About myself 7 страница. Личность, имущество и интересы проверяемого и разрабатываемого выступают в качестве объекта оперативного риска особенно часто

Личность, имущество и интересы проверяемого и разрабатываемого выступают в качестве объекта оперативного риска особенно часто. Это обусловлено тем, что любые ОРМ в отношении проверяемого в какой-то мере ущемляют его права и охраняемые законом интересы.

При принятии решения на осуществление ОРМ в подобных случаях необходимо рассчитать его таким образом, чтобы не ущемить интересов проверяемого и разрабатываемого, непосредственно не связанных с его противоправными действиями. Здесь оперативник также стоит перед альтернативой: либо не проводить таких действий, и тогда имеется опасность, что стоящая задача не будет решена — преступник останется неразоблаченным, либо принять такие меры, но нарушить определенные интересы проверяемого.

Своеобразной формой оперативного риска является решение о проведении ОРМ по документированию действий разрабатываемых, связанных с проникновением негласного сотрудника в служебное или жилое помещение, временным изъятием предметов и документов, их пере-прятыванием с целью сохранения до момента реализации оперативно-розыскных данных* возбуждения уголовного дела и проведения необходимых следственных действий.

Определенный риск имеется и в тех случаях, когда в период реализации оперативно-розыскных данных проводятся ОРМ, направленные на то, чтобы ввести разрабатываемых в заблуждение и убедить их, что об их преступных действиях стало известно от одного из их сообщников (склоненного к явке с повинной или задержанного вначале за другое преступление, к которому остальные непричастны).

Иногда стоит вопрос об интересах проверяемого как объекта оперативного риска при проведении ОРМ, направленных на разобщение преступной группы путем компрометации одного или нескольких ее участников, искусственного вызова внутреннего конфликта (по поводу дележа похищенного, подозрения в предательстве и т.п.). Поэтому, принимая решение в подобной ситуации, оперативник обязан подумать о снижении степени риска.

В ходе проведения оперативной комбинации, направленной на побуждение разрабатываемого к активным действиям, которыми он способствует своему разоблачению, при недостаточной продуманности этих ОРМ есть опасность побудить его к противоправным действиям, облегчить совершение преступления, укрепить уверенность в благоприятном его исходе.

Наиболее же остро встает вопрос о личности проверяемого как объекта оперативного риска при его задержании и особенно при задержании вооруженного преступника. В исключительных случаях (когда исчерпаны все возможности по задержанию) может быть проведена операция на уничтожение преступника, подавление его сопротивления огнем. Однако такое решение может быть принято лишь после взвешивания всех аргументов «за» и «против» и после того, как исчерпаны все другие возможности. Личность, имущество и интересы лиц, не являющихся проверяемыми или разрабатываемыми, также иногда могут быть объектом оперативного риска. Это случается при негласном получении от них сведений и последующем их использовании для принятия к виновным мер, предусмотренных законом, при их опросе в процессе разработки как| будущих свидетелей, а также задержании преступников в жилых или' служебных помещениях данных лиц.

Личность и интересы негласных сотрудников подвергаются риску, по существу, на всем протяжении их сотрудничества с оперативниками.

Постоянно существующая опасность расшифровки указанных лиц как негласных сотрудников проистекает от неквалифицированного или небрежного их поведения, чрезмерной настороженности проверяемых, нарушения правил конспирации оперативным работником, непродуманного использования полученной от них информации при проведении гласных ОРМ, особенно связанного с принятием на основе данной информации к виновным мер, предусмотренных законом. Это, в свою очередь, грозит моральным осуждением действий негласного сотрудника со стороны отдельных граждан, а со стороны проверяемых и разрабатываемых — оговором либо расправой. При формулировании задания негласному сотруднику на завоевание доверия проверяемых имеется опасность толкнуть негласного сотрудника на участие в их преступной деятельности и тем самым поставить его под угрозу привлечения к уголовной ответственности. Поэтому каждое принимаемое решение и его реализация должны осуществляться с учетом всех указанных негативных обстоятельств.

