Глава третья. Пока козetta и Тусен спят

Жан Вальжан вернулся к себе с письмом Мариуса. Довольный темнотой, как сова, которая несет в гнездо добычу, он ощупьюподнялся по лестнице, тихонько отворил и закрыл дверь своей комнаты,прислушался, нет ли какого-нибудь шума, и установил, что, по всей видимости,Козетта и Тусен спят. Ему пришлось обмакнуть в пузырек со смесью Фюмаданесколько спичек, прежде чем он зажег одну, - так сильно дрожала его рука;то, что он сейчас делал, было похоже на воровство. Наконец свеча былазажжена, он облокотился на стол, развернул записку и стал читать. Когда человек глубоко взволнован, он не читает, а, можно сказать,набрасывается на бумагу, сжимает ее, словно жертву, мнет ее, вонзает в неекогти ненависти или ликования; он перебегает к концу, перескакивает кначалу. Внимание его лихорадочно возбуждено; оно схватывает в общих чертах,приблизительно, лишь самое существенное; оно останавливается на чем-нибудьодном, все остальное исчезает. В записке Мариуса Жан Вальжан увидел лишьследующие слова: "...Я умираю. Когда ты будешь читать эти строки, моя душа будет ужеподле тебя..." Глядя на эти две строчки, он ощутил чудовищную радость; была минута,когда стремительная смена чувств словно раздавила его, и он смотрел назаписку Мариуса с изумлением пьяного; ему представилось великолепноезрелище - смерть ненавистного существа. В душе он испустил дикий вопль восторга. Итак, все кончилось. Развязканаступила скорей, чем он смел надеяться. Существо, ставшее на его пути,исчезнет. Мариус уходит из жизни сам, без принуждения, по доброй воле. Безего, Жана Вальжана, участия, без какой бы то ни было вины с его стороны,"этот человек" скоро умрет. А может быть, уже умер. Тут, в лихорадочномсвоем возбуждении, он стал прикидывать в уме. Нет. Он еще не умер. Письмобыло, по-видимому, послано с расчетом на то, чтобы Козетта прочла его завтраутром; после двух залпов, раздавшихся между одиннадцатью часами и полуночью,ничего не произошло; баррикаду по-настоящему атакуют только на рассвете, новсе равно, с той минуты, как "этот человек" вовлечен в восстание, можносчитать его погибшим - он между зубчатых колес. Жан Вальжан почувствовал,что пришло его освобождение. Итак, он опять будет вдвоем с Козеттой. Конецсоперничеству, будущее открывалось перед ним вновь. Для этого надо лишьспрятать в карман записку. Козетта никогда не узнает, что случилось с "этимчеловеком". "Остается только не препятствовать тому, чему сужденосовершиться, - думал он. - Этот человек не может спастись. Если он еще неумер, то, несомненно, умрет. Какое счастье!" Сказав себе это, он помрачнел. Затем спустился вниз и разбудил привратника. Приблизительно час спустя Жан Вальжан вышел из дома, с оружием, вполной форме национального гвардейца. Привратник без труда раздобыл для негоу соседей недостающие части снаряжения. У него было заряженное ружье исумка, полная патронов. Он направился в сторону Центрального рынка.