13 страница. Валькирии удивленно повернулись к нему, однако их улыбки вдруг исказились, как если бы смотреть сквозь лупу

Валькирии удивленно повернулись к нему, однако их улыбки вдруг исказились, как если бы смотреть сквозь лупу. Какое-то мгновение Зафоду казалось, что это вызвано раскалившимся от похоти валькирий воздухом, однако почти сразу же он понял, что это Тор накрыл его стеклянным стаканом. Последнее болезненно напомнило ему о том, как мал он в этом мире великанов. Точнее говоря, рост его был ровно таким, каким хотелось Тору. Зафод не сомневался, что всего пару секунд назад не поместился бы в этом стакане.

— Ну же, Тор! — крикнул он, и голос его отдался от стеклянных стенок причудливым эхом.

Надо же, подумал Зафод. Ну и акустика здесь у них… голос словно ноющий.

— Ты же у меня словно ведущий в воздушном бою, — не сдавался он. — Мы же одна команда. Вспомни этих антиграв-танцовщиц из Хэндолд-Сити!

Тор потянул перевернутый стакан к себе, и Зафоду пришлось бежать, чтобы его ненароком не прищемило краем.

— Никогда не бывал в Хэндолде, — сообщил Тор, угрожающе склонившись над стаканом.

— Правда? А я-то не сомневался… Должно быть, это кто-то другой с Асгарда. Точно помню рыжую бороду. Уверен, что это не ты?

— Уверен, Зафод. Я же бог — мы ничего не забываем. В том-то и проблема.

Тор поднял стакан, и Зафод почувствовал, что растет, становясь если не подобным Тору, то по крайней мере не мелким зверьком.

— Проблема? Что еще за проблема?

Тор грохнул кулаком по столу, расплескав пиво.

— Что за проблема? Что, зарк ее подери, за проблема? Эй, Зафод, ты это серьезно? Ты вообще можешь хоть недолго быть серьезным?

Зафод нахмурился.

— Очень много вопросов сразу. Проблема… Зарк ее подери? Что ты там третье спрашивал?

— Ох, это бесполезно, — буркнул Тор и сделал глоток пива — хороший глоток, в котором запросто утонуло бы целое стадо сиськодонтов — Для Зафода Библброкса ничего на свете не стоит и ломаного гроша, если только не касается лично его самого.

Эта реплика потрясла Зафода до глубины души — он-то искренне полагал, что одно общение с ним делает людей счастливыми.

— Какие ты жуткие вещи говоришь. Я же много лет был лучшим твоим другом.

— До тех пор, пока не уговорил меня выложить то видео в суб-эту, — горько произнес Тор. Тучка над его головой потемнела, и из нее заморосил дождь. Не требовалось особых психологических познаний, чтобы догадаться о причине этого явления.

Зафод обнаружил, что он ниже бога всего на голову. Водрузившись на ближайший к нему стул, он перевел дыхание и решил, что может немного разрядить атмосферу шуткой.

— Грех не присесть на такой славный стул, — заявил он, побарабанив по столу. Бац! Бац!

Тор нежно погладил Мьёльнир.

— Еще слово, Зафод… Еще одно слово…

— Слушай, почему бы нам не забыть это видео? Оно давно осталось в прошлом… кстати, позволь сказать тебе кое-что о прошлом. Суть в том, что прошлое целиком там и есть. В прошлом. Помнишь тот афоризм насчет прошлого? Которое все равно уже в прошлом? Не помню точно, как там сказано, но однозначно — в прошлом. А прошлое складывается типа из воспоминаний, а воспоминания из всякой там мертвечины, которая все равно не может уже навредить. Из атомов там и всего такого. Кажется, кварков еще — не помню точно. В общем, из всякой хрени, которая лежит себе и ничего никому не делает.

— Ты к чему-то клонишь, Зафод? Или мысль тоже осталась в прошлом?

Зафод закинул руку на массивное плечо Тора.

— Я клоню только к тому, что, может, это была и не лучшая из моих идей — насчет того видео, — но доходы с продаж падали, вот мы и пытались придумать что-нибудь, чтобы вернуть тебя в топ. Ну, и потом, видео-то вышло ничего так, с задором, с огоньком… честно тебе скажу: некоторым это понравилось.

