Студопедия.Орг Главная | Случайная страница | Контакты | Мы поможем в написании вашей работы!  
 

Радикально-государственная модель - ведущим должен быть госсектор, доминирующей формой контроля • прямой контроль через гос. собственность. 7 страница



Рис. 4-2. Отношение индивида к расходам на образование. Е- величина расходов, U- значение индивидуальной функции полезности.

Итак, процессы принятия коллективных решений в рамках ре­ального общественного выбора не всегда можно свести к ситуаци­ям, когда предпочтения индивидов поддаются «одновершинному» упорядочению. Приходится поэтому возвратиться к вопросу о со­вместимости рационального выбора с универсальностью проце­дуры. Ответ дает теорема о невозможности, доказанная К. Эрроу. Согласно теореме, не существует процедуры, которая отвеча­ла бы одновременно двум указанным требованиям и двум другим условиям, также представляющимся естественными, если только отсутствует «диктатор», иными словами, если ни один индивид не имеет права единолично принять окончательное решение не­взирая на мнения остальных. Формулировка теоремы Эрроу и схема ее доказательства даны в приложении.

Говоря упрощенно, теорема о невозможности обнаруживает, что при любой процедуре выбора, если он на деле является коллек­тивным (отсутствует «диктатор»), могут найтись такие профи­ли предпочтений, для которых не существует устойчивого, не под­верженного манипулированию исхода голосования.

С этой точки зрения коллективный выбор более уязвим, чем индивидуальный. Отсутствие коллективного решения, которое не было бы произвольным или манипулируемым, тем вероятнее, чем значительнее, во-первых, несходство индивидуальных позиций и конфликты интересов и, во-вторых, разнородность вопросов, явно или неявно заключенных в одном «пакете», и множественность применяемых критериев.

Медианный избиратель и коалиции

Рационально действующий политик стремится обеспечить себе поддержку возможно большего числа избирателей. Ее удается найти, как правило, придерживаясь центральной части полити­ческого спектра.

Рис. 4-3

Пусть имеется некоторая совокупность альтернатив, располо­женных на одной шкале (рис. 4-3). Это могут быть, например, разные величины совокупных бюджетных расходов или парамет­ры какой-либо конкретной бюджетной программы. Допустим, что обозначенные буквами точки отмечают альтернативы, каж­дая из которых наиболее предпочтительна для одного из семи голосующих индивидов (или семи одинаковых по численнос­ти групп избирателей). Если из трех политиков один защища­ет альтернативу А, второй Д, а третий Г, то на выборах, прово­димых в несколько туров (вариант попарного сравнения), первый окажется явно неконкурентоспособным, а второй в конечном сче­те уступит третьему.

Преимущество третьего политика в том, что его позиция со­впадает с точкой зрения медианного избирателя, по обе стороны от которого на шкале находится по равному числу альтернатив, поддержанных другими избирателями. Заметим, что позиция ме­дианного избирателя не обязательно расположена точно в центре шкалы; важно, чтобы он занимал срединное положение среди участников голосования. В этом случае ему обеспечена возмож­ность коалиции по крайней мере с половиной остальных избира­телей, а значит, одобренная им альтернатива получит большин­ство голосов.

В самом деле, при сравнении Г с Д все, кто находятся «левее» Г (это сторонники позиции А, Б, В), поддержат Г, а при сравне­нии Г с А в коалицию с «медианным избирателем» вступят все, кто находятся от него «справа» (Д, Е и Ж) и, быть может, также Б и В. Последнее уже зависит от соотношения «расстояний» по шкале от этих точек до А и Г.

Определяющая роль «медианного избирателя» — реальная и весьма важная тенденция политической жизни и развития обще­ственного сектора. Особенно она заметна в стабильных, сравнительно однородных обществах. Для них характерны, в част­ности, поочередные победы на выборах двух-трех умеренных партий, программы которых расходятся примерно в тех же пре­делах, в каких могут колебаться предпочтения «медианного из­бирателя».

