Раздел 8. Правовая система общества

Глава 26. Современные правовые системы, семьи мира:
общее и особенное

1. Правовая система: понятие и элементы.

2. Классификация правовых систем: теоретическая и практическая значимость, проблемы выбора критериев.

3. Семья социалистического права.

4. Семья традиционного права.

5. Романо-германская правовая семья.

1. Правовая система: понятие и элементы

В рамках данной главы прежде всего следует рассмотреть определения и соотношение понятий «правовая система» и «правовая семья». Следует признать, что выбор того или иного подхода зависит от многих факторов, и в первую очередь – от разделяемых автором правовых ценностей. С позиций общей теории государства и права очевидно, что используемые в сравнительном правоведении понятия достаточно условны. Распространенные в компаративистике словосочетания «правовая семья», «семья систем права», «правовая система» – это условные названия для обозначения соответствующих групп правовых феноменов. Но суть здесь не в названиях, а в понятийно-правовом смысле и содержании сравниваемых, группируемых и исследуемых объектов – различных национальных систем действующего права. Однако изучать различные нормативно-регулятивные системы возможно лишь при условии, что изучаемые и сравниваемые объекты обладают понятийно-правовым единством.

Правовая система – это вся правовая действительность, все, что имеет юридическую окраску.

Правовая система – это совокупность взаимосвязанных, согласованных и взаимодействующих правовых средств, регулирующих общественные отношения, а также элементов, характеризующих уровень правового развития той или иной страны. Правовую систему можно определить как взятые в единстве основные правовые явления конкретной страны: 1) собственно право и выражающее его законодательство; 2) правовая идеология; 3) юридическая практика в ее широком смысле (правоотношения, учреждения, акты реализации и т. д.).

Эти структурные элементы правовой системы позволяют совместить нормативный (законодательный), идеологический (духовный) и «фактический» (конкретно-практический) аспекты правовой действительности в их главных, конститутивных (основополагающих) для данной правовой общности измерениях. Остальные правовые явления, каждое из которых, несомненно, в той или иной мере относится к характеристике правовой системы, конкретизируют и детализируют ее главные составляющие блоки, вносят в ту или иную трактовку правовой системы специфичность авторского подхода (5, 7, 11 и более элементов правовой системы).

Право и выражающее его законодательство являются главным, «цементирующим» элементом правовой системы. Без права нет правовой системы, ибо оно вызывает к жизни каждый из ее элементов. Право, выраженное в законодательстве, обретает свои четкие рамки и, в свою очередь, вызывает к жизни новые правовые явления – элементы правовой системы: правоотношения, юридическую практику, правовые институты и учреждения. Хорошо продуманное, эффективно действующее законодательство делает таковой и правовую систему в целом. Законодательство означает юридизацию общественных, в данном случае – правовых отношений.

Под правовой идеологией теория права понимает систематизированное научное выражение правовых взглядов, представлений, правовых требований определенных классов общества. Такое понимание соответствует философскому восприятию идеологии как системы общественных взглядов и идей, в которых осознается и оценивается отношение людей к действительности. Формирование правовой идеологии – это процесс осмысливания обществом множества правовых явлений, выработка научно-теоретического багажа на пути понимания правовой действительности. Правовая идеология является составной частью правосознания. Вторая часть этого явления – правовая психология.

В правовую идеологию входят явления духовного, мировоззренческого характера (юридическая наука, правовые понятия, правовые принципы, правовая культура, правовая политика и т. д.).

Юридическая практика – важный элемент правовой системы. Она связана с деятельностью и накопленным при этом опытом компетентных органов, должностных лиц и граждан по изданию и реализации юридических норм. Юридическая практика – это всегда определенный результат правотворческой или правоприменительной деятельности. Каков этот результат, такова и степень надежности и эффективности правовой системы. Правовая система создается для нормального человеческого общежития, и юридическая практика как завершающий ее элемент наглядно показывает, что представляют собой юридические нормы в реальности и как они применяются.

Юридическая практика, в свою очередь, влияет на другие элементы правовой системы. В соответствии с потребностями юридической практики корректируется законодательство, улучшается правоприменительная деятельность. В то же время не всякая юридическая практика и не все ее правоположения являются прогрессивными, правильными и используются для совершенствования законодательства.

Понятие «правовая система» имеет существенное значение для характеристики права той или иной страны. Оно включает в себя понятие «системы права» в первом блоке – «право или собственно законодательство», т. е. понятие «правовая система» значительно шире, чем понятие «система права». Обычно говорят о «национальной правовой системе», например, России, ФРГ, США и т. д. В мире около 200 государств, столько же существует и правовых систем.

В понятии «национальная правовая система» наряду с собственно правом важную роль могут играть либо судебная (юридическая) практика, либо правовая идеология.

В целом, завершая описание элементов правовой системы, следует подчеркнуть, что она не является застывшим, раз и навсегда сформировавшимся образованием, т. е. находится в постоянном развитии. Со временем может изменяться как перечень ее компонентов, так и наши представления о ней. Процесс интеграции стран в Европейский Союз поставил на повестку дня вопрос о сближении национальных законодательств, их общеевропейской унификации, выдвижении на первый план прецедентного права европейских судов.