— Некоторым? — взревел Тор. — Вроде тех идиотов с пароходной прогулки? Ну да, кретинам, может, и понравилось. Да только вот беда, остальная часть Галактики, нормальные смертные, не оценили идею переодеть бога оборванцем из трущоб.

Зафод пожал плечами.

— Ну, не могу не признать, имела место и некоторая негативная реакция.

Тор потер виски.

— Негативная… реак… Я знаю: ты, Зафод, туп как пробка — но даже ты мог бы заметить, что за провал получился. Мой папаша стер в хлам всю ту планету, на которой мы снимались. Все мои храмы посносили — красивые, заметь, храмы! Я скатился в рейтинге любимых богов с четвертого места на шестьдесят восьмое, прямо за Скаои. За Скаои! Гребаным божеством каких-то там снегоступов!

— Снегоступы бывают очень даже полезны. Да ладно, дружище, почему бы тебе не выбросить всю эту дурацкую историю из памяти? Мне же удалось.

Тор запустил пальцы в бороду.

— Но тот костюм, Зафод! И еще моллюски пом-пом…

Зарк! — подумал Зафод. Попался.

— Ну, не рассчитал немного.

— И еще все мои реплики, — добавил Тор, брезгливо передернув плечами.

— Считай, что ты всего лишь исполнял роль.

— Удин так просто обосрался. Котятами. Нет, правда, настоящими полосатыми тигрятами. Мать смотреть на меня не могла. Заявила Локи, что у нее всякий раз перед глазами тот бюстгальтер из латекса.

— Это художественный образ. Не все воспринимают искусство.

— Ты хоть знаешь, сколько людей видели этот ролик? Прошлые пять лет он был в топе рейтингов суб-эты.

— Вот! Ты сам сказал! «Прошлые» пять лет. Это видео уже в прошлом. А в следующем году выйдет новый ролик с Тором, который берет тебя туда, где ты хочешь находиться.

— Ну да, — мрачно буркнул Тор. — И что ты задумал на этот раз? Я должен выпрыгивать из банки желе-трясучки?

Зафод придвинулся к нему вплотную.

— О нет, друг мой. Никаких излишеств. Никакой бутафории. Все по-настоящему. Я нашел одного бессмертного типа — того самого, что угнал у тебя корабль, — и он жаждет встретиться с тобой в поединке.

Висевшая над головой у Тора тучка заискрилась электрическими разрядами.

— Валяй дальше, Заф, — произнес бог. — Слушаю внимательно.

Хиллмен Хантер

Хиллмен Хантер представлял собой не просто стереотип ирландца — нет, он представлял собой стереотип Пэдди давно минувших лет; такие существуют исключительно в воображении патриотов-кельтов, полных ностальгии и виски. Голову Хиллмена венчала курчавая рыжая шевелюра, лицо сплошь усеивали рыжие веснушки с хороший пятак каждая, походка вразвалочку намекала на юность, проведенную в седле, а расстегнутая рубаха демонстрировала почти теряющийся на фоне рыжей растительности золотой крестик. Короче, Хиллмен Хантер мог бы служить таким же символом Ирландии, как мешок картошки или скрипка-волынка. При встрече с ним стоило больших усилий удержаться от специфического акцента, хвалы Господу за хорошую погоду и расспросов о самочувствии музыкантов U2. Даже голос его стопроцентно соответствовал внешности, да по-другому и быть не могло, поскольку Хиллмен старательно копировал выговор Барри Фитцджеральда, ирландского актера, пожилые годы которого совпали с младенчеством телевидения. Собственно, и все остальные черты подбирались Хиллменом с той же тщательностью. Волосы он красил, поскольку седеть начал с восемнадцати лет. Курчавость достигалась с помощью бигуди и укладочных щипцов, в то время как веснушки — часами, проведенными под ультрафиолетовой лампой.

И к чему все эти старания? Очень просто. Бабуля объяснила ему это много лет назад.

