руси такое явление называли медвежьей болезнью. Почему — угадай сама.

— А галлюцинации?

— Твои галлюцинации, Маша — это тот единственный их вид, что встречается у человека в норме. Ну, почти в норме. Их называют гипнагогическими. Можешь записать, если интересно. Стресс, переутомление, истощение, еще пара-тройка факторов — и привет от голосов. Не такое частое явление, но все же встречается. Маме с папой я не расскажу, не волнуйся.

— А в больницу не положите?

— Ни за что. Дурдом не резиновый, чтобы набивать его всякими молодыми интересными особами, пусть даже и после стресса. А теперь зови родителей, будем выдавать инструкции.

Родители облегченно вздохнули и тут же получили выговор за то, что позволили ребенку так волноваться и переживать. Тоже мне, причина — ЕГЭ! Экзаменов в жизни много, а девчонка одна, так что пусть учится воспринимать подобные события в своей жизни с пиететом, но без предынфарктных состояний. А чтобы слова не расходились с делом — вот лекарства, а вот схема, по которой их принимать. И чтобы больше сюда ни ногой!

Утром, приехав на работу, заметил, как одна из пациенток молится на куст пиона, аккурат напротив одного из корпусов диспансера. Присмотрелся повнимательнее — ан нет, это она просто икону туда поудобнее пристроила. А я-то думал, свои друиды в дурдоме появились…