Таким образом, следует отметить, что национальная правовая система – это реально существующая в конкретной стране правовая действительность, целостный комплекс правовых явлений, складывающийся в результате взаимосвязи и взаимодействия всех компонентов юридической надстройки.

Она включает в себя все без исключения правовые явления, институты и учреждения, в том числе правовые нормы, правовую культуру и идеологию, правосознание, правовые отношения, правовую практику.

Правовая семья – категория, которая служит для обозначения относительного единства правовых систем, имеющих сходные юридические признаки, и отражает те особенности данных систем, которые обусловлены сходством их конкретно-исторического развития.

При этом понятие «правовая система» может использоваться как в узком (национальная правовая система), так и в широком смысле. Понятие правовой системы в узком смысле приведено выше. В широком же смысле оно совпадает с понятием «правовая семья». В научной и учебной литературе для обозначения группы правовых систем используется как термин «правовая семья», так и термин «правовая система» (в широком смысле).

2. Классификация правовых систем: теоретическая
и практическая значимость, проблемы выбора критериев

Необходимость и важность классификации правовых систем вызываются рядом причин. Во-первых, сугубо гносеологическими причинами, так как глубокое и разностороннее познание правовой картины мира требует не только общего ее рассмотрения, но и изучения по отдельным частям, вбирающим в себя сходные правовые системы. Во-вторых, это обусловлено практическими целями – унификации действующего законодательства и совершенствования национальных правовых систем. Помимо этого, классификация правовых систем имеет важное значение и в других аспектах. Она позволяет на фоне всей совокупности правовых систем более глубоко и разносторонне исследовать отдельные правовые системы, выявить их достоинства и недостатки, выработать практические рекомендации по их частичному совершенствованию или полному реформированию; способствует своеобразному «обмену опытом» между различными правовыми системами в плане их наиболее оптимального построения и функционирования, создает условия для возможного заимствования наиболее эффективных средств регулирования общественных отношений.

Ключевым является вопрос о выборе критериев классификации национальных правовых систем. В поисках развернутой классификации юристы-компаративисты брали за основу самые разные факторы: этнические, расовые, географические, религиозные, особенности правовой техники и «стиль права». Современная зарубежная и российская компаративистика предлагает множество критериев и соответствующих им классификаций.

По мнению М. Н. Марченко, «для того чтобы критерии классификации правовых систем оказались состоятельными и в максимальной степени пригодными для выполнения соответствующих функций, они должны отвечать следующим требованиям: а) в основе своей иметь постоянные, фундаментальные, а не временные и случайные факторы; б) по возможности быть более определенными признаками-критериями; в) иметь устоявшийся объективный характер; г) если за основу классификации правовых систем берется не один, а несколько признаков-критериев, то один из них непременно должен быть основным, доминирующим; д) при исследовании общих черт правовых систем – критериев их классификации следует учитывать не только объективные, но и субъективные факторы, оказывающее прямое воздействие на процесс их формирования».

Поскольку как в отечественной, так и в зарубежной сравнительно-правовой литературе подобные требования не всегда берутся во внимание, общности мнений при определении конкретных видов критериев нет. Поэтому не существует и какой-либо одной универсальной классификации правовых систем. Впрочем, ее и не может быть, так как выделение любой правовой семьи имеет относительный характер. По мнению французского правоведа Р. Родьера, в юридической компаративистике «классификаций существует почти столько же, сколько и компаративистов».

Во второй половине XIX в., по примеру лингвистики, идея объединения правовых систем в определенные группы очень привлекала юристов. Если немецкие ученые производили объединение правовых систем в юридические семьи на основе расового и языкового признаков, то французские – отказывались выводить юридическое «родство» из этнического и считали, что в основе его лежат юридико-исторические факторы. В частности, Э. Глассон классифицировал правовые системы на основе исторического происхождения и делил их на три группы: 1) страны, в которых с наибольшей силой проявилось влияние римского права – Италия, Румыния, Португалия, Греция, Испания; 2) страны, где римское влияние невелико и право основано по преимуществу на обычаях и варварском праве – Англия, Скандинавские страны, Россия; 3) правовые системы, вобравшие в себя в равной мере черты римского и германского права – Франция, Германия, Швейцария. Несовершенство данной классификации проявляется хотя бы в том, что вторая группа определяется через отсутствие влияния римского права. Кроме того, в ней нет никакого внутреннего логического единства. Какая, например, связь существует между английским обычным правом и русским правом? По методу Э. Глассона в эту группу можно включить любые страны, в которых не прослеживается влияние римского права.

В начале XX в. А. Эсмен подразделял правовые системы, исходя из особенностей их исторического формирования, общей структуры и отличительных черт, на следующие группы: латинская (романская) группа правовых систем (французское, бельгийское, итальянское, испанское, португальское, румынское право и право латиноамериканских стран); германская группа правовых систем (германское право, право Скандинавских стран, австралийское, венгерское право); англосаксонская группа правовых систем (право Англии, США и англоязычных колоний); славянская группа правовых систем; мусульманская группа правовых систем. Римское и каноническое право, по мнению А. Эсмена, представляют собой две оригинальные системы. Классификация А. Эсмена имела как своих противников, так и сторонников. Некоторые правоведы (А. Армижон, В. Нольде, М. Вольф) считали ее искусственной, другие (К. Цвайгерт, Х. Кетц) – очень хорошей для своего времени.