«Люди покупаются на то, что их успокаивает, — сказала она тогда, ловко перерезая серпом горло откормленной свинье. — Стоит тебе сделать так, чтобы им было спокойно, и они купят все, что ты им продашь».

Эта мудрость в сочетании с кровавыми брызгами намертво врезалась Хиллмену в память, и, можно сказать, бабулин урок пошел ему впрок.

Сделай так, чтобы людям было спокойно, и ты сможешь продать им все, что захочешь.

В результате Хиллмен превратил себя в подобие любимого актера и посвятил жизнь продаже дорогих штучек богатому люду. Он продавал суперкары и яхты, потом занялся лошадьми и заморской недвижимостью. Людям импонировало то, что он натурал, не лишен способностей, а более всего — его привычка дарить маленькие, инкрустированные бриллиантами дубинки. К сорока годам Хиллмен сколотил себе миллионное состояние. К пятидесяти он не стал еще миллиардером, но приближался к этому, ездил от одного своего поместья к другому на «ягуаре», а ходил по ним с помощью пары биогибридных бедер, которые не только функционировали лучше старых, но и могли сами звонить производителю в случае неполадок.

Примерно тогда в голову Хиллмену пришла мысль о том, что еще больше денег можно было бы заработать, если бы только удалось собрать всех богатеев в одном месте и окучивать их на ежедневной основе. Вот только как этого добиться? Ответ пришел к нему как-то вечером в выпуске новостей. Времена стояли нелегкие, кризисные, и немногочисленному Ордену Сестер Периодического Покоя пришлось продать с аукциона часть церковной недвижимости — конкретно, остров Иннисфри.

Это так возбудило Хиллмена, что одно из его бедер послало тревожный сигнал в токийский сервисный центр.

Иннисфри. Остров, послуживший источником вдохновения для любимого бабулиного кино — «Тихий человек». Целлулоидный дом, выстроенный по его шаблонам. Судьба сама подмигивала ему, можно сказать, сама пихала в руки подсказку, только что молотком по голове не лупила с намеками.

Хиллмен основал фиктивную фирму (имейся у кого-либо на Земле доступ к суб-эта-сети, он без особого труда смог бы отследить ее структуру вплоть до развлекательной корпорации в системе звезды Барнарда) и купил остров на условиях сохранения за Орденом небольшого участка для пикников.

И в первое же туманное утро, скользя по глади Слиго-Лох-Джилл на лодке с подвесным мотором, Хиллмен Хантер понял, что напал наконец на свою золотую жилу.

— Госспади, — выдохнул он все с тем же характерным произношением. — Вот же она, земля обетованная.

На месте, забронированном Орденом для своих пикников, он выстроил самый дорогой жилой дом с оздоровительным комплексом, а чтобы клиенты текли к нему только самые богатые, придумал новую религию и добавил в рекламный буклет ее основные постулаты.

Необходимое пояснение. Хоть сам Хиллмен Хантер и не мог тогда этого знать, галактический журнал «Ого-Го» сравнил его с Каром Палтронлом с планеты Эсфловиан, сумевшим убедить своим красноречием несколько замкнутых общин в том, что, согласно логике, именно им суждено быть избранными и выжить, когда настанет Армагеддон. Надо сказать, карьере его немало содействовало везение, ибо по чистому совпадению на Эсфловиане действительно случился Армагеддон в виде жесткой ядерной терапии. М-р Палтронл сколотил на этом некоторое количество бабок, однако по-настоящему разбогател, разработав компьютерную программу под названием «Гуру-Бог», выдающую в зависимости от социальных характеристик паствы и экономической ситуации соответствующее откровение или заповедь, а также список противопоказаний, размер и характер необходимых жертвоприношений и прочие полезные мелочи. Дорогое, т. наз. подарочное издание программы давало также возможность ее обладателю, зарегистрировавшись на сайте производителя, официально считаться богом, обойдясь без обычных, требуемых традицией трех чудес.

