Основания возникновения правоотношений между родителями и детьми

Общие положения. Совокупность личных и имущественных правоотношений между ребенком и каждым из его родителей принято называть родительским правоотношением [295].

Основанием возникновения родительского правоотношения является происхождение ребенка от определенных лиц, удостоверенное в установленном законом порядке (ст. 47 СК). Следовательно, в основании возникновения данного правоотношения лежит сложный юридический состав, элементами которого является рождение ребенка, определяемое в ряду юридических фактов как событие, и удостоверение происхождения ребенка от определенного лица, которое производится в органах записи актов гражданского состояния.

В свою очередь, удостоверение включает в себя два этапа, каждый из которых не имеет при этом самостоятельного юридического значения для возникновения правоотношения: это заявление родителей ребенка (или решение суда об установлении отцовства или факта признания отцовства) и административная регистрация происхождения ребенка. В случае подачи заявления обоими родителями мыимеем дело с двумя односторонними сделками, каждая из которых по своей природе является правопорождающим юридическим фактом. Если же с заявлением о регистрации рождения обращается лишь один из родителей ребенка, то налицо одна сделка. Родительского правоотношения между ребенком и вторым родителем либо вообще не возникает (в случае рождения ребенка одинокой матерью), либо оно возникает на основе таких юридических фактов, как рождение ребенка и состояние в браке (если подающий заявление родитель представляет свидетельство о заключении брака). В некоторых случаях может отсутствовать воля мужа матери ребенка на запись его в качестве отца (например, когда у него есть доказательства, что отцом ребенка является другое лицо), однако состояние в браке с матерью ребенка позволяет произвести запись и без его согласия, что ведет к возникновению прав и обязанностей в рамках родительского правоотношения. Таким образом, в данном случае состояние в браке является тем юридическим фактом, который в совокупности с юридическим фактом рождения ребенка влечет возникновение прав и обязанностей. К моменту регистрации ребенка состояние в браке может прекратиться (вследствие расторжения брака, признания его недействительным или смерти супруга). В таком случае регистрация производится на основании установленной в законе презумпции, что отцом ребенка является бывший супруг матери ребенка, если с момента расторжения брака, признания брака недействительным или смерти отца прошло не более трехсот дней.

Особенности семейных правоотношений в целом освещены в главе 57. В данном параграфе мы остановимся лишь на тех из них, которые отражают специфику родительского правоотношения.

Родительское правоотношение, раз возникнув, может прекратиться лишь в строго обозначенных в законе случаях: это смерть родителя или ребенка либо усыновление последнего. В случае лишения родительских прав виновный родитель утрачивает лишь неимущественные права и освобождается от несения неимущественных обязанностей, тогда как имущественная обязанность по содержанию ребенка за ним остается. Это свидетельствует о длящемся характере родительского правоотношения, который обусловлен тем, что родители и дети находятся в отношениях родства.

В составе родительского правоотношения, как сказано выше, выделяются личные неимущественные и имущественные правоотношения, которые имеют своим объектом соответственно нематериальные и материальные блага.

Правовое регулирование личных неимущественных отношений между родителями и детьми обычно имеет место в случае нарушения родителями (или одним из них) своих обязанностей неимущественного характера. Например, родители могут быть лишены родительских прав или ограничены в правах, если они не заботятся о воспитании ребенка или унижают его достоинство. В таких ситуациях в дело вступают охранительные нормы. Однако в ряде случаев личные неимущественные отношения испытывают воздействие и регулятивных норм. В частности, если родители не могут прийти к соглашению по поводу имени или фамилии ребенка, спор разрешает орган опеки и попечительства.

Установление специфики родительского правоотношения невозможно без сравнения его со сходными правоотношениями (возникающими при усыновлении, опеке, принятии детей на воспитание в приемную семью).

Усыновленные и их потомство по отношению к усыновителям и их родственникам приравниваются в личных неимущественных и имущественных правах и обязанностях к родственникам по происхождению. Однако не зря в законе эти отношения не отождествляются с родительскими, а «приравниваются» к таковым. Данное обстоятельство обусловлено наличием дополнительной возможности прекратить правоотношение между усыновителем и усыновленным. Если родство невозможно отменить, т. е. прекратить волевым актом, то отмена усыновления при определенных обстоятельствах может иметь место.

Правоотношение, возникающее между опекуном (попечителем) и подопечным, имеет более существенное отличие от родительского правоотношения. Права и обязанности опекуна (попечителя) носят временный характер и могут быть досрочно прекращены в целом ряде случаев, предусмотренных в законе. После прекращения опеки (попечительства) опекун и подопечный никаких взаимных прав не имеют и никаких обязанностей не несут.

Содержание правоотношения, возникающего в случае принятия ребенка на воспитание в приемную семью, в принципе, ничем не отличается от содержания опекунского правоотношения. Специфика прав и обязанностей приемных родителей обусловленаих отношениями с государственными органами, а не с самим ребенком.

Субъектами родительского правоотношения являются родители и дети, вернее, ребенок и каждый из его родителей.

Содержание семейной дееспособности не во всем тождественно содержанию дееспособности гражданской. Как следствие, можно выделить специфические особенности статуса субъектов семейного правоотношения.

Семейная и гражданская дееспособность совпадают в одном: лицо может осуществлять гражданские и семейные права и обязанности в полном объеме с восемнадцати лет. Однако отдельные права как в гражданском, так и в семейном праве лица могут приобретать и до наступления совершеннолетия.

Ребенком признается лицо, не достигшее возраста восемнадцати лет. Именно эти лица имеют те особые права, которым корреспондируют обязанности родителей: право на получение воспитания в семье, на представление интересов в различных органах, на материальное содержание и другие. В ряде случаев, однако, закон предусматривает лишение лица некоторых прав ребенка и до достиженияим совершеннолетия. Так, при вступлении в брак и приобретении в связи с этим полной гражданской дееспособности выплата алиментов на содержание несовершеннолетнего ребенка прекращается. В случае же, когда лицо до достижения возраста восемнадцати лет само становится отцом или матерью и при этом не вступает в брак, оно не лишается статуса ребенка и сохраняет, соответственно, все принадлежащие ему права.

Лицо может зачать и родить ребенка при достижении половой зрелости. Однако не всегда в таких случаях отец и мать ребенка могут осуществлять весь комплекс родительских прав и обязанностей, поскольку не обладают для этого ни достаточной психологической зрелостью, ни необходимыми экономическими возможностями. Для защиты прав как самих детей, так и их несовершеннолетних родителей закон предусматривает особый порядок осуществления последними родительских прав и обязанностей. Так, по достижении шестнадцати лет несовершеннолетние родители вправе самостоятельно осуществлять свои родительские права. До этого момента ребенку назначается опекун, но при этом родители не лишаются права на совместное проживание с ребенком и участие в его воспитании. Если же несовершеннолетние родители вступают в брак до достижения возраста шестнадцати лет (а такая возможность законодательно закреплена некоторыми субъектами Российской Федерации), то они становятся полностью дееспособными и с этого момента могут самостоятельно осуществлять весь комплекс родительских прав и обязанностей.

