Главная Случайная страница Контакты | Мы поможем в написании вашей работы! | ||
|
Gai., 2 rer. cott, D. 41,1,1 pr:
Quarundam rerum domini- Иногда мы приобретаем право соб-
ит nanciscimur iure genti- ственности на вещи по всеобщему
ит, quod ratione naturali праву, которое на естественном ос-
inter omnes homines perae- новании одинаково соблюдается сре-
que servatur, quarundam iure ди всех людей, иногда — по цивилъно-
civili, id est iure proprio ct- му праву, то есть по собственному
vitatis nostrae. праву нашей гражданской общины.
Непосредственное господство над вещами (rerum dominium) со всей очевидностью устанавливается в результате деятельности,
23 Рескрипт Диоклетиана (С.3,42,8 рг а.293), допускающий виндикацию против депозитария, который договорился с депонентом о том, что вещь будет возвращена непосредственно ее собственнику, подтверждает правило.
Глава 3. Право собственности
направленной на присвоение внешней природы, лишенной какого-либо волевого наполнения. Оригинальное (первоначальное) приобретение права собственности основано на естественном порядке вещей (naturalis ratio) и обычно регулируется по ius gentium24.
Большинство способов приобретения права собственности по оригинальному титулу относится к ничейным вещам (res nullius).
Захват (occupatio) ничейной вещи во владение делает захватчика ее собственником (Gai., 2,66; D.41,1,1,1). Это происходит на охоте и при рыбной ловле, поскольку дикие звери, птицы и рыбы, обитающие в морях и реках, являются nullius in bonis. Приобретатель удерживает право собственности на них до тех пор, пока они вновь не обретут естественную свободу (Gai., 2,67—68; D.41,1,3,2; 41,1,5 рг-6). Посредством захвата приобретаются в собственность вещи военного противника (ex hostibus, — Gai., 2, 69; 4,16; D.41,1,5,7).
Cels., 2 dig., D. 41,1,51,1:
Et quae res hostiles apud nos И те вражеские вещи, что оказы,-
sunt, поп publicae, sed осей- ваются у нас, не становятся об-
pantium fiunt. щественными, но делаются собст-
венностью захвативших.
Сходная судьба ожидала и вещи, брошенные собственником (res derelictae): нашедший сразу же присваивал их в полную собственность. Классические юристы не были, однако, едины по вопросу о режиме брошенных вещей до момента захвата.
Paul., 54 ad ed., D. 41,7,2,1:
Sed Proculus поп desinere Но Прокул считал, что такая вещь earn rem domini esse, nisi ab не перестает принадлежать ее соб-alio possessa fuerit: Iulianus ственнику, разве что ею завладеет desinere quidem omittentis другой; Юлиан - что она пере-esse, поп fieri autem alterius, cmaem принадлежать бросившему,
nisi possessa fuerit, et recte. |
но не становится собственностью другого до тех пор, пока он ею не овладеет, и правильно.
24 Различение способов приобретения права собственности на оригинальные (независимые от объема прав предшественника) и производные не было известно ни римским, ни средневековым юристам (Ирнерий различал лишь первоначальное и производное приобретение владения): оно было впервые предложено Гуго Гроцием и утвердилось лишь в трудах пандектистов. Римляне различали только способы приобретения iure gentium и iure civili (D.41,1,1 pr; Gai., 2,65). Предлагаемое сопряжение двух систематик может углубить понимание римской собственности.
Раздел VII. Вещное право
Сабинианцы, чье мнение по этому вопросу впоследствии возобладало, исходили при решении контроверзы из того, что собственность на брошенную вещь утрачивается вместе с владением. На этом основании Сабин и Кассий (D.47,2,43,5) не считали возможным признать состав кражи (furtum) при осси-patio брошенной вещи, даже если захватчик овладевал ею с противоправным намерением, полагая, что совершает воровство (animo furandi). Мнение последователей Прокула сказалось на развитии конструкции приобретения брошенных вещей по давности, что на практике выражалось в допустимости в течение года иска прежнего собственника к владельцу, считавшему вещь брошенной (res pro derelicta habita): для успеха виндикации ему достаточно было отрицать наличие намерения утратить вещь (ссылаясь, например, на то, что она была потеряна). Владение pro derelicto оказывается основанием пассив-ного управомочения на виндикационныи иск.
В соответствии с ius gentium приобретается в собственность то, что река постепенно намыла к прибрежному участку — alluvio (Gai., 2,70—71; D.41,1,7,1—2). Остров, образовавшийся посреди реки, принадлежит собственникам земельных участков на ближайшем берегу в соответствии с протяженностью этих участков вдоль берега (Gai., 2,72; D.41,1,7,3). Намыв к острову, который первоначально размерами не превосходил границ одного участка и соответственно целиком принадлежал собственнику этого участка, также становится собственностью этого лица, даже если впоследствии размеры острова выйдут за пределы границ этого участка (Proc. D.41,1,56 pr).
Иногда увеличение объекта собственности происходит в результате деятельности другого лица. В этих случаях приращение (accessio) ведет к органическому соединению новой вещи со старой в одну вещь, которая по естественному праву (iure naturali) принадлежит прежнему собственнику. В соответствии с видами хозяйственной деятельности различают: inaedificatio (Gai., 2,73; D.41,1,7,12) — постройку на чужой земле, которая становится собственностью господина участка по правилу: "Superficies solo cedit" — "Построенное на поверосности следует за почвой"; implantatio (Gai., 2,74; D.41,1,7,13) —
25 Если бы брошенная вещь считалась ничейной с момента утраты владения, прежний собственник не имел бы никаких средств защиты: кондикционный иск, при котором для успеха процесса следовало доказать безосновательность титула нынешнего собственника (condictio sine causa), был неприменим к захватчику, поскольку с ним прежний собственник не был связан никаким личным отношением.
Глава 3. Право собственности
высадку на чужой земле растений, которые становятся собственностью господина участка, как только пустят корни (D.41,1, 26,1); satio (GaL, 2,75; D.41,1,9 pr) — посев в чужой земле; scriptura — надпись на чужом материале, даже если она выполнена золотыми буквами (GaL, 2,77; D.41,1,9,1—2); pictura (живопись); tinctura (вышивку) и т. д. В отношении живописи последователи Сабина считали, что из-за ее большей ценности следует придерживаться противоположного правила, однако оно не было принято (GaL, 2,78; D.1,6,23,3).
Собственник земли или материала должен был возместить расходы строителю (или писцу и т. д.), который, если он владел сложной вещью, был защищен против виндикации собственника посредством exceptio doli (praesentis) — так реализовывалось ius retentionis. Если владел собственник, то автор приращения (например, художник) или требовал возместить расходы посредством иска, аналогичного виндикации, — actio utilis, предварительно возместив стоимость материала (GaL, 2,78), или виндицировал свою вещь, предварительно добившись ее отделения посредством actio ad exhibendum (иска о предъявлении), например в случае припайки (plumbatura, — D.6,1,23,5; ср. 6,1, 23,2; 10,4,6; 10,4,7,1—2), либо посредством actio in factum, предложенной Кассием в случае ferruminatio — сварки (D.6,1,23,5), когда бывший собственник, например, руки, приваренной к статуе, не мог требовать ее отделения.