Мы будем называться Орденом Бабулистов, решил Хиллмен (сам, без помощи каких-либо компьютерных программ). И верить мы будем, скажем, в существование планеты Бабуля, уготованной Господом для истинно верующих. И чтоб в один прекрасный день всех этих истинно верующих забрал космический корабль и отвез их — первым классом, заметьте! — на вышеупомянутую планету… так что оно, кстати, даже правильно, что все истинно верующие будут собраны в одном месте в ожидании обетованного корабля. А иначе они могут опоздать к посадке, и им останется только торчать на Земле и ждать апохалипсиса… ну, или в лучшем случае следующего корабля, где им могут не то что первого — даже бизнес-класса могут не дать.

Хиллмен устроил вброс информации о новой религии как-то в выходные, в скибберинском «Кейси-баре». Вброс, правда, не обошелся без одной-единственной, но серьезной проблемы: никто из местных не знал, как правильно произносится слово «апокалипсис». Сам Хиллмен, например, искренне верил в то, что в нем присутствует буква «х».

На это никто не купится, хихикали в туристических бюро — что, разумеется, почти гарантировало успех предприятия.

Первыми на остров высадились ирландские мультимиллионеры, за ними последовали коллеги из России и Южной Африки. Убедительности ради Хиллмен договорился с некоторыми членами британской королевской семьи… и тогда открылись шлюзы, защищавшие побережье от наводнений. Последнее, надо сказать, даже огорчило Хиллмена: шлюзы гарантировали защиту на тридцать лет вперед, к тому же он лишился двух третей разрекламированных пляжей.

Три года спустя Хиллмен пас стадо своих супер-мегабогачей, которые мерли по полдюжины в месяц, оставляя Хиллмену солидные доли своего мирского состояния, поскольку тот обещал держать их головы в морозильнике до самого прибытия инопланетян.

— Это действует, поскольку это проще простого, — частенько говаривал Хиллмен своему заместителю Баффу Орпингтону. — Ведь чтобы быть бабулистом, не нужно делать ничего особенного. Ничего тебе не отрезают, никто не окунает тебя в воду, никаких тебе заповедей, никакой кары за грех — ничего. Все, что от тебя требуется — это быть богатым да еще надевать бабулистскую футболку на пятничные посиделки. Проще не придумаешь.

Необходимое пояснение. Честно говоря, имеется религия, требования которой еще мягче, чем у бабулизма. Прихожане Храма Тссс-Тсссссс, имевшего некогда популярность в Зонах Брекинданского Разума, пришли к выводу, что подавляющее большинство галактических войн происходит по вине религиозных фанатиков, насильственным способом распространяющих свою религию. Поэтому они решили, что их собственный способ обращения в веру будет совершенно безболезненным — более того, обращение это может происходить даже без ведома обращаемых. Все, что для этого требовалось — это чтобы один из верующих в течение пяти секунд подержал нацеленный в вашу сторону мизинец и прошептал: «Бип!» — после чего вы могли бы считаться обращенным. За каких-то пять брекинданских лет Храм Тс. — Тс. по скорости распространения обогнал в Зонах Разума все остальные религии. К несчастью, поскольку во имя Тссс-Тсссссс не было развязано ни одной галактической или хотя бы планетарной войны, даже никого не казнили мученической смертью, Галактический Совет по делам религий отказался признать Храм, и тот самораспустился за какую-то половину лунного цикла.

Хиллмен Хантер ужасно гордился делом рук своих и затеял уже переговоры с правительством Австралии о строительстве второй общины где-нибудь у антиподов. И вот как-то раз в четверг, когда Хиллмен, сидя на толчке, играл в шарики на своем коммуникаторе, ему пришел видеовызов с какого-то неопознанного, судя по всему удаленного номера. Это удивило Хиллмена, поскольку телефон его обычно видеовызовов не принимал. Все же он нажал на кнопку «ответ», стараясь держать на всякий случай экран отвернутым от своих голых коленок. Ему даже пришла в голову мысль, что это бабуля им за что-то недовольна и звонит ему с того света.

На экране коммуникатора появилось лицо. Не бабулино: слишком мало морщин и подбородков.

— Утро доброе, — вежливо поздоровался Хиллмен; лицо показалось ему безобидным, даже успокаивающим. — И с кем имею честь?

— Возможно, с ответом на твои молитвы, — отозвалось лицо. — С концом твоей радуги.

