Субъектов правав условиях

ИНФОРМАТИЗАЦИИ ОБЩЕСТВА**

Анализ действующих законодательных актов в информационной сфере, а также некоторых подходов к регулированию отношений в глобальной информационной сети «Интернет» позволяет обозначить два подхода к совершенствованию регулирования ответственности субъектов права.

Первый, достаточно уже изученный, но недостаточно реализуемый, подход основывается на выявлении и закреплении коррелятивной взаимозависимости между обязанностями субъекта права и его ответственностью за качественное выполнение этих обязанностей.

Характерно, что в 70—80-е годы при теоретической разработке проблемы правового статуса органов государственного управления и их служащих обосновывалась эффективность нормативного регулирования ответственности субъектов права в непосредственной взаимосвязи с их конкретными функциями и обязанностями и предлагался подход к реализации ответственности через механизм оценки работы. Отмечалось, что практическое применение института ответственности зависит от конкретного и достаточно подробного нормативного определения компетенции субъекта управления (органа, подразделения, служащего), от знания этих норм исполнителем и организатором управления, от закрепления ожидаемого результата реализации компетенции и оценки реального результата и отклонений от заданного, а также оценки вредных последствий отклонений, и т.д. ¹ Однако предлагаемые методики оценки качества деятельности субъектов права не получили широкого использования. Тем не менее идея опре-

* Старший научный сотрудник ИГЛ РАН, кандидат юридических наук.

** Работа выполнена по фанту РФФИ № 00-06-80114.

¹ См.: Ответственность в управлении. М., 1985. С. 260-284; Бачило И.Л., Ксаприч С.В, Сергиенко ЛА Обеспечение порядка в управлении производством. М, 1986. С. 98-99,109.

деления конкретных видов нарушений нормативно установленных обязанностей субъектов права (эти виды нарушений можно обозначить как фактические основания ответственности) нисколько не утратила своего значения и актуальности. Более того, в процессе информатизации общества этот вопрос получает новый импульс развития, что связано, в частности, с возникновением новых обязанностей субъектов права в условиях применения современных информационных технологий и, соответственно, с новыми потребностями в подходах к реализации ответственности этих субъектов.

Следует признать, что типичный недостаток правового регулирования ответственности во многих законодательных актах, и в частности в актах, регулирующих отношения в информационной сфере, состоит в скупом и представленном в общей форме определении ответственности за нарушение правоотношений, регламентируемых законодательным актом.

По-прежнему часто создается ситуация, когда отсутствует непосредственная связь между обязанностями субъекта права и его ответственностью за их нарушение. Обычно круг устанавливаемых обязанностей бывает гораздо шире нормативного определенных видов их нарушений — фактических оснований ответственности. Так, ФЗ от 29 декабря 1994 г. «Об обязательном экземпляре документов» довольно детально установлены обязанности организаций, централизованно получающих обязательный экземпляр документов, однако ответственность за выполнение этих достаточно серьезных обязанностей (например, по информированию потребителей об обязательном экземпляре документов или по распределению обязательных платных экземпляров изданий в соответствии с перечнем, утверждаемым Правительством РФ) не обеспечена, хотя бы на основе определения вида ответственности либо отсылки к соответствующему внутреннему документу, регламентирующему условия и порядок выполнения этих обязанностей. При этом закон все же частично делает шаг в сторону учета необходимости определения отдельных видов нарушений в рассматриваемой области, устанавливая административную ответственность другой группы субъектов, участвующих в решении проблемы обязательного экземпляра документов, — их производителей — за несвоевременную и неполную доставку такого экземпляра.

Следует отметить, что, несмотря на сказанное, общая ситуация, сложившаяся в последние несколько лет, свидетельствует о некоторые положительных сдвигах в этом вопросе. Постепенно идея выяв-

ления и закрепления на законодательном уровне соотношений между конкретными полномочиями субъектов права и их ответственностью воплощается в жизнь. Законодатель при разработке проектов некоторых федеральных законов исходит именно из данного принципа. Примером может служить проект ФЗ «О государственной автоматизированной системе «Выборы», в котором предусматриваются конкретные основания ответственности должностных лиц информационных центров избирательных комиссий за допускаемые правонарушения при выполнении закрепленных за ними обязанностей.