Весьма удачной представляется классификация А. Леви-Ульмана, который критерием своей классификации выбрал роль различных видов источников права в каждой из выведенных им групп: правовой системы континентальных стран; англосаксонской правовой системы; права ислама, которое в отличие от двух первых правовых систем характеризуется неподвижностью и религиозным характером.

Швейцарский ученый Г. Созер-Холл в основу классификации правовых систем положил расовый признак, на основе которого различал индоевропейскую (индусскую, иранскую, кельтскую, греко-романскую, германскую, англосаксонскую, латышско-славянскую), семитскую и монгольскую правовые семьи, а также семью нецивилизованных народов. Совершенно очевидно, что такая классификация не может иметь научного значения.

Одну из самых значительных попыток создать общую картину правовых систем предпринял американский ученый Дж. Вигмор. Он свел все существовавшие и современные ему правовые системы к шестнадцати основным: египетская, месопотамская, иудейская, китайская, индусская, греческая, римская, японская, мусульманская, кельтская, славянская, германская, морская, церковная, романистская, англиканская. Несмотря на то, что работа Дж. Вигмора «Панорама правовых систем мира» содержит большой историко-правовой материал, при всей ее фундаментальности нет какой-либо четко обозначенной основы для классификации.

В юридической компаративистике второй половины XIX – конца XX в. сформировались два основных направления классификации правовых систем. Первое направление представлено в концепции правовых семей французского компаративиста Р. Давида, второе – в концепции «правового стиля» западногерманского юриста К. Цвайгерта.

Р. Давид выдвинул идею трихотомии – выделения трех правовых семей: романо-германской, англосаксонской и социалистической, к которым примыкает остальной юридический мир, объединенный в группу «религиозные и традиционные системы». В основе его классификации лежат: идеологические критерии (религия, философия, экономические и социальные структуры) и критерии юридической техники, причем оба критерия должны быть использованы в совокупности.

К классификации Р. Давида близка классификация К. Осакве, который выдвигает следующие критерии: 1) методологию права (структура права, источники права, юридический стиль, юридическая техника, система толкования норм права, система судебного мышления); 2) инфраструктуру права (система юридического образования и подготовки юристов, отношение к кодификации права, структура юридической профессии); 3) структуру процессуального права (гражданский процесс, уголовный процесс, административный процесс, арбитражный процесс, право доказательства); 4) правовую идеологию. На этом основании К. Осакве выделяет религиозные правовые системы и нерелигиозные правовые системы, к которым относит западное право (романо-германское, англо-американское общее, скандинавское), квазизападное право (социалистическое) и незападное право (юго-восточное азиатское и африканское обычное).

К. Цвайгерт выдвигает в качестве критерия классификации понятие «правовой стиль». «Стиль права» как критерий для классификации правовых систем складывается, по его мнению, из пяти факторов: 1) происхождение и эволюция правовой системы; 2) своеобразие юридического мышления; 3) специфические правовые институты; 4) природа источников права и способы их толкования; 5) идеологические факторы. На этой основе К. Цвайгерт различал восемь правовых кругов: романский, германский, скандинавский, англо-американский, социалистический, дальневосточный, право ислама, индусское право. Однако эта классификация неоригинальна и основывается на классификации, выдвинутой в 1950 г. П. Армижоном, Б. Нольде, М. Вольфом.

Из отечественных компаративистов XX–XXI вв. хотелось бы выделить А. Х. Саидова и М. Н. Марченко. В частности, А. Х. Саидов проводит классификацию правовых систем в зависимости от исторического генезиса, системы источников права и структуры правовой системы. Он выделяет романо-германскую правовую семью, скандинавскую, латиноамериканскую, японское право, социалистическую правовую семью, англо-американскую, мусульманское право, индусское право, обычное право Африки и дальневосточное право. Марченко М. Н., так же, как и Р. Давид выделяет романо-германскую правовую семью, англосаксонскую правовую семью, правовые системы социалистических и постсоциалистических стран и религиозные правовые системы. При этом он уделяет внимание постсоциалистическому праву (выводит само это понятие), а также более детально исследует иудейское право, незаслуженно игнорируемое Р. Давидом. В то же время он не уделяет должного внимания индусскому праву и семье традиционного права.

На сегодняшний день наиболее популярной и востребованной наукой является классификация Р. Давида, которая включает следующие правовые семьи: 1) романо-германскую (семья континентального права); 2) англосаксонскую (семья общего права); 3) семью социалистического права; 4) семью религиозно-традиционного права (философско-религиозная правовая семья).

В рамках этой главы остановимся на семьях социалистического, религиозно-традиционного, романо-германского права, которые в современном мире представлены сравнительно небольшим количеством государств.