Хиллмен тут же прибег к проверенной реплике из бабулиного арсенала.

— Да ну, Данни У?

Лицо нахмурилось.

— Чего? О чем это ты? Будь добр, изъясняйся понятнее. Твой акцент сбивает с толку мою рыбку… при общении с другими обезьянами такого прежде не случалось.

Псих, подумал Хиллмен, и, по размышлении, это его заблуждение вполне можно понять. Полный бред.

Мне тоже так кажется, Хилли, прошептал ему на ухо голосок давно умершей бабули.

— Движения ваших губ не совпадают с произносимыми словами, — заметил Хиллмен. — И кстати, на моем телефоне нет приема видеоизображений.

— Таково одно из моих чудес, — объяснило загадочное лицо. Надо сказать, довольно туманно объяснило; Хиллмену еще предстоит привыкнуть к его манере. — А что касается губ и слов, так это из-за того, что у тебя нет рыбки-вавилонки, поэтому перевод осуществляется бортовыми системами моего корабля. Ясно? Я доходчиво объяснил, человек-обезьяна?

Хватит с меня этих приколов, подумал Хиллмен.

— Ну-у, ла-адно, — произнес он вслух. — Здорово это у вас получилось — влезть в телефонную сеть, но мне пора. Мне, понимаете, нужно возглавлять религию. — Он дал отбой, поднялся со стульчака и собирался уже приступить к ответственной процедуре застегивания ширинки.

— Не так быстро, — произнесла голова, появившаяся — в заметно увеличенных размерах — на двери туалета. — Простым нажатием кнопки от меня не отключиться, Хиллмен Хантер.

От потрясения Хиллмен уронил штаны и, попятившись, плюхнулся обратно на стульчак.

— Во имя всего святого… — выдохнул он. — Как вы это проделываете?

Лицо состроило издевательскую мину.

— Это? Для тебя эта ерунда — «проделать что-то»? Я тут готов предложить тебе абсолютную, можно сказать, власть — а ты восхищаешься проекцией изображения на плоскую поверхность на металлическом каркасе? Хиллмен, дружище, да ты просто невежественный п&&добол. Не сочти за оскорбление.

Хиллмен и не думал оскорбляться до того мгновения, когда услышал слово «оскорбление». Тут ему в голову пришла одна мысль.

— Так вы с Бабули? Так ведь? Выходит, я, черт меня подери, все это время говорил правду? — Хиллмен так давно впаривал людям историю про Бабулю, что порой и сам начинал в нее верить.

Голова расхохоталась так громко, что Хиллмен едва не обделался.

— Нет, обезьяна глупая, ни хрена ты никакой правды не говорил. Нет никакой планеты Бабуля. — Тут рот у лица сложился в хитрую ухмылку. — Точнее говоря, пока нет.

— Продолжайте, — сказал Хиллмен, у которого нюх дельца окончательно взял верх над природным скептицизмом.

— Я намерен сделать инвестиции в вашу планету — которой, кстати говоря, осталось жить совсем недолго. Я нашел в суб-эта-сети информацию об этой вашей общине, и, сдается мне, каждый богатый старикан с готовностью выложит все до последнего медяка тому, кто смог бы на самом деле перенести их на мифическую планету Бабуля прежде, чем Земля взорвется к чертовой матери. А оказавшись на этой самой мифической Бабуле, они наверняка не смогут обойтись без сильной власти.

Сильная власть, подумал Хиллмен. И тут же: вздор, дерьмо все это.

И сразу — как это частенько бывало в переломные моменты его жизни — в ушах его зазвучал шепот покойной бабули.

— Не отмахивайся от этого, Хилли. Этот дурак может сделать для тебя больше, чем кажется. Апо… ха… липсис грядет — время делать ноги с этой планеты.

Так и знал, что там есть буква «ха», подумал Хиллмен.

— Вообще-то, без одному Богу известно каких аргументов во всю эту хрень поверить довольно трудно, — произнес он вслух.

Ухмылка на лице сделалась на несколько дюймов шире.

— Как насчет огромного космического корабля, возникающего из ниоткуда? Как тебе кажется, это смогло бы убедить остальных обезьянок?

Хиллмен пропустил мимо ушей «обезьянок» — в конце концов, дело есть дело.

— А роботы у вас имеются?

— Я могу показать кое-что покруче, — заявил Зафод Библброкс, ибо это был, конечно же, он собственной персоной. — Я могу показать тебе летающую голову.

Планета Бабуля

Итак, Хиллмен Хантер заделался на планетоиде большой шишкой, руководя колонией численностью восемьдесят семь пожилых богатеев, не считая обслуживающего персонала. Он обладал богатством и властью, вот только минутки понаслаждаться этим у него никак не выдавалось. Богатые пенсионеры, как он обнаружил довольно быстро, — самая капризная публика в Галактике. Все им не так или не вовремя. Не улучшало ситуации и то, что магратианские строители планет крайне неохотно принимали рекламации и собачились по каждому самому мелкому пункту, словно никто и никогда не говорил им, что у домов, например, должны быть крыши или полы.

— Так вы еще и окна хотите? — вопрошал в таких случаях прораб, и брови его взмывали от удивления так высоко, словно вот-вот оторвутся и улетят совсем. — Вам надо было сообщить об этом шесть месяцев назад. Мои ребята запросто поставили бы окна, знай они наперед. Хотите, чтобы мы ставили окна, придется отзывать водопроводчиков, они уже работают на площадке. Это будет не по вкусу малярам, которые должны работать следом за водопроводчиками. А некоторые из наших малярш замужем за водопроводчиками, и это вызовет напряжение в семьях. А еще у нас на рабочей площадке нехватка массажисток, так что у моих парней в мышцах повышенная концентрация молочной кислоты. И в конце концов, вы платите — вам и решать. Я всего только хочу сказать, что лучше бы вы сказали что-нибудь раньше, а не срывали нам график своими дурацкими запросами.

Необходимое пояснение. За всю историю разума во Вселенной известен лишь один документально подтвержденный случай, когда строители не ударились в истерику при изменении проекта. Этот случай имел место на Бетельгейзе, когда м-р Кармен Цапцарап, известный торговец автомобилями, отослал список изменений планировки назад по времени, еще до начала работы над проектом. Стоит добавить, что документы были переданы подрядчику исключительно свирепым на вид саблезубым терьером.

В минуты же, свободные от препирательства со строителями, Хиллмен занимался попытками найти подходящего для власти над планетой бога, и задача эта на поверку оказалась вовсе не такой приятной, как он рассчитывал. Хиллмен представлял себе философские беседы о природе счастья или потрясающие воображение демонстрации божественной мощи. Вместо этого ему приходилось рыться в грудах потрепанных резюме, в которых отставные полубоги пытались изобразить себя круче, чем они были на самом деле.

Довольно скоро Хиллмену стало ясно: когда бог вставляет на второй странице резюме строчку о творческом отпуске для божественной медитации, это означает, что последнюю тысячу лет или около того он оставался безработным. Если бог претендует на некоторое управление погодой, скорее всего он просто вовремя заглядывал в метеопрогнозы, после чего с готовностью принимал на себя ответственность за последующие атмосферные явления. А если бог вовсю выпячивает свою вездесущность, существует большая вероятность наличия у него брата-близнеца, ошивающегося где-то на другом конце вселенной.

Сплошной отстой, с горечью думал Хиллмен. Ну просто ничего более или менее качественного.

Он как раз скармливал последнюю пачку резюме в настольный уничтожитель бумаг, когда в дверь сунул голову Бафф Орпингтон.

— Угу, Бафф. Мы готовы?

Бафф с готовностью качнул своими подбородками.

— Все готово, Хиллмен. Мы в настроении надрать кое-кому задницу.

Нельзя сказать, чтобы эти воинственные слова сильно подняли Хиллмену настроение.

Надрать задницу? Да большинство колонистов и трусцой-то бегают с трудом. Любая задница, которую они захотят надрать, должна быть неподвижной, мягкой и невысоко расположенной.

Обсуждаемые задницы принадлежали в данном конкретном случае колонистам, прибывшим на Бабулю с Запада — те по религиозным причинам похитили лучшего в Конге француза-повара. Причина состояла в том, что похитители принадлежали к секте сыромантов — предсказателей будущего по сыру. Жан-Клод же прославился приготовлением божественного кьюше из четырех сортов сыра с каперсами и копченой лососиной. Против каперсов и лососины сыроманты не имели ничего, но вот сыр посчитали явной ересью.

И ведь предупреждали меня магратиане, что такое может произойти, с грустью сообразил Хиллмен. Смена планеты — самое болезненное, что может случиться с разумным существом… если не считать, конечно, ритуала, при котором тебя топят в соусе-барбекю, а потом швыряют в яму к кровожадному траальскому жукозавру, или как его там. Люди становятся фанатиками того, что они оставили навсегда. На Земле сыромантия была безобидным хобби, а вот на Бабуле превратилась в одержимость. Асиду Префлюксу удалось обратить в нее всю свою деревню.

Следом за Баффом Хиллмен вышел на улицу; в первый раз до него дошло, что со спины Бафф напоминает медведя-гризли, на которого с трудом натянули штаны из шотландки и штормовку — этакий волосатый глыба-человечище, у которого даже на руках волосы трепещут на ветру.

На городской площади выстроилось для смотра войско, и вид его превзошел самые худшие опасения Хиллмена. На площади не виднелось ни одного человека из прислуги.

Хиллмен повернулся к Баффу Орпингтону.

— Где персональные тренеры?

— Ушли.

— Даже Льюис?

— Все до единого.

— А косметологи?

— Мы ни одного косметолога уже неделю не видели. Моя Кристель десять дней живет без маникюра. Она на пределе.

Это потрясло даже Хиллмена.

— Десять дней? Варварство какое. Почему мне не доложили?

— Вы занимались собеседованиями. Тут все рушится, Хиллмен. У нас на весь город дай Бог, чтобы полдюжины поваров осталось. Люди вынуждены, — Бафф сделал глубокий вдох, набираясь решимости, — готовить сами.

В Хиллмене разгорелся благородный ирландский гнев.

— Мы платили безумные бабки не за то, чтобы готовить самим. А что контракты? Эти типы заключали ведь контракты.

— Мой парень, Кико, — подал голос из строя Баки Браун, нефтяной магнат из Техаса, — велел мне засунуть контракт туда, куда солнце не заглядывает. Он сказал, это новый мир, и в нем все должны быть равны. Он сказал, мы обращались с прислугой как с рабами.

Хиллмен пришел в ужас. Вот что случается, когда у руля не стоит божество.

— Этому пора положить конец. Сначала отбивать вторжение, потом еще и прислуга уходит в леса, забив на все. Госспади спаси и сохрани, как молодым, благополучным людям без деловых навыков выжить в этом новом мире? — Хиллмен едва не забыл вставить соответствующее его образу «Госспади», настолько происходящее выбило его из колеи.

Баки мрачно глядел на носки своих мокасин из кожи феррагамского аллигатора; он не питал никаких иллюзий насчет того, как долго они протянут в лесу.

— Вы хотите, чтобы мы отправились в леса? Папаша что-то рассказывал мне об этом, но самому мне ни разу не доводилось бывать в таких.

Да ты и в школу ни дня не ходил, подумал Хиллмен.

— Мы не идем в леса, мистер Браун. Это все развлечения для молодежи. Нет, мы заманим их обратно с помощью квартир класса премиум-плюс.

Теперь уже Бафф пришел в ужас.

— Но не тех, с видом на залив — ведь нет?

— Если потребуется — и тех.

— С круглосуточным дежурством консьержа?

— Неуверен. Консьержи слиняли с транзитным кораблем уже месяц назад. Надо было и им квартиры предложить. А может, и членство в спортивном клубе.

— Но не могут же консьержи обслуживать сами себя, — взвыл Бафф. — Это же сумасшествие какое-то. Весь мир сошел с ума, что ли?

Как любой профессиональный торговец, Хиллмен не задержался с решением.

— Роботы, дружище. Мы закажем роботов. Я слышал, корпорация «Сириус» продает андроидов, внешне практически не отличающихся от людей. Это же просто идеальное решение, что тут может пойти не так?