Появление Polaroid

Во время обучения в Гарвардском университете у Эдвина Лэнда возникла мысль использовать поляризацию света для коммерческих нужд (в частности, для защиты от автомобильных фар и от солнечных лучей). К 1929 году Лэнд в своей лаборатории изобрёл (и запатентовал) поляризующую (поляроидную) плёнку, которую к 1932 вывел на рынок в качестве коммерческого продукта^[15][16].

Хотя изначально Лэнд разрабатывал фильтр для защиты от ослепления автомобильными фарами, Лэнд вполне отдавал себе отчёт, что его изобретение может пригодиться и на рынке стереоскопии.

По некоторым сведениям Лэнд провёл в отеле «Уолдорф-Астория» первую стереофотографическую выставку с использованием своих фильтров Polaroid. За этим последовала длительная экспозиция в Музее естественных наук в Нью-Йорке. Информации о том, что показывали посетителям упомянутого музея, не сохранилось.

Использование поляризационных фильтров означало, впрочем, необходимость разработки принципиально новых проекторов. Две плёнки, каждая из которых содержала свою часть стереопары, необходимо было проецировать в строгой синхронизации, что потребовало применение внешнего синхронизирующего мотора. Более того, обычный матовый экран не отражал поляризованный свет, требовалось использовать экран, изготовленный из каких-либо отражающих материалов, или с посеребрённой поверхностью.

В том же 1936 году в Италии был снят «Nozze Vagabonde», в Германии — «Zum Greifen Nah», за ними в 1939 году последовали немецкий же «Sechs Mädel Rollen Ins Wochenend» и американские «In Tune With Tomorrow» (1939) и «Magic Movies: Thrills For You», — стереофильмы, снятые с расчётом на демонстрацию с использованием полароидных очков. Съёмки осуществлялись с помощью различных систем камер, разрабатывавшихся самими студиями.

В 1939 году начинается Вторая мировая война, и на протяжении всех 1940-х годов интерес кинопроизводителей к стереокинематографу практически исчезает.

«Золотой век» (1952—1955)

Считается, что «золотой век» стереокинематографа начался в 1952 году, когда свет увидела первая стереоскопическая цветная кинолента «Bwana Devil», снятая Архом Оболером. Фильм снимался по технологии Natural Vision, разработанной М. Гунцбергом и его соратниками. Изобретатель предлагал свою камеру сразу нескольким студиям, но заинтересовался ею только Оболер^[17]. Главные роли исполнили Роберт Стэк, Барбара Бриттон и Найджел Брюс.

Как и практически все остальные полнометражные стереофильмы эпохи, «Bwana Devil» демонстрировался с помощью двойного проектора, и предполагал использование поляроидных фильтров. Каждый из проекторов вмещал плёнки не более, чем на один час фильма, в связи с чем возникала необходимость в антрактах (во время которых загружали вторую часть фильма). Эти антракты часто специально прописывались в сценарии и приходились на какой-либо значимый поворот сюжета.

В апреле 1953 года Columbia Pictures выпускает стереофильм «Человек в темноте» (Man in the Dark), а Warner Bros. — «Дом восковых фигур», второй из которых стал первым в истории фильмом, озвученным в стерео. Благодаря «Дому восковых фигур» актёр Винсент Прайс превратился в звезду фильмов ужасов, а заодно — и «королём 3D», поскольку он же снимался в главных ролях и в нескольких других стереоскопических лентах того же времени.

Успех этих двух фильмов помог киностудиям в нелёгкой борьбе с телевидением, отбиравшим у кинотеатров в ту пору всё большую часть аудитории. Практически все крупные студии так или иначе оказались причастны к 3D-буму, не исключая The Walt Disney Company, выпустившей в 1953 году короткометражные стереомультфильмы Adventures in Music: Melody и Working for Peanuts.

В том же 1953 году, однако, появились первые признаки спада интереса к стереофильмам. Причин к тому было несколько:

• Обе плёнки необходимо было проецировать одновременно.
• После ремонта обе плёнки должны были сохранять исходные параметры, иначе происходила рассинхронизация.
• Сохранение синхронизации требовало подчас усилий сразу двух человек.
• Когда либо плёнки, либо затворы на визорах рассинхронизировались, смотреть фильм было практически невозможно. Жалобы на зрительное утомление и головную боль были нередки.
• Посеребрённые экраны требовали, чтобы зрители находились прямо напротив них, с боковых мест ничего не было видно.