Отмечая существенное значение этой тенденции, следует вмес­те с тем поставить вопрос, почему ориентация на «медианного избирателя» не полностью предопределяет исход голосований на практике. Дело прежде всего в том, что при оценке предвыбор­ных программ и документов, выносимых на референдумы, исче­зает возможность расположить варианты на единой шкале и ука­зать медианную позицию, поскольку фактически речь идет о «па­кетах» решений и многокритериальном выборе.

Вернемся к описанному выше парадоксу голосования. Пусть имеется профиль предпочтений, представленный в правой части табл. 4.1, и две партии, борющиеся за голоса избирателей. Найти устойчивую медианную позицию невозможно, поскольку аль­тернатива Н отличается от З и О прежде всего по критерию общей величины бюджетных расходов, а З и О различаются совсем по другому критерию, а именно по направлениям расхо­дов.

Допустим, что одна из партий решила объединить требования З и О и выступить за существенный рост бюджета, а вторая под­держивает требование снижения налогов. Исход голосования не ясен, поскольку вторая и третья группы избирателей готовы за­щищать решения, отвечающие их специальным интересам, но совместимость их позиций не очевидна. Так, избиратели третьей группы согласны участвовать в дополнительном финансировании здравоохранения, но укрепление обороны для них совершенно не привлекательно. Между тем «пакету», включающему З и О, по-видимому, соответствуют гораздо большие издержки, чем од­ной только альтернативе З. Поэтому не исключено, что третья группа предпочтет коалицию с первой. Все зависит, с одной сто­роны, от конкретных величин издержек, а с другой — от интен­сивности предпочтений. Вопрос в том, настолько ли сильно стрем­ление отстоять альтернативу З, чтобы платить за это еще и стои­мость О.

Если альтернативы располагаются по одной шкале и имеется только один критерий выбора, конфигурация потенциальных ко­алиций предопределяется положением «медианного избирателя». Интенсивность предпочтений при этом не принимается во вни­мание, так как различия в интенсивности сами по себе предпола­гают по крайней мере еще одну шкалу. На ней могут откладываться, например, денежные суммы или время, которые каждый избиратель или группа готовы затратить ради утверждения своей позиции.

Допустим, что избиратель, защищающий альтернативу Д (рис. 4-3), настолько заинтересован в ее победе, что согласен заплатить крупную сумму потенциальным партнерам по коали­ции или потратить эту сумму на пропаганду своих взглядов. Пусть при этом сторонник альтернативы В имеет слабо выраженное пред­почтение, которое можно изменить. Вероятна его коалиция со сторонником Д, в результате чего Г утрачивает медианное поло­жение.

Предпосылка создания коалиции состоит в том, что альтер­нативы, расположенные на шкале АЖ, фактически рассматрива­ются избирателями не изолированно, а в более широком кон­тексте.

Существенны способность и стремление не только высказы­вать, но и активно отстаивать свои предпочтения. Те участники коллективного выбора, которые не довольствуются собственным слабым влиянием на его исход, имеют возможность завоевывать сторонников.

Существуют два основных пути решения этой задачи: во-пер­вых, повлиять на выбор тех, кто относительно индифферентен и проявляет рациональное неведение, и, во-вторых, обменяться голосами с теми, у кого имеются интенсивные предпочтения на другой шкале альтернатив. Первый путь чаще используется в от­ношении рядовых избирателей, второй находит применение во взаимоотношениях политически активных групп, парламентских фракций и т.п.

Если вторая и третья группы в нашем примере активно стре­мятся добиться принятия О и З, они могут не тратить средства на убеждение друг друга, а договориться об обмене голосами. Тогда «пакет», состоящий из О и З, получит устойчивую поддержку.

Заметим, что члены третьей группы, выступающей за разви­тие здравоохранения, вполне могут быть пацифистами. В этом случае их предпочтения на шкале оборонных расходов концент­рируются вблизи нулевой точки. Не исключено, что они не изме­нили бы своей позиции, даже если вторая группа, отстаивающая интересы обороны, затратила бы немалые средства на пропаган­ду или подкуп. Но предложение второй группы создать коалицию Для продвижения «пакета» принимается третьей группой, посколь­ку ее члены не видят другой возможности защитить программу поддержки здравоохранения. Иными словами, они жертвуют сво­ими предпочтениями на шкале оборонных расходов ради более интенсивных предпочтений на шкале расходов на здравоохране­ние. Аналогично ведет себя и вступающая с нею в коалицию вто­рая группа, с той разницей, что для нее приоритетны расходы на оборону.