М. В. Антокольская полагает, что если вступление в брак до достижения совершеннолетия приводит к признанию лица полностью дееспособным, то рождение ребенка должно иметь те же последствия[296]. В принципе, можно согласиться с данной позицией, но с единственной оговоркой: поскольку признание лица полностью дееспособным влечет прекращение обязанности родителей по уплате алиментов, было бы, наверное, несправедливым лишать юных родителей в случае рождения у них самих ребенка материальной поддержки. Поэтому в данном случае за родителями необходимо было бы сохранить обязанность по материальному содержанию несовершеннолетнего ребенка.

Определяющим в современном семейном законодательстве является признание родительских прав в первую очередь за биологическими (генетическими, кровными) родителями. Иными словами, родительские права основаны на кровном происхождении. Наиболее отчетливо это проявляется в случаях установления отцовства, когда ни мать, ни несовершеннолетний ребенок не желают, чтобы определенное лицо заявляло о своих родительских требованиях. Однако при наличии неопровержимых доказательств суд все же удовлетворит иск биологического отца. Вместе с тем законодатель предусмотрел и ряд отступлений от этого исходного начала, которые рассмотрены ниже.

Установление происхождения ребенка. Семейное законодательство предусматривает различный порядок установления материнства и отцовства. Происхождение ребенка от матери устанавливается на основании документов, подтверждающих рождение ребенка матерью в медицинском учреждении, а в случае рождения ребенка вне медицинского учреждения на основании медицинских документов, свидетельских показаний или иных доказательств[297]. Семейный кодекс в данном случае имеет в виду установление происхождения не только органами записи актов гражданского состояния, но и судом. В частности, если документы, подтверждающие рождение ребенка, были утеряны, то факт его происхождения от определенных лиц может быть установлен в судебном порядке. Перечень документов, необходимых для государственной регистрации рождения ребенка, установлен Законом РФ «Об актах гражданского состояния». Заявление о рождении ребенка должно быть подано не позднее чем через месяц со дня его рождения, хотя никаких санкций за пропуск данного срока не установлено. Если родители утратили справку о рождении, выданную медицинским учреждением для регистрации ребенка в органах записи актов гражданского состояния, они должны повторно получить этот документ. В таком случае орган загса проверяет, не был ли этот ребенок зарегистрирован ранее.

Заявление о рождении ребенка может быть подано не только самими родителями, но и другими родственниками (чаще всего — бабушкой или дедушкой), но при этом необходимо представить письменное заявление от родителей о присвоении ребенку имени и выборе фамилии (если фамилии у родителей разные).

Если установить происхождение ребенка от матери в большинстве случаев не составляет труда, то с установлением отцовства дело обстоит иначе. Происхождение ребенка от определенного мужчины устанавливается по-разному в зависимости от ряда факторов.

Основываясь на презумпции отцовства мужа матери ребенка, в случае, когда женщина состоит в зарегистрированном браке, регистрирующие органы вправе считать отцом ребенка ее мужа. Следовательно, для регистрации рождения достаточно предъявить свидетельство о заключении брака, при этом согласия мужа не требуется. Более того, супруг может быть записан в качестве отца ребенка даже в том случае, когда он не считает себя таковым и имеет на руках неоспоримые доказательства этого. Произведенная запись не препятствует ему в дальнейшем оспаривать свое отцовство, но до момента вынесения судом решения об аннулировании записи он будет нести обязанности в рамках родительского правоотношения.

Та же презумпция действует и в случае расторжения брака, признания его недействительным, а также смерти супруга, если с момента, когда имели место указанные события, до рождения ребенка прошло не более трехсот дней.

При рождении ребенка женщиной, не состоящей в браке (одинокой матерью), установление происхождения ребенка от определенного мужчины может иметь место как в случае добровольного признания им своего отцовства (путем подачи заявления в орган записи актов гражданского состояния), так и в случае судебного установления происхождения ребенка.

Спорен вопрос об удостоверении происхождения ребенка, когда женщина, родившая ребенка, состоит в зарегистрированном браке, но при этом отрицает отцовство своего мужа. Ни СК, ни Закон РФ «Об актах гражданского состояния» не дают прямого ответа на данный вопрос. В отсутствие официального толкования на практике он решался по-разному. Анализ п. 3 ст. 48 СК позволяет сделать вывод о том, что законодатель регулирует лишь случай, когда фактический отец ребенка подает вместе с женщиной, состоящей в браке, заявление о добровольном признании отцовства. Правда, при этом ничего не говорится о том, как в таком случае защищаются интересы супруга женщины, который тоже считает себя отцом ребенка. Известно, что родители ребенка имеют равные права и несут равные обязанности по отношению к своим детям, а следовательно, лица, состоящие в браке, должны иметь равные права и на запись в качестве родителей. В связи с этим целесообразно было бы предусмотреть необходимость представления письменного согласия супруга на запись в качестве отца ребенка другого лица, а когда такое согласие получить невозможно в силу различных причин (нахождение лица в местах лишения свободы, в длительной командировке, уклонение лица от дачи такого согласия), установить судебный порядок признания лицом своего отцовства[298].

Когда же фактический отец ребенка не подает заявление о добровольном признании отцовства и женщина при этом не желает добиваться установления отцовства в судебном порядке, у нее не остается иного выхода, как записать в качестве отца ребенка своего супруга, ибо закон не дает ей права производить запись об отце ребенка в том же порядке, который применяется в случае рождения ребенка одинокой матерью[299].

Добровольное установление отцовства. Часто случается, что родители ребенка по тем или иным причинам не могут или не хотят официально оформлять свои отношения, но при этом отец ребенка не собирается отказываться от несения своих родительских обязанностей. В таком случае закон предоставляет ему право подать в орган записи актов гражданского состояния заявление об установлении отцовства. Однако одного его желания недостаточно. В заявлении должно быть выражено не только его согласие, но и согласие матери ребенка. Если согласия матери нет, лицо лишается права устанавливать отцовство в упрощенном порядке и может требовать защиты своего права только через суд. Данное ограничение направлено, несомненно, на защиту интересов ребенка, ибо возражение матери может иметь существенное основание (например, имеются доказательства недостойного поведения отца ребенка). Однако, несмотря на несогласие матери, суд вынесет решение в пользу отца ребенка, если будет признано, что он действительно является таковым.

Если же мужчина не может получить согласие матери по иным причинам (смерть матери, признание ее недееспособной, невозможность установить ее местонахождение или лишение ее родительских прав), достаточно будет лишь его заявления, но при этом он должен получить согласие на установление отцовства органа опеки и попечительства. Орган опеки и попечительства, который призван стоять на страже интересов несовершеннолетних, также может отказать в даче такого согласия. В этом случае лицо опять же вправе обратиться в суд с иском об установлении отцовства.