Как видим, вопрос о переносе собственности не связан с проблемой компенсации расходов бывшему собственнику. Если признать, что собственником нового целого является собственник приращения, то он должен будет компенсировать стоимость основы ее бывшему собственнику. Невольный отчуждатель получает удовлетворение в любом случае26. Вопрос связан с распределением воль субъектов и квалификацией объекта — результата хозяйственной деятельности. Так, контроверза по поводу собственности на картину, написанную на чужом материале, отражает понимание того факта, что живопись меняет качество поверхности, на которую она нанесена, превращая ее в новое, прежде не существовавшее произведение. С юридической точки зрения подобное деяние может рассматриваться как особый способ оригинального приобретения собственности: спецификация (specifica-tio) — придание материи нового вида (species), создание качественно новой вещи. Однако и такой взгляд не ведет к однозначному решению.
26 Очевидно, правомерная работа с чужим материалом возможна только в рамках договора подряда — locatio conductio operis, когда стороны связаны обязательственным отношением.
Раздел VII. Вещное право
Gai., 2 rer.cott., D. 41,1,7,7:
Cum quis ex aliena materia Если кто-то сделает для себя из
speciem aliquam suo nomine чужого материала новую вещь,
fecerit, Nerva et Proculus pu- Нерва и Прокул полагают, что соб-
tant hunc dominum esse qui ственником является тот, кто
fecerit, quia quod factum est, сделал, поскольку то, что создано,
antea nullius fuerat. Sabinus прежде не принадлежало никому,
et Cassius magis naturalem Сабин и Кассий считают, что,
rationem efficere putant, ut скорее, действует естественный
qui materiae dominus fuerit, порядок, так что тот, кто был
idem eius quique, quod ex собственником материала, яв-
eadem materia factum sit, ляется и собственником того, что
dominus esset, quia sine та- создано из этого материала,
teria nulla species effici pos- поскольку без материала не может
sit: veluti si ex auro vel быть создана никакая вещь; на-
argento vel aere <tuo> vas пример, если я из твоего золота,
aliquod /ecero, vel ex tabulis или серебра, или меди сделаю ка-
tuis navem aut armarium aut кую-нибудъ вазу, или из твоих
subsellia fecero, vel ex lana досок я сделаю корабль, или шкаф,
tua vestimentum, vel ex vino или кресло, или из твоей шерсти
et melle tuo mulsum, vel ex одежду, или из твоего вина и меда
medicamentis tuis emplas- напиток, или из твоих лекарств
turn aut collyrium, vel ex пластырь или мазь, или из твоего
uvis aut olivis aut spicis tuis винограда, или олив, или колосьев —
vinum vel oleum vel frumen- вино, или масло, или хлеб. Сущест-
tum. est tamen etiam media вует, однако, среднее мнение, тех,
sententia recte existimanti- кто правильно полагают, что,
ит, si species ad materiam если новый вид можно вернуть к
reverti possit, verius esse, исходному материалу, вернее то,
quod et Sabinus et Cassius что считали Сабин и Кассий, если
senserunt, si поп possit re- нельзя вернуть, то более правилъ-
verti, veius esse, quod Nervae но то, что решили Нерва и Про-
et Proculo placuit. кул.
Итак, спецификацию признавали только юристы прокулианской школы. "Среднее мнение" уточняет этот взгляд, требуя для перехода собственности такой переработки исходного материала, чтобы изменения стали необратимыми. Впрочем, спецификация настолько предполагает перемену качества материала, когда его бытие теряет самостоятельное значение, что уже Прокул сводил основание ее реального эффекта к зависимости побочной вещи от главной.
Глава 3. Право собственности
Paul., 24 ad Sab., D. 41,1,26 pr:
Sed si meis tabulis navem Но если ты сделаешь корабль из мо-
fecisses, tuam navem esse, их досок, он будет твоим, поскольку
quia cupressus поп maneret, кипарис перестанет, существовать,
sicuti пес lana vestimento так же как и шерсть, когда из нее
facto, sed cupresseum aut сделана одежда, но возникнет кипа-
laneum corpus fieret. Pro- рисовое или шерстяное тело. Прокул
cuius indicat hoc iure nos uti, указывает, что мы должны полъзо-
quod Servio et Labeoni ватъся тем правом, которое одобри-
placuisset: in quibus propria ли Сервий и Лабеон: если что-то бу-
qualitas exspectaretur, si quid дет присоединено к тому, от чего
additum erit, toto cedit, ut ожидается собственное качество,
statuae pes aut manus, оно следует целому, как статуе
scypho fundus aut ansa, lecto ступня или рука, кубку дно или
fulcrum, navi tabula, ручка, кровати ножка, кораблю
aedificio cementum: tota доска, зданию цемент: ведь целое
enim eius sunt, cuius ante принадлежит тому, чьим было пре-
fuerant. жде.
В случае самовольной переработки чужого материала последователи Прокула усматривали воровство, предоставляя собственнику материала наряду с иском из воровства (actio furti) также кондикционный иск для возмещения ущерба, раз с исчезновением прежней вещи виндикация становилась невозможной (Gai., 2,79).
Сабинианский подход, который внешне предстает отрицанием социальной ценности обрабатывающего труда, по сути основан на том, что переработка производится с ведома и по воле собственника материала, и сущность ситуации исчерпывается личной связью (договором) сторон, когда работа не ставит мастера в непосредственное отношение к созданной вещи. Именно присутствие воли прежнего собственника не позволяет считать придание новой формы способом присвоения материала.
Сходное отношение возникает, когда чужой материал использует собственник главной вещи.
Gai., 2 rer.cott., D. 41,1,7,10:
Cum in suo loco aliquis aliena Если кто-то возвел строение на materia aedificaverit, ipse своем участке из чужого материа-dominus intellegitur aedificii, ла, то он считается собственни-quia omne quod inaedificatur ком здания, так как все, что soZo cedit. пес tamen ideo is строится, следует за почвой. Од-
Раздел VII. Вещное право
qui materiae dominus fuit нако тот, кто был собственником
desiit eius dominus esse: sed материала, тем самым не пе-
tantisper neque vindicare earn pecmaem быть его собственником:
potest neque ad exhibendum но тем временем он не может ни
de ea agere propter legem виндицироватъ его, ни требовать
duodecim tabularum, qua его выдачи по суду из-за закона
cavetur, ne quis tignum Двенадцати таблиц, которым пре-
alienum aedibus suis iunctum дусматривалосъ, чтобы никто не
eximere cogatur, sed duplum принуждался к изъятию чужого
pro eo praestet. appellatione бревна, использованного в своей
autem tigni omnes materiae постройке, но давал возмещение в
significantur, ex quibus двойном размере. Названием бревна
aedificia fiunt. ergo si aliqua охватываются все материалы, из
ex causa dirutum sit которых сооружают строения,
aedificium, poterit materiae Следовательно, если строение по
dominus nunc earn vindicare какой-либо причине разрушилось, с
et ad exhibendum agere. этого момента собственник мате-
риала может виндицироватъ и требовать по суду его выдачи.
Возмещение ущерба в двойном размере связано с тем, что чужое бревно было использовано в постройке без ведома его собственника (украдено). Положение закона XII таблиц (6,8) было посредством интерпретации распространено на любые строительные материалы, в чем проявилось уважение к производительному труду. Строение рассматривается как составная вещь, которая может быть возвращена к исходным материалам. Однако разрушение здания открывает возможность для виндикации лишь тем, что снимает ограничения, установленные законом, тогда как само право собственности хозяина материала сохраняется (в подвешенном состоянии) и во время существования постройки. Создание новой вещи не имеет реального эффекта в отношении материала: собственность на строение принадлежит хозяину участка в соответствии с принципом superficies solo cedit.