Личность и интересы оперативника как объекты оперативного риска также выступают на протяжении всего периода проведения ОРМ. Оперативник постоянно стоит перед дилеммой: либо принять решение на проведение ОРМ в острой ситуации при существующей опасности и нарушить указанные интересы перечисленных выше субъектов, либо принять решение не проводить таких ОРМ и тем самым поставить себя перед опасностью не выполнить возложенных на него обязанностей со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Оперативник рискует, привлекая к конфиденциальному сотрудничеству лицо, от которого можно ожидать двурушничества или совершения преступления. Риск сопровождает его и при оперативной разработке (при заведении дела оперативного учета, планировании, документировании действий разрабатываемых, применении оперативной комбинации, при реализации материалов дел оперативного учета и т д). Даже не рискуя интересами указанных выше субъектов, оперативник, осуществляющий ОРМ, постоянно сталкивается с риском их провала, неудачного исхода, нарушения законности со всеми вытекающими отсюда выводами как для него лично, так и для дела борьбы с преступностью. Нередко оперативник рискует своей жизнью и здоровьем при задержании вооруженного преступника, встрече с негласным сотрудником из числа участников ОПТ. Таким образом, В.Т. Самойлов делает вывод, что сама ОРД сопряжена с постоянным риском. Необходимость осуществления ОРМ ставит оперативника в условия постоянного профессионального риска.

Неудачи, провалы оперативника, случаи нарушения им законности, прав и интересов указанных выше субъектов, а также его бездеятельность, непринятие мер для борьбы с преступностью отражаются на престиже ОРО.

Принятие оперативно-тактического решения в условиях риска, по мнению В.Г. Самойлова, обусловлено следующими обстоятельствами: недостаточностью информации о намерениях и преступных действиях проверяемых; непредсказуемостью их действий в той или иной ситуации; ограниченностью сил и средств, необходимых для решения стоящей задачи; недостаточной подготовленностью сил, участвующих в осуществлении ОРМ; наличием иных неблагоприятных обстоятельств, в которых приходится принимать и осуществлять оперативно-тактическое решение.

Риск должен быть оправдан с точки зрения права, морали и логики. В.Г. Самойлов разработал правила, которыми должен руководствоваться оперативник, принимая решение на проведение ОРМ в условиях риска:

эти мероприятия должны быть общественно необходимыми, направленными на защиту прав и законных интересов общества, государства и отдельных граждан;

осуществляемые действия должны быть правомерными и соответствовать требованиям законов и нормативных актов, регламентирующих ОРД;

риск целесообразен лишь в том случае, когда без него нельзя выполнить стоящую задачу;

риск оправдан, когда положительные результаты многократно превышают по значению возможные вредные последствия;

необходимо наметить несколько вариантов решения стоящей задачи в условиях оперативного риска и по возможности заранее «проиграть» их;

необходимо подобрать и использовать такое количество сил и средств, которое достаточно для решения стоящей задачи.

Главным условием осуществления ОРМ, связанных с оперативным риском, является его соответствие нормам уголовного законодательства об оправданном риске. Основным условием правомерности риска является его обоснованность, хотя главная цель риска — раздвинуть рамки непознанного. В литературе нет единого обоснования этого понятия. Но можно сформулировать ряд общих положений обоснованности риска. При обоснованном риске вред причиняется в результате действий лица, которые направлены на достижение общественно полезной цели Содержание такой цели состоит в том, что рискующий стремится к успеху, польза от которого будет для многих людей, для общества и государства, хотя рискующий сознает, что процесс эксперимента может привести и к отрицательному результату.

Риск обоснован, если оперативная цель не может быть достигнута иными средствами, не связанными с риском: При существовании малейшей возможности достичь результата без совершения рискованных действий лицо обязано использовать такую возможность. Рискованные действия не должны нарушать прямых предписаний закона или нормативных актов, регламентирующих ОРД и содержащих правила проведения соответствующих ОРМ. Действия должны быть основаны на объективных знаниях теории ОРД и других правовых дисциплин, положительном опыте осуществления ОРМ в различных условиях.

Риск обоснован, если лицо предприняло все достаточные меры для предотвращения вреда охраняемым законом интересам. Содержание этого понятия в законе не уточняется, поэтому мы имеем оценочное понятие. Речь идет об объективном и субъективном критерии достаточности: лицо обеспечило все меры безопасности рискованных действий; лицо сознает вероятную возможность и размер вредных последствий, но принимает все необходимые меры к тому, чтобы вред не наступил или, по крайней мере, был минимальным.

Институт общей и частной превенции объединяет группу норм уголовного права, раскрывающих превентивное значение уголовного закона и правоприменительной деятельности.