Статья 48 СК, регулирующая порядок установления происхождения ребенка, содержит норму, которой не было в прежнем законодательстве. Речь идет о возможности подать совместное заявление об установлении отцовства еще до рождения ребенка в случае, когда имеются основания полагать, что после рождения ребенка подача такого заявления может оказаться невозможной или затруднительной. Причины, по которым будущие родители захотят прибегнуть к подаче досрочного заявления, могут быть самыми различными: тяжелая болезнь, предстоящий длительный отъезд, опасная работа и т. д. Пока это право реализуется на практике редко. Видимо, не последнюю роль играет и недостаточная осведомленность граждан о нововведениях СК. До государственной регистрации рождения ребенка такое заявление может быть отозвано любым из родителей.

В отношении детей, не достигших восемнадцати лет, отцовство устанавливается независимо от их согласия. Это правило продиктовано тем, что до совершеннолетия ребенку требуется особая забота со стороны обоих родителей, хотя ребенок в силу психологической незрелости может этого и не осознавать. После того, как лицо достигло совершеннолетия, закон требует получения его согласия на установление отцовства. Следует полагать, что данная норма должна распространяться и на лиц, которые приобрели полную дееспособность до достижения возраста восемнадцати лет, хотя закон и не содержит на этот счет прямых указаний.

Установление отцовства в судебном порядке. Обращение к судебной процедуре установления отцовства имеет место в следующих случаях: при отказе фактического отца подать совместное заявление с матерью ребенка в органы загс с целью добровольного признания отцовства; при отказе матери на подачу совместного заявления о добровольном признании отцовства; в случае, когда органы опеки и попечительства в силу полномочий, предоставленных им п. 3 ст. 48 СК, не дают своего согласия на добровольное признание отцовства. Наиболее распространен первый случай, т. е. установление отцовства против воли фактического отца.

С момента первых декретов советской власти в области брачно-семейных отношений и до принятия ныне действующего СК институт установления отцовства претерпел значительные изменения.

Этим обстоятельством обусловлен различный подход к установлению отцовства в отношении детей, рожденных до принятия Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье 1968 г. и Кодекса РСФСР о браке и семье 1969 г., в период действия данных нормативных актов и после их отмены и введения в силу нового Семейного кодекса[300].

Добровольное признание отцовства возможно в отношении лиц, рожденных как до, так и после принятия Основ 1968 г. Поскольку на данный момент все эти лица уже давно стали совершеннолетними, для добровольного признания отцовства необходимо получение их согласия.

В отличие от добровольного признания отцовства его судебное установление допускается только в отношении детей, родившихся не ранее введения в силу Основ 1968 г.

Законодатель не ограничивался лишь введением или отменой нормы о возможности судебного установления отцовства, он также изменял и круг тех доказательств, которые могли быть положены в основу судебного решения.

Так, Кодекс о браке и семье 1969 г. придавал доказательственное значение лишь трем обстоятельствам:

— совместное проживание и ведение общего хозяйства матерью ребенка и ответчиком до рождения ребенка;

— совместное воспитание либо содержание ими ребенка;

— доказательства, с достоверностью подтверждающие признание ответчиком отцовства.

Для установления отцовства достаточно было наличия хотя бы одного из этих обстоятельств.

При этом под совместным проживанием и ведением общего хозяйства матерью ребенка и ответчиком понималось проживание в одном жилище, внесение доходов в общий бюджет, совместное расходование средств из этого бюджета и т. д. В отдельных случаях суды могли принять во внимание и невозможность постоянного совместного проживания. Такая ситуация могла иметь место, если мужчина и женщина по каким-либо причинам не имели жилья для совместного проживания, но при этом объединяли свои доходы, вместе приобретали имущество. Главным было доказать факт наличия данных обстоятельств в любой период беременности. Если же совместное проживание и ведение общего хозяйства прекратились до зачатия ребенка, то доказательственного значения они не имели.

Вторым обстоятельством, которому придавалось доказательственное значение, являлось совместное воспитание либо содержание ребенка мужчиной и женщиной. В этом случае совместного проживания могло и не быть. Достаточно, чтобы мужчина систематически предоставлял средства на содержание ребенка либо активно занимался его воспитанием. Случалось, что материальную помощь ребенку оказывал не сам ответчик, а его родители, которые считали себя бабушкой и дедушкой. Суд мог принять во внимание и этот факт, хотя закон прямо говорил именно об участии самого ответчика в содержании ребенка.

Третьим основанием для установления отцовства являлись доказательства, с достоверностью подтверждающие признание ответчиком своего отцовства. Это могли быть как устные, так и письменные свидетельства. Под устными понимались показания очевидцев, хотя к таким источникам доказательств суд относился всегда осторожно. Более надежными считались овеществленные свидетельства: подарки, письма, открытки, дневники, в которых отец признавал своим как уже родившегося, так и ожидаемого ребенка.

Хотя ныне действующий СК прямо не перечисляет обстоятельства, которым при установлении отцовства придавалось доказательственное значение, суды должны руководствоваться нормами, их закреплявшими, при решении вопроса об установлении отцовства в отношении детей, рожденных до 1 марта 1996 г, т. е. до вступления в силу нового СК.

Невозможность представить хотя бы одно из доказательств, предусмотренных КоБС 1969 г., лишает сторону права на удовлетворение иска.

Возможна и ситуация, когда истцом представлены бесспорные доказательства, предусмотренные КоБС 1969 г., но ответчик по-прежнему отрицает отцовство, приводя контраргументы. В таком случае суд вправе по требованию ответчика назначить экспертизу.

В прежние годы наиболее доступными были экспертиза крови и акушерско-гинекологическая экспертиза. Доказательственное значение первой основывается на механизме наследования и передачи групп и типов крови от родителей к детям. Специфика данного вида экспертизы заключается в том, что ее результат можно положить в основу отрицательного решения, т. е. опровергнуть факт происхождения ребенка от конкретного лица, но нельзя сделать положительного вывода о кровном происхождении.

Если истца или ответчика не удовлетворяет результат экспертизы крови, можно обратиться к другим видам экспертизы.

Целью акушерско-гинекологической экспертизы является определение сроков зачатия ребенка. Документом, на основании которого эксперты делают свои выводы, является в первую очередь медицинская карта женщины, в которой отражена история протекания беременности. Поскольку в данном случае срок зачатия ребенка не может быть установлен точно (период колеблется от двух до трех недель), то результат гинекологической экспертизы, как правило, может являться только косвенным доказательством в деле об установлении отцовства.

Если названные экспертизы не дают прямого ответа на вопрос о происхождении ребенка от конкретного лица, то это может сделать наиболее современная экспертиза — генетическая (иначе ее называют геномной экспертизой или генной дактилоскопией)[301].

Данный вид исследования основывается на механизме передачи определенных наследственных признаков, которые образуют уникальную для каждого человека комбинацию[302]. Объектом для подобного исследования является чаще всего кровь, хотя возможно использование также и костного материала. Результаты генетической экспертизы подтверждают происхождение ребенка на 99% и в судебной практике служат безусловным основанием для вынесения решения об установлении отцовства. При всех своих преимуществах генетическая экспертиза не получила пока широкого применения по одной простой причине: не каждый человек может оплатить проведение данной экспертизы (на данный момент ее стоимость составляет около 30 МРОТ).