Конец 1953-го и начало 1954-го годов, при всём при этом, оказался вполне успешным для стереокинематографа сезоном: свет увидели полтора десятка весьма успешных стереофильмов (в их числе экранизация мюзикла «Целуй меня, Кэт» и фильм Альфреда Хичкока «В случае убийства набирайте «М»». Как минимум часть из этих фильмов, впрочем, выпускалась также и для широкоэкранных кинотеатров (становившихся главным конкурентом стереокинематографа, как за счёт качества изображения, так и простоты демонстрации (не требовалось двух плёнок, синхронизацию которых необходимо было бы поддерживать). К тому же в рекламных целях некоторые студии именовали широкоэкранные системы «3D», что приводило к изрядной путанице.

Очередной упадок начался в конце весны 1954 года: стереоформат не выдерживал конкуренции с широкоэкранным форматом. И хотя фирма Polaroid выпустила новейшие фильтры, которые распознавали сбои в синхронизации и позволяли их исправлять, прокатчики предпочитали более не связываться со стереокинематографом. Последний стереофильм, относившийся к «Золотому веку», стал Revenge of the Creature («Месть твари», 1955 год), по иронии судьбы, ставший весьма популярным у зрителей и показавший отличные результаты по сборам.

Новая волна (1960—1979), одноплёночный формат

Стереоскопические фильмы в первой половине 1960-х годов появлялись редко; практически все, снятые в эти годы ленты, демонстрировались в анаглифическом формате. В 1961 году, например, студии Beaver-Champion/Warner Bros. выпустили фильм «Маска», большая часть которого была снята в стандартном 2D-формате; стереоскопическими оказались только те сцены, где главный герой надевал проклятую ритуальную маску. Эти сцены были напечатаны на плёнке Technicolor в красно-зелёном анаглифическом формате.

«Вторая волна» стереокинематографа началась, как и в 1950-е годы, с Арха Оболера, снявшего фильм «Пузырь» (Bubble), применив новую технологию Space-Vision 3D. В случае с этой технологией стереоскопические фильмы печатались на одной плёнке стандартного размера (изображения для левого и правого глаза располагались друг над другом), и для их демонстрации нужны были только специализированные линзы для проекторов. У этой системы было множество достоинств по сравнению с прежними решениями, но был и недостаток: изображение оказывалось более тёмным и тусклым.

Фильм Оболера критика разругала в пух и прах, однако у зрителей он пользовался изрядной популярностью, а сама технология стала выглядеть довольно привлекательно для кинопроизводителей, особенно для независимых студий, у которых не было средств на дорогостоящие двухплёночные стереосистемы.

В 1970-м году компания Stereovision, основанная режиссёром и изобретателем Алланом Силлифантом и специалистом по оптике Крисом Кондоном, выпустила на рынок новое решение для демонстрации стереофильмов. В отличие от Space-Vision 3D, два дополняющих друг друга изображения располагались не друг над другом, а рядом (всё также в одном кадре, будучи «сплющёнными» по горизонтали). Для демонстрации требовались анаморфические линзы и поляроидные фильтры на визорах (благодаря чем «сплющенные» изображения растягивались). Компании Sherpix и Stereovision выпустили в кинотеатры эротическую комедию «Стюардессы^[en]» с бюджетом 100 тысяч долларов. Прокат этой ленты принёс создателям 27 миллионов долларов в одной только Северной Америке (около 114 миллионов долларов в пересчёте на современный курс), даже при том, что фильм шёл менее чем в 800 кинотеатрах. «Стюардессы» оказался самым прибыльным стереофильмом в истории кинематографа, и одним из самых прибыльных фильмов вообще. Впоследствии его перевыпустили в 70-миллиметровым формате, а в 2009 году его планируется перевыпустить в форматах XpanD, RealD Cinema и Dolby 3D.

За последующие 25 лет в формате Stereovision были выпущены около 36 фильмов. При этом изрядная часть их относилась к эротическому жанру (а иногда и порнографии), к жанру «хоррор», а иногда — как «Франкенштейн Энди Уорхола» — представляли собой комбинацию того и другого.