Цели предупреждения преступности нельзя рассматривать как сопутствующие разоблачению преступников. Само издание уголовного закона имеет общепревентивное значение, и данный фактор становится решающим в ОРД. В ней сплошь и рядом моделируется ситуация нарушения уголовных законов, что становится важнейшим сдерживающим регулятором индивидуального и группового поведения. Во многих случаях только с помощью оперативно-розыскных средств и методов удается устанавливать тщательно продуманную систему обмана государства, разбираться в умышленно запутанном планировании поставок оборудования, выделения фондируемых материальных ценностей, в нарушениях технологических процессов производства и причинах проникновения преступников в банковскую систему и т.д. Институт уголовной ответственности, включающий правовое понятие преступления и положения об основаниях уголовной ответственности, также предопределяет содержание ОРД. Уголовной ответственности подлежит только лицо, виновное в совершении преступления, поэтому в зависимости от обнаружения признаков преступления или признаков, свидетельствующих только о возможности его совершения, меняется направление и содержание ОРД: в первом случае она направлена на изобличение виновных, и ее содержанием является получение информации для доказывания их вины; во втором — она направлена на предупреждение преступлений и имеет оперативно-профилактическое содержание.

Все, что связано с институтом квалификации преступлений, в ОРД трансформируется в обнаружение признаков и характера преступной деятельности. В правоприменительной деятельности (не в ОРД) квалификация представляет собой логический процесс установления соответствия (тождества) конкретно рассматриваемого случая признакам состава преступления, указанного в норме Особенной части УК. В то же время это и определенная правовая оценка общественно опасного деяния. Квалификация преступления осуществляется на всех стадиях уголовного процесса, но ее значение не равнозначно. Например, при возбуждении уголовного дела она носит лишь предварительный характер, а на стадии постановления приговора она должна быть максимально точной. Оперативник, сталкиваясь с противоправными действиями конкретных лиц (получая о них информацию), также обращается к квалификации. Характер легальной квалификация приобретает только при условии, если она закрепляется в официальных уголовно-процессуальных документах и порождает правовые последствия: служит основанием для возбуждения уголовного дела и производства предварительного расследования, предъявления обвинения, предания суду, вынесения обвинительного приговора.

Помимо легальной в теории уголовного права имеется понятие доктринальной квалификации (неофициальной). Это оценка преступных деяний, даваемая в научных работах, иных публикациях и выступлениях. Но под эти случаи не подпадают действия оперативников. Даваемая ими квалификация имеет служебное назначение и тактические последствия, поскольку в зависимости от характера преступления избираются тактика оперативного поиска, приемы задержания преступников, а также тактика оперативной разработки; моделируются необходимые доказательства при сборе информации и документировании.

Поэтому, не будучи легальной, квалификация преступлений при осуществлении ОРД является оперативно-тактической, имеющей конкретные последствия для содержания этой деятельности. Как и легальная, оперативно-тактическая квалификация базируется на главном принципе уголовной ответственности: эта ответственность может наступить только при установлении всех признаков состава преступления того или иного вида. Имеется и еще один аспект квалификации преступлений в ОРД -прогностический (использование при оценке различных видов отклоняющегося, «допреступного» поведения). Прогностическая модель позволяет оперативнику «увидеть», в какое преступление может перерасти аморальное, подстрекательское поведение в сочетании с вредным влиянием ближайшего окружения.

Такое прогностическое видение обусловлено тем, что нормы уголовного закона отражают реальную объективную действительность, в них обобщены жизненные факты, они содержат необходимые признаки всех элементов состава преступления. Именно эти признаки помогают оперативнику предвидеть, в какое преступное деяние может перерасти поведение криминально активных лиц и групп.

Используется в ОРД и легальная квалификация при выборе объектов оперативно-розыскной профилактики, их классификации и определении комплекса профилактических мер, которые могут быть эффективны с учетом преступного опыта профилактируемых. Одно дело, работа с рецидивистами, неоднократно судимыми за квалифицированные кражи, разбои, бандитизм, другое - с судимыми за малозначительные преступления. На основе легальной квалификации систематизируются оперативно-розыскные учеты по «окраске» преступной деятельности. Легальная квалификация часто сама по себе предопределяет необходимость постановки на оперативный учет определенных категорий ранее судимых.

