Дыши пока, дыши, дрянь, недолго осталось

Часа в три ночи он бесшумно прошёл в её комнату (старая дура никогда не закрывалась, чтобы в любой момент появиться в коридоре), взял с кресла маленькую плоскую подушечку и...

Вовремя он тогда вспомнил, что старуха всегда солила свои супы-макароны чужой солью: " Нина...Тоня...Валя, я соли у тебя возьму, забыла прихватить, не хочется за такой малостью по коридору бегать... ", и вообще старая общественница славилась своей охочестью до соседских конфеток-карамелек и чужого сахара... Не было! пачки с солью на столе среди кастрюлек-сковородок...солонки и сахарницы тоже не было!.. так-так-так... на стуле справа от двери стояла небольшая потёртая сумочка...нашёл кошелёк, такой же старый-потёртый...два рубля и мелочь, не то!.. слева от двери в стену были вбиты огромные гвозди для верхней одежды...он проверил все карманы в двух старых пальто и прощупал подкладку костюма...дырки-нитки!.. Где ещё? Комод! Онбыстро, но тихо-аккуратно поискал денежную заначку в трёх ящиках комода: тряпьё! трусы-панталоны!.. нет, не здесь... Перевернул глиняный кувшин с подоконника на ладонь...пустой!..присел на колени и похлопал под креслом, приподняв его от себя на две ножки...пыль одна!.. Он снова подошёл к кровати, залез руками под одеяло и спокойно обыскал халат на теле старухи...ничего нет, кроме большого носового платка в правом кармане, ничего!..провёл рукой под подушкой...гладко-прохладно, и только... Он лёг на пол и заглянул под кровать...ближе к стене посередине койки на железных кольцах под матрасом лежал небольшой свёрток!! Как я сразу-то не догадался?! Приподнял матрас со старухой...взял завёрнутые в тряпку деньги...уложил тело, как было до...поправил одеяло и медленно развернул...кусок подола от платья... последний раз я видел старую каргу в этом застиранном белёсом платье лет пять назад...так, пятнадцать по двадцать пять...триста семьдесят пять...шесть сотенных...так, девятьсот семьдесят пять рублей...да, жаль, не дотянула до тысячи, скряга дохлая!.. 1

...через месяц отец умер, и его отпустили на похороны.

Когда он приехал, соседи сразу же поделились с ним новостями: радостной (как и когда умерла ненавистная всем старуха-общественница) и страшной (как _____________________________________________________________________________________________________________

1 -...пятнадцать по двадцать пять...триста семьдесят пять...шесть сотенных... –

Здесь речь идёт о советских бумажных деньгах до реформы 1961 года: купюры по 100 рублей выпустили в обращение с 1919 года, а купюры по 25 рублей были выпущены в 1948 году.

кто-то из бичей изнасиловал и зверски убил молодую беременную женщину)...

Не прошло и трёх месяцев, а ему снова пришлось приехать в посёлок, теперь на похороны матери...

...всего в километре от Чёрной речки тянется вдоль глубокого оврага местное кладбище. Сколько он себя помнит, в этот овраг сваливают и поселковый мусор, и отбросы с птицефабрики, и отходы с мясокомбината. Так получилось, что на том краю кладбища, что у оврага, вырыли могилу для сапожника-пьяницы. Рядом с ним в соседней могиле, ещё ближе к огромной свалке-вонючке лежала теперь и алкоголичка-приёмщица стеклотары...

Что ж, уродам-родителям здесь самое место! Наконец-то я дождался исполнения своего желания...

В этот раз на поминках его познакомили с новыми соседями, а старые соседи, как выпили по второму стакану, заговорили об особенностях переезда новеньких в комнату старухи-общественности. Выпивая и закусывая, соседи кривились, вспоминая, что узнали о смерти старухи по запаху разложения, просочившемуся в коридор...

Мужики и бабы пили, жрали и ржали, откровенно издеваясь над косоглазой Катькой, которая тогда зашла в комнату старухи первой и сначала заорала, как резанная, а после ещё и в обморок грохнулась:

- Дурно ей стало, видите ли.

- Чувствительной оказалась не в меру!

- Кто бы мог подумать! Запах, видите ли, её не устроил!..

- И Косая окосела!

Дружный и громкий хохот был наградой юмористу.

Катька надулась-набычилась, резко встала из-за стола (табурет с грохотом на пол упал), громко послала всех подальше и вышла из кухни, протопала по коридору и хлопнула дверью на улицу. Следом за ней и другие бабы, одна за другой потянулись на улицу ...курить, конечно, пока мужьям и сожителям не до них... Только соседка новая за столом среди мужиков сидеть осталась. А мужики, не замечая, что бабы ушли, продолжали вспоминать, философствуя:

-...хотя, конечно, вонь была ещё та! А чем ещё эта старуха могла отличиться после смерти? Да, что при жизни ходила-воняла, что после смерти лежала-воняла... что-что, а вредности-мерзости, мягко говоря, куча в ней была большая... Да, огромная была куча! Даже после смерти нашла возможность им всем жизнь попортить... Ты это о чём? А ты вспомни, как нам всем жилось-то? Ааа, ты о вони! Да уж, вони много было, что и говорить... Дачё говорить, если мы тогда коридор дней пять проветривали? Дааа, двери на улицу днём и ночью нараспашку...

