Свадебная одежда

XT старожилов в старину обычным правом tY было установлено не спрашивать моло­дых об их согласии вступить в брак, почему поч­ти каждый второй брак совершался "убегом". При таких обстоятельствах было принято про­сить затем прощение у родителей невесты, ко­торое молодые в большинстве случаев и полу­чали. В случае, если брак заключался по согла­сию родителей, на первое знакомство невеста

никак особо не одевалась, и даже на сватовство могла появиться в одной рубахе - становине. Это было неслучайно, так как у кержаков невест сва­тали "с лавки" - вносили новый сарафан и, дер­жа подолом вверх, сваты говорили девушке:

"Скачи в сарафан" (вариант - в юбку, хомут). Девушка же в это время, нередко с завязанны­ми глазами, бегала по лавке и приговаривала:

"Хочу скачу, хочу нет". Прыгнет в сарафан, зна­чит можно о свадьбе договариваться. В селах, где совместно проживали православные и старооб­рядцы девушку другой веры последние из них брали в жены только после того, как "перекрес­тят", для чего нареченную в полночь в обнажен­ном виде кунали три раза в прорубь. При сва­товстве оговаривались приданое и подарки, ко­торые невеста должна была готовить жениху, будущим свекрам и другой родне. Подготовкой начинали заниматься с 14 - 15-ти лет, а иногда и раньше. В семьях побогаче "накладывали ящи­ки". Информаторы нередко нам рассказывали:

"Шла взамуж, вынесла 20 парочек - два ящика". Самые богатые имели до 30 - 40 сарафанов, две-три шубы, 15-20 шалей. Даже бедные пересе­ленки стремились заработать к свадьбе отрез ситца или сатина. В приданое, помимо прочего, входило значительное количество предметов женского рукоделия: до 10 - 15 скатертей, 20 и более полотенец.

Когда все было оговорено, невеста дарила жениху опояску и надевала на шею один или несколько подшалков (шалей), пристегивая кон­цы на груди булавками. Подобный обычай, из­вестный и у русских Поволжья, Г. С. Маслова рассматривает как пережиток традиций надева­ния плащевидной одежды [З]. Другими подар­ками, которые непременно должна была приго­товить невеста, являлись рубаха или набор ру­бах (например, две сатиновые, две холщовые, а одна, кашемировая, на свадьбу), опояски и до трех самотканных штанов. Кое-где дарили под­девки (с. Тогул). Традиционным подарком невес­там были шали, что можно рассматривать как пережиток древнеславянского обычая "покры­тия", описанного Казвини, который со временем превратился в своеобразный ритуал подарков со стороны жениха. Состоятельный жених мог

Рис. 148. Дружка и жених с невестой, д. Быково Верх-Бухтарминской волости, январь 1914 г. Фото А.А. Белослюдова. АГМЭ 5572-39.

подарить и полный, вместе с обувью, свадебный костюм, а если свадьба была зимой, то и шубу (у бухтарминских старообрядцев). В старину же, как вспоминают старожилы, одним из первых подарков, которые дарил невесте жених после сговора, был красный товар, так как просватан­ная девушка должна была носить рукава крас­ного цвета. Возможно, это было связано с общим обычаем выглядеть девушке всегда нарядной, а, может быть, имело и апотропеическое значение, так как красный цвет, по древним поверьям, мог уберечь от сглаза [4].

Перед баней девушки-подружки расплетали невесте косу, после чего вымытые волосы так и оставались распущенными до самого свадебно­го пира. До венца их постоянно чесали, причи­тывая при этом.

В конце XIX в. на невесту к венцу накидыва­ли белое (села Шипицыно, Кытманово и дру­гие), красное (села Сенное, Малоубинка) и даже черное (села Баштала, Усть-Кокса) покрывало, а в начале XX в. чаще использовали реписовые, кашемировые шали с кистями. Как уже описы­валось, шаль накидывали, сложив с угла на угол (Северный Алтай), либо, распуская, надвигали спереди на самые брови (Южный, Юго-Восточ-ный Алтай). В бухтарминских селах еще в нача­

ле XIX в. сохранялся интересный обычай, при котором поверх покрывала невеста надевала "мужскую шляпу" [5]. Убор невесты в этом слу­чае походил на известные по изображениям XI в. головные уборы древнерусских женщин с убру­сами и надетыми сверху, по типу мужских, шап­ками [б]. Г. С. Маслова и другие исследователи видят в распространенном у крестьян Европей­ской России обычае покрывание невесты шап­кой жениха символику супружеского единства [7]. Этот же "закрепляющий" смысл мог вкла­дываться и в описанную традицию бухтар-минцев.