Уклонение одной из сторон от участия в любой экспертизе традиционно истолковывается в пользу другой стороны, дабы стимулировать добросовестное исполнение судебных постановлений. Хотя, исходя из ч. 3 ст. 74 ГПК РСФСР, неявка стороны на экспертизу по делам об установлении отцовства, когда без этой стороны экспертизу провести невозможно, либо непредставление экспертам необходимых предметов исследования сами по себе не являются безусловным основанием для признания судом установленным или опровергнутым факта, для выяснения которого экспертиза была назначена[303].

Как уже отмечено, ныне действующий СК изменил подход к определению круга доказательств, используемых при установлении отцовства в судебном порядке. Суд более не ограничен никакими рамками и может принимать к рассмотрению любые доказательства, свидетельствующие о происхождении ребенка от данного лица. Доказательствами, хотя и косвенными, могут являться совместное проживание и ведение общего хозяйства матерью и отцом ребенка, воспитание, содержание ребенка и т.д. Но теперь суд может чаще прибегать к назначению экспертизы, ибо для этого достаточно одного заявления женщины о том, что мужчина является отцом ее ребенка. Данная норма, безусловно, направлена на защиту интересов ребенка, которые не должны страдать от легкомысленного и безответственного поведения взрослых.

Иск об установлении отцовства может быть предъявлен одним из родителей, опекуном (попечителем) ребенка, лицом, на иждивении которого находится ребенок, а по достижении совершеннолетия — и самим ребенком.

Поскольку запись об отце ребенка, произведенная органом записи актов гражданского состояния, является доказательством происхождения ребенка от указанного в ней лица, последнее должно обязательно привлекаться к участию в деле при рассмотрении иска об установлении отцовства[304].

Несовершеннолетние лица имеют право признавать и оспаривать свое отцовство и материнство на общих основаниях, т. е. для этого не требуется согласия их законных представителей. По достижении четырнадцати лет они также вправе требовать установления отцовства в отношении своих детей в судебном порядке.

От установления отцовства в судебном порядке надо отличать установление судом факта признания отцовства. Необходимость в установлении этого факта возникает в случае смерти лица, признававшего себя отцом ребенка, но не успевшего или не пожелавшего признать свое отцовство при жизни. Поскольку самого лица уже нет в живых, суд должен чрезвычайно тщательно исследовать все доказательства и выносить положительное решение только при их бесспорности. Мужчина мог очень хорошо относиться к ребенку, содержать его, заниматься его воспитанием, но не признавать себя официально отцом именно по той причине, что оним не являлся.

Установить факт признания отцовства можно и в отношении лица, рожденного до 1 октября 1968 г. Необходимым условием при этом является то, что это лицо находилось на иждивении умершего в период несовершеннолетия и что умерший признавал себя отцом ребенка[305].

Что касается возможности установления факта признания отцовства в отношении детей, рожденных в период с 1 октября 1968 г. до 1 марта 1996 г., то КоБС РСФСР 1969 г. подобного положения не содержал. Однако в этот период в соответствии со ст. 247 ГПК РСФСР было возможно в порядке особого производства установить факт отцовства. Установление факта отцовства — понятие более широкое по сравнению с установлением факта признания отцовства, ибо для его установления, помимо доказательства непосредственного признания лицом своего отцовства, возможно использование и иных доказательств. Так, в отношении детей, рожденных в период с 1 октября 1968 г. до 1 марта 1996 г., могут использоваться доказательства, подтверждающие хотя бы одно из обстоятельств, перечисленных в ст. 48 КоБС РСФСР[306].

Хотя новый СК и не содержит нормы о возможности установлении факта отцовства, однако он не исключает такой возможности. В связи с этим можно утверждать, что даже при отсутствии признания лицом своего отцовства при жизни остается возможность установить факт отцовства после его смерти при наличии достоверных доказательств, коим может служить, в частности, заключение генетической экспертизы.

Запись родителей ребенка в книге записей рождений. Отец и мать, состоящие в браке между собой, записываются родителями ребенка в книге записей рождений по заявлению любого из них. Если же мать не состоит в браке, то запись об отце производится по совместному заявлению отца и матери либо только по заявлению отца (в случаях, когда согласие матери не требуется), либо сведения об отце вносятся на основании судебного решения об установлении отцовства или факта признания отцовства.

В случае отсутствия совместного заявления отца и матери и при отсутствии решения суда фамилия отца ребенка записывается по фамилии матери, а имя и отчество — по ее указанию. Закон РФ «Об актах гражданского состояния» допускает возможность оставления графы «отец» незаполненной в случае, когда женщина, не состоящая в браке, не желает указывать какие-либо данные об отце ребенка. Представляется, что данная норма противоречит СК и ущемляет права ребенка.

Оспаривание отцовства (материнства). Запись родителей в книге записей рождений может быть оспорена только в судебном порядке. Инициаторами предъявления иска могут выступать лица, записанные в качестве отца или матери ребенка; лица, фактически являющиеся отцом или матерью ребенка; опекун (попечитель) ребенка, опекун родителя, признанного судом недееспособным. Предъявить иск может и сам ребенок по достижении им совершеннолетия.

Поскольку добровольное признание отцовства — это сделка, которую нельзя отменить, мужчина, подавший такое заявление в орган загс, впоследствии лишается права оспорить произведенную запись за исключением случая, если в момент подачи заявления ему было неизвестно, что он не является отцом ребенка. Однако это не исключает права лица оспаривать произведенную запись по мотивам воздействия каких-либо факторов на нормальный процесс волеобразования и волеизъявления (например, если заявление об установлении отцовства было подано под влиянием угроз, насилия либо в состоянии, когда истец не был способен понимать значение своих действий или руководить ими)[307].

В контексте вопроса об основаниях оспаривания записи об отцовстве (материнстве) должна решаться проблема соотношения двух исков: иска об оспариваний записи и иска об установлении отцовства. Каковы должны быть исковые требования лица, считающего себя настоящим отцом ребенка, если в книге записей рождений значится другое конкретное лицо? Если он предъявляет одно лишь требование об оспариваний произведенной записи, должен ли суд в решении одновременно и устанавливать его отцовство? Казалось бы, ответ очевиден: в соответствии с принципом диспозитивности суд не может выходить за пределы исковых требований.

Однако, учитывая интересы ребенка, в данном случае необходимо исходить из логического толкования норм СК. Если требование об оспариваний записи предъявляет фактический отец ребенка, суд наряду с решением об аннулировании записи об отце должен выносить решение об установлении отцовства истца. Бремя доказывания отцовства возлагается на самого отца, ибо в противном случае он будет являться ненадлежащим истцом, поскольку СК содержит исчерпывающий перечень лиц, имеющих право на предъявление иска, называя в их числе и лицо, фактически являющееся отцом ребенка.

В случае оспаривания записи лицами, записанными в качестве отца или матери ребенка, они не обязаны представлять доказательства кровного происхождения ребенка от других лиц. В таком случае в книге записей рождений запись об отце или матери будет просто отсутствовать.

