Рациональность философии

Становление философии из мифологии позволяет определить ее как первую рациональную отрасль в истории духовной культуры. В буквальном переводе с латинского «рацио» означает «разум». Но эти два слова не тождественны. Все люди относятся к виду Homo sapiens и в этом смысле все разумны. Но не каждого можно назвать рационально мыслящим человеком. По степени рациональности люди делятся так же, как по расовым, национальным, половым и возрастным признакам.

Что включает в себя рациональность? Ее можно выразить формулой Р = П + Л + Д, где Р — рациональность, П — понятий-ность, Л — логичность, Д — дискурсивность. Определим составные части рациональности. Понятийность означает умение мыслить с помощью понятий, т.е. слов и терминов, определенных по соответствующим правилам. Эти правила таковы: 1) существенность определения, т.е. представимость в нем наиболее важных обобщенных свойств предметов; 2) всеобщность определения, т. е. принадлежность описанных в нем признаков любому конкретному объекту, принадлежащему к определяемому классу; 3) однозначность определения, т.е. признание его правильным всеми людьми; 4) положительность определения, т.е. включение в определение имеющихся, а не отсутствующих свойств.

Что собой представляет все это на практике, можно проверить с помощью любого понятия, например понятия стола. Определение стола как вида мебели неудачно, так как к мебели относятся не только столы (здесь не выполняется свойство однозначности). Определение стола как предмета на четырех ножках также неудачно, так как существуют столы, не имеющие четырех ножек, да и ножек вообще (здесь не выполняется свойство всеобщности). Определение стола как предмета, за которым можно есть, гладить и т.п., неудачно по причине несоответствия требованию существен-

Цит. по: Платон. Апология Сократа. — 23, в. Нерсесянц B.C. Сократ. — М., 1977, с. 31.

ности определения (по этой причине неудачны определения, состоящие из перечисления). Определение стола как не стула не отвечает принципу положительности определения. Из этого простого примера видно, что определение понятий далеко не тривиальная задача, необходимость которой была вполне осознана на заре философии Сократом. «Хорошо определить понятие, — писал С.Н. Поварнин, — дело обычно трудное, иногда же, особенно в споре, очень трудное, требующее больших знаний, навыка, труда, затраты времени»¹.

Значение понятий в философии столь велико, что Гегель определил философию как «познание посредством понятий»². Понятие, по Гегелю, обладает свойством саморазвития, и именно с саморазвития понятий начинается философия.

Второй составной частью рациональности является логичность, т.е. мышление в соответствии с законами формальной логики, возникшей, кстати сказать, в недрах философии и являвшейся на протяжении двух с половиной тысячелетий истории философии одним из важнейших ее разделов. Отметим, что речь идет о формальной логике, а не о какой-то другой. Требование логичности можно проиллюстрировать на таком примере. Рассмотрим умозаключение, состоящее из двух исходных утверждений — посылок и одного вывода. 1. Все люди должны отвечать за свои поступки. 2. Годовалый ребенок — человек. 3. Годовалый ребенок должен отвечать за свои поступки. Ложный вывод из двух верных посылок следует из-за логической ошибки, а именно потому, что понятие «человек» используется в разных значениях: в первом случае под человеком понимается сознательное правовое существо, а во втором — представитель вида Homo sapiens. Такое использование понятий в разных значениях противоречит первому закону логики — закону тождества, о котором речь пойдет ниже.

Третья составная часть рациональности — дискурсивность. Слово «дискурсия» не надо путать со словом «дискуссия», означающим «обсуждение чего-либо». Дискурсия характеризует способность обосновывать выдвигаемые суждения. Предположим, вы говорите, что вам нравится какой-то человек. Если вы можете объяснить, за что именно он вам нравится (умный, добрый, веселый и т.д.), вы мыслите дискурсивно, и чем более обоснованным окажется ваше суждение, тем выше дискурсивность.

Одна из важных задач рационализации — прояснение мыслей. По этому поводу Поварнин справедливо пишет: «Иллюзия ясности мысли — самая большая опасность для человеческого ума. Типичные примеры ее находим в беседах Сократа, насколько они

¹ Хрестоматия по философии / Сост. П. В. Алексеев, А.В. Панин. — М., 1997, с. 378.

² Гегель Г. Энциклопедия философских наук: В 3 т. — М., 1975. — Т. 1, с. 341.

переданы в диалогах Ксенофонта и Платона. Подходит к нему какой-нибудь юноша или муж, которому «все ясно» в той или иной мысли. Сократ начинает ставить вопросы. В конце концов оказывается, что у собеседника иллюзия ясности мысли прикрывает тьму и непроходимые туманы, в которых гнездятся и кроются самые грубые ошибки»¹.

Три составные части рациональности развиты в каждом человеке неодинаково, но все они необходимы для философствования, и их наличие определяет рациональность философии как отрасли культуры. Имея в виду общую тенденцию рационализации, проявляющуюся в эволюции природы (включая сюда и возникновение человека как разумного существа), мышления и общества, можно сказать, что становление философии как рациональной отрасли культуры является закономерным результатом эволюции, подтверждающим наличие этой тенденции.

В философии имеет место и иррационализм, но он возможен именно на фоне общей рациональной основы философии. Разницу между рациональным и иррациональным хорошо выражает сравнение между геометрической теоремой и сном. В доказательстве теоремы каждое последующее положение вытекает из предыдущего, и в результате получаем цепочку логичных ходов мысли. Совсем не то сон, где каждый образ бывает порой нагромождением вещей, никогда не могущих оказаться вместе в реальности, и потом вдруг сменяется совершенно другим, никак не следующим из предыдущего. Сон и теорема — две крайности по отношению к рациональности, которые располагаются на разных полюсах сознания.

Рациональность — основное свойство философии. Но имеют значение и те, на основе которых возникла философия как отрасль культуры. Это интуиция, пришедшая из мистики; стиль изложения, чувство и воображение — главные для искусства; синтез и смысл — присущие мифологии. У разных философов эти составные части философствования развиты в большей или меньшей степени. А вот что для философа не столь важно — это присущие позже возникшим отраслям культуры религиозная вера, научная проверка и идеологический интерес.

О процессе изучения философии А. Бергсон пишет: «На первых порах философская система встает перед нами как законченное здание, с очень искусной архитектурой, и устроенное так, чтобы в нем удобно могли разместиться все проблемы. Созерцая ее в таком виде, мы испытываем эстетическое удовольствие, усиливаемое профессиональным удовлетворением... и под конец начинаем ясно различать в системе то, что мы в ней искали: более или менее оригинальный синтез тех идей, в обстановке которых

Хрестоматия по философии / Сост. П.В. Алексеев, А.В. Панин, с. 381.

жил философ»¹. Но потом мы понимаем, продолжает Бергсон, что в основе сложной философской системы лежит простота изначальной интуиции автора. Понятие интуиции как важного элемента философского познания Бергсон обосновал в работе «Философская интуиция». Он говорил о двух способах познания, но затем русский философ Н.О. Лосский объединил их, утверждая, что в основе рационального познания лежит познание интуитивное. «В философии следует отмечать ядро ее, философскую интуицию, питающуюся у источника нашего интимного Я, и ее оболочку, философскую надстройку познавательного типа, призванную выявить и оправдать эту интуицию»². Рационализация интуиции — вещь не тривиальная, и недаром Н.А. Бердяев пишет даже так: «Убийственным для мистического опыта... оказывается понятие»³. Философия идет от интуиции, которые подтверждаются рациональностью разума.