Условием обмена голосами является создание «пакетов» раз­нородных проблем и дифференцированная интенсивность пред­почтений, которые участники голосования проявляют по отно­шению к различным элементам «пакета».

Каждый из путей завоевания сторонников связан с затрата­ми. Это очевидно, когда речь идет о привлечении относительно индифферентных индивидов. Однако и обмен голосами предпо­лагает, с одной стороны, трансакционные издержки (расходы на достижение соглашения и обеспечение его выполнения), а с дру­гой — издержки каждой из сторон коалиции, связанные с удовле­творением запросов другой стороны. Так, в рассмотренном при­мере активные сторонники оборонной программы соглашались вносить вклад в финансирование программы здравоохранения и наоборот.

Группы специальных интересов и погоня за рентой

Те, для кого характерны интенсивные однородные предпо­чтения, естественным образом объединяются в группы. Для каж­дой из таких групп одобрение поддерживаемого ею решения пред­ставляет собой коллективное благо. Как уже было показано, добро­вольное участие в усилиях, необходимых для достижения резуль­тата, тем вероятнее, чем компактнее и стабильнее группа и чем выше ее способность поощрять своих участников. Чем значи­тельнее безработица, тем труднее ожидать сплоченности от всех безработных, а объединение всех налогоплательщиков для систе­матического проведения акций в пользу общего снижения нало­гов гораздо менее вероятно, чем настойчивые скоординирован­ные действия узкой группы лиц или организаций, добивающихся для себя специальных налоговых льгот.

Небольшие по размерам группы, отстаивающие специальные интересы, имеют еще одно преимущество. Такой группе легче добиться согласия на предоставление ей привилегии или льготы, поскольку связанные с этим затраты почти не ощутимы для дру­гих граждан. Ведь выгоды от реализации специального интереса концентрируются внутри группы, а издержки распределяются во всем сообществе. Следует иметь в виду, что выгоды в данном слу­чае не обязательно являются денежными. Однако улучшение по­ложения индивида или группы удобно представить как увеличе­ние денежных доходов, эквивалентное тем приращениям соот­ветствующих функций полезности, которые фактически имели место.

Коль скоро, влияя на механизм голосования, группа добива­ется смещения исхода в свою пользу, это можно считать перерас­пределительным процессом. Очевидно, что, чем меньше группа, тем большие выгоды способен получить каждый из ее членов, обложив остальных граждан едва заметной «данью».

Допустим, некто добивается льготы в размере 50% налога, обосновывая свое требование общественной значимостью выпол­няемых им функций. Если критерии значимости сформулирова­ны четко и ясно, причем на их основании льготу предполагается предоставить, например, 10% всех налогоплательщиков, осталь­ные вряд ли проявят безразличие при решении данного вопроса, поскольку для них это будет означать осязаемое перераспределе­ние налогового бремени. Но если критерии не очень ясны, носят специальный характер, а главное, под них подпадают, во всяком случае на первый взгляд, всего 0,01% налогоплательщиков, мож­но ожидать рационального неведения. В этом случае те, кто пре­тендуют на льготу, действуя в качестве организованной группы специальных интересов, вероятно, смогут добиться решения в свою пользу, особенно когда их предложения «упакованы» в достаточ­но многоаспектный «пакет», в целом привлекательный для боль­шинства голосующих.

Если у нескольких небольших групп специальных интересов наиболее интенсивные предпочтения расположены на разных шкалах (то есть непосредственно не сталкиваются), они способ­ны к эффективным совместным действиям. Ведь каждая из групп, вообще говоря, заинтересована в увеличении «пакета», а вместе они могут затратить больше усилий и средств, чтобы обеспечить его одобрение. Такой коалиции активных групп интересов, мо­жет быть, даже легче сместить коллективное решение сразу по нескольким шкалам, чем по одной.