КоБС 1969 г. устанавливал годичный срок для оспаривания записи и ограничивал круг лиц, которые могли ее оспорить. Такое право было предоставлено лишь лицам, записанным в качестве отца или матери ребенка. СК не воспринял эти нормы и подобных ограничений не содержит.

При оспариваний записи и установлении отцовства принцип кровного происхождения проявляется наиболее наглядно. Возможна ситуация, когда лицо, записанное отцом ребенка, относится к нему действительно как к своему, содержит и воспитывает его на протяжении ряда лет, и ребенок воспринимает этого мужчину как родного отца. При этом биологический отец является для него посторонним, чужим человеком. Однако данные обстоятельства не препятствуют суду вынести решение об аннулировании прежней записи об отце в документах и внесении новой, на основании решения суда об установлении отцовства.

Правовые последствия применения метода искусственного оплодотворения или имплантации эмбриона. Современная медицина позволяет обрести счастье отцовства и материнства тем людям, которые по ряду причин не могут иметь детей. В частности, это достигается с помощью применения метода искусственного оплодотворения или имплантации эмбриона[308]. Статья 35 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан[309] указывает, что каждая совершеннолетняя женщина детородного возраста имеет право на искусственное оплодотворение и имплантацию эмбриона. В Российской Федерации искусственная инсеминация женщин спермой донора по медицинским показаниям применяется с 1987 г. Искусственное оплодотворение женщины и имплантация эмбриона осуществляются в учреждениях, получивших лицензию на указанный вид деятельности, при наличии письменного согласия супругов (или одинокой женщины). Сведения о проведенных искусственном оплодотворении и имплантации эмбриона, а также о личности донора составляют врачебную тайну.

Достаточно широкое применение этих методов привело к необходимости правовой регламентации их последствий.

При искусственной инсеминации женщины спермой мужа (гомологическая инсеминация) никаких проблем не возникает, ибо ребенок генетически происходит от своих родителей.

В случае же применения при оплодотворении спермы донора (гетерономная инсеминация)[310], когда муж женщины дал согласие на подобную процедуру, впоследствии он не имеет права ссылаться на данный факт как на основание при оспариваний своего отцовства, хотя очевидно, что он не является биологическим отцом ребенка. Здесь в интересах ребенка законодатель отступает от принципа кровного происхождения, ибо мужчина волевым актом выразил свое согласие быть отцом. Если каким-либо образом будет нарушена врачебная тайна и личность донора станет известна, родители ребенка не имеют права предъявлять требования об установлении отцовства к донору. Равно и донор не вправе претендовать на свое отцовство.

При производстве операции по имплантации эмбриона также можно говорить о различных ситуациях. Во-первых, мужчина и женщина могут являться генетическими родителями ребенка при оплодотворении женщины спермой мужа. Во-вторых, здесь также возможно искусственное оплодотворение донорской спермой. Как ранее было сказано, муж женщины лишается права оспаривать свое отцовство, если он дал согласие на эту операцию. Часть 2 ст. 4 СК предусматривает ситуацию, когда оплодотворенная яйцеклетка пересаживается в организм генетически посторонней женщины. В таком случае мы имеем дело с так называемым институтом суррогатного материнства, когда супружеская пара заключает договор с суррогатной матерью — женщиной, которой имплантируют эмбрион в целях его вынашивания. В данной ситуации женщина выступает своеобразным донором, но только «объектом донорства являются не органы и ткани, а весь женский организм, который обеспечивает зародышу защиту от внешних воздействий и необходимое развитие»[311].

СК закрепляет преимущественное право женщины, выносившей и родившей ребенка, на запись в качестве матери в книге записей рождений. Генетические родители могут официально быть записаны таковыми лишь с согласия суррогатной матери. В данном случае закон отступает от принципа кровного происхождения ребенка, принимая во внимание, что за время беременности между женщиной и рожденным малышом возникла особая связь. Лишение суррогатной матери права оставить себе ребенка может стать для нее тяжелой психической травмой. Но, дав согласие на запись в качестве отца и матери генетических родителей, суррогатная мать лишается в дальнейшем права оспаривать эту запись.

Недостаточное правовое регулирование данного института вызывает на практике целый ряд вопросов.

Что является основанием возникновения прав и обязанностей между родителями ребенка и суррогатной матерью? Какова природа соглашения, подписываемого этими сторонами? Может ли данное соглашение носить возмездный характер? М. Н. Малеина считает, что следует разрешить как возмездное, так и безвозмездное предоставление женщиной своего организма для вынашивания чужого ребенка. «Полученное вознаграждение можно было бы рассматривать как компенсацию за определенные неудобства, вызванные беременностью, и за риск ухудшения состояния своего здоровья»[312]. Соглашение между родителями и женщиной, согласившейся выносить и родить ребенка, не должно ни в коем случае ущемлять права последней, в частности, в нем нельзя предусматривать отказ женщины на запись ее в качестве матери будущего ребенка или отказ от вознаграждения в случае выкидыша.

Если суррогатная мать принимает решение оставить ребенка у себя, она обязана возместить генетическим родителям те расходы, которые они понесли в период ее беременности: на покупку продуктов питания, медикаментов, организацию отдыха беременной женщины и т. д., а также вернуть сумму вознаграждения, если она была ею уже получена. Впоследствии эта женщина по смыслу закона не вправе требовать установления отцовства в судебном порядке и сам ребенок также должен быть лишен этого права, хотя подобное решение вопроса, несомненно, ущемляет права ребенка.

За рубежом уже накоплен достаточный опыт использования посторонней женщины для вынашивания и рождения ребенка. В нашей стране пока имеют место лишь отдельные случаи. Но и они уже свидетельствуют о наличии как правовых, так и морально-этических проблем в этой области[313]. Как отмечает Л. М. Пчелинцева, «во избежание судебных споров и коммерческого использования института суррогатного материнства Советом Европы рекомендовано производить подобные операции только по экстремальным медицинским показаниям и использовать в качестве «матери-инкубатора» сестер, близких родственниц или подруг бесплодной женщины с оплатой лишь объективно допустимых расходов»[314].

Содержание родительского правоотношения

Общие положения. Содержанием правоотношения принято считать права и обязанности его участников. Поэтому в данном параграфе речь пойдет о правах и обязанностях субъектов родительского правоотношения — родителей и детей. Семейный кодекс содержит ряд новелл, в первую очередь касающихся признания за ребенком специального статуса участника семейных отношений, наделенного особыми личными и имущественными правами. В данном вопросе СК, несомненно, воспринял многие положения принятой в 1989 г. Конвенции ООН о правах ребенка[315]. На первый взгляд, вызывает недоумение, что международный акт, направленный на защиту интересов наиболее уязвимой в силу своего возраста категории граждан — детей, принят столь недавно. Международное сообщество на протяжении десятилетий поднимало вопрос о необходимости подготовки подобной Конвенции. Существующая Декларация прав ребенка[316], провозглашенная резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН от 20 ноября 1959 г., не могла обеспечить должный уровень защиты несовершеннолетних в силу того, что декларация не является актом, общеобязательным для исполнения странами-участницами. Злоупотребления же правами детей во всем мире с годами приняли угрожающий характер.

