Принц Линдворм и трансформация демонического через жертву и выбор

В этой сказке, как и в сказке о Птице Фица, изображена кошмарная дьявольская форма Самости, воплощающая роль архетипической защиты или системы самосохранения. Здесь показано, что защиты могут быть (1) пережиты и (2) трансформированы с помощью женского начала —в этом случае опять женское выступает в качестве "третьего". Фон Франц говорила об этой сказке, что она изображает одержимость Самостью: "Именно к таким, пограничным в психическом отношении, личностям относятся слова Юнга, что комплекс эго и архетип Самости у них наложились друг на друга, контаминировались, так что в результате оба приобрели уродливый, размытый характер... так что не произошло необходимой поляризации в психике"(von Franz, 1980b: 79,83*). Все верно, однако фон Франц в своем анализе не упоминает об архетипических защитах и не предлагает концепции развития, которая описала бы, каким образом происходит эта "контаминация" с темной стороной Самости и как это можно использовать в клинической практике. Мы надеемся, что нам удастся осветить эти вопросы на последующих страницах.

* М.-Л. фон Франц. Психология сказки. СПб.: БСК, 1998, с. 302, 306. В цитируемых лекциях Мария-Луиза фон Франц использует несколько иную версию сказки "Принц Линдворм". Она приводит этимологию имени героя: Линдворм [в русском издании — Линдорм] — "кельтско-германское слово, означающее "змей" или "дракон"; им называют также течение реки, имеющее змееобразную форму (...) Оно может означать также большого червя или ящерицу — летучего дракона, королевского дракона, напоминающего своим видом змею" (с. 298).