Институт стадий совершения преступления определяет характер реагирования на преступное поведение, которое развивается тайно и обнаруживается с помощью средств и методов ОРД. В уголовном праве предусмотрено три стадии, через которые проходит в своем развитии умышленное преступление: приготовление к преступлению, покушение на преступление и оконченное преступление. Вне правового регулирования существует и еще одна стадия — обнаружение (формирование) умысла. Для ОРД существенны все четыре стадии, поскольку от того, на какой из них наступает оперативно-розыскное вмешательство, зависит направленность и содержание ОРМ и избираемой тактики. Три стадии, которые определены в законе (приготовление, покушение, оконченное преступление), в практической деятельности моделируют, т.е. очерчивают, пределы сбора информации и ориентируют на выбор момента задержания подозреваемых. Вместе с тем этот правовой институт имеет важное значение в решении задачи не допустить завершенности преступления и, следовательно, ущерба определенным группам общественных отношений. Зная, например, три признака покушения (непосредственная направленность действий на совершение преступления; незавершенность преступления, что выражается в отсутствии результата, который является обязательным признаком данного состава преступления; незавершенность преступления по причинам, не зависящим от воли виновного), оперативники стремятся реализовать оперативную информацию именно при покушении, если оно не грозит жизни, здоровью граждан, уничтожением имущества. Особенно такая тактика характерна при задержании соучастников взяточничества, карманных воров, мошенников. Применение этого института уголовного права ориентирует на ведение комбинационной ОРД для создания всех возможных препятствий на пути к достижению преступниками конечных целей преступлений.

Имеет значение для ОРД и стадия обнаружения умысла, который представляет собой выражение преступного намерения совершить преступление.

Обнаружение умысла, когда нет данных об уже совершенных преступлениях, требует оперативно-профилактического вмешательства. Оперативников должны всегда настораживать как тщательное обдумывание деталей замышляемого преступления, так и возможность возникновения преступного умысла в любой благоприятной для этого ситуации. И то, и другое — свидетельство формирования и развития общественной опасности личности.

Плодотворно исследовали эту проблему Б.Т. Морохин (1957 г.) и 77.Ф. Тришанин (1967 г.). Но наиболее полно и всесторонне раскрыл организацию и тактику ОРМ по предотвращению преступлений на базе теории уголовного права А.Т. Лекарь (1967 г.). Его идея активно использовать положения о стадиях совершения преступления в предупредительной деятельности ОРО получила широкое отражение в современной науке уголовного права, в теории и практике ОРД.

Разделяя доминирующую в уголовном праве точку зрения о невозможности относить обнаружение умысла к стадиям совершения преступления, нельзя согласиться с теми, кто отрицает общественную опасность лиц, обнаруживших свой умысел. Позиция таких авторов умаляет самостоятельное значение формирования и обнаружения умысла как явлений, реально предшествующих преступной деятельности. Если преступный умысел не реализуется, то вовсе не исключено, что в случае реализации именно он формировал бы субъективную сторону преступления. Следовательно, между умыслом и реализацией существует определенная связь, выражающаяся в том, что умысел, а не что-либо иное, служит основой соответствующих действий. Разрушить эту связь — задача оперативника. На основе анализа материалов практики и с позиций науки уголовного права можно заключить, что из-за специфики отдельных видов преступлений нередко задокументировать приготовительные действия не только трудно, но подчас невозможно. Представляется, что в таких случаях наиболее целесообразной является поимка преступников с поличным на стадии покушения.

Тесно примыкает к изложенному еще недостаточно изученный прием так называемого «отклонения» действий преступника, попавшего в поле зрения оперативника. Состоит он в том, что в результате оперативной комбинации преступник покушается на преступление, используя негодные орудия и средства, либо его усилия направлены на отсутствующий или малоценный объект. В специальной литературе указывается на возможность и целесообразность употребления такого сложного и требующего высокого оперативно-розыскного искусства тактического приема.

Особое значение для борьбы с организованной преступностью имеет институт соучастия в преступлении, который практически определяет правовые рамки организованной преступности и создает для оперативников варианты ее моделей.

Степень участия в преступлении, которая зависит от «вклада» виновного в совместно совершаемое преступление, во многом определяется характером соучастия. Как известно, в уголовном праве выделены четыре его вида: организатор, исполнитель, подстрекатель, пособник (ст. 33 УК).

Наибольшую общественную опасность представляют организаторы. Поэтому они всегда становятся главными объектами оперативной проверки ОПФ. Они организуют совершение преступлений, руководят его участниками, устанавливают в ОПФ нормы отношений и поведения, внутригрупповую дисциплину. Организатор воздействует на сознание неустойчивых лиц, направляет их на совершение преступлений, вносит в преступные действия других участников определенную систему, налаживает между ними конспиративные связи, требует тщательной маскировки и принимает контрагентурные меры.