Ратификация Конвенции налагает на страны-участницы обязательство соблюдать ее положения и представлять в соответствующее подразделение ООН периодические отчеты о выполнении принятых обязательств. В настоящее время Конвенция о правах ребенка является уникальным международным актом в том смысле, что ее ратифицировали почти все страны мира. Таким образом, произошло признание приоритета прав и интересов ребенка на самом высоком уровне — международном.

Безусловно, в нашей стране не стоит столь остро, как в некоторых других государствах, проблема защиты таких основных прав ребенка, как право на жизнь или на защиту от сексуальной и иных форм эксплуатации. Но, несмотря на это, права и интересы ребенка и у нас не соблюдаются в той мере, которая необходима для развития нормального, здорового в нравственном и физическом смысле индивида. К сожалению, многие обязательства, принятые нашим государством, остаются пока не осуществленными.

Права и обязанности участников родительского правоотношения получили в новом СК более развернутую регламентацию. Это явилось следствием не только учета международного опыта, но и обобщения отечественной судебной практики по определенным категориям дел. В частности, в новом СК более последовательно, нежели в КоБС РСФСР, решен вопрос об осуществлении родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребенка; впервые особое внимание уделено правам несовершеннолетних родителей и т. д.

Права и обязанности родителей. Регулированию прав и обязанностей родителей посвящена глава 12 СК. Права и обязанности обоих родителей, как и в прежнем законодательстве, признаются равными. Иными словами, ни мать, ни отец не обладают преимущественными правами в отношении своих детей, с одной стороны, равно как они оба не могут быть освобождены от несения своих родительских обязанностей — с другой.

Далее законодатель отмечает, что права и обязанности родителей носят срочный характер и прекращаются по достижении детьми восемнадцати лет (п. 2 ст. 61 СК)[317]. Исключением являются случаи приобретения детьми полной дееспособности до достижения совершеннолетия (при вступлении в брак или эмансипации).

Полную семейную дееспособность лицо приобретает с восемнадцати лет. Однако стать родителями могут и несовершеннолетние лица. В таком случае закон не лишает их права совместно проживать с ребенком и участвовать в его воспитании. Однако если отец и (или) мать ребенка не достигли еще шестнадцати лет и при этом не состоят в браке, ребенку может быть назначен опекун, вместе с которым юные родители и будут осуществлять воспитание малыша. Назначение опекуна, безусловно, преследует цель защиты интересов не только новорожденного, но и самого несовершеннолетнего родителя, который сам, по сути, является еще ребенком[318].

Права и обязанности родителей можно разделить на имущественные и неимущественные. В главе 12 СК речь идет о неимущественных, т. е. личных, правах и обязанностях родителей[319]. К личным правам родителей относятся:

— права по воспитанию и образованию ребенка;

— права по защите прав и интересов детей;

— право на защиту самих родительских прав.

Правомочия по воспитанию, образованию и защите прав и интересов детей предстают, с одной стороны, как родительские права, а с другой — эти же правомочия рассматриваются уже как обязанности родителей. Неисполнение этих обязанностей влечет применение санкций. Семейное право является, пожалуй, одной из немногих отраслей, где встречается столь необычная правовая конструкция, когда один и тот же правовой феномен выступает в одних случаях как субъективное гражданское право, а в других—как субъективная обязанность.

Еще одной особенностью родительских прав и обязанностей является то, что реализация их должна осуществляться исключительно с учетом интересов детей (выражаясь языком Конвенции о правах ребенка, «the best interests of the child»). Это принцип имеет отнюдь не декларативный характер. Дело в том, что предусмотреть все варианты осуществления родительских прав и обязанностей невозможно. В каждой семье существуют свои традиции воспитания, свои принципы распределения семейных обязанностей и т. д. Можно сказать, что в этом смысле семейно-правовые нормы не отличаются четкостью и определенностью. Но это не пробел в законодательстве, а позиция, предопределенная самим характером семейных отношений и их субъектным составом. Право решать, насколько учитываются интересы детей в каждом конкретном случае, предоставлено органам опеки и попечительства, а в самых серьезных случаях — суду. И в этой ситуации и органы опеки и попечительства, и суд должны руководствоваться принципом защиты интересов детей. Понятно, что возникающие проблемы решаются во многом на основании внутреннего убеждения судей и работников органов социальной защиты.

В соответствии со ст. 63 СК, отец и мать ребенка имеют право и обязаны воспитывать своих детей, заботиться об их здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии. Средства и методы воспитания родители выбирают сами, не забывая, однако, о главном: эти способы не должны наносить вред психическому и физическому здоровью ребенка, его нравственному развитию.

Родители имеют преимущественное перед всеми другими лицами право на воспитание своих детей. Данным положением необходимо руководствоваться в случаях, когда на осуществление такого права претендуют сразу несколько лиц, включая и родителей (это могут быть другие родственники, лица, на содержании которых ребенок находился какое-то время, опекуны и т. д.). В такой ситуации суд будет исходить из преимущественного права отца и матери. И только исключительные обстоятельства (привязанность ребенка к другим лицам, мнение ребенка старше десяти лет, не желающего жить с родителями, недостойное поведение родителей и т. д.) могут повлиять на решение суда передать ребенка отцу и (или) матери.

СК особо выделяет обязанность родителей обеспечить детям получение основного общего образования[320], ибо образование является тем фундаментом, без которого человеку трудно, а порой и невозможно найти свое место в жизни. Общее образование гарантирует условия дальнейшего обучения, расширяет возможности трудоустройства и, что не менее важно, прививает ребенку навыки взаимодействия в коллективе, т. е. формирует социальную личность. В случаях, когда по вине родителей ребенок забрасывает учебу, он часто попадает в среду таких же неблагополучных детей, как и он сам. При этом вся неизрасходованная энергия направляется в основном на антиобщественные цели. В конечном счете часто происходит деформация личности и общество получает неполноценного человека.

Поскольку несовершеннолетние дети в большинстве случаев не могут самостоятельно защищать свои права и интересы, обязанность по защите закон возлагает на их законных представителей—отца и мать. Родители представляют интересы своих детей во всех учреждениях без каких-либо особых полномочий. Для подтверждения своих прав им достаточно доказать, что они являются родителями несовершеннолетних.

Случается, что интересы законных представителей не совпадают с интересами детей, а порой требуется судебная защита и от злоупотреблений со стороны самих родителей. Если орган опеки и попечительства придет к такому выводу, то он обязан назначить представителя для защиты прав и интересов детей.