Собственная активность и рациональное неведение осталь­ных дают группе интересов шанс повлиять на коллективное ре­шение, даже если оно принимается вне «пакета» (например, если бы предоставление льготы членам данной группы стало предме­том особого референдума). При наличии «пакета» этот шанс уве­личивается. Когда же данная группа, взаимодействуя с другими, сама участвует в формировании «пакетов», решения могут быть очень далеки от тех, которые получили бы поддержку медианных избирателей при поэлементном рассмотрении вопросов и отсут­ствии пропаганды, обмена голосами и т.п.

Группы интересов зачастую концентрируют свои усилия на формировании нужной им позиции не столько самих избирате­лей, сколько органов власти. Это достигается за счет лоббирова­ния. Если оставить в стороне явные злоупотребления, смысл лоб­бирования состоит в том, чтобы разъяснять властям позицию со­ответствующей группы и приводить аргументы в ее защиту.

Дело в том, что политические деятели и государственные слу­жащие не могут быть одинаково знакомы со всеми аспектами решаемых ими проблем. Более того, им, как и избирателям, свой­ственно рациональное неведение. Так, если член парламента из­бран преимущественно голосами сельских жителей, заинтересо­ван главным образом в их поддержке и занимается прежде всего аграрными вопросами, то, участвуя в голосовании, например, по поправкам к закону об авторском праве, он вряд ли станет де­тально изучать историю вопроса, преимущества и недостатки воз­можных вариантов решения и т.д. В результате парламентарий будет скорее всего подвержен влиянию лоббистов. Если это вли­яние не выходит за рамки распространения адекватной, пусть и односторонней, информации, оно менее опасно, чем, например, обмен голосами. Впрочем, одно не исключает другого, а лобби­рование не всегда укладывается в такие рамки.

Коль скоро лоббирование получает распространение, оно ста­новится сферой конкуренции групп, которые отстаивают несо­впадающие, порой противоположные интересы. Каждая из групп вынуждена противопоставлять свои аргументы и методы влияния аргументам и акциям соперников. В принципе разнонаправлен­ные воздействия могут уравновешиваться. Но различия в актив­ности и сплоченности групп специальных интересов, а главное, в их ресурсных возможностях способны порождать заметные сме­щения позиций органов власти.

Конкуренция групп интересов за влияние на властные струк­туры связана со значительными издержками. Так, численность одних лишь официально зарегистрированных лоббистов при Сенате США, составляющая в 1960 г. 365, увеличилась к 1992 г. до 40 тыс. (правда, фактически действовавших лоббистов было 7.6 тыс.). Только по вопросам, имевшим непосредственное отно­шение к здравоохранению, лоббированием занимались в США более 700 организованных групп.

Расходование ресурсов с целью получить от государства ис­ключительные права и преимущества, приносящие их обладателям выгоды за счет других членов общества, принято называть погоней за рентой.

Если, например, государство наделяет только одно предпри­ятие привилегией производить какой-либо товар, поставлять его армии или осуществлять его импорт, это предприятие превраща­ется с помощью государства в получателя монопольного дохода. Но поскольку претендентов на привилегию бывает много, между ними завязывается борьба за влияние на государственные орга­ны. Даже если эта борьба ведется в формах, не противоречащих законам и морали, она связана с затратами на лоббирование, рек­ламу, участие в политических кампаниях и т.п. При острой кон­куренции каждый из претендентов, реально рассчитывающих на победу, склонен увеличивать эти затраты до тех пор, пока они не становятся сопоставимыми с потенциальным выигрышем. В ито­ге не только эффект монополии как таковой, но и издержки борьбы между потенциальными монополистами по большей части пере­кладываются на потребителей товаров и услуг.

Степень влияния групп специальных интересов, масштабы и формы их деятельности могут лимитироваться политической куль­турой общества и эффективным функционированием демокра­тических институтов. Вместе с тем реальная оценка конфигура­ции этих групп и их коалиций нередко помогает понять конкрет­ные изъяны государства и обнаружить резервы улучшения ситуа­ции в общественном секторе.