Такой подход к определению ответственности субъектов права можно рассматривать как первый шаг в формировании составов правонарушений, возникающих в современных условиях развития информатизации и использования новейших информационных технологий. Очевидно, что в целях совершенствования нормативного правового регулирования ответственности в данной области основное внимание законодатель должен уделять именно установлению новых составов административных и уголовных правонарушений и созданию их основе конкретных норм, восполняющих пробелы в правовом регулировании ответственности субъектов права.

Потребность в этом диктуется достаточно типичной сегодня ситуацией, когда при характеристике в федеральном законе вновь возникающих правонарушений в той области отношений, регулированию которых этот закон посвящен, ответственность за такие правонарушения устанавливается просто на основе отсылочной нормы к действующему законодательству об административной или уголовной ответственности. Однако далеко не всегда этой отсылочной норме корреспондирует соответствующая статья КоАП либо УК РФ. Например, это прямо касается необходимости установления норм об ответственности субъектов права, обязанных совершать определенные действия по реализации права граждан на доступ к информации и на защиту персональных данных. Есть и другие примеры. В ряде случаев совершенствование действующего законодательства об ответственности может быть связано также с дополнением или некоторым изменением отдельных статей УК РФ или КоАП, которые в принципе регулируют ситуацию, но не учитывают новых условий информатизации обще-

ственной жизни².

Специфическим видом ответственности субъектов права, который сегодня еще недостаточно регламентирован действующим законодательством об административной и уголовной ответственности, является ответственность участников процесса обработки, передачи, предоставления и получения данных и услуг в общественно доступных телекоммуникационных сетях.

Директива Европарламента и Евросовета от 15 декабря 1997 г. № 97/46/ЕС «О защите конфиденциальности в телекоммуникационном секторе» обозначает проблемы, нуждающиеся в правовом регулировании в национальном законодательстве, в частности, с позиций ответственности определенных субъектов права, обязанных обеспечивать защиту персональных данных и конфиденциальность пользователей телекоммуникационной сети, а также защиту законных интересов юридических лиц в телекоммуникационном секторе. Необходимость такого регулирования вызвана введением в общественно доступные телекоммуникационные сети новых информационных цифровых технологий, в результате чего увеличились специфические требования к защите данных и потребность в развитии соответствующих норм об ответственности.

К числу названных в Директиве проблем, стимулирующих создание норм об ответственности субъектов права, относятся прежде всего проблемы, связанные с нормативным урегулированием взаимоотношений поставщиков общественно доступных услуг в телекоммуникационных сетях с их абонентами. Предполагается, что эти взаимоотношения должны быть обеспечены нормами об ответственности поставщиков услуг за непринятие соответствующих технических и организационных мер для обеспечения безопасности услуг. Кроме того, необходимы нормы об ответственности за неинформирование абонентов о каждом конкретном риске нарушения безопасности сети, за любую обработку данных, относящихся к абоненту, которую по-

² Например, в связи с разработкой проекта ФЗ «О государственной автоматизированной системе «Выборы» предлагается внести дополнение в ст. 142 УК РФ «Фальсификация избирательных документов, документов референдума или неправильный подсчет голосов», предусмотрев в числе субъектов ответственности лиц, допущенных в установленном порядке к автоматизированной обработке избирательных документов, документов референдума.

ИЗ

ставщик может выполнить в целях маркетинга своих собственных телекоммуникационных услуг при отсутствии на это согласия абонента на основе точной и полной информации о типах дальнейшей обработки, предоставленной абоненту поставщиком услуг, и др.

Предусматривается также, что в национальном законодательстве государств — членов Европейских Сообществ должны содержаться нормы, гарантирующие возмещение ущерба на основе судебного решения за нарушение прав пользователей и абонентов телекоммуникационных сетей.

Недостаточность законодательного регулирования
взаимоотношений субъектов права в общедоступных
телекоммуникационных сетях и их ответственности за неправомерное
поведение³ в настоящее время в нашей стране восполняется
регулированием этих отношений договорами, а также путем
использования других специальных способов обеспечения
соответствующего поведения этих лиц.

Договорная практика регламентации отношений в информационной сфере в целом соответствует современным тенденциям свободы творчества, предпринимательства и т.п. и позволяет конкретно определять права, обязанности и ответственность участников отношений в процессе размещения, предоставления и получения информации в общедоступных телекоммуникационных сетях, в частности в глобальной сети «Интернет».