По мнению Е.Г. Кагарова и ряда других ис­следователей, свадебное покрывало имело в кос­тюме невесты апотропейное значение, это был "универсальный прием защиты от сглаза и злых духов" [8]. Именно о такой функции покрывала свидетельствует, на наш взгляд, "поляцкий" красный платок из коллекции А.Е. Новоселова, по четырем углам которого имеются по три ажур­ных поднизи из разноцветного бисера с коло­кольчиками. Кроме этого, по сторонам платок также украшен бисерными низками, которые за­канчиваются небольшими кисточками (ОГО-ИЛМ 3841). По этнографическим данным, такие платки с пришивными колокольчиками бытова-

Рис. 149. Укладка свадебного сарафана вокруг пояса "куколками", с. Топольное Ануйской волости.

ли в XIX - начале XX вв. у народов Поволжья [9]. Вместе с тем, археологические материалы позволяют утверждать, что подобные традиции имели место и у восточных славян: "повязки" с нашитыми на них колокольчиками обнаружены в вятических погребениях XI - XIII вв. [10]. Звон металла, как и красный цвет, издавна считались "побеждающими всякую вражескую силу", пред­охраняющими невесту от "дурного глаза". С на­мерением уберечь от сглаза жениха и невесту им часто прямо на тело повязывали посконные по­яса, а также надевали на шею мешочки с чет­верговой солью, хлебом и угольком. Повсемест­но было распространено втыкать в подол срафа-на или юбки иголки "на живульку" (жениху в ворот рубахи) (с. Ногино). Рассказы о том, как в старину "портили" молодых живы в памяти ста­рожилов и сейчас.

Весь свадебный обряд сопровождался пере-одеваниями, для чего, помимо венчального платья, готовили и "переменные" парочки. Как правило, надевали те же виды одежды, что и всегда, но сшитые из хороших материалов. У чалдонов, а также у российских "венчальное" состояло: у женихов - из шелковой или, кто по­беднее, сатиновой рубахи и плисовых шаровар, поддевки, а у невесты - из атласных, кашеми­

ровых или бумажных кофт с юбками преиму­щественно розового, голубого и других светлых тонов. В Центральном, Южном и Юго-Восточ-ном Алтае старожилы, особенно старообрядцы, еще и в начале XX в. нередко ходили не толь­ко свататься, но и венчаться в белых холще-вых с вышивкой рубахах и, по выражению рос­сийских, "подштаниках"- штаны из пестряди общерусского покроя. Крестьянки этих районов в рассматриваемое время изготавливали сва­дебные сарафаны и рубахи обычно из тканей красного цвета или цветастых, нарядных (рис. 148). Могли надевать еще и холщевые вы­шитые рубахи.

По приезду от венца и после благословления родителей невеста наряжалась в "еще лучшую парочку": если к венцу ездили в ситцевом наря­де, то по возвращению переодевались в шелко­вые. В некоторых селах молодая переодевалась в "лучшее" после того, как отвели блины и на­чинались, собственно гулянка и танцы (с. Перу-ново). Православные же, наоборот, после венца переодевались в одежду похуже той, в которой венчались. Это было вызвано тем, что венчаль­ную одежду они берегли к смерти и никогда боль­ше не надевали.

"Полячки" Ануйской волости, наряду с пере­одеванием, после венца проделывали интерес­ную операцию с сарафаном: его подбирали и под­тыкали вдоль пояса уже упоминавшимися нами куколками (рис. 149). Если учесть, что нам встре­тились свадебные сарафаны, в которых полотна с лямками соединялись также посредством ку­колок, то логично будет предположить особое значение этого элемента в костюмах невест. Сра­зу же от венца совершали и окручение, после которого невеста уже считалась "молодухой". В зависимости от бытовавших традиций окручи­вали сашмурой, цапцом или кичкой и т.д., над­евали нарядный кокошник. В более позднее вре­мя, когда стали окручивать наколком, на второй день свадьбы все равно надевали традиционную сашмуру и платок по-бабьи, а к "блинам" еще и набрасывали поверх шаль. Несмотря на то, что окрученная молодая и ходила на свадьбе с плат­ком, повязанным по-бабьи, потом все равно весь год, до рождения детей, она носила платок по-девцчьи. Традиция надевания невестами пере­дников с открытыми спинками (обычной одеж­ды беременных женщин), возможно, наряду с головными уборами, также символизировала переход от девушке к женщине.

Судя по имеющимся в нашем распоряжении материалам, одежда невесты и жениха, как и некоторых родственников, на второй день свадь­бы была в значительной степени символичной. Так, если невеста оказывалась "честной", то ей надевали на голову красный платок, а жениху

Рис. 151. Праздничные костюмы старообрядцев конца XIX - начала XX вв. Фото А.М. Фаддеева.

повязывали на руку красную ленту. Красные платки могли повязывать крестной невесты и во­обще всей ее родне. В случае же "нечестности" невесты родне с ее стороны повязывали на голо­вы белые платки, а также обливали водой и ма­зали сажей, простоквашей и т.д.