2. Исполнительские структуры. Изъяны государства.

Взаимодействие избирателей и политиков, а также решения представительных органов обычно определяют лишь общие кон­туры стратегии развития общественного сектора. Ее/конкре­тизация и реализация - задачи исполнительных органов влас­ти. В непосредственном распоряжении этих органов в значи­тельной мере находится то законное право принуждения, ко­торое отличает государство от других субъектов рыночной эко­номики.

В теории общественного выбора государственный аппарат и его служащих принято обозначать термином «бюрократия». В дан­ном случае не обязательно подразумеваются те заведомо негатив­ные ассоциации, которые связаны с этим термином в русском языке. В частности, отнюдь не предполагаются постоянные со­знательные отклонения от выполнения служебного долга. Одна­ко само положение бюрократии во многих случаях предопределяет выбор в пользу не самых эффективных из имеющихся аль­тернатив.

В то время как предприниматели ориентируются преимуще­ственно на величину прибыли, которую можно точно оценить, и даже политические деятели имеют в конечном счете количест­венно определенные критерии успеха (победы на выборах), госу­дарственный аппарат занят выполнением разнородных, зачастую поддающихся не вполне однозначной интерпретации решений представительных органов. Выполнять эту миссию тем легче, чем больше ресурсов находится в распоряжении бюрократии. Вместе с тем четкие и универсальные критерии оценки результативности обычно отсутствуют.

В силу самого статуса исполнительной власти и специализа­ции государственного аппарата служащие редко имеют дело не­посредственно с предпочтениями избирателей во всем их много­образии. Так, звенья аппарата, ответственные за развитие здра­воохранения, не могут и не должны соизмерять значимость вы­полняемых ими функций со значимостью работы оборонного или образовательного ведомства. Их задача — обеспечить как можно лучшее состояние здравоохранения, и даже в силу одной только искренней преданности делу служащие склонны добиваться уве­личения бюджетных расходов на эти цели. Но такое увеличение отвечает и их экономическим интересам, поскольку облегчает выполнение миссии, а в той мере, в какой речь идет о росте самого аппарата и повышении окладов, расширяет возможности их продвижения по службе и укрепляет материальное положе­ние.

Аппарат исполнительных органов не только реализует приня­тые политические решения, но фактически участвует и в подго­товке большинства из них. При этом бюрократия проявляет свою заинтересованность в ослаблении ресурсных ограничений и не слишком жестком определении задач. Служащие специализиро­ванных государственных органов, подобно представителям групп специальных интересов, зачастую имеют значительные преиму­щества в информированности по тем конкретным вопросам, на которых сфокусировано их внимание. Это позволяет им в суще­ственной степени формировать мнения политиков. Нередко воз­никают неформальные коалиции между специализированными органами и группами интересов, отстаивающими принятие од­них и тех же решений.

Бюрократия не заинтересована в конфликтах с активными группами специальных интересов. Положение государственных служащих, особенно высокопоставленных, зависит в конечном счете от одобрения политиков и общественности. При недоста­точной ясности и объективности критериев, по которым оцени­вается работа, основную опасность может представлять не столь­ко умеренное недовольство общим положением дел со стороны большинства, сколько настойчивая целенаправленная критика, пусть даже она выражает позицию заинтересованного меньшин­ства и сосредоточена на частностях. В то же время те органы и служащие, которые сумели заручиться симпатиями активных вли­ятельных групп, могут рассчитывать на их поддержку даже в слу­чае явного провала.

Допустим, что предстоит выбор между двумя системами кон­троля за состоянием окружающей среды. Одна из систем несколько надежнее другой, но гораздо дороже. При этом ее отстаивает вли­ятельная группа интересов. Политики, принимающие решение, во многом полагаются на мнение служащих того государственно­го органа, который непосредственно отвечает за осуществление контроля. Трудно ожидать, что они выскажутся за более дешевый вариант.