Чаще всего договоры, заключаемые в этой сфере, по своим признакам аналогичны договорам, предусмотренным гражданским законодательством. Они обычно содержат перечень обязанностей сторон: провайдера по предоставлению абоненту услуг в соответствии с предусмотренными условиями, по своевременному предупреждению

³ Одним из немногочисленных примеров правового закрепления обязанностей субъектов права, обеспечивающих работу в телекоммуникационных сетях связи, может служить статья в проекте ФЗ «Об информации персонального характера», предусматривающая обязанность названного субъекта обеспечивать необходимыми средствами защиты передачу персональных данных по трансграничной сети «Интернет» и т.п., в частности конфиденциальность (электронная цифровая подпись, средства криптографии для сохранения конфиденциальности и т.п.). Статья может служить основой для формирования нормы об ответственности за нарушение требований о защите персональных данных в случае утраты, искажения и иных неблагоприятных последствий при их передаче.

абонента об изменении условий предоставления услуг либо прейскуранта, по установлению сроков выполнения работ, гарантийных сроков и сроков устранения недостатков выполненных работ и т.п., и абонента — главным образом по своевременной оплате за выполненные услуги и использованию услуг провайдера только легальным образом, по выполнению условий предоставления услуг, в частности обязанности не допускать передачи через сеть любой информации, противоречащей действующему российскому и международному законодательству, и др. В случае невыполнения условий договора одной из сторон он может быть расторгнут по инициативе другой стороны, либо спорный вопрос регулируется на основе взаимной договоренности сторон, либо наступает гражданско-правовая ответственность в порядке, установленном действующим законодательством.

Одним из упомянутых выше и получающих распространение специальных способов обеспечения правомерного поведения участников отношений в информационной сфере является так называемая саморегуляция их поведения на основе разработки определенных правил, принимаемых по общему согласию членов какого-либо коллектива, группы лиц. Эти правила обычно содержат соответствующие запреты на совершение действий, нарушающих интересы участников информационных отношений в телекоммуникационных сетях, либо создающих помехи в процессе передачи, получения и использования информации, либо направленных на фальсификацию данных и т.п.⁴

Очевидно, что соблюдение этих правил опирается в значительной мере на нравственные начала в регулировании отношений в телекоммуникационных сетях. Потребность в усилении этих начал, как нам представляется, неизбежно должна сопровождать процессы информатизации общественной жизни и развития информационного общества, в котором будет использоваться гораздо более широкий арсенал средств формирования правомерного поведения членов такого общества в XXI в.

Договорное установление ответственности субъектов права, а также иные подходы к обеспечению ответственного поведения различных участников общественных отношений можно, с нашей точки зрения, рассматривать в целом как второй путь повышения ответственности этих субъектов в современный период.

⁴ См. подробнее: Проблемы информатизации. 2000. № 3. С. 28.

Д.В. Огородов*

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ПУБЛИЧНОГО И ЧАСТНОГО ПРАВА В ОХРАНЕ ЛИЧНЫХ ТАЙН**

Частное и публичное право — два необходимых компонента системы права. Однако, отмечая сам факт существования двух подсистем права — частного и публичного, нельзя не обратить внимание на взаимодействие между ними. В.Ф. Яковлев справедливо указывает: «Если нет развитого частного права, рассчитывать на эффективное развитие общества не приходится. Если нет развитого публичного права, частное право не может быть действенным»¹. Системный характер связи частного и публичного права обусловливает невозможность реального совершенствования правового регулирования в рамках лишь одного из них, без учета взаимодействия. Так, Ф.М. Раянов отмечает, что частное и публичное право есть «парные категории, которые работают во взаимодействии друг с другом»². Т.Н. Нешатаева считает, что «деление права на публичное и частное... предполагает постоянное взаимодействие частноправовых и публично-правовых норм. Совершенство правовой системы зависит от соблюдения баланса между этими частями, разумного использования отсылок от одних норм к другим»³. Характеризуя связь частного и публичного права, В.Ф. Яковлев справедливо подчеркивает: «Нужно, чтобы было обеспечено тесное взаимодействие публичного и частного права... без этого частное право эффективно функционировать не может. Оно

* Аспирант ИГПРАН.

** Работа выполнена по гранту РФФИ № 00-06-80114.

' Яковлев В.Ф. О взаимодействии публичного и частного права // Публичное и частное право: проблемы развития и взаимодействия, законодательного выражения и юридической практики: Материалы конференции. Екатеринбург, 1999. С. 3.

Раянов Ф.М. К вопросу о понятиях публичного и частного права // Там же. С. 55.

Нешатаева Т.Н. О соотношении публичного и частного права // Там же. С. 40.

должно подкрепляться нормами публично-правового воздействия и защитой, исходящей от публичного права».

Рассмотрим направления, в которых происходит взаимодействие частного и публичного права. М.Ю. Челышев на примере административного права и права интеллектуальной собственности обозначает следующие направления взаимодействия: «...во-первых, это известное единство целей, достигаемых средствами административного и гражданского права; во-вторых, это общность законодательных источников, которая обусловливает и третье направление такого взаимодействия — использование одинаковых понятий и терминов»⁵. Т.Н. Нешатаева обращает внимание на такую форму взаимодействия частного и публичного права, как «использование особого метода правового регулирования — отсылочного и норм особого рода — отсылочных норм».

Относительно роли административного права во взаимодействии частного и публичного права Ю.А. Тихомиров пишет: «Поскольку нормы одной отрасли защищаются нормами другой отрасли, административное право следует рассматривать как одну из гарантий реализации гражданско-правовых норм»⁷. «Административное право во взаимодействии с гражданским правом защищает субъективные гражданские права и устанавливает необходимые, по мнению законодателя, условия их реализации. В этой связи можно отметить, что в механизм реализации и защиты субъективных гражданских прав... включаются публично-правовые элементы»⁸.

Представляет интерес исследование отмеченного взаимодействия применительно к регулированию отношений в сфере информации. Как справедливо отмечает в связи с этим И.Л. Бачило, «институты правового режима информации как предмета правоотношений и

^ЛЯковлев В.Ф. Указ. соч. С. 7.

Челышев М.Ю. Взаимодействие гражданского права с публично-правовыми отраслями: (на примере права интеллектуальной собственности) // Актуальные проблемы права интеллектуальной собственности: Сб. научи, трудов / Отв. ред. М.И. Никитина. Казань, 1997. С. 8. ⁶Нешатаева Т.Н. Указ. соч. С. 39.

⁷ Тихомиров Ю.А. Курс административного права и процесса. М., 1998. С. 102.

⁸ ЧелышгвМЮ. Указ. соч. С. 8.

правового статуса субъектов всех уровней являются важнейшими рычагами упорядочения отношений, связанных с информационными ресурсами» ⁹. Поскольку одним из наиболее важных таких режимов является правовой режим тайн, рассмотрим взаимодействие частного и публичного права применительно к тайнам. Общеправовую дихотомию «публичное — частное право», на наш взгляд, допустимо распространить и на тайны. Тем самым образуется двухвидовая классификация, в зависимости от того, какой характер носят правоотношения, в которых присутствует та или иная тайна: тайны частноправового характера (частноправовые) и тайны публично-правового характера (публично-правовые).

В ГК РФ речь идет о следующих видах тайн: служебная и коммерческая тайна (ст. 139), личная и семейная тайна (ст. 150), банковская тайна (ст. 857), тайна страхования (ст. 946). Кроме того, служебная и коммерческая тайна, личная и семейная тайна законодателем признаются объектами гражданских прав. Эти тайны являются предметами (объектами) ¹⁰ правовых отношений, которые возникают на основе автономии воли, равенства и имущественной самостоятельности сторон, т.е. гражданских (частных) правоотношений. Это дает основание обозначить отмеченные виды информации как частноправовые тайны (тайны частноправового характера).

Говоря о ст. 139 ГК, мы имеем в виду именно коммерческую тайну и исключаем служебную. На наш взгляд, в ст. 139 ГК законодатель ошибочно в одном ряду с коммерческой тайной поместил тайну служебную. Например, в Указе Президента РФ от 6 марта 1997 г. № 188 коммерческая и служебная тайна различаются. Служебная тайна имеет публично-правовую природу, на что обращают внимание ряд

⁹ Бачгию ИЛ. Информация - объект права // Научно-техническая информация. Сер. 1. Организация и методика информационной роботы. 1999. № 8. С. 13.

¹⁰ Для целей настоящей статьи мы понимаем объект и предмет правоотношения как синонимы. "СЗРФ. 1997. №10. Ст. 1127.

исследователей¹². В отличие от коммерческой тайны она не является предметом частноправовых отношений. Единого определения служебной тайны в законодательстве нет. Воспользуемся доктринальным определением.

Так, В.Н. Лопатин понимает служебную тайну как защищаемую по закону конфиденциальную информацию, ставшую известной в государственных органах и органах местного самоуправления только на законных основаниях и в силу исполнения их представителями служебных обязанностей, а также служебную информацию о деятельности государственных органов,- доступ к которой ограничен федеральным законом или в силу служебной необходимости¹³. К служебной тайне следует отнести, как это отмечается в литературе, военную тайну, в части, не составляющей государственную тайну, а также иную информацию, которую обязаны сохранять лица, если информация стала им доступна в связи с исполнением ими обязанностей государственной или муниципальной службы, например налоговую тайну. Не вызывает сомнения, что государственная тайна¹⁵ также имеет публично-правовую природу. Таким образом, государственную и служебную тайну, полагаем, следует отнести ко второму элементу дихотомии: к публично-правовым тайнам (тайнам публично-правового характера).

Взяв за основу предложенную классификацию, можно на ее основе рассмотреть взаимодействие частного и публичного права при регулировании отношений, связанных тайнами, в частности выяснить такой аспект, как взаимовлияние тайн частноправового и публично-правового характера.

Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) / Отв. ред. О.Н. Садиков. Изд. 3-е, испр. и доп. М., 1998. С. 290-291.; Куликов А.Д. О коммерческой и служебной тайне // Дело и право. 1996. № 10. С. 17; Лопатин В.Н. Информационная безопасность России: Дисс... докт. юрид. наук. СПб., 2000. С. 226.

¹³ См.: Лопатин В.Н. Информационная безопасность России: Дисс... докт. юрид. наук. С. 228.

¹⁴ См.: Фатьянов А.А. Тайна и право (основные системы ограничения на доступ к информации в российском праве). М., 1999. С. 141.

¹⁵ Закон РФ «О государственной тайне» // СЗ РФ. 1997. № 41. Ст. 8220,4673.

Право на коммерческую тайну является исключительным¹⁶, т.е. абсолютным¹⁷ субъективным гражданским правом, а значит, должно реализовываться самим управомоченным лицом, посредством его собственных действий. На практике же реализация субъективного гражданского права на тот или иной объект (сюда относится и субъективное право на личную или коммерческую тайну) не может основываться только на гражданско-правовых мерах. Для эффективного регулирования необходимо привлекать средства публичных отраслей права. Потребность в публично-правовых нормах проявляется, в частности, когда речь идет об отношениях обладателей тайны и органов государства Здесь существуют два интереса: публичный и частный.

Приведем пример публичного интереса. Согласно ст. 14 Закона РФ «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках»¹⁸, юридические лица обязаны предоставлять государственным антимонопольным органам информацию, в том числе составляющую коммерческую тайну. В обеспечение этой обязанности в ст. 157¹ КоАП РСФСР устанавливается административная ответственность за непредставление в срок хозяйствующим субъектом документов и сведений федеральному антимонопольному органу.

С другой стороны, существует частный интерес. Помимо обеспечения выполнения публично-правовой обязанности (например, предоставление государственному органу необходимой информации) нужно гарантировать охрану прав и законных интересов обладателей тайны. Поскольку по закону они вынуждены представлять соответствующие сведения, то тем самым ограничивается их право на тайну. Для обеспечения полноценной охраны прав и законных интересов лиц, обладающих коммерческой тайной, весьма важным является

¹⁶ См.: Сергеев А.П. Право интеллектуальной собственности в Российской Федерации. М., 1996. С. 621; Тарасенко К.А. Некоторые проблемы охраны коммерческой тайны в США // Журнал международного частного права. 1998. №З.С.З.

¹⁷ См.: Орлов В.А, Челышев М.Ю., Некоторые вопросы охраны коммерческой тайны в публичном и частном праве (аспект межотраслевого взаимодействия) // Современные проблемы права интеллектуальной собственности: Теория и практика. Отечественный и зарубежный опыт: Сб. науч. трудов / Отв. ред. С.А. Чернышева. Казань, 1998. С. 76.

¹⁸ Ведомости РФ. 1991. № 16. Ст. 499; 1992. J^A 34. Ст. 1966; №32. Ст. 1882; СЗ РФ. 1995. № 22. Ст. 1977; 1998. № 19. Ст. 2066; 2000. № 2. Ст. 124.

возложение на государственные органы и государственных служащих обязанности принимать меры по неразглашению полученной ими коммерческой тайны. Такого рода обязанность предусмотрена в ст. 102 Налогового кодекса РФ, ст. 15 Закона РФ «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках», ст. 13 ФЗ «О естественных монополиях»¹⁹, ст. 21 Закона РФ «Об обеспечении единства измерений»²⁰, ст. 13 Закона РФ «О стандартизации»²¹, в Федеральном законе «О рекламе»²², Законе РФ «Об организации страхового дела в Российской Федерации»²³, Законе РФ «О валютном регулировании и валютном контроле»²⁴, Законе РФ «О федеральных органах налоговой полиции»²⁵ и других нормативных правовых актах. В ст. 102 Налогового кодекса РФ налоговая тайна определяется как любые полученные налоговым органом, органами налоговой полиции, органом государственного внебюджетного фонда и таможенным органом сведения о налогоплательщике, за исключением сведений: 1) разглашенных налогоплательщиком самостоятельно или с его согласия; 2) об идентификационном номере налогоплательщика; 3) о нарушениях законодательства о налогах и сборах и мерах ответственности за эти нарушения; 4) предоставляемых налоговым (таможенным) или правоохранительным органам других государств в соответствии с международными договорами (соглашениями), одной из сторон которых является Российская Федерация, о взаимном сотрудничестве между налоговыми (таможенными) или правоохранительными органами (в части сведений, предоставленных этим органам). Там же устанавливается, что налоговая тайна не подлежит разглашению налоговыми органами, органами налоговой полиции, органами государственных внебюджетных фондов и таможенными органами, их должностными лицами и привлекаемыми специалистами, экспертами, за исключением случаев, предусмотренных федеральным

¹⁹ СЗ РФ. 1995. № 34. Ст. 3426.

²⁰ Ведомости РФ. 1993. № 23. Ст. 811.

²¹ Там же. №25. Ст. 917; СЗРФ. 1996. № 1. Ст. 4.

²² СЗ РФ. 1995. № 30. Ст. 2864.

²³ Ведомости РФ. 1993. № 2. Ст. 56; СЗ РФ. 1998. № 1. Ст. 4; 1999. № 47. Ст. 5622.

²⁴ Ведомости РФ. 1992. № 45. Ст. 2542; СЗ РФ. 1999. № 1. Ст. 1; 1999. № 28. Ст.

3461.

²⁵ Ведомости РФ. 1993.№ 29. Ст. 1114; СЗ РФ. 1995. № 51. Ст. 4973.

законом.

Как уже говорилось, в литературе подобного рода обязанность представителей публичной власти сохранять в тайне «чужие» сведения обозначается как служебная тайна. Одной из важных функций служебной тайны является правоохранительная функция, состоящая в охране конфиденциальной информации физических и юридических лиц. На примере перечисленных нормативных актов мы можем видеть один из срезов взаимодействия частного и публичного права, состоящего в том, что нормы публичного права обеспечивают реализацию норм гражданского права.

Однако само по себе обязывание, будь то возложение обязанности не разглашать полученную информацию или любой другой обязанности, без наличия необходимой санкции в случае ее неисполнения не имеет практического смысла По этому поводу АА. Фатьянов пишет: «...одним из важнейших моментов для формирования института служебной тайны является установление действенной системы санкций за неправомерное распространение этих сведений... К регулированию этих отношений применимы практически все формы юридической ответственности»²⁶.

Так, УК РФ в ч. 2 ст. 183 устанавливает уголовную ответственность за незаконные разглашение или использование сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну, без согласия их владельца, совершенные из корыстной или иной личной заинтересованности и причинившие крупный ущерб. Лицо, которому коммерческая или банковская тайна стала известной в связи с исполнением им служебных обязанностей, совершившее данное действие, также может нести уголовную ответственность, предусмотренную этой статьей²⁷. Кроме того, АА. Фатьянов отмечает, что разглашение служебной тайны может быть квалифицировано также по ст. 285 УК РФ как злоупотребление должностными полномочиями²⁸.

Другой пример защиты средствами публичного права частноправовых тайн — это уголовная ответственность за разглашение тай-

²⁶ Фатьянов АА Проблемы формирования института служебной тайны // Государство и право. 1999. № 4. С. 21.

²⁷ См., напр.: Тимергалиева О.Н. Антикоррупционное законодательство России и проблемы его осуществления // Право и политика. 2000. № 1. С. 62. См.: Фатьянов АА Указ. соч. С. 22.

ны усыновления (удочерения), иными словами, за посягательство на личную и (или) семейную тайну человека. В ст. 155 УК РФ предусмотрена уголовная ответственность за разглашение тайны усыновления (удочерения) вопреки воле усыновителя, совершенное лицом, обязанным хранить факт усыновления (удочерения) как служебную или профессиональную тайну, либо иным лицом из корыстных или иных низменных побуждений.

Однако меры уголовно-правового принуждения являются «тяжелой артиллерией», наиболее строгой формой государственного реагирования на правонарушения. Применение таких мер не во всех случаях целесообразно и возможно. Поэтому важную роль играют иные виды юридической ответственности. Во-первых, те правонарушения, на которые не распространяется уголовная ответственность, не должны оставаться вообще ненаказуемыми. А во-вторых, наличие широкого спектра мер юридической ответственности позволит более гибко и адекватно воздействовать на правонарушителей. Так, за нарушение режима служебной тайны виновное лицо может привлекаться к дисциплинарной ответственности, однако, учитывая меньший уровень превенции дисциплинарной ответственности, целесообразно применение мер административной ответственности.

В.Н. Лопатин считает необходимым включить в КоАП РФ нормы, устанавливающие административную ответственность за разглашение служебной тайны²⁹. В ст. 13.14 проекта КоАП устанавливается административная ответственность за незаконное разглашение информации с ограниченным доступом (за исключением информации, разглашение которой влечет уголовную ответственность) лицом, обладающим ею в связи с исполнением служебных или профессиональных обязанностей. Думается, что эта новелла явится существенным усовершенствованием правового регулирования отношений в области информации ограниченного доступа

Не следует также забывать о необходимости поддержания баланса частных и публичных интересов. Поэтому административную ответственность следует установить для обеспечения обязанности как частных лиц перед государством, так и государства, в лице государственных служащих и должностных лиц, перед частными лицами. В действующем КоАП РСФСР это не вполне реализовывалось. Как уже

²⁹ См.: Лопатин В.Н. Указ. соч. С. 231.

отмечалось, существует административная ответственность хозяйствующего субъекта за непредставление сведений федеральному антимонопольному органу, в то время как административной ответственности за разглашение «чужой» тайны, составляющей служебную тайну, в Кодексе не предусмотрено. Налицо несоблюдение баланса интересов. Поэтому нужно приветствовать включение в новый КоАП РФ ст. 13.14, направленной на устранение этого дисбаланса

Таким образом, в сфере информации, применительно к тайнам, важным фактором достижения эффективности правового регулирования является обеспечение оптимального взаимодействия частного и публичного права. Конкретные формы такого взаимодействия в области тайн видятся в следующем:

— установление публично-правовой служебной тайны может выступать в качестве гарантии реализации субъективного права на частноправовые тайны, охраняя интересы физических и юридических лиц;

— соблюдение служебной тайны, а следовательно и защищенность частных интересов, обеспечивается установлением юридической ответственности, включая уголовную, дисциплинарную и административную. Существенная роль при этом должна принадлежать административной ответственности.

АЛ. Антопольский*

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ПРАВОНАРУШЕНИЯ ПРИ РАБОТЕ С КОНФИДЕНЦИАЛЬНОЙ ИНФОРМАЦИЕЙ**

ФЗ от 20 февраля 1995 г. «Об информации, информатизации и защите информации» классифицирует документированную информацию по признаку доступа к ней на информацию открытую и ограниченного доступа Последняя подразделяется на сведения, отнесенные

* Младший научный сотрудник ИГП РАН.

** Работа выполнена по гранту РФФИ № 00-06-80114.

к государственной тайне, и конфиденциальную информацию. В ст. 9 этого Закона содержится перечень сведений, доступ к которым ограничивать запрещено. Закон устанавливает также ответственность: владельцев информационных ресурсов за нарушение правил работы с информацией (ст. 15); органов государственной власти, организаций и их должностных лиц за правонарушения при работе с документированной информацией (ст. 23); руководителей и служащих органов государственной власти и организаций за незаконное ограничение доступа к информации и нарушение режима защиты информации (ст. 24). Однако эти нормы об ответственности в настоящее время являются декларативными и останутся такими до тех пор, пока в соответствующие кодексы не будут внесены необходимые дополнения.

В зависимости от того, какую роль в информационном процессе играет субъект, можно назвать следующие типы правонарушений, связанных со сведениями ограниченного доступа:

1) злоупотребление правом на ограничение доступа к информации (незаконное ограничение доступа к открытой информации);

2) незаконный поиск, получение и распространение неуполномоченным лицом сведений ограниченного доступа;

3) разглашение сведений ограниченного доступа лицом, которому они были доверены (конфидентом).

Примером нормы, устанавливающей ответственность за правонарушение первого типа, может служить ст. 140 УК РФ, предусматривающая «неправомерный отказ должностного лица в предоставлении собранных в установленном порядке документов и материалов, непосредственно затрагивающих права и свободы гражданина, либо предоставление гражданину неполной или заведомо ложной информации, если эти деяния причинили вред правам и законным интересам граждан».

В связи с этим следует обратить внимание на то, что ст. 5.39 проекта КоАП РФ также устанавливает ответственность (в виде штрафа) за отказ в предоставлении гражданину информации. Диспозиция этой статьи отличается от приведенной выше нормы ст. 140 УК РФ тем, что она не предусматривает необходимости наступления вредных последствий и называет дополнительный способ совершения правонарушения неправомерным отнесением общедоступной информации к информации с ограниченным доступом.

Нормы ст. 137 и 138 УК РФ устанавливают ответственность за правонарушения второго типа, а при нарушении ст. 142,147,310,311,

320 о неприкосновенности частной жизни, тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых и иных сообщений затрагивается сфера разглашения сведений ограниченного доступа лицом, которому они были доверены.

Статья 183 УК РФ устанавливает ответственность за «незаконные получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну». Незаконное собирание сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну, предусмотренное ч. 1 ст. 183, представляет собой преступление второго типа, а незаконное разглашение или использование таких сведений, предусмотренное ч. 2 этой статьи, может относиться и ко второму и третьему типам в зависимости от правового статуса субъекта преступления. Аналогичным образом сконструирована ст. 155 УК РФ о разглашении тайны усыновления (удочерения). Особенность этого состава заключается в том, что субъектом преступления может быть либо лицо, обязанное хранить факт усыновления как служебную или профессиональную тайну, либо любое другое лицо, действующее из корыстных или иных низменных побуждений.

В законодательстве многих государств нормы об ответственности за преступления, связанные с конфиденциальной информацией, широко распространены. В уголовных кодексах, например, Испании и ФРГ неприкосновенность частной жизни рассматривается как родовой объект преступления. Ее защите посвящен разд. 15 Особенной части УК ФРГ и разд. X кн. 2 УК Испании. В этих двух странах запрещается сбор конфиденциальной личной информации, причем в уголовных кодексах содержатся указания на способы такого сбора информации (запись разговоров, завладение корреспонденцией и др.). В § 201 УК ФРГ причинение вреда законным интересам субъекта — собственника или держателя сведений рассматривается как необходимый элемент объективной стороны данного преступления. В ст. 197 УК Испании аналогичное деяние признается преступным, если сбор сведений осуществлялся без необходимого разрешения.

УК РФ (ст. 137) помимо двух названных условий требует, чтобы деяние было совершено из корыстной или иной личной заинтересованности: «незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия либо распространение этих сведений в публичном выступлении, публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации, если эти деяния совершены из коры-