Древний взгляд оказывается юридически более изощренным: акцентируя значение материала или формы (вида), классики не видят возможности согласовать вещные права сторон, отрицая либо право собственника материала, либо право мастера на произведение. Древние сумели установить существенное различие между строением и составляющими его материалами, не отказывая собственнику материала в праве на него, несмотря на то что его связь с вещью опосредована ее новым видом, сформированным по воле другого лица.
Глава 3. Право собственности
Классические юристы остались чужды подобной логике даже при гипотезе, когда для создания новой вещи были использованы равноценные материалы, принадлежавшие разным лицам.
Pomp., 30 ad Sab., D. 41,1,27,1—2:
Ubi simul plura contribuuntur, ex quibus unum medicamen-tum fit, aut coctis odoribus unguenta facimus, nihil hie suum vere dicere potest prior dominus: quare potissimum existimari, cuius nomine factum sit, eius esse.
2. Cum partes duorum domi-norum ferrumine cohaereant, hae cum quaereretur utri cedant, Cassius ait pro portione rei aestimandum vel pro pretio cuiusque partis, sed si neutra alteri accessioni est, videamus, ne aut utriusque esse dicenda sit, sicuti massa confusa, aut eius, cuius nomine ferrumi-nata est. sed Proculus et Pegasus existimant suam cuiusque rem manere.
Когда одновременно вносятся разные вещества, из которых составляется одно лекарство, или, сварив благовония, мы делаем помаду, то ни один прежний собственник не может правильно назвать это своим: поэтому лучше всего считать, что это принадлежит тому, для кого оно сделано.
Если металлические части, принадлежащие разным собственникам, свариваются вместе и неясно, какая из них уступает другой, Кассий говорит, что следует судить в соответствии с долей вещи или ценой каждой части. Но если ни одна из них не является приращением к другой, посмотрим, не следует ли сказать, что или новая вещь принадлежит каждому из них, как смешанная масса, или тому, для кого она сварена. Но Прокул и Пегас считают, что у каждого остается его часть.
Юристы прокулианской школы, склоняясь к признанию одно-порядкового вещного права у собственников составных частей сложной вещи, тем самым игнорировали качественную определенность нового целого.
Оригинальным способом приобретения является присвоение плодов собственником вещи-матери или добросовестным владельцем (через separatio), а также узуфруктуарием (посредством perceptio). Приобретение плодов арендатором (посредством perceptio) считается производным, опосредованным соглашением с собственником арендованной вещи (D.47,2,62,8). Этот случай приобретения плодов уподобляется передаче вещи ("quasi traditio", — D.39,5,6).
По оригинальному титулу происходит и приобретение клада (thensaurus), найденного на чужой земле, в соответствии с реше-
Раздел VII. Вещное право
нием Адриана (1.2,1,39)27: собственнику участка следовала половина находки.
В постклассическую эпоху допускается разработка полезных ископаемых на чужом участке с условием уплаты десятой доли казне и десятой доли собственнику участка (С.11,7,3 а.382).
Исключительно римским способом оригинального приобретения (iure civili) является приобретение по давности (usucapio),
когда непрерывное владение вещью в течение установленного законом срока доставляет владельцу право собственности на вещь. Специфика этого способа приобретения состоит в том, что его объектом не может быть res nullius: правомерное овладение ничейной вещью сразу же делает оккупанта собственником. Usucapio имеет место только тогда, когда приобретатель владеет чужой вещью. Например, в случае когда при отчуждении res mancipi не была использована адекватная процедура для переноса собственности (mancipatio или in iure cessio), собственником вещи по квиритскому праву останется отчуждатель, но добросовестный приобретатель, владея, сможет приобрести ее по давности. Отчуждателем может быть и несобственник (Gai., 2,43):
Ceterum etiam earum rerum Впрочем, мы можем приобретать
usucapio nobis conpetit, quae no давности даже те вещи, которые
поп a domino nobis traditae были нам переданы несобственни-
fuerint, sive mancipi sint eae ком, будь они манципируемыми или
res sive пес mancipi, si modo неманципируемъили, лишь бы мы по-
eas bona fide acceperimus, лучали их в доброй совести, считая,
cum crederemus eum qui что тот, кто передает, является
traderet dominum esse. собственником.
Независимость результирующего реального права приобретателя от действительной правовой позиции отчуждателя и определяет характер usucapio как способа приобретения собственности по оригинальному титулу.
На usucapio были управомочены только лица sui iuris (и filii familias militi во время военной службы — in castris: Paul., 54 ad ed., D.41,3,2,1). Малолетний (pupillus) мог приобретать по давности с одобрения опекуна (tutore auctore) и без такового, если владение
27 До Адриана клад всегда доставался собственнику участка. Когда мнение Брута и Манилия о том, что собственник владеет кладом на своей земле, даже не ведая об этом, было отвергнуто (D.41,2,3,3), находка клада посторонним должна была быть уподоблена separatio плодов неуправо-моченным лицом.
Глава 3. Право собственности
было им приобретено сознательно ("si... animum possidendi ha-beat", —D.41,3,2,2).
Реквизиты usucapio были сведены средневековыми юристами в строку гекзаметра, которую легко запомнить наизусть: res habilis, titulus, / fides, possessio, tempus.
Рассмотрим элементы этого списка.
Res habilis (подходящая вещь): приобретение по давности возможно только в том случае, если приобретаемая вещь такова, что может быть приобретена по давности.
Gai., 4 ad ed. prov., D. 41,3,9:
Usucapionem recipiunt [maxi- Приобретение no давности допус-
me]28 res corporales, exceptis кается в отношении телесных ве-
rebus sacris, Sanctis, publicis щей, за исключением священных,
populi Romani et civitatium, неприкосновенных, общественных
item liberis hominibus. вещей римского народа и [других]
гражданских общин, а также за исключением свободных людей.
Usucapio недопустима в отношении res incorporates (D.41,1,43,1), res extra commercium и вещей, приобретение которых по давности исключено законом. Таковы ворованные вещи (res furtivae), о которых говорили XII таблиц (8,17 — Gai., 2,45) и lex Atinia начала II в. до н. э. (Gell., 17,7,1); награбленное (res vi possessae), согласно lex Plautia et Iulia de vi29 (Gai., 2,45; D.41,3,33,2); межа между земельными участками шириной в пять шагов по закону XII таблиц (XII tab.,7,4 — Cic, de leg., 1,21,55); и сервитуты по lex Scribonia середины I в. до н. э. (D.41,3,2,28). Закон XII таблиц 5,2 (Gai., 2,47) запрещал приобретение по давности res mancipi женщины, отчужденных ею без auctoritas опекуна.
В lex Atinia предусматривалось, что usucapio ворованных вещей становится возможной, когда они возвращаются во власть собственника (D.41,3,2,6; 49): до этого момента не только сам вор, но и третьи лица не могут приобретать их по давности, будто порок носит объективный характер и лежит на самой вещи. Очищение от порока с возвращением вещи во власть собственника связано с тем, что в древности приобретение власти над вещью (potestas) посредством давностного владения было возможно толь-
28 Интерполяция [maxime] (по большей части, как правило) установ
лена уже Нунцием.
29 В действительности запрет регулировали два закона: lex Plautia
(1-я половина I в. до н. э.) и lex Iulia, принятый Цезарем или Августом.
Раздел VII. Вещное право
ко при отчуждении с согласия (auctoritas) признанного распорядителя вещи, ее хозяина (собственника) (ср. D.41,3,2,14)30. Для такого волеизъявления и требовалось предварительно восстановить его актуальное господство над вещью.
Titulus (законное основание): приобретение по давности происходит только в том случае, если владение было приобретено на правомерном основании, с которым правопорядок связывал этот вещноправовой потенциал, — iusta causa usucapionis. Необходимость титула приобретения выявляет специфику possessio ad usucapionem как субъективной юридической ситуации, реальный характер которой определяется личным соглашением приобретателя с собственником. Собственник, который отчуждает вещь во владение на таком основании, не может успешно требовать ее возвращения по суду, так что владелец оказывается сильнее. Именно личная связь сторон обеспечивает исключительность позиции приобретателя в отношении к вещи, что было выражено республиканскими юристами (veteres) в правиле, по которому никто не может произвольно изменить основание своего владения: "Nemo sibi causam possessionis mutare potest" (Iul. D.41,3,33,1; Marcel. D.41,2,19,1). Титул владельца ad usucapionem опирается на соглашение с отчуждателем.
Если основание, по которому передана вещь, правомерно, то передача (traditio), выполненная собственником, переносит право собственности на res пес mancipi. Основание передачи владения становится основанием для приобретения по давности только в следующих случаях:
(1) если объектом traditio была res mancipi или
(2) если вещь была отчуждена несобственником.
Римская юриспруденция составила закрытый список правомерных оснований для usucapio:
— pro emptore (в качестве покупателя),
— pro donato (как подаренным),
— pro legato (как отказанным по завещанию),
— pro dote (как приданым),
— pro soluto (как данным в исполнение обязательства),
— pro noxae dedito (как выданным в возмещение ущерба),
— pro derelicto (как брошенным),
— pro herede (в качестве наследника).
Этот ряд шире списка iustae causae traditionis, который не включает такие основания, как pro derelicto и pro herede. Iusta
30 Это показывает формулировка закона XII таблиц 6,3 ("usus auctoritas"), который будет рассмотрен ниже, а также закон 5,2, требовавший auctoritas опекуна для приобретения по давности вещей, отчужденных женщиной-собственницей.
Глава 3. Право собственности
causa usucapionis усматривалась также в следующих гипотезах: missio in possessionem ex secundo decreto, bonorum emptio, bonorum possessio, adiudicatio при иске о разделе общей собственности, вынесенная в iudicium imperio continens31, или в том случае, если объектом иска по ошибке стала чужая вещь (D.41,3,17).
Уплата litis aestimatio ответчиком по вещному иску приравнивалась к купле (D.6,2,7,1; 41,4,1; 3; 44,2,9,2): в этой ситуации causa possessionis ответчика менялась на pro emptore.
Сделка, на которой основано приобретение, должна действительно существовать. Если передача произведена на основании условной сделки, течение срока давности не начинается, пока не реализовано условие (D.41,4,2,2). Для usucapio также недостаточно убеждения приобретателя в том, что сделка имела место (D.41, 4,2 рг), разве что ошибка была оправдана (error probabilis), например, приобретатель был введен в заблуждение третьим лицом (D.41,10,5,1; 41,4,11). В последнем случае можно говорить о субъективном титуле приобретения по давности (так называемый titulus putativus).
Существование субъективного титула usucapio допускали многие юристы, о которых говорится, например, в комментарии Пом-пония "Ad Q.Mucium" (D.41,5,3):
Plerique putaverunt, si heres Некоторые считали, что если я яв-
sim et putem rem aliquam ex ляюсъ наследником и полагаю, что
hereditate esse quae поп sit, какая-нибудь вещь входит в наслед-
posse me usucapere. ство, когда она не входит, то я могу
приобретать ее по давности.
Комментируя Сабина, тот же Помпоний (D.41,5,1) утверждает, что заблуждение по поводу принадлежности вещи покойному не может служить оправданием для usucapio уже потому, что вещи живого лица не могут быть приобретены по титулу pro herede. Кассий отрицал, что убеждение лица в существовании брака позволяет ему приобретать по давности в качестве приданого (pro dote) вещи женщины, если в действительности брака не было (D.41,9,1,4). Во всех этих случаях заблуждение относится к факту наличия сделки. Ошибка в causa не позволяет приобретать по давности, пусть даже владелец был убежден в том, что вещь была передана ему собственником, и, таким образом, искренне считал, что собственность перешла к нему.
31 Adiudicatio, вынесенная в iudicium legitimum, непосредственно вела к приобретению права собственности.
Раздел VII. Вещное право
Ulp., 31 ad Sab., D. 41,3,27:
Celsus libro trigensimo quarto Целъс в тридцать четвертой кни-
errare eos ait, qui existima- ze ["Дигест"] говорит, что оши-
rent, cuius rei quisque bona баются те, кто считают, что
fide adeptus sit possessionem, всякий, кто получил владение ве-
pro suo usucapere eum posse щами в доброй совести, может
nihil referre, emerit пес пе, приобретать их по давности как
donatum sit пес пе, si modo свое, безразлично, купил ли он или
emptum vel donatum sibi нет, было ли это ему подарено или
existimaverit, quia neque pro нет, если только он считал, что
legato neque pro donato neque оно было куплено или было ему по
рто dote usucapio valeat, si дарено, — поскольку не имеет силы
nulla donatio, nulla dos, приобретение по давности ни в
nullum legatum sit. качестве отказанного по завеща-
нию, ни в качестве подаренного, ни в качестве приданого, если нет никакого дарения, никакого приданого, никакого отказа по завещанию.
В чистом виде titulus putativus представлен в ситуации исполнения недолжного (solutio indebiti), когда уплата по ошибке производится должником в пользу лица, которое не является кредитором. Traditio в этом случае имеет реальный эффект и переносит собственность, поскольку, несмотря на ошибку в лице, соблюдается тождественность основания (causa traditionis). Однако, если объектом передачи была res mancipi или отчуждатель не был собственником вещи, добросовестный получатель начинает владеть pro soluto и приобретать по давности. Если traditio является исполнением контракта купли, выполненным по ошибке в пользу другого лица, то получатель вещи также начинает владеть pro soluto (D. 41,4,2 рг), так что его заблуждение компенсирует отсутствие контракта купли между сторонами, но не подменяет собой саму сделку.
Для приобретения вещи по давности существенно наличие bona fides (доброй совести) на стороне приобретателя, то есть убеждения в том, что отчуждатель является собственником вещи32 (или лицом, управомоченным на отчуждение, как прокуратор или опекун: D.50,16,109).
32 В этом требовании проявляется принципиальное отличие iusta causa usucapionis от iusta causa possessionis: первая нацелена на переход собственности (как и iusta causa traditionis), тогда как вторая — на выбор лица, пассивно управомоченного на вещный иск.
Глава 3. Право собственности
Paul, 54 ad ed., D. 41,4,2,1:
Separata est causa possessions et usucapionis: nam vere dicitur quis emisse, sed mala fide: quemadmodum qui sciens alienam rem emit, pro emptore possidet, licet usu поп capiat.
Существует различие между основанием владения и основанием приобретения по давности: ибо правильно говорится, что кто-то купил вещь, даже если он сделал это не по доброй совести, подобно тому как тот, кто сознательно купил чужую вещь, владеет в качестве покупателя, хотя и не приобретает по давности.
Bona fides представляет собой добросовестное заблуждение в отношении истинного объема вещного права отчуждателя. Согласно широко одобренному мнению Сабина, добросовестность приобретателя фиксируется только на момент передачи вещи ("traditionis initium spectandum", — D.41,3,10 pr). Если в дальнейшем владелец узнает, что приобрел чужую вещь, usucapio тем не менее продолжается. Это положение средневековые юристы выразили в правиле: "Mala fides superveniens поп nocet" ("Последующая недобросовестность не вредит правильно начатой usucapio").
Paul, 7 ad Plaut., D. 41,1,48,1:
In contrario quaeritur, si eo tempore, quo mihi res tra-ditur, putem vendentis esse, deinde cognovero alienam esse, quia perseverat [per Ion-gum tempus] <usu>capio, an fructus meos faciam. Pompo-nius verendum, ne поп sit bo-nae fider possessor, quamvis capiat: hoc enim ad ius, id est capionem, illus ad factum pertinere, ut quis bona aut mala fide possideat...
Напротив, спрашивается, если я в то время, когда мне передается вещь, полагаю, что она является собственностью продавца, а затем узнаю, что она чужая, приобретаю ли я плоды, раз продолжается приобретение вещи по давности. Помпоний [говорит], что следует сомневаться, не перестает ли быть владелец добросовестным, несмотря на то что он приобретает по давности: ведь это, то есть приобретение по давности, относится к праву, то же, что кто-то владеет в доброй совести или нет, — к факту...
Добросовестность не требуется от приобретателя по давности в тех случаях, когда переход к нему владения вещью не основьшается на соглашении с предшественником: при usucapio pro herede и pro derelicto. Знание захватчика брошенной вещи о том, что она потеряна
Раздел VII. Вещное право
собственником, препятствует usucapio (D. 41,7,6). Однако приобретение вещи как брошенной (pro derelicto habita) не сводится к occupatio ничейной вещи33: приобретатель во всяком случае не может не сомневаться, что собственник желал уступить вещь именно ему. Чтобы оправдать этот способ приобретения по давности, классики прибегали либо к конструкции передачи вещи в пользу неопределенного лица ftraditio incertae personae, — D.41,7,5,1), либо презюмировали волю отчуждателя ("quasi volente et concedente domino", — D. 41,7,5 pr). Usucapio pro herede характеризуется классиками как "usucapio lucrative" — ведущая к неоправданной выгоде, наживе (GaL, 2,56). Специфика этих гипотез приобретения по давности не может считаться выясненной. Во всяком случае следует отвергнуть распространенную концепцию, по которой usucapio pro herede (как и usure-ceptio, о чем ниже) восходит к той гипотетической древнейшей стадии в развитии института, когда bona fides не была реквизитом приобретения по давности. Добросовестное убеждение в приобретении от собственника имеет практическое значение только в случае приобретения от несобственника. В гипотезе usucapio pro herede собственник вообще не представлен, отчего и вся ситуация предстает несправедливой (Гай называет ее "improba" — бесчестная, гнусная: Gai., 2,55).
Possessio как реквизит usucapio относится к непрерывности владения. По римскому праву течение давности прерывается только с нарушением владения (vi, clam, — D.41,3,5) или с утратой титула, когда вещь, приобретенная по какому-либо основанию, достаточному для usucapio, испрашивается затем у собственника в прекарное владение или в наем (D.41,4,6 pr). Оспаривание владения со стороны третьего лица, даже вчинение вещного иска, не прерывает течение приобретательной давности. Usucapio продолжается и после litis contestatio (D.41,4,2,21), так что ответчик за время процесса может стать квиритским собственником спорной вещи. В этой ситуации победитель процесса остается без всяких прав на вещь, поскольку судебное решение (iudicatum) не имело реального эффекта34. Если ответчик предпочтет выдать
33 Иногда предполагается, что usucapio pro derelicto имела место,
только если вещь была брошена несобственником, поскольку сознатель
ный отказ от вещи со стороны собственника делал ее res nullius и occu
patio сразу вела к приобретению собственности. При такой реконструк
ции bona fides как реквизит usucapio невозможна.
34 Pronuntiatio de iure в данном случае сводится к формальности, не
обходимой для iussum de restituendo: ответчик остается собственником и
уплата им litis aestimatio даже не может рассматриваться как покупка
спорной вещи. Если litis aestimatio уплачивалась до истечения срока
приобретательной давности, Юлиан приравнивал ситуацию к дарению,
совершенному собственником в пользу покупателя от несобственника,
считая, что causa possessionis приобретателя изменяется (D.41,4,2,21).
Глава 3. Право собственности
вещь, то истец станет ее собственником лишь при соблюдении необходимой формы отчуждения.
Tempus (время) относится к установленному законом сроку приобретательной давности: два года для недвижимых вещей и год для движимых (Gai., 2,42; 54). В случае прерыва давности (usurpatio) исчисление срока начиналось сызнова. В случае смерти приобретателя срок давности засчитывался в пользу его наследника (successio possessionis), который продолжал приобретение по давности по тому же титулу, что и наследодатель. В случае приобретения вещи от владельца ad usucapionem срок давности, истекший на имя отчуждателя, засчитывался в пользу приобретателя (accessio possessionis), что сокращало для него время приобретения собственности35. Этот порядок первоначально действовал лишь в случае перехода по наследству: время владения наследодателя прибавлялось к давности наследника (lav., 4 epist, D.41,3,20). Interpretatio prudentium приравняла к этой гипотезе отказ по завещанию (D.41,3,14,1). Рескрипт Септимия Севера и Каракаллы распространил режим приращения времени на usucapio emptionis causa (1.2,6,13).
Римская юридическая литература не была единодушна в том, чтобы систематизировать usucapio среди способов приобретения, так что и в Дигестах Юстиниана этот институт трактуется в особом титуле (D.41,3: De usurpationibus et usucapionibus), отдельно от приобретения собственности (D.41,1: De adquirendo re rum dominio). И в преторском эдикте36, и в Pauli Sententiae (5,8), в которых материал располагается в порядке преторского эдикта, usucapio далеко отстоит от раздела о собственности. Лишь в "Res cottidianae" Гая usucapio оказывается "на месте", как и в "Regulae" Ульпиана. Эта трактовка воспринята и составителями Институций Юстиниана (1.2,1,11—48).
Гай в "Институциях" (2,42—64) рассматривает usucapio в связи с дуализмом собственности ("duplex dominium", — см. ниже), до вопроса об оригинальном приобретении iure gentium (2,66—79). Подводя итог разделу о способах переноса собственности, Гай
35 Сходное правило издревле существовало в отношении защиты владе
ния движимыми вещами: interdictum "utrubi" отдавал предпочтение тому из
противников, кто провладел спорной вещью большую часть данного года,
причем в пользу титульного владельца засчитывалось время владения его
предшественника, causa dans (Gai., 4,151: "accessio temporis").
36 Гай в комментарии к провинциальному эдикту помещает раздел об
usucapio после титула "De praediatoribus". Лишь в комментарии Павла к
эдикту (книга 54) приобретательная давность рассматривается вместе с
вопросами приобретения владения и собственности.
Раздел VII. Вещное право
(Gai., 2,65) говорит о различных основаниях (iure naturali — iure civili) отчуждения собственности (alienatio), называя среди последних (mancipatio и in iure cessio) также usucapio. Ясно, что в этом ряду usucapio не может иметь значение способа приобретения, но относится к специфическим гипотезам traditio, mancipatio или in iure cessio. Именно в связи с traditio от несобственника Гай дает телеологическое обоснование института (Gai., 2,44):
Quod ideo receptum videtur, Считается, что это принято для
пе rerum dominia diutius in того, чтобы права собственности
incerto essent, cum sufficeret на вещи не пребывали слишком
domino ad inquirendum rem долго в неопределенности, так как
suam anni aut biennii собственнику достаточно для
spatium, quod tempus ad отыскания своей вещи интервала в
usucapionem possessori tri- год или два — времени, которое
butum est. предоставлено владельцу для при-
обретения по давности.
Здесь срок давности рассматривается Гаем как справедливый в отношении утраты права нерадивым собственником, а не как достаточный для приобретения права владельцем, будто dominium на его стороне уже существует. Usucapio предстает уступкой собственнику, отсрочкой воплощения реального эффекта сделки на стороне добросовестного приобретателя от добросовестного несобственника37. Такое обоснование неудовлетворительно само по себе: как можно оправдывать возникновение вещного права на стороне приобретателя (пусть добросовестного) от лица, неуправо-моченного на отчуждение, тем более говорить о неопределенности отношений собственности, если истинный собственник вещи, принимаемый во внимание законодателем, известен? Смысл этой конструкции проясняет текст Нерация Приска (Nerat., 5 membr., D. 41,10,5 рг):
Usucapio rerum, etiam ex Приобретение по давности вещей,
aliis causis concessa interim, хотя дозволено по разным основа-
propter ea, quae nostra exis- ниям, все же установлено, чтобы
timantes possideremus, cons- был какой-либо конец тяжбам, по-
tituta est, ut aliquis litium тому что мы, владеем, считая ве-
finis esset. щи нашими.
37 Bona fides требуется и от отчуждателя: сознательное отчуждение чужой вещи приравнивается к краже (Gai., 2,50) и не ведет к usucapio, за исключением недвижимости, кража которой невозможна (D.41,3,38).
Глава 3. Право собственности
"Finis litium" относится не столько к проблеме доказывания права собственности в виндикационном процессе (хотя возможна и такая трактовка), сколько к утрате невладеющим собственником возможности истребовать свою вещь у добросовестного приобретателя по истечении установленного законом срока38. Основанием для такой законодательной политики выставляется убеждение владельца в том, что он уже обладает правом собственности на вещь. Нераций и Гай (ср. Gai., 21 ad ed. prov., D.41,3,1) излагают одну и ту же мысль: реальная позиция добросовестного титульного владельца вполне может конкурировать с правом собственника, утратившего вещь не в результате правонарушения. Дело в том, что искреннее убеждение владельца разделяется обществом, тогда как возможность вмешательства истинного собственника создает нестабильность в отношениях собственности ("dominia in incerto sunt")39.
Поздние классики трактуют usucapio как упрочение реального права приобретателя посредством добавления к нему права собственности в результате продолжительного владения: "dominii adiectio per continuetionem possessionis" (Mod., 5 pand., D.41,3,3; Ulp., Reg., 19,840). Usucapio ведет к окончательной утрате бывшим собственником прав на вещь, то есть является скорее способом отчуждения, нежели приобретения, в соответствии с систематикой Гая и Павла (Paul., 21 ad ed., D. 50, 16,28 pr):
'Alienationis' verbum etiam Словом "отчуждение" охватыва-
usucapionem continet: vix est ется также usucapio: ведь едва ли
enim, ut поп videatur alie- [правильно], чтобы не считался
nare, qui patitur usucapi. отчуждающим тот, кто допус-
кает приобретение [его вещи] по давности.
38 Так, Цицерон (Cic, pro Caec, 26,74) говорит об эффекте приобрета-
тельной давности: "...finis soUicitudinis ас periculi litium" ("...конец споров
и опасности тяжб").
39 Несомненно, возможность приобретения от несобственника пред
ставляет собой лишь следствие самого порядка, который наделяет ре
альным эффектом давностное владение, и вторична, как и трактовка
usucapio в качестве способа приобретения.
40 В тексте эпитомы Ульпиана стоит "dominii adeptio" ("приобрете
ние права собственности"), но "adeptio" больше не встречается в юриди
ческой литературе. Согласившись поэтому с возражениями против кор
ректуры Куяция к тексту Модестина ([adiectio] <adeptio>), следует, ско
рее, видеть в выражении "dominii adeptio" постклассическую интерполя
цию, воспринятую поздними этимологами: Боэцием (Boeth., in Cic, Top.,
4,23) и Исидором Сивильским (Isid., Orig., 5,25,30).
Раздел VII. Вещное право
Этот фрагмент в оригинальном тексте комментария Павла к эдикту соседствовал с другим (Paul., 21 ad ed., D. 41,3,12):
Si ab eo emas, quern praetor Если ты купишь у того, кому пре-
vetuit alienare, idque tu scias, mop запретил отчуждать, и ты
usucapere поп potes. об этом знаешь, ты, не можешь
v приобретать по давности.
Здесь невозможность usucapio зависит не от недобросовестности приобретателя ("idque tu scias"), а от запрета на отчуждение (ср. D.6,2,12,4). Alienatio относится к правомерному коммерческому обороту, с самой возможностью которого тесно связана usucapio. Запрет usucapio поэтому равносилен невозможности правомерного отчуждения (и наоборот), а значит и приобретения, которое следует за этапом пребывания вещи в состоянии коммерческого оборота (in commercio).
Эта логика представлена в статьях XII таблиц, на которые опирается классическое учение об usucapio. Запрет приобретения по давности выражался в XII таблицах как вечное сохранение распорядительной власти над вещью (auctoritas) ее законного собственника: "AETERNA AUCTORITAS ESTO". Ограничения правомерности вовлечения вещи в коммерческий оборот как по субъекту — в связи со статусом или приобретателя (в отношении чужака: "adversus hos-tem", — XII tab., 2,2 — Cic, de off., 1,12,37), или отчуждателя (res mancipi, отчужденные женщиной без auctoritas опекуна, — 5,2), так и по объекту (ворованные вещи, — XII tab., 8,17; межа, — 7,9) приводили к тому, что вещь оказывалась неотчуждаемой, то есть навечно закрепленной в исключительное распоряжение ее хозяина.
Напротив, закон XII таблиц 6,3, интерпретированный впоследствии как основание для приобретательной давности, говорил о"б ограничении во времени режима принадлежности вещи в коммерческом обороте: "USUS AUCTORITAS FUNDI BIENNIUM ESTO" ("Пусть usus auctoritas в отношении поля будет двухлетним")41. Бессоюзное сочленение однородных слов "usus auctoritas" (ср. Cic, pro Caec, 19,54: "Lex usum et auctoritatem fundi iubet esse biennium" — "Закон приказывает, чтобы пользование и распоряжение полем было двухлетним") описывает правомочия субъекта коммерческой деятельности, которому принадлежит вещь, введенная в оборот на основании распорядительного акта хозяина (отчуждения), но еще не окончательно усвоенная новым
41 Текст Цицерона, на основании которого реконструируется часть этой нормы (Cic, Top., 4,23), продолжается достаточно вольным пересказом закона: "...ceterarum rerum omnium annuus est usus" ("...в отношении всех остальных вещей пользование является годичным").
Глава 3. Право собственности
собственником (как субъектом власти, распространяющейся и на неотчуждаемые вещи). Ограниченный во времени режим принадлежности usus auctoritas, в отличие от вечной auctoritas, имеет своим объектом правильно отчужденные вещи, которые могут быть приобретены по полному праву новым собственником, но еще не приобретены и пребывают в переходном состоянии.
Специфика этого вида принадлежности состоит в том, что отчуж-датель еще сохраняет возможность потребовать возвращения своей вещи (удерживая до времени auctoritas rerum), но и приобретатель уже воспринимается как ее признанный хозяин. Соучастие отчуждателя (auctor) в праве на вещь проявляется прежде всего в его упра-вомочении (активном и пассивном) на виндикационный иск, которое засвидетельствовано в судебной формуле, сохраненной Валерием Пробом (4,7): "QUANDO IN IURE ТЕ CONSPICUO, POSTULO, ANNE FAR AUCTOR" — "Когда я вижу тебя в суде, я вопрошаю, объявишь ли ты себя auctor" (ср. Gell., 2,6,16; Cic, pro Caec., 19,54; Cic, pro Mur., 12,26). Отчуждатель ассистирует приобретателю в суде, поскольку проигрыш последним процесса выявит порочность исполнения. Очевидно, при утрате приобретателем держания (usus) виндикационный иск также вчинялся при участии auctor, который помогал приобретателю доказать свое лучшее право на вещь (в древности процесс происходил в форме legis actio Sacramento in rem). Титул приобретателя опирался на auctoritas отчуждателя, что и отражает выражение "usus auctoritas". По прошествии года или двух вещь окончательно усваивалась приобретателем в том смысле, что отныне она принадлежала ему безраздельно: отчуждатель уже не был вправе пересмотреть свою волю и отсудить (или просто отобрать) свою вещь обратно.
Режим такой своеобразной совместной принадлежности вещи, вовлеченной в коммерческий оборот, когда стороны сделки, заключенной по поводу вещи, воспринимаются как субъект общего права на вещь — usus auctoritas, зафиксирован в институте usu-receptio ex causa fiduciae, специфическом варианте usucapio.
Gai., 2,59:
Adhuc etiam ex aliis causis Помимо этого, чужая вещь созна-
sciens quisque rem alienam телъно приобретается по давности
usucapit. Nam qui rem alicui u "о другим основаниям. Ведь если
fiduciae causa mancipio de- тот, кто манципировал или цедиро-
derit vel in iure cesserit, si вал in iure вещь по фидуциарному до-
eandem ipse possederit, potest говоРУ< приобретет владение этой
Г г -7 • 1 ^ ^ • вещью, он может стать собствен-
usucapere, anno scilicet, <eti- J^ m давности, разумеется, за
am> soli si sit. Quae species год> даже если ^ недвижимость,
usucapionis dicitur usurecep- Этот вид usucapio называется usu-
tio, quia id, quod aliquando receptio, поскольку мы обратно при-
habuimus, recipimus per обретаем по давности то, что ко-
usucapionem. гда-то было в нашей собственности.
Раздел VII. Вещное право
Заключение договора fiducia (имевшего различные функции) происходило в форме mancipatio или in iure cessio (см. ниже) и соответственно сопровождалось переходом вещи к контрагенту (фи-дуциарию). Если же владение каким-либо образом возвращалось к прежнему собственнику вещи (фидуцианту), тот автоматически начинал приобретать вещь обратно по давности. Usureceptio ex cau%a fiduciae допускалась даже в том случае, если фидуциарная манципация производилась с целью установления залога, — причем намеренное завладение такой вещью вопреки воле фидуциарного кредитора не квалифицировалось как воровство (Gai., 3,201) и препятствий для usucapio не возникало.
Годичный срок давности — даже для недвижимостей — можно, вслед за голландским романистом Ф.Вуббе, истолковать как выражение того, что предметом приобретения является не сама вещь (и соответственно собственность), a res incorporalis, то есть некая правовая позиция, добавление которой к праву фидуцианта на вещь создавало на его стороне исключительную собственность. Фидуциарный отчуждатель удерживал с вещью некоторую правовую связь (на что и указывают слова Гая: "...id, quod aliquando habuimus, recipimus" — "...мы приобретаем обратно то, чем некогда обладали") и сохранял ряд полномочий, свойственных собственнику42.
Непризнание воровства в случае самовольного завладения фи-дуциарием вещью говорит также о том, что факт ее пребывания в руках одного из контрагентов не имел широкого социального резонанса: стороны выступают как единый субъект оборотного режима принадлежности (usus auctoritas) и любая из них в принципе может со временем стать исключительным собственником, прекратив тем самым альянс по поводу вещи и выведя ее из сферы коммерческого оборота (usucapio или usureceptio). В древности это означало перевести вещь из состояния pecunia в состояние fami-lia. В классическую эпоху с утверждением частной собственности и понятия dominium такая трансформация режима принадлежности составляет приобретение по оригинальному титулу: титульное владение (или, как увидим, преторская собственность — in bonis esse) превращается в право собственности ex iure Quiritium (или в собственность по полному праву: pleno iure). Закон XII таблиц 6,3 интерпретируется как основание для usucapio, и ссылка на приобретательную давность становится способом доказательства права собственности.
42 Следует предполагать и право фидуцианта виндицировать вещь как у третьих лиц, так и у фидуциария, что, правда, означало нарушение fides (верности), на которой основывалась fiducia.
Глава 3. Право собственности
Принципиально иную природу имеет longi temporis praescriptio — срок исковой давности, благодаря которому по прошествии установленного законом времени собственник, винди-цирующий вещь у титульного владельца, мог быть опровергнут посредством искового возражения43. В этом случае реальный эффект давностного владения является проекцией процессуальных изменений в план материального права. В классический период longi temporis (или possessions) praescriptio применялась в отношении провинциальных земель (Plin., Ер., 10,110—111). Ее официальное признание отражено в двух папирусах из Египта (FIRA, I, р. 438—440), которые (практически в одинаковых словах) воспроизводят на греческом языке рескрипт Септимия Севера и Кара-каллы 199 г.
Срок исковой давности устанавливался в 10 лет, если стороны проживали в одной civitas (inter praesentes), и в 20 лет — inter absentes, то есть тогда, когда истец был не из той общины, где находилось спорное имение (Paul., Sent, 5,2,3; 5,5а,8; С.7,33,9)44. Помимо этого, владение должно было опираться на iusta causa, быть добросовестным (Pap. D.44,3,11; С.7,33,2; 6; 10), непрерывным и спокойным: любое судебное разбирательство in rem прерывало течение давности (Paul, Sent, 5,2,4: "...пес medio tempore interpellatus est" — "...и в течение этого времени его позиция не была оспорена по суду"; СТп.4,14,1 а.424; С.7,33,3,1; 7,32,10). При соблюдении этих условий владение становилось неопровержимым, и позиция владельца приравнивалась к провинциальному праву собственности (которое не знало usucapio).
Тот факт, что первоначальную сферу применения longi temporis praescriptio составляли недвижимые вещи45, которые в провинциях считались res пес mancipi (Gai., 1,120; 2,7; 27; 31)46, выявляет специфику этого института в сравнении с usucapio: praescriptio не компенсирует недостатки формы отчуждения, произве-
43 Это исковое возражение не совпадает с praescriptio римского про
цесса per formulas, но соответствует греческому исковому возражению
(лараураф?|), что указывает на происхождение института в провинциаль
ной судебной практике, опиравшейся на эллинистические традиции.
44 Если ответчик также проживал не в той общине, где находилось спор
ное имение, становилась возможной различная трактовка: известно, что
классические юристы расходились во мнениях по этому вопросу (С. 7,33,12).
45 Известно, что эффект praescriptio longae possessionis был рас
пространен на движимые вещи рескриптами Каракаллы (Marc. D.44,3,9),
так что только ко времени Модестина применимость этого института и к
имениям, и к рабам (res mancipi) является самоочевидной (D.44,3,3).
46 Даже после эдикта Каракаллы 212 г., когда провинциалы, став рим
скими гражданами, получили право на usucapio, провинциальные земли
остались неподверженными приобретению по давности (С.7,34,2).
Раздел VII. Вещное право
денного по воле собственника, но нацелена на устранение нерадивого хозяина, бросившего свой участок47. Первоначально это чисто процессуальная мера, оправданная (в отличие от usucapio, которая производит реальный эффект непосредственно в материальном плане) стремлением ограничить возможность судебного преследования вещей.
•'Приобретение по давности претерпело значительные модификации в постклассический И юстиниановский периоды. Конституция Константина (неизвестной даты) предусматривала неопровержимость позиции лица, непрерывно провладевшего вещью в течение 40 лет (praescriptio quadraginta annorum), независимо от титула и bona fides (iustum initium)48. В 424 г. Феодосии II (CTh. 4,14,1) установил praescriptio triginta annorum, которую лицо, спокойно провладевшее вещью в течение 30 лет, могло успешно противопоставить любому вещному или личному иску. Смешение позиций владельца и собственника отражает искажение классического порядка, принципиально различавшего usucapio и longi temporis praescriptio.
Юстиниан восстанавливает институт приобретательной давности как способа приобретения права собственности (С.7,31,1 а.531): удержавшиеся по традиции названия "usucapio" и "longi temporis praescriptio" теперь различаются лишь терминологически.
I. 2,6 рг:
Et ideo constitutionem super И посему мы издали об этом кон-
hoc promulgavimus, qua ституцию, которой установлено,
cautum est, ut res quidem чтобы движимые вещи приобрета-
mobiles per triennium usuca- лись no давности в течение трех
piantur, immobiles vero per летп> недвижимые же — посредством
longi temporis possessionem, прескрипции долгого срока, то есть
id est inter praesentes decen- приобретались по давности среди
nio, inter absentes viginti присутствующих в течение десяти
annis usucapianturet his mo- ^> cPg" оггщтстеующих в тече-
,. т • т^ т j • ние двадцати, и чтобы таким спо-
dis поп solum гп Italia, sed т собом ^^иыько в Италии, но и по
отпг terra, quae nostra гт- всей землг> управляемои нашей вла-
репо gubernatur, dominium стьЮ) приобреталось право собст-
rerum tusta causa possessionis вечности на вещи, если предшест-
precedente adquiratur. вует правомерное основание владения.
47 Период, когда собственник отсутствовал rei publicae causa, напри
мер во время военной службы (С.7,35,1), а также период несовершенно
летия (С.7,35,3) не засчитывались в срок исковой давности.
48 Протокол процесса 340 г., сохранившийся на папирусе, цитирует
запрет истцу требовать от ответчика доказательств его титула (FIRA, III,
п.101, р.П, 1.3—7). Эта конституция Константина была интерпретирована
как презумпция iustum initium сорокалетнего спокойного владения (Ibid.,
1. 9 sq; ср. С.7,39,2 а.365).
Глава 3. Право собственности
Преодолевая разногласия среди классиков, Юстиниан (С.7,33,12 а.531) трактует категорию "inter praesentes" как лиц, проживающих в одной провинции, даже если спорное имение находилось в другой.
Для особых случаев, например в отношении вещей, принадлежащих лицам моложе 25 лет, были сохранены 40- и 30-летний сроки, предусмотренные конституциями Константина и Феодосия II (С.2,40,5,1)49. В 536 г. (Nov., 22,24) 30-летний срок давности был установлен также в отношении приданого и вещей, подаренных propter nuptias (если их отчуждали в нарушение запрета 439 г., — С.5,9,5); в 544 г. (Nov., 119,7) — для вещей, отчужденных недобросовестным владельцем. В отношении имущества церквей, монастырей и богаделен (piae causae), ранее не подлежавшего приобретению по давности (С.7,38,2 а.387), предусматривался столетний срок praescriptio (C.1,2,23,2 a.530; Nov., 9 а.535), позже сокращенный до 40-летнего (Nov., 111,1; 131,6). В этих случаях средневековые юристы усматривали longissimi temporis praescriptio — специфическую разновидность приобретения по давности.
Способы производного приобретения права собственности (переноса собственности) отличает совпадение актов отчуждения (alienatio) и приобретения50, а также соразмерность отчуждаемого и приобретаемого права, выраженная в максиме (Ulp., 46 ad ed., D.50,17,54): "Nemo plus iuris ad alium transferre potest, quam ipse haberet" — "Никто не может перенести на другого больше права, чем имеет сам".
Способы переноса права собственности характеризуются строгим формализмом, необходимым для придания акту всеобщего значения, которое свойственно по существу самому вещному праву: только конформность общепризнанному порядку отчуждения может обеспечить реальный эффект приобретения, то есть поставить приобретателя в такое положение по отношению к вещи, когда он устраняет любое третье лицо, в том числе отчужда-теля. В римском праве перенос собственности требует непременной передачи владения, то есть перехода к приобретателю публично признанной связи с вещью. Выражение "rem transferre
49 Реформа Юстиниана затрагивает и зти случаи давностного приоб
ретения, всегда требуя bona fides приобретателя.
50 Ср. С.5,23,1: "...est autem alienatio omnis actus per quern dominium
transfertur" ("...отчуждение же — это любой акт, посредством которого пере
носится право собственности"); Pomp. D.40,7,29,1: "...quoniam lex duodecim Ta-
bularum emptionis verbo omnem alienationem complexa videtur..."
("...поскольку считается, что закон Двенадцати таблиц употребляет слово
"купля (приобретение)" для указания на все случаи отчуждения...").
Раздел VII. Вещное право
(tradere)" ("передать вещь"), употребляемое наряду с "dominium (proprietatem) transferre" ("перенести собственность"), указывает не просто на материальный акт передачи, но подчеркивает смену субъекта права при идентичности объекта. Тождественность нового права прежнему связана с наличием постоянного и неизменного элемента отношения — самой вещи, которая переходит к приобретателю со всеми особенностями ее юридического положения (cum sua causa), включая обремененность ее сервитутами и другими правами третьих лиц51. Эта специфика вещного права может объяснить, почему римляне прилагали конструкцию переноса права только к собственности и никогда, например, к обязательствам (ср. Gai., 2,38). Pomp., 39 ad Q.Muc, D. 18,1,67:
Alienatio cum fit, cum sua При отчуждении мы переносим на
causa dominium ad alium другого собственность вместе с
transferimus, quae esset fu- режимом, в котором находилась
tura, si apud nos ea res52 бы эта вещь, если бы она остава-
mansisset, idque toto iure лась у нас, и это так во всем ци-
civili ita se habet... вильном праве...
Рассмотрим способы переноса права собственности в классическом (D.41,1,1 рг) порядке: сначала институты iuris gentium, затем iuris civili.
Способом производного приобретения по всеобщему праву (и iure naturali, — Gai., 2,66) является traditio ex iusta causa — передача владения на правомерном основании (Gai., 2,19—20; Ulp., 19,7).
Gai., 2 rer. cott, D. 41,1,9,3:
Дата публикования: 2014-10-23; Прочитано: 1362 | Нарушение авторского права страницы | Мы поможем в написании вашей работы!