Племенной союз

Итак, как мы видели, вступив в обетованную землю, израильтяне некоторое время жили там бок о бок с другими народами. Повеление изгнать прочих обитателей (Втор. 7:2) первоначально исполнялось лишь отчасти, и эта оплошность расценивается в би- блейском повествовании как недостаток веры и послушания (Суд. 2:2—3). Заняв дале- ко не всю обетованную землю, израильтяне были оттеснены в холмистую местность, простиравшуюся с севера на юг и представлявшую собой «хребет» этой земли (см.: Суд. 1:34). Более плодородные долины, особенно прибрежная полоса, удерживались

ханаанскими народами, среди которых наиболее известны филистимляне, жившие на юго–западе. Стычки Самсона с филистимлянами происходили на территории, кото- рая лежит между долиной и этой холмистой местностью («Эстаол», или низкие хол- мы). В рассказах о Самсоне (Суд. 13–16) точно обрисовано положение израильских племен в этот период.

Государственное устройство Израиля этого периода описывают теперь как

«племенной союз», что указывает на довольно свободное объединение более или ме- нее независимых групп (см. карту на с. 314). Израиль еще не был централизованным государством, каким он станет при Давиде и особенно при Соломоне. Наиболее точ- ное изображение истинного характера этого союза в то время можно найти в Суд. 5, в так называемой «Песни Деворы», прославляющей победу Израиля над войском царя Асора, возглавляемого Сисарой. В песни перечисляется ряд племен, которым при- шлось объединиться против этого царя. Вместе с тем здесь осуждаются те, кто не при- нял участия в сражении (Суд. 5:17; заметьте, что некоторые географические названия упоминаются здесь наряду с названиями племен). То, о чем говорится в песни, а именно, что племена, обычно разобщенные, должны объединяться в минуту угрозы их общим интересам, — всего лишь благое пожелание. Судьи фактически были

«освободителями»; таковы и точное значение этого древнееврейского слова, и смысл этих преданий.

Как долго сохранялось такое положение, зависит от даты исхода, т. е. либо чуть больше четырехсот лет (считая от середины пятнадцатого столетия до восшествия на престол царя Давида примерно в 1010 г. до н. э.), либо около двухсот лет (принимая за дату исхода XIII век). Сама по себе Книга Судей не дает возможности легко разрешить этот вопрос. Простое сложение временных отрезков, в течение которых, согласно пре- данию, действовали «судьи» (напр.: Суд. 3:11), указывает на более длительный пери- од. Однако, по мнению некоторых ученых, эти временные отрезки могут частично со- впадать. Тем не менее выше мы отметили возможность пребывания Израиля в обето- ванной земле уже в амарнский период (начало XIV века до н. э.). Война с Асором (Суд.

5) в общих чертах согласуется с картиной, изображенной в Амарнских грамотах.

Заслуживают внимания две особенности Израиля этого периода — во–первых, его

«децентрализация» и, во–вторых, его единство. Племенная природа Израиля важна сама по себе. Это отделяло его от других народов, имевших царей. Правда, время от времени израильтяне испытывали потребность в царе, и стремление к изменениям в этом направлении существовало. Так, Гедеону пришлось отклонить предложение сде- латься царем (Суд. 8:23), а его сын Авимелех попытался стать им (Суд. 9). И отказ Ге- деона от царского сана, и притча Иофама (Суд. 9:7—15) свидетельствуют о твердой убежденности израильтян в неприемлемости для Израиля монархии, созданной по образцу других государств; это нарушало принцип царствования Бога над Своим из- бранным народом.

Сложная структура семьи и колен Израиля, наряду с правовыми нормами, устано- вленными на этих уровнях, была разработана для поддержания жизни и свободы все- го Божьего народа на своей земле (Исх. 18:24—27). Владение землей было обусловле- но заветом Израиля с Богом. Это не было абсолютным владением; земля принадле- жала Богу (Лев. 25:23). Израиль пользовался ею как «наследством» (Втор. 4:21). Бо- лее того, устройство Израиля было нацелено на сохранение и претворение в жизнь этих отношений между Богом, землей и народом.

На низшей ступени организации племени находился «отцовский дом» — своего рода расширенная семья и основная экономическая единица. Именно на этом уровне земля являлась «собственностью» и подвергалась обработке. На следующем уровне мы видим клан — группу «домов», объединенных кровным родством. Клан предста- влял собой территориальную единицу и в этом качестве отвечал за защиту своих чле- нов. Во всех сферах жизни — управлении, военном деле, супружестве и наследовании

— сказывалось влияние клана (примером может послужить закон об уделе для доче- рей Салпаада; Чис. 27:1–11; 36).

Социальное устройство Израиля основывалось на богословии завета. В этом де- централизованном обществе не было иного Царя, кроме Яхве — Бога Израиля. Способ владения землей позволял выразить свяшенные идеи братства и участия каждого из- раильтянина в завете. Институты освобождения от долга и рабства и учреждение юбилейных годов (Лев. 25; Втор. 15:1–19) имели целью сохранить справедливость во владении землей и тем самым в пользовании благословением завета. Надлежащее владение землей было долгом перед Богом и следующим поколением клана и семьи. Именно поэтому Навуфей отказался продать свое владение Ахаву, а насильственный захват этого владения Ахавом вызвал такое осуждение (3 Цар. 21:1–16).

Понимание этих особенностей необходимо для понимания древнего Израиля. Можно с уверенностью сказать, что они делали (или могли сделать) Израиль по–настоящему самим собой и что его отказ от некоторых из особенностей являлся важным поводом для острой критики пророками на протяжении всей эпохи царств. Уже во времена судей стало ясно, что Израиль не оправдывал своего священного при- звания полностью отличаться от окружающих народов. Неизвестно, например, были ли претворены в жизнь постановления о юбилеях (Лев. 25) или об освобождении от долга и рабства.

Несмотря на децентрализацию, Израиль был единым народом со своими отличи- тельными чертами. С одной стороны, это объяснялось необходимостью объединяться для самозащиты (Суд. 5), но не менее важным было и единство вероисповедания. Все колена вместе вышли из Египта, заключив завет с Богом. Величайшим символом это- го события был ковчег завета, который теперь становится центром религиозной жиз- ни Израиля. Похоже, что на протяжении периода судей ковчег находился в различ- ных местах (включая Вефиль [Суд. 20:26–27] и Силом [ 1 Цар. 3:3]). Однако какое–то время именно Силом был, по–видимому, признанным центром богопочитания для всего Израиля (Нав. 22:19,29; 1 Цар. 1–3; ср.: Иер. 7:12). Таким образом, устройство Израиля в виде объединения племен по существу было религиозным. Их единство за- ключалось в том, что они вступили в завет с Богом сообща. Рассказ о собственном жертвеннике заиорданских колен (Нав. 22), а также гражданская война между Вениа- мином и остальными коленами, описанная в Суд. 20, обнаруживают тенденцию к внутренним разногласиям. Некоторые из этих разногласий проявились позже, при царях Израиля.

Цари Израиля и Иудеи: Саул, Давид и Соломон

Следующей эпохой в истории Израиля после судей была эпоха царей. Это было время самых блестящих достижений Израиля и его самых тяжелых унижений. Этот период продолжался примерно с 1050 г. до н.э., когда воцарился Саул, до 586 г., когда Иудейское царство было покорено вавилонским царем Навуходоносором, а его народ уведен в плен.

Мы видели, что в Израиле уже наметилась тенденция к поиску надежного един- ства, которое виделось в царе. При Самуиле эта тенденция стала главенствующей. В это время Израиль переживал глубокий религиозный упадок. В рассказах об Илие и его сыновьях ярко выражено бедственное религиозное состояние (1 Цар. 2:12 — 4:22); кроме того, израильтян постоянно беспокоили филистимляне (1 Цар. 4 — 6). В такой обстановке Самуилу предъявили требование назначить царя(1 Цар. 8:5–7).

Самуил был значительной личностью в истории Израиля. Он сочетал в себе каче- ства судьи, пророка и священника. Как судья он повел свой народ в сражение против филистимлян (1 Цар. 7), исполняя при этом еще и обязанности священника (1 Цар. 7:10; ср.: 1 Цар. 10:8). А восстав против установления царской власти, он проявил себя как пророк (1 Цар. 8:10; 12:20–25). Однако в Библии содержится намек на то, что его опыт судейства был не безупречен, поскольку, вопреки обычаю, он сделал своих сы- новей судьями, а они оказались недостойными и непопулярными (1 Цар. 8:1–3).

Самуил — это парадоксальная фигура, в некотором смысле свидетельствующая о вырождении системы судейства как способа управления Израилем. Знаменательно, тем не менее, что просьба о царе изображена как отвержение Бога — истинного Царя Израиля (1 Цар. 8:7). Мы убедились, что племенная и клановая структура Израиля гармонировала с основными принципами завета. Просьба о царе неминуемо влекла за собой образование централизованного государственного механизма и была вызо- вом завету и духовной природе самого Израиля. Возможно, ответ Самуила указывает на разногласия внутри Израиля по этому вопросу. Несмотря на угрозу заветным отно- шениям с Богом, призвание Саула было подтверждено церемонией, предназначенной для приведения условий царского правления в соответствие с существующим поряд- ком вещей (Шар. 11:14).

Саул стоял во главе Израиля преимущественно на полях сражений (1 Цар. 14:47–48), этим он в некоторых отношениях напоминал судей. Его правление не стало династическим, ибо никто из его сыновей не унаследовал престола. Не преуспел он и в развитии государственного механизма.

Израиль при Сауле не слишком увеличился территориально по сравнению с пери- одом судей; даже в самый лучший период его царствования народ по–прежнему был сосредоточен в холмистой местности, где в Иерусалиме и Беф–Сане имелись значи- тельные хананейские анклавы (анклав — территория или часть территории одного го- сударства, окруженная со всех сторон территорией другого государства. — Прим. ред.). Последнее обстоятельство археология связывает с филистимской оккупацией под руководством Египта во времена Саула, которая послужила историческим фоном к рассказу о глумлении над телом Саула (1 Цар. 31:8–13).

Саул не только не смог захватить всю землю, но и постоянно чувствовал угрозу своей власти со стороны растущей популярности Давида (1 Цар. 18:7). По–видимому, соперничество между Давидом и Саулом (разжигавшееся сторонниками Саула даже после его смерти; 2 Цар. 3:1) отражало те разногласия внутри Израиля, с которыми мы уже сталкивались во времена судей (Саул был вениамитянином, а Давид из коле- на Иуды).

Когда Саул, потерпевший окончательное поражение от филистимлян, лежал мерт- вым на горе Гелвуе, положение Израиля выглядело ужасающим. Но перемены были быстрыми и разительными. То, что не удалось Саулу, блестяще осуществил Давид. Время, когда Египет переживал упадок и ни одно крупное государство этого региона

еще не находилось на подъеме, как нельзя больше подходило для того, чтобы этот ге- ниальный человек создал в Палестине мини–империю. Давид преуспел в двух напра- влениях. Во–первых, несмотря на затаенное недовольство приверженцев Саула, он объединил Израиль. Завершающим шагом стало взятие Иерусалима (2 Цар. 5:6—10). Археологи обнаружили следы расширения границ этого иевусейского города при Да- виде. Теперь Давид мог перенести столицу из Хеврона, расположенного в глубине Иу- деи, в пограничную местность между Иудеей и землей Вениамина и более успешно контролировать север и юг Израиля. Выполнив эту задачу, Давид начал превращать Израиль в «государство» с развитым правительственным аппаратом (2 Цар. 8:15—18). Окончательное его формирование обычно приписывают Соломону.

Во–вторых, Давид покорил всех врагов Израиля — не только филистимлян на за- паде, но и аммонитян, моавитян и идумеян на востоке, а также захватил на севере значительную территорию Сирии (2 Цар. 8, 10, 12:26—31). При Давиде, а после него при Соломоне, Израиль весьма расширился территориально и утвердился в границах, которыми во Втор. 11:24 определяется «земля обетованная». Успехи Давида рассма- тривались как исполнение обетования о «покое» (2 Цар. 7:1; ср.: Втор. 12:9). История Израиля и его завета с Богом вступает в новую решающую фазу после обетования Бо- га о том, что Давид станет родоначальником великой династии (2 Цар. 7:8—17).

Давид царствовал в Израиле с 1010 по 970 г. до н. э. Ему наследовал Соломон, ко- торый правил в течение следующего сорокалетнего периода, до 930 г. Соломон пожи- нал плоды Давидовых побед. Его время было временем мира и господства Израиля в регионе. Его богатство складывалось из доходов от дани, которую платили покорен- ные народы, торговли и налогов, взимаемых с торговли. Единственный раз в истории Израиль пользовался преимуществом своего положения на торговых путях, посколь- ку обладал для этого достаточным политическим влиянием. Визит царицы Савской (из Аравии) и ее восхишение несметными богатствами Соломона следует рассматри- вать в контексте коммерческих связей Соломона с экзотическим югом и средиземно- морскими странами на западе (3 Цар. 9:26 — 10:29). Соломон смог построить необы- чайно роскошный Храм, о котором его отец мог только мечтать. (В книгах Паралипо- менон сообщается, что Давид передал сыну подробные чертежи Храма и обеспечил его строительство всем необходимым; 1 Пар. 28:11 — 29:9.) Богатство Соломона нашло отражение и в широкой деятельности по строительству по всей стране. В этом отно- шении археология более красноречиво высказывается о времени Соломона, чем о времени Давида. Фортификационные сооружения и склады в ряде городов (Мегиддо, Гезер, Асор, Вефсамис, Лахис) датируются годами его царствования.

Строительство Храма было, очевидно, ключевым моментом в истории Израиля. Так оценивал это событие автор Книги Царств, который подробно его описал (3 Цар. 5 — 8) и рассматривал его в некотором смысле как кульминацию истории Израиля со времен исхода (3 Цар. 6:1). Автор книг Паралипоменон тоже выделяет это событие (2 Пар. 2 — 7). Если не считать разрушения Храма в VI веке до н. э., ему было суждено простоять в Иерусалиме более тысячи лет.

Постоянное место поклонения Яхве и сам тип сооружения были для Израиля се- рьезным нарушением, которое могло рассматриваться как ущемление свободы Бога (2 Цар. 7:5—7). Молитва Соломона при освящении Храма показывает, что он был осведомлен о том, что сказал Бог Давиду в ответ на его желание построить дом для Него. В этой молитве содержится и некий ответ (3 Цар. 8:27). Но после этого события

в Израиле произошли перемены. Исчезновение племенного общества было ознаме- новано не только утверждением монархии, но и тем, что столица стала единственным местом для почитания Бога. Давид перенес ковчег завета в Иерусалим (2 Цар. 6). Со- ломон поместил его в Храме, великолепие которого неизменно связывалось с его соб- ственным именем. И хотя все это было сделано с позволения и под покровительством Яхве, внешне Израиль стал походить на своих ханаанских соседей гораздо больше, чем в предшествующий период.

С появлением Храма началось развитие музыки. Хотя Книга Псалмов окончатель- но сложится позднее, отдельные псалмы относятся к периоду этого царства, и многие из них действительно приписываются самому Давиду. Он же разработал церемонию богослужения, включая музыкальную аранжировку (1 Пар. 25). Потребность в опреде- ленной форме богослужения возникла сразу после установления постоянного места богослужения. Созданная Давидом система имеет определенное сходство с системой, существовавшей во втором тысячелетии до н. э. в ханаанском городе–государстве Уга- рите.

Время Соломона часто называют «веком просвещения». Это связано главным образом с его знаменитой «мудростью» (хорошо известной по Книге Притчей; Прит. 1:1), которой он превзошел всех мудрецов Востока и благодаря которой прославился среди народов (3 Цар. 4:29–34). Интересно, что здесь мудрость имеет интернацио- нальный характер. Многие библейские Притчи обнаруживают близкое сходство с ли- тературой других народов (см. Комментарий к Книге Притчей). Фактически Книга Притчей, наряду с книгами Иова и Екклесиаста, представляет то течение ветхозавет- ной мысли, которое откровенно примыкает к интеллектуальной традиции древнего мира, — хотя, конечно, в Израиле «мудрость Востока» уступает первенство почита- нию Бога завета (Прит. 1:7). Соломону часто приписывают роль зачинателя культуры и образования — и действительно, царскому двору Израиля требовалась образован- ная каста для управления и дипломатии.

Однако утверждать, что Соломон был основателем образования в Израиле, было бы неверно. Совершенно ясно, что задолго до его времени в стране существовала на- родная традиция передачи знаний (2 Цар. 14:2; 20:18), и «мудрые» почитались в Из- раиле наравне с пророками и священниками (Иер. 18:18). Кроме того, в религиозной жизни древнего Израиля всегда поощрялось преподавание и изучение закона Моисея (Втор. 31:9—13).

Если царствование Соломона знаменовало собой расцвет Израиля как нации, то оно же стало и поворотным пунктом более мрачного свойства. Осуществленная Соло- моном централизация общественных институтов представила серьезную угрозу изра- ильскому образу жизни, который, как мы видели, был ориентирован на соблюдение завета. Самуил предупреждал, что царь лишит простых израильтян их неотъемлемого права на свободу (1 Цар. 8:8–17); автор Книги Царств дает понять, что Соломон не по- работил свой народ, но вместе с тем показывает, что людей действительно привлека- ли к службе в обширном царском хозяйстве (3 Цар. 20 — 22). Пышный стиль жизни Соломона, его закупки лошадей в Египте и пр., несколько противоречат идеалу царя из Второзакония (3 Цар. 10:26–29; ср. Втор. 17:14–17).

Автор Книги Царств идет дальше и показывает, как постепенно Соломон повора- чивается к прямому вероотступничеству. Его огромный гарем и особенно женитьба на дочери фараона подвергались осуждению (3 Цар. 11:1–2); эти браки были напрямую

связаны с учреждением им культа иноземных богов в самом Иерусалиме (3 Цар. 11:4–8; ср. 3:1; 9:24). Вероотступничество Соломона быстро поставило под угрозу все, чего достиг Давид, его отец (3 Цар. 11:14,23). Почитание Соломоном других богов за- дало тон, который станет определяющим для его преемников в Иерусалиме.

Цари Израиля и Иудеи: от Ровоама до вавилонского плене-

Ния

Сразу после смерти Соломона государство раскололось на две части — Северное царство (Израиль) и Южное царство (Иудея). Иеровоаму, слуге Соломона (3 Цар. 11:26), ставшему царем Иеровоамом I в Израиле, досталось десять колен, а сыну Соло- мона Ровоаму — только одно, Иудино (3 Цар. 11:30–32). За уменьшением первона- чальных двенадцати колен до одиннадцати скрывается запутанная историческая си- туация. Иудея к этому времени поглотила колено Симеона. Левий не учитывается, по- скольку не имел никакой территории. С другой стороны, Иосиф довольно рано обра- зовал на севере два колена — Ефрема и Манассии. Вениамин, по–видимому, разде- лился в соответствии со своими родственными привязанностями; часть его колена принадлежала Иудее, часть отошла к северу, хотя в 3 Цар. 12:21 он фактически причи- сляется к Иудее. Все это плохо согласуется с цифрами в 3 Цар. 11:31—32. Поэтому

«двенадцать частей» Израиля в пророческом акте Ахии, возможно, указывают на не- кий идеал. Во всяком случае, раздел Израиля после смерти Соломона на две отнюдь не равные части быстро стал реальностью, и такое положение уже никогда не будет изменено.

Отчасти это произошло из–за внутренних разногласий в Израиле, о которых мы уже говорили, обсуждая эпоху судей, отчасти — по причине огромных перемен, вы- званных превращением Израиля в могущественное централизованное царство. Во- прос Иеровоама к своим соотечественникам: «Какая нам часть в Давиде?» (3 Цар. 12:16) — основывался на старом представлении о децентрализованном Израиле и к тому же играл на враждебных чувствах северян к иудейскому правлению. Поскольку царь в Иерусалиме (тогда это был Ровоам) контролировал Храм — важнейший сим- вол, связывавший израильтян с их прошлым, Иеровоаму пришлось устроить соб- ственные места для поклонения Богу в Вефиле и Дане (3 Цар. 12:26–29). Эти места по–своему навевали воспоминания о прошлом Израиля, особенно Вефиль, который ассоциировался с патриархами (Быт. 28:17; 31:13).

Результатом Соломонова правления, которое к концу уже нельзя было назвать

«мудрым», явилось то, что некогда могущественное царство превратилось в два срав- нительно слабых и незначительных. Отныне Израиль и Иудея заняли свое место в ря- ду прочих мелких государств своего времени, вроде Сирии, и их история — это исто- рия переменных успехов и неудач в отношениях с этими государствами. Израиль и Сирия часто воевали (3 Цар. 20), как воевали и две части бывшего единого царства (3 Цар. 15:32), хотя при случае они могли выступать сообща (3 Цар. 22; 4 Цар. 3). Ровоам очень скоро почувствовал свою уязвимость, когда в его страну вторгся фараон Суса- ким (Шешонк I; 3 Цар. 14:25–28). Имеются независимые исторические подтвержде- ния этому событию в виде надписи с именем фараона, обнаруженной в Мегиддо, и ре- льефа в Храме Амона в Фивах, на котором перечислены палестинские города.

Северному царству какое–то время еще удавалось сохранять контроль над некото- рыми из своих соседей, например, Моавом. Царь Амврий, отец более известного Аха- ва, основал единственную династию, которую знало Северное царство, и сделал Сама-

рию его столицей. Относительное могущество этого царства в начале IX века до н. э. засвидетельствовано на знаменитом Моавитском камне, в надписи, оставленной Ме- сой, царем моавитян, где он вспоминает покорение своей страны Амврием. Однако далее Меса прославляет свой бунт против Иорама, сына Ахава, который произошел в том же столетии чуть позднее, о чем рассказано в 4 Цар. 3:4—5. Последовавшая за этим война Иорама против Моава (4 Цар. 3), в которой ему помогал Иосафат, царь Иудеи, была успешной лишь в какой–то мере и омрачилась моральным поражением. Таким образом, девятое столетие было столетием капризов судьбы.

Следующее столетие начинается долгим периодом мира и процветания для обоих царств, возглавляемых Иеровоамом II на севере (793–753 гг. до н. э.) и Озией (Азарией) на юге (791–740 гг. до н. э.). Ввиду относительной слабости Сирии, а также во исполнение пророчества Ионы (4 Цар. 14:25), Иеровоаму удалось отвоевать утра- ченную прежде территорию.

Но это был период затишья перед бурей, ибо во второй половине столетия асси- рийский царь Феглаффелласар III (Тиглатпаласар) начал завоевания в этом регионе, завершившиеся новым подъемом Ассирийской империи. В 722 г. Самария была взята Салманасаром V, Северное царство перестало существовать, а его народ был расселен по всем концам империи, чтобы никогда не вернуться назад (4 Цар. 17:3–6; 24–28). В 701 г. до н. э. царь Сеннахирим (Синахериб) разорил большую часть Иудеи (4 Цар. 18:13). Раскопки в Лахисе, наряду с рельефами, найденными во дворце Сеннахирима в Ниневии, свидетельствуют об осаде и взятии этого важного аванпоста на южной гра- нице Иудеи. Благодаря божественному вмешательству, против Сеннахирима устоял только Иерусалим (4 Цар. 19:35—37). Другая версия этой истории имеется в анналах Сеннахирима, где он похваляется тем, что «запер Езекию, как птицу в клетке». Как ни странно, это подтверждает библейский рассказ, ибо как нельзя лучше передает тот факт, что Сеннахирим сумел только осадить город, но не взять его. Тем не менее впредь Иудея будет не более чем вассальным государством. Когда Ассирия пала под натиском Вавилона — новой грозной силы, объявившейся в регионе, — это было зло- вещим предзнаменованием для иудеев, пленение которых последовало в 597 и 586 го- дах.

Эпоха царств изображается в книгах Царств и Паралипоменон как эпоха великих ошибок. В отделении Иеровоама от Иерусалима усматривают прежде всего шаг к идо- лопоклонству, отказ от завета с Яхве и источник непрерывных прегрешений царей Севера (3 Цар. 12:28—33; ср. 16:26). Книги Паралипоменон просто пренебрегают исто- рией Северного царства, указывая тем самым на незаконность его существования как отдельного царства.