Среди исполнителей, как правило, существует распределение ролей: одни выполняют более, другие — менее общественно опасные функции. Многое в этом распределении зависит от их преступного опыта, моральных, волевых и физических данных. Такая неравномерность в степени общественной опасности исполнителей имеет существенное значение. Она помогает оперативникам находить в ОПФ «слабые звенья» на всех стадиях оперативной проверки и разработки. Это либо малоискушенный соучастник, либо опытный преступник, но с ослабленной нервной системой, переживший на себе неотвратимость наказания и воочию убежденный в силе доказательств. Пособники представляют особый оперативный интерес. Содействуя совершению преступлений, они оказываются хранителями орудий преступлений, предметов, добытых в результате их совершения, бывают хорошо осведомлены о деталях преступлений. Значительный интерес для ОРД представляет фигура подстрекателя, особенно в борьбе с организованными формами преступной деятельности несовершеннолетних. Все виды соучастия, в том числе и прикосновенность к преступлению, обычно моделируются уже при выявлении и тем более в ходе оперативной разработки ОПФ. И это важное тактическое обстоятельство помогает в рамках негласной работы получать достаточно четкое представление о структуре ОПФ, распределении в них ролей, общественной опасности их участников, о тех «прикосновенных» лицах, через которых можно получить информацию об организаторах, исполнителях, подстрекателях и пособниках. Фактически именно уголовно-правовой институт соучастия определяет достигаемые во всех формах ОРД цели выявления всех преступных связей ОПФ. Институт освобождения от уголовной ответственности и наказания содержит ряд правовых положений, которые особенно активно должны использоваться в ОРД по борьбе преступностью.

Уголовный закон предполагает ряд существенных отличий между указанными понятиями:

1) освобождение от уголовной ответственности в основном связано с совершением преступлений небольшой тяжести; освобождение от наказания этим признаком жестко не связано;

2) от уголовной ответственности может быть освобождено лицо на любой стадии судопроизводства (обвиняемый, подсудимый, осужденный); от наказания — только лицо, в отношении которого состоялся обвинительный приговор;

3) в соответствии с УПК от уголовной ответственности может быть освобождено лицо не только судом, но и прокурором, следователем, дознавателем с согласия прокурора (ст. 26), от наказания лицо освобождается только по решению суда.

Последнее обстоятельство особенно значимо для ОРД: на основании норм уголовного законодательства оперативники могут в значительной степени влиять на принятие решения об освобождении от уголовной ответственности лиц, оказывающих содействие ОРО.

С этой точки зрения для целей ОРД значительные возможности предоставляет институт добровольного отказа от преступления, т.е. прекращение лицом приготовления к преступлению либо прекращение действий (бездействия), непосредственно направленных на совершение преступления, если лицо осознавало возможность доведения преступления до конца (ст. 31 УК).

УК подробно определяет правовую природу добровольного отказа от преступления. Главное правовое последствие добровольного отказа — исключение уголовной ответственности. В соответствии с ч. 2 ст. 31 УК лицо не подлежит уголовной ответственности за преступление, если оно добровольно и окончательно отказалось от доведения этого преступления до конца.

Для тактики ОРД, особенно в борьбе с организованной преступностью, чрезвычайно важно положение ч. 4 ст. 31 УК, согласно которой не подлежат уголовной ответственности даже организатор преступления и подстрекатель к преступлению, если эти лица своевременным сообщением органам власти или иными предпринятыми мерами предотвратили доведение преступления исполнителем до конца. Более того, в соответствии с ч. 5 ст. 31 УК, если действия организатора или подстрекателя по предотвращению преступления не привели к положительному результату, то предпринятые ими меры могут быть признаны судом смягчающими обстоятельствами при назначении наказания. Не подлежит уголовной ответственности и пособник преступления, если он предпринял все зависящие от него меры, чтобы предотвратить совершение преступления.