Но не только дети, а и сами родители порой нуждаются в защите. В соответствии со ст. 68 СК, родители вправе требовать возврата ребенка от любого лица, удерживающего его у себя не на основании закона или не на основании судебного решения. Это право тесно связано с правом родителей на преимущественное воспитание своих детей. В жизни случаются ситуации, когда ребенок на какое-то время в силу различных обстоятельств остается у посторонних лиц, которые о нем заботятся, содержат, воспитывают. Это могут быть родственники ребенка либо посторонние лица. Ребенок может попасть к ним как по воле родителей (в случаях, когда родители уезжают в длительную командировку, на заработки и т.д.), так и помимо их воли (в случаях, когда в силу стечения тяжелых обстоятельств родители не могут осуществлять надзор за ребенком и родственники или другие лица берут его на время к себе). В конце концов, ребенка могут похитить. В таких случаях родители вправе обратиться в суд с требованием о передаче ребенка от лиц, которые удерживают его без законного основания. Однако данное право родителей не является для суда решающим. За время нахождения у других лиц ребенок может привыкнуть к ним, к родителям же, напротив, полностью утратить привязанность. Судом будут учитываться прежде всего интересы ребенка, а также те обстоятельства, при которых связь родителей с ребенком была прервана. Возможно, родители отказались воспитывать ребенка, поскольку считали это обременительным, или иным образом проявили пренебрежение своими родительскими обязанностями, в то время как бабушка, дедушка, другие родственники и даже абсолютно посторонние для ребенка лица приняли самое активное участие в его судьбе.

Если родители требуют возврата ребенка от лиц, у которых он находится на законных основаниях (опекун, попечитель, приемные родители, детское воспитательное учреждение для детей, оставшихся без попечения родителей), то сначала родителям необходимо решить вопрос с органом опеки и попечительства о прекращении опеки (попечительства) над несовершеннолетним или о досрочном расторжении договора о передаче ребенка в приемную семью[321].

Во все времена одной из наиболее сложных категорий семейных дел в суде являлись вытекающие из раздельного проживания родителей споры об определении места жительства ребенка и связанные с этим споры о порядке осуществления родительских прав тем родителем, который вынужден проживать отдельно от ребенка. Сложность подобных споров обусловлена субъективным характером целого ряда моментов, которые суд должен принимать во внимание при решении вопроса о том, с кем будет проживать ребенок и каким образом будет участвовать в его воспитании тот из родителей, кто не является непосредственным воспитателем.

Место жительства ребенка (детей) при раздельном проживании родителей, по общему правилу, устанавливается соглашением между отцом и матерью. Однако на практике родители часто не могут прийти к соглашению и вынуждены обращаться за решением этого вопроса в суд. Закон называет целый ряд факторов, которые должны быть учтены при определении места жительства ребенка. В соответствии со ст. 65 СК, к обстоятельствам, заслуживающим внимания, относятся: привязанность ребенка к каждому из родителей, братьям и сестрам, возраст ребенка, нравственные и иные личные качества родителей, отношения, существующие между каждым родителем и ребенком, возможность создания ребенку условий для воспитания и развития (род деятельности, режим работы родителей, материальное и семейное положение родителей и т.д.).

Возраст ребенка является одним из главных факторов, ибо, к примеру, малолетние дети нуждаются прежде всего в материнском уходе, а по мере их взросления необходимость мужского и женского участия в воспитании ребенка выравнивается[322]. Никакого трафарета для решения подобных споров нет и не может быть. Каждая ситуация настолько индивидуальна, что при вынесении решения судье приходится быть не только правоведом, но и психологом.

Другим существенным фактором, способным оказать влияние на принятие решения, является привязанность детей к одному из родителей. Определить, к кому больше привязан ребенок, необходимо, чтобы минимизировать психологический стресс при расставании с родителем. Однако часто бывает чрезвычайно трудно выявить, кому из родителей ребенок отдает предпочтение. Обычно решению вопроса о месте проживания ребенка предшествует бракоразводный процесс или решение родителей проживать раздельно без расторжения брака. В любом случае атмосфера в семье не самая благоприятная, что не может не сказаться на психическом состоянии ребенка. В таких ситуациях он может быть напуган или находиться под влиянием одного из родителей или его родственников. Перед судьей стоит нелегкая задача разобраться, каково на самом деле желание ребенка[323].

Часто родители по тем или иным причинам «делят» детей. Скажем, мальчик-подросток остается с отцом, а малолетняя девочка — с матерью. И в таких ситуациях суд должен все взвесить. Если у родителей нет достаточно обоснованных аргументов в пользу такого решения, а дети друг к другу привязаны, разлучать их нельзя, ибо это нанесет им душевную травму.

Невозможно решить вопрос о месте проживания ребенка без достаточной уверенности в том, что у родителя, который собирается осуществлять функции непосредственного воспитателя, есть we условия для нормального развития ребенка. Поэтому подобные дела назначаются к разбирательству в судебном заседании только после получения от органов опеки и попечительства составленных и утвержденных в установленном порядке актов обследования условий жизни лиц, претендующих на воспитание ребенка[324].

Невозможно обойти вниманием давно обсуждаемый в литературе (как научной, так и публицистической) вопрос об ущемлении прав мужской части населения при решении вопроса о том, с кем будет проживать ребенок после развода. Сколь бы многочисленны ни были факторы, принимаемые во внимание судами, статистика свидетельствует, что в 90% случаев ребенок (дети) все же остаются с матерью. Если оставить в стороне ситуации, когда причиной развода послужило пьянство, употребление наркотиков и иное недостойное поведение одного из супругов (та же статистика свидетельствует, что чаще всего в этой роли выступает отец), для которого дети обычно являются лишь обузой и который не претендует на совместное с ними проживание (тогда вышеназванные 90% сократятся до 60%), интересно проанализировать, чем же руководствуются судьи в иных ситуациях, когда оба родителя характеризуются с положительной стороны. Во-первых, далеко не всегда отец настаивает на оставлении ребенка с ним. Причины бывают различны: мужчины, повинуясь сложившейся традиции оставления ребенка с матерью, просто могут не верить в то, что вопрос решится как-нибудь иначе; но зачастую они просто не хотят усложнять себе жизнь, потому что ребенок, особенно малолетний, требует достаточно большого внимания в отсутствие матери. У мужчин же в шкале жизненных ценностей на первом месте традиционно стоит карьера. Поэтому они считают, что ребенку лучше жить с матерью, а они, в свою очередь, будут делать все возможное, чтобы обеспечить его материально.

Если же возникает ситуация, когда оба родителя с одинаковой настойчивостью требуют оставитьим ребенка, суд будет исходить исключительно из интересов ребенка и учитывать прежде всего его привязанность к отцу или матери и возможность того или иного родителя создать для ребенка надлежащие условия для проживания и формирования полноценной личности.

Решающую роль играет профессия родителя: уходя в длительные плавания, работая машинистом, летчиком[325] или оперуполномоченным, отец вряд ли сможет создать ребенку нормальные условия для проживания. Так же и мать-стюардесса, проводница или часто гастролирующая балерина не сможет осуществлять должный контроль за ребенком. При этом суды должны учитывать наличие близких родственников (бабушек и дедушек, вышедших на пенсию), готовых помогать своим детям в воспитании внуков.

Часто на вынесении решения о том, с кем из родителей будет проживать ребенок, проблемы не заканчиваются. Тот из родителей, который будет проживать отдельно от ребенка, имеет право на общение с ним и на участие в его воспитании наравне с непосредственным воспитателем. Поэтому встает вопрос о порядке осуществления этого права. Бывает, что отец и мать к мирному соглашению прийти не могут. Зачастую ребенок становится орудием, которое родители используют для вымещения обиды, разжигания ненависти друг к другу, забывая, что тем самым наносится вред еще не сформировавшейся психике несовершеннолетнего. Орган опеки и попечительства в таком случае сам составляет проект соглашения о порядке участия отдельно проживающего родителя в воспитании ребенка и представляет этот проект на рассмотрение суда. В соглашении предусматривается место встреч родителя и ребенка (это может быть как место постоянного проживания ребенка или родителя, так и нейтральная территория); время встреч (выходные, праздники, каникулы); продолжительность общения и т. п.

Родитель, с которым проживает ребенок, не должен препятствовать общению ребенка с другим родителем, если такое общение не причиняет вред физическому и психическому здоровью ребенка, его нравственному развитию. К сожалению, такие препятствия чинятся достаточно часто. Если они являются неоправданными, к виновному родителю применяются штрафные санкции, предусмотренные гражданским процессуальным законодательством (ст. 406 ГПК РСФСР).

В случае изменения условий жизни любого из родителей, в том числе семейного, материального положения и других обстоятельств, а также в случае серьезного изменения взаимоотношений между родителями и ребенком может встать вопрос о передаче ребенка другому родителю или о внесении поправок в соглашение о порядке участия отдельно проживающего родителя в воспитании ребенка. Если родителям и на этот раз не удастся урегулировать спор мирным путем, они вправе предъявить повторный иск в суд для защиты как своих прав, так и прав несовершеннолетнего.

Исходя опять же из интересов несовершеннолетнего, закон закрепляет право на общение с ним и за близкими родственниками ребенка. Круг этих родственников определен достаточно широко с использованием формулировки «и других». Из этого можно сделать вывод, что степень родства значения не имеет, для защиты своего права истец должен лишь доказать, что он действительно является родственником ребенка. Родители (или родитель) обязаны не чинить препятствий в общении ребенка с его дедушками, бабушками, братьями, сестрами и другими родственниками.

Позиция законодателя сводится к закреплению права на общение с ребенком лишь за родственниками. Формально посторонние лица такого права не имеют. Однако в жизни возможны ситуации, когда именно чужой человек оказывается по тем или иным причинам особенно дорог ребенку. Это может быть бывший опекун (попечитель), воспитатель из детского дома и т. д.[326] Поэтому при вынесении решения суд должен исходить прежде всего из интересов несовершеннолетнего и удовлетворять требование о защите права на общение с ребенком, даже если речь идет не о родственниках.

Права и обязанности несовершеннолетних детей. Семейный кодекс содержит отдельную главу, посвященную правам несовершеннолетних. Более того, положения о правах детей предваряют положения о правах родителей. Это, несомненно, свидетельствует о новом подходе законодателя к такому субъекту права, как ребенок. Прежнее законодательство относилось к детям как к пассивным исполнителям воли родителей, а родители мыслились как единственные лица, которые знают интересы своего ребенка и потому могут и должны защищать их [327]. Однако в последние десятилетия в мире сформировалось иное видение роли ребенка в жизни общества. Появилась необходимость закрепить за детьми право на выражение собственного мнения при решении вопросов, затрагивающих интересы детей. Остро встала проблема защиты ребенка от любых проявлений насилия, в том числе и в семье. Это привело к созданию во многих странах института Детского Омбудсмена — уполномоченного по защите прав детей. В нашей стране эти функции возложены в первую очередь на органы опеки и попечительства. Однако полномочия Омбудсмена выходят далеко за рамки полномочий традиционных государственных органов.

В положениях СК о правах детей нашли свое отражение как новые принципы, закрепленные в Конвенции о правах ребенка, так и достаточно традиционные положения, которые были и в прежнем законодательстве. Статья 54 СК, к примеру, закрепляет право ребенка на всестороннее развитие и уважение его человеческого достоинства. Эта норма повторяет положения многих международных конвенций и деклараций, посвященных защите прав человека. Принцип уважения человеческого достоинства нашел отражение и в нескольких статьях Конституции РФ. Положения Конвенции и СК развиты в Законе РФ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации»[328].

Что касается обязанностей несовершеннолетних, то они носят, скорее, моральный характер (дети обязаны уважать родителей, выполнять их указания, если они не ущемляют права детей, и т. д.), ибо неисполнение этих обязанностей не влечет применение санкций. Однако это может вылиться в определенные меры педагогического воздействия (лишение карманных денег, запрет возвращаться домой позже определенного времени, отказ приобрести желаемую ребенком вещь и т. д.).

Среди прав несовершеннолетних детей можно выделить личные и имущественные. К личным правам СК относит право ребенка:

— жить и воспитываться: в семье;

— на общение с родителями и другими родственниками;

— на защиту;

— на выражение своего мнения;

— на имя, отчество и фамилию.

Один из фундаментальных принципов семейного права, закрепленный в ст. 1 СК,— принцип приоритета семейного воспитания. Специалисты в области психологии и педагогики уже давно пришли к выводу о преимуществах семейного воспитания детей. Какой бы ни была организация воспитания вне семьи, именно в семье человек формируется как полноценная личность. Поэтому в задачи государства входит создание максимальных возможностей для защиты права ребенка на семейное воспитание. Когда встает вопрос об устройстве ребенка в случае утратыим родительского попечения, в первую очередь необходимо рассмотреть все альтернативные варианты воспитания, близкого к семейному (опека, передача в приемную семью, усыновление). Прибегать к устройству ребенка в детское учреждение нужно в самую последнюю очередь.

Каждый ребенок имеет право знать своих родителей. Это новое положение в семейном законодательстве, явившееся результатом многолетних дискуссий не только в нашей стране, но и за рубежом. Дело в том, что естественное, на первый взгляд, право ребенка знать, от кого он происходит, не всегда возможно реализовать. Речь идет о случаях искусственного оплодотворения, когда отцом ребенка является донор; о случаях усыновления, когда ребенок не имеет сведений о своих настоящих родителях, и т. д. В таких ситуациях встает вопрос о необходимости соблюсти интересы донора, усыновителей и других лиц'. Разработчики Конвенции о правах ребенка сочли необходимым закрепить право ребенка на получение информации о своих родителях в международном акте. Однако положение это сформулировано не императивно, и тем самым открыт путь для возможных исключений. Ребенку предоставлено право знать своих родителей насколько это возможно. СК воспринял данное положение Конвенции в неизменном виде.

Необходимость закрепления права ребенка на общение с родителями и другими родственниками вызвана частыми нарушениями со стороны родителей, которые чинят препятствия в общении с ребенком отдельно проживающему родителю и другим родственникам. Этим самым нарушаются интересы несовершеннолетних, поскольку они нуждаются в постоянных контактах с близкими им людьми.

Особо законодатель выделяет право ребенка на общение с родителем, проживающим за границей. Все страны — участницы Конвенции о правах ребенка по-разному регулируют порядок въезда на территорию своей страны и выезда из нее. Однако ст. 10 Конвенции содержит требование о том, чтобы вопросы воссоединения семей решались всеми государствами позитивным, гуманным и оперативным образом.