Он не позволил себе раздражаться, хотя все эти подробности ему были ни к чему.

Ну, надо же, никому из них ни тогда, ни сейчас не пришли в голову вопросы о старухиных рублях... Да и что с них взять-то? Пьющие все... дураки... мыши серые...

И кто знает, как долго вот так бы мужчины жрали-рассуждали, не будь жена нового соседа беременной. Слушала она, как вспоминают соседи бывшую хозяйку её комнаты, слушала; смотрела она, как мужики самогонку Катьки-косой под эти воспоминания пьют-рыгают да пальцами грязными-волосатыми в свои щербатые-гнилые рты капусту мочёную забрасывают, смотрела; и вдруг, замычав, прижала рот обеими руками. Враз замолчавшие мужики увидели, как, сдерживая рвоту, женщина неуклюже вставала из-за стола и, всхлипывая, бежала к туалету, переваливаясь с боку на бок. Надо же, и этой дурно стало!.. Новый сосед наконец-то сумел выбраться из-за стола и, пошатываясь, пошёл за женой... До кухни доносились кашляющие звуки, стоны и жалостливые охи-вздохи накурившихся баб, вернувшихся в барак. Потом было слышно, как новенькой помогают дойти до комнаты. Ну и конечно, Нинка-свинарка подсуетилась, как же без неё? она же – самая добрая вбежала на кухню, первый попавшийся под руку пустой стакан со стола схватила, сполоснула его и налив воды до краёв, понесла к беременной в комнату... Курятник... Переглядываясь между собой, притихшие мужики ждали, когда же вся эта возня закончится. Некоторые неопределённо хмыкали, другие шушукались:

-...мою тоже на всё выворачивало... и мою...

Наконец-то бабы вернулись, но без нового соседа:

-...остался в комнате при жене... ну, это – правильно: раз плохо ей так, кто, если не муж, рядом должен быть...

...и снова расселились за длинным столом, составленным из трёх кухонных столиков. Он, наливая по стаканам мутную крепь, как бы невзначай спросил о расследовании убийства:

-...ну, той, беременной...

Тут же все забыли о вонючей старухе, и, перебивая друг друга, стали ему рассказывать, как легавые нашли бича-убийцу и как его арестовывали. Услышал он и про скорый суд, и что убийцу ждёт расстрел...

-...да уж наверняка шлёпнули...

…что та бабка, чью внучку он так изуродовал-убил, умерла от удара крови в голову…

-... и нсультом называется... Инс у льтом, а не и нсультом. Самая умная, да? Да ладно вам, какая разница? И дня после внучки не прожила бабка......а муж ейный... Ты про вдовца? Ну да, про него, так вот, он их правильно похоронил. Дааа, всё правильно сделал, хоть и бывший детдомовец. А поминки были, как свадьба. Да-да, все могли прийти помянуть-выпить... Ой, бабоньки, мне его тааак жалко было, он ведь весь чёрный от горя был... Дааа... Снова в город уехал. Ага, а бичей-то всех разогнали.

А вот эти подробности ему были очень нужны-важны!

-...дааа... Сарайки заброшенные по всему посёлку снесли... Где ломали, а где и сжигали, ничего, кроме пепла, не осталось... Да ты и так досками весь дровяник забил! Да я о других думаю. Дааа... Ну, помянем твоих, что ли?..

Всё! Теперь следить за мной некому! А как мне дальше жить-охотиться, я уже знаю точно...

После армии он сразу поступил в физкультурный техникум, и вот уже через два года он не просто студент, проходящий практику в школах, а учитель, решающий и точно знающий, кто чего стоит. А кто уже на сегодня не имеет право на жизнь, он тоже знает. Сомова. С мая у него моментально першит в горле от жажды, стоит ему только вспомнить эту гулёну. Сомова! Посмела прогулять два урока физкультуры в школе Кирпичного посёлка, где он проходил практику. Справку не принесла. Он сделал ей замечание, а она ему нахамила! Сказала, что готовилась к танцевальному конкурсу. Да ладно бы, только это и сказала! Так нет же! Эта дрянь с гадкой улыбочкой добавила, что считает занятия танцами важнее уроков физкультуры!

Шалава! Видел он её танцы! Шваль! Задницей вертеть да обжиматься с пацанами ей нравиться... Дыши пока, дыши, дрянь...

Не зря он по всему посёлку заставлял учеников бегать за ним... вдоль и поперёк... он там теперь, как дома... два воскресенья подряд следил-видел, как мышка-Наташка бегала поздно вечером в парк.

Ясно, что и где у неё чешется! Все они – курвы рваные и шлюхи! Только прикидываются порядочными, а как мать за дверь, так сразу на гулянку! Да и мать тоже дура слепая, коль не видит, кого вырастила! Да сама такая же, коль дочь её гуляет-шляется по ночам! Ну, ладно, подыши пока, дрянь, недолго тебе осталось! Сегодня воскресенье! Сегодня одной мышкой станет меньше! Сегодня он утолит жажду...