М. В. Добужинскому

5 февраля 1910

Дорогой и многоуважаемый Мстислав Валерианович!

Судите, как я занят,-- жена только вчера рассказала мне подробно о своей поездке в Петербург и о разговоре с Вами.

Нет, мы Вас не забыли, напротив, вспоминаем часто и это время навещали и любовались Вами на выставке¹.

Без Вас не было и не будет никаких перемен в постановке ², в противном случае мы не имели бы права называть наш театр художественным. Идет речь об изменении с Вашей санкции некоторых платьев Книппер и о рубашке для Беляева (2-й акт). Про платья будет Вам писать Книппер, а о рубашке Беляева -- черкните словечко мне.

В день 25-го спектакля мы ужинали, и второй тост был за Вас. Просили послать телеграмму -- предложение принято единогласно, но административная сторона ужина оказалась ниже критики. Все понадеялись друг на друга, и потому Вы заподозрили нас в непостоянстве.

Виной всему плохая администрация ужина, а не наша неизменная к Вам любовь.

Надо приехать в Москву. Ваша комната одинока, уныла и ждет своего господина ³.

Перед Петербургом придется просмотреть декорации и подумать о том, как заменить люк (2-й акт), которого не будет в Петербурге.

Прошу передать низкие поклоны Вашей уважаемой супруге, Александру Николаевичу⁴ (ждем от него радостных известий) и всем петербургским друзьям.

Сердечно преданный и уважающий Вас

К. Алексеев

Жена мне вторит, дети -- также.

5 -- 2 -- 910. Москва

Бедный, бедный Сергей Сергеевич...⁵