Экономия им практически ничего не принесет, а принятие дорогостоящего варианта может обеспечить, помимо прочего, увеличение штата данного органа и расширение его полномочий. В то же время собственные профессиональные интересы и убеж­дения, а также не желание брать на себя ответственность за воз­можные сбои более дешевой системы и стремление избежать кон­фликта с заинтересованной группой создают мощные стимулы поддержать первый вариант.

Наряду со склонностью к расточительности для бюрокра­тии чаще всего характерно стремление к стабильности. Пред­приниматель зачастую готов пойти на риск и осуществлять кар­динальные изменения, поскольку, с одной стороны, он распо­ряжается собственными ресурсами, а с другой - результат пред­принятых усилий в случае успеха воплотится в его собственной прибыли. Государственным служащим, включая наиболее высокопоставленных, труднее предпринимать крупные инно­вации, поскольку они расходуют общественные средства и стес­нены инструкциями. Вместе с тем если нововведение прине­сет отдачу, эквивалентную, например, 1000 годовых окладов служащего, который его предложил, сам он скорее всего полу­чит лишь относительно скромную премию или очередную долж­ность.

Чем больше преимущества бюрократии в информированнос­ти и ее реальное влияние на принятие политических решений, тем, при прочих равных условиях, вероятнее избыточные затраты ресурсов в общественном секторе и консервация неоптимальных вариантов его развития.

Определенную заинтересованность в экономии и нововведе­ниях создает конкуренция между органами, выполняющими схожие или взаимозаменяемые функции. Каждый из них, стремясь расши­рить сферу своей компетенции и увеличить степень влияния, может искать наиболее эффективные решения. Конкуренция воз­никает, если, например, вопросами охраны окружающей среды в некоторой мере занимаются не только специализированные ор­ганы, но и органы здравоохранения. Однако оборотной стороной подобной конкуренции является нечеткое разделение полномо­чий и ответственности, а также и дублирование функций и свя­занные с ним издержки.

Изъяны государства

Изъян государства — это его неспособность обеспечить аллокационную эффективность и соответствие политики распределения принятым в обществе представлениям о справедливости.

Концепция изъянов государства менее развита, чем теория изъянов рынка. Однако выделяются четыре группы факторов, негативно сказывающихся на выработке и реализации решений, основанных на общественном выборе.

К первой относится ограниченность доступной информации. Здесь имеется прямая аналогия с информационными проблема­ми, возникающими в условиях рынка. Само по себе участие госу­дарства далеко не всегда позволяет решить эти проблемы. В ряде случаев общественный сектор лучше справляется с перераспре­делением информации (преодолением информационной асиммет­рии), чем с увеличением ее объема.

Между тем каждое конкретное решение, прежде чем быть при­нятым, нуждается в анализе с точки зрения возможных потерь. Там, где не хватает объективных данных, позволяющих с достаточ­ной достоверностью прогнозировать результаты, следует, как пра­вило, воздерживаться от чрезмерного расширения зоны ответст­венности государства и экспансии общественного сектора.

Вторая группа факторов - это неспособность государства пол­ностью контролировать реакцию контрагентов на его действия. Общественный сектор - лишь одна из составных частей рыноч­ного хозяйства. Действия государства, в том числе связанные с принуждением, вплетаются в сложную структуру взаимодействий между другими субъектами экономики. Государство не может и не стремится нейтрализовать их активность, оно лишь в некото­рой мере ее модифицирует. Но, следовательно, конечные резуль­таты начинаний, которые предпринимает государство, зависят не только от него самого.

Помня, что государство в рыночной экономике заведомо не является.всесильным, удается избежать иллюзии, будто для лю­бого изъяна рынка существует такая форма государственного вмешательства, которая позволяет его полностью преодолеть, не вызвав побочных негативных последствий.

Третья группа связана с несовершенствами политического про­цесса. Под воздействием обстоятельств, рассмотренных в данной главе, в частности рационального неведения избирателей, при­нятия произвольных и манипулируемых решений, влияния групп специальных интересов и погони за рентой, политика государст­ва отнюдь не всегда обеспечивает даже ту меру эффективности и справедливости, которая в принципе достижима на основе до­ступной информации и фактического влияния на рыночные про­цессы.

Четвертая группа факторов касается ограниченности контроля над государственным аппаратом. Особенности положения и пове­дения бюрократии способны, как было показано, усиливать не­эффективность функционирования общественного сектора, в част­ности, вести к его чрезмерному разрастанию и неоправданному увеличению затрат.

В силу изъянов государства на практике не удается обеспечи­вать равновесия Линдаля, а значит, при производстве общест­венных благ возникают потери эффективности. Очевидно, на­пример, что ограниченность информации, обусловленная, в част­ности, сокрытием предпочтений, препятствует достижению точ­ного соответствия между налогом и индивидуальной готовнос­тью платить за общественное благо.

Сталкиваясь с конкретным изъяном рынка, экономист имеет основание поставить вопрос о целесообразности государственно­го вмешательства и использовании общественного сектора. Од­нако, поскольку существуют изъяны государства, целесообраз­ность вмешательства не столь очевидна, а выбор его оптималь­ных форм и методов не столь прост, как могло бы показаться на первый взгляд. В то же время не оправдана и противоположная крайность: наличие изъяна государства само по себе не предоп­ределяет однозначный выбор в пользу ничем не ограниченного действия рыночных сил, поскольку существуют изъяны рынка.

Для реальной экономики, не укладывающейся в рамки эле­ментарных моделей, характерны ситуации, когда одновременно дают о себе знать и изъяны рынка, и изъяны государства, причем ослабить влияние одних зачастую удается, лишь усиливая влияние других. На практике редко встречаются идеальные решения. Одна­ко в любой ситуации важно выявлять все имеющиеся варианты действий. Варианты, предполагающие активное государственное вмешательство, помогают преодолевать изъяны рынка, но часто связаны с изъянами государства. Принимая политическое реше­ние, следует сопоставить экономические последствия тех и других, чтобы определить оптимальную форму и меру вмешательства.

Даже если количественные сопоставления сделать не удается, самое общее представление о тех изъянах рынка и изъянах госу­дарства, которые имеют отношение к рассматриваемой конкрет­ной ситуации, позволяет многое прояснить и в ней, и в намечае­мых способах использования общественного сектора. Прежде всего отпадают заведомо неприемлемые варианты, базирующиеся на чрезмерно оптимистичной оценке возможностей либо рынка, либо государства. Обычно именно эти варианты внешне наиболее при­влекательны. Остальные варианты предстают в более реалисти­ческом свете, и расширяется информационная основа для их срав­нения.

Экономика общественного сектора помогает, насколько это возможно, избегать как изъянов рынка, так и изъянов государства.

Итак, если предметом общественного выбора становится ре­шение, не сводящееся к Парето-улучшениям (предполагающее широко понимаемое перераспределение), не всегда существует возможность сделать этот выбор одновременно рациональным и «недиктаторским».

Ключевые понятия

Общественный выбор

Политическое решение

Избиратель

Политик

Государственный аппарат

Голосование

Теорема о невозможности

Медианный избиратель

Интенсивность предпочтений

Обмен голосами

Рациональное неведение

Сокрытие предпочтений

Коллективное принятие решений

Профиль предпочтений

Циклическое голосование

Рациональный выбор

Группы специальных инте­ресов

Лоббирование

Погоня за рентой

Изъяны государства

Тема 5. Доходы общественного сектора.

1. Источники доходов общественного сектора государства.

2. Классификация налогов.

1. Основное отличие государства от других участников рынка в вопросах получения доходов. Налоговые доходы. Неналоговые доходы и их состав: доходы от использования имущества общественного сектора; финансовая помощь от других бюджетов; средства, полученные в результате применения мер правовой ответственности; доходы от платных услуг, оказываемых бюджетными учреждениями. Безвозмездные перечисления.





Дата публикования: 2015-04-10; Прочитано: 456 | Нарушение авторского права страницы | Мы поможем в написании вашей работы!



studopedia.org - Студопедия.Орг - 2014-2024 год. Студопедия не является автором материалов, которые размещены. Но предоставляет возможность бесплатного использования (0.015 с)...