Таким образом, диапазон правовых оснований для действий оперативников и негласных сотрудников по склонению организаторов, подстрекателей, исполнителей и пособников преступления к добровольному отказу от преступления довольно широк. Теория ОРД всегда основывалась на активной тактике ОРО в отношении лиц, замышляющих и подготавливающих преступления. Такая точка зрения была принята и поддержана не только специалистами в области теории ОРД, но и уголовного права (См.: Зелинский А.Ф. Добровольный отказ от преступления // Советская юстиция, 1968, №8.-С. 8-10.). Суть вопроса в том, что если некритично, не проявляя оперативной гибкости, следовать выработанным в науке уголовного права положениям ряда ученых, то предупредительная деятельность ОРО должна была бы превратиться в пассивное выжидание проявления «доброй воли» со стороны субъектов, замышляющих, подготавливающих или покушающихся на преступление. По-видимому, такая позиция была бы социально неоправданной, не соответствовала бы уголовной политике, а также принципу наступательности в ОРД. Как отмечает Э.Ф. Побегайло, основное назначение добровольного отказа — предупреждать и пресекать преступления. Закрепленная законодателем возможность избежать привлечения к уголовной ответственности, отступив от начатой криминальной деятельности, стимулирует лицо к отказу завершить преступный замысел. Эта возможность образно именуется в специальной литературе «золотым мостом для отступления» (См.: Комментарии к Уголовному кодексу Российской Федерации. - М.: ИНФРА-М - НОРМА, 1996. - С. 57.) По сравнению с пресечением преступлений, т.е. открытым вмешательством оперативников в ход событий, использование в ОРД института добровольного отказа имеет ряд преимуществ. Как известно, открытое вмешательство (пресечение) не всегда дает положительные результаты, поскольку для субъекта создаются условия, не дающие ему возможности довести начатое преступление до конца. Однако это не исключает повторного посягательства с его стороны при более благоприятной ситуации. Добровольный же - чаще всего окончательный — отказ от совершения посягательства на объект, естественно, более надежно гарантирует безопасность правоохраняемого объекта. ОРО, первоочередная задача которых — предотвращение преступлений, не могут выжидать, пока готовящее преступление лицо само откажется от своего замысла и приготовительных действий. Они обязаны активно и целеустремленно использовать имеющиеся силы и средства, чтобы упредить его действия.

Существенное значение для ОРД имеет отграничение добровольного отказа от такого уголовно-правового института, как деятельное раскаяние. Во-первых, данный институт относится к обстоятельствам, смягчающим наказание (п. «и» ст. 61 УК), а во-вторых, является основанием для освобождения от уголовной ответственности (ст. 75 УК). Для тактики ОРД последнее является наиболее значимым фактором, особенно при проведении ОРМ для привлечения граждан к конфиденциальному сотрудничеству. Так, в соответствии с ч. 1 ст. 75 УК «лицо, впервые совершившее преступление небольшой тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если после совершения преступления добровольно явилось с повинной, способствовало раскрытию преступления, возместило причиненный ущерб или иным образом загладило вред, причиненный в результате преступления».

Следует согласиться с А.В. Савкиным, который отмечает, что по своей социально-психологической природе деятельное раскаяние означает признание лицом факта совершенного им преступления, сожаление о случившемся, выдачу себя правоохранительным органам и содействие в расследовании содеянного, в совершении других позитивных действий (См.: Савкин А.В. Деятельное раскаяние в преступлении: правовые и криминалистические проблемы: Автореферат дисс. на соискание уч. степени д-ра юрид. наук. - М.: ВНИИ МВД России, 2002.).

Эта норма уголовного законодательства корреспондируется со ст. 18 ФЗ об ОРД («Социальная и правовая защита граждан, содействующих органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность»), в соответствии с положением которой «лицо из числа членов преступной группы, совершившее противоправное деяние, не повлекшее тяжких последствий, и привлеченное к сотрудничеству с органом, осуществляющим ОРД, активно способствовавшее раскрытию преступлений, возместившее нанесенный ущерб или иным образом загладившее причиненный вред, освобождается от уголовной ответственности в соответствии с законодательством Российской Федерации». Кроме того, в соответствии с ч. 2 ст. 75 УК «лицо, совершившее преступление иной категории, при наличии условий, предусмотренных частью первой настоящей статьи, может быть освобождено от уголовной ответственности только в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса». К таким особым случаям относятся нормы, относящиеся к двенадцати статьям УК, среди которых имеются предписания об освобождении от уголовной ответственности лиц, совершивших не только преступления средней тяжести, но также тяжкие и даже особо тяжкие. В частности, в связи с деятельным раскаянием освобождаются от уголовной ответственности следующие лица: