Как и когда надевать и снимать камилавки и скуфьи при богослужении?

В церковном Уставе нашем, в особой статье под наименованием «Об откровении глав во время богослужения», между прочим, значится: «Надобно знать, что на Литургии открываем свои главы: на входе и на слушании Евангелия и на Херувимской песни Великого входа и при произнесении слов Христовых Примите, ядите и на Достойно есть и на Отче наш и при появлении Святых Тайн в конце обедни и на входе на вечер не» (Типикон, гл. XXIX). Но, как видно из того же Устава, это правило относится собственно к монахам и притом в тех случаях, когда они не служат Литургии, а только присутствуют на ней. Что же касается священников, имеющих скуфьи и камилавки, то в употреблении их при богослужении принято вообще наблюдать следующий порядок.

А) На Литургии. Священник входит в церковь в скуфье или камилавке и, придя в алтарь, снимает их на целование престола. Затем, надев снова, выходит перед царскими вратами для чтения предначинательных молитв и так стоит с покрытой головой до молитвы «Пречистому Твоему образу…», когда нужно снять скуфью или камилавку на целование икон Спасите ля и Божией Матери и для произнесения молитвы «Господи, низпосли руку Твою». После сего лучше тоже не надевать скуфью и камилавку до входа в алтарь, чтобы снова не снимать их на целование святого престола, тем более что тут же на пути принято прикладываться к изображению святого Архистратига Михаила или другого святого, что на южных вратах. Проскомидию од ни из иереев совершают, надевая скуфьи и камилавки, а другие с непокрытой головой. Последнее вернее, так как вся проскомидия исполнена глубокого молитвенного характера. А главное, стоя у жертвенника, священник не имеет надобности в особом предстательстве, которое, в сущности, и выражается нашими скуфьями и камилавками, так как здесь его никто особенно не видит, от чего, между прочим, и сами архиереи, совершая поминовение живых и усопших и покрывая Святые Дары на Херувимской песни по чину проскомидии, тоже стоят «без шапки», то есть без митры. Тем более так подобает делать иереям. Скуфьи наши и камилавки хотя и суть подобие митры, но в низшей степени. По совершении проскомидии скуфьи и камилавки надеваются перед началом Литургии, и в таком виде священники должны сто ять до чтения Евангелия, совершая и малый вход тоже с покрытою головой, по примеру архимандритов, совершающих этот вход в митрах. В таком же виде, то есть с покрытой головой, совершается малый вход, когда они служат с архиереем, а по тому обычай некоторых священников совершать означенный вход, сняв скуфью или камилавку, не имеет основания. На чтении Евангелия скуфья и камилавка снимаются, а потом опять надеваются, и таким образом священники стоят до начала пения Херувимской песни. Перед чтением молитвы «Никтоже достоин от связавшихся плотскими похотьми...» скуфьи и камилавки снимаются и уже не надеваются во все дальнейшее продолжение Литургии до возгласа «Всегда, ныне и присно...» в конце Литургии, при последнем явлении Святых Даров народу. Поставив Святые Дары на престоле, священник опять надевает скуфью или камилавку и в этом виде стоит до конца Литургии.

Б) На Литургии Преждеосвященных Даров. Священники снимают скуфьи и камилавки на целование святых икон во время пения «Во Царствии Твоем…», как и перед началом обыкновенной Литургии. Потом надевают их и стоят с покрытой головой до «Господи, воззвах» или до перенесения Святых Даров с престола на жертвенник. Окадив здесь, то есть у жертвенника, Святые Дары, по обычаю следует опять покрыть голову и в таком виде находиться до пения «Да исправится…» На «Да исправится…» скуфьи и камилавки опять должны быть снимаемы в знак выражения покаянного чувства, которое остальные молящиеся в то время выражают более усиленным образом, стоя на коленях. Начиная с сугубой ектении, скуфьи и камилавки могут быть надеваемы до «Ныне силы небесныя…» Затем, сняв их, не полагается надевать до «Да исполнятся уста…» и так далее, как и на обыкновенной Литургии.

Что касается прочих церковных служб, то у нас не принято стоять с покрытой головой на вечерне и утрене во время чтения так называемых светильничных и утренних молитв, при чтении акафистов и затем на всех службах при чтении Евангелия, молитв на молебнах и так далее.

Нечего и говорить, разумеется, что если наши скуфьи и камилавки суть известного рода подобие митр, как сказали мы выше и как действительно это само собою следует по существу, то, судя по тому, что митры не только архиерейские, но и архимандричьи всегда ставятся на престоле, не будет греха, если и священник сделает то же со своею скуфьей или камилавкой. Но рождается вопрос: зачем, собственно, делать это, когда и без того много места найдется для них в других местах алтаря? К тому же надо принять во внимание то, что, будучи подобием митры вообще, наши скуфьи и камилавки имеют то коренное отличие от нее, что последние носятся нами не только в церкви, но и вне ее, между тем как митра употребляется только в церкви при богослужении и потому во всей полноте имеет характер церковного облачения или одежды в собствен ном смысле этого слова, характер, дающий ей такое же полное право равно быть на голове и ставиться на престоле. Потому священникам, имеющим скуфьи и камилавки, вместо того, что бы спрашивать, можно ли их ставить или полагать на престоле, лучше бы позаботиться о том, чтобы побольше оказывать уважение к ним, да не ходить, надев ту или другую, без нужды по базарам и даже по улице и прочее и прочее. А то, согласитесь, в одной и той же «шапке» исправлять обыденные дела, а потом служить в церкви негоже. Тем более, где ж тут еще рассуждать о положении ее на престоле? («Руководство для сельских пастырей». 1887 г.).