Цари Израиля и Иудеи: религия

Рассказ о религии этого периода сосредоточен на богопочитании и идолопоклон- стве. Строительство Храма Соломоном не гарантировало правильности богопочита- ния, и совершенно ясно, что под давлением окружающего мира израильтяне — как северные, так и южные — обращались к другим богам, помимо Яхве. Это явление не было новостью (ср.: Суд. 8:27), но в период царей влияние религии других народов стало сильнее. При Ахаве культ Ваала приобрел официальный статус — благодаря же- не царя, финикиянке Иезавели, прибывшей в Самарию в сопровождении свиты своих пророков (3 Цар. 18:19). Пророк Илия выступил против культа Ваала, рискуя своей жизнью (3 Цар. 18; 19:1—3).

Победа Илии на горе Кармил была недолговечной, ибо столетие спустя пророк Осия вновь поднимает тему народа, предающего своего Бога. Его пророчество обли- чает приверженность израильтян хананейскому культу плодородия с его многобожи- ем и сексуальными ритуалами. Из книг Осии и Амоса явствует, что израильтяне по- клонялись во многих святилищах. Вполне определенно упоминаются Вефиль, Галгал (Ос. 4:15; Ам. 4:4) и Вирсавия (Ам. 5:5), из чего следует, что там были наиболее значи- тельные святилища. Но было и немало других. Археологи обнаружили интересные образцы каменных алтарей в Мегиддо и Вирсавии. Они напоминают предусмотрен- ные для Израиля жертвенники всесожжения (Исх. 27:2) тем, что имеют «рога» на че- тырех верхних углах. Однако эти алтари сделаны из тесаного камня и потому не могут принадлежать Израилю (Исх. 20:24—25). Без сомнения, подобные жертвенники ис- пользовались в искаженном культе, обличаемом Амосом. Найденные в Мицпе статуэ- тки Астарты, относящиеся к этому периоду, в числе многих других находок подтвер- ждают справедливость критики Осии.

Но на этом идолопоклонство Израиля не кончилось, равно как и не ограничилось только Севером. В VII веке, после падения Северного царства, Манассия, уже как вас- сал Ассирии (его имя упомянуто на глиняном «цилиндре» царя Асархаддона среди имен подчиненных правителей, обязанных платить дань), ввел в Иерусалимском хра- ме ритуалы, отмеченные влиянием ассирийской религии (4 Цар. 21). Его наследие в Иудее сформировало предпосылки пророчества Иеремии.

Наиболее яркий период идолопоклонства Израиля был одновременно и временем расцвета деятельности его пророков. На древнем Востоке пророки всегда обращались к правителям. Мы видели, что это относится и к Илии, и к Нафану (Давид), и к Исайи (Ахаз), и к Амосу (Иеровоам II), и к Иеремии (Иоаким и Седекия). Задача пророков состояла в том, чтобы призывать царей к надлежащему исполнению своих обязанно- стей по управлению избранным народом. Поэтому, несмотря даже на их влияние при дворе (каким, по–видимому, пользовался Исайя), они часто вызывали неприязнь у правителей и даже подвергались насильственной изоляции (что, как известно, про- изошло с Иеремией; Иер. 26).

Отношение пророков к общественным институтам менялось в зависимости от об- стоятельств. Можно предположить, что они критиковали Северных царей за то, что они перестали поклоняться Богу в Иерусалиме. Но похоже, что Осия и Амос этого не делали (и это тем более примечательно, что Амос был иудеем). Прежде всего их бес- покоили идолопоклонство избранного народа и растущая несправедливость. Михей, современник Исайи, предупреждал, что Иерусалим и даже Храм будут разрушены, если власти Иудеи не изменят своего отношения к религии (Мих. 3:9—12). Не в обла- дании Храмом — сущность истинной веры. Позднее эту же тему подхватит Иеремия (Иер. 26:2—6; ср. ст. 18). Тем не менее пророки действительно проводили различие между Южными царями, получившими законную власть от Давида, и Северными, чье правление было установлено силой (ср.: Ис. 7:13 и Ос. 8:4).

Были и такие, кто верил, что спасение — в реформе богослужения в Иерусалиме, и седьмое столетие видело две серьезные попытки проведения подобной реформы — в царствование Езекии и Иосии (4 Цар. 18 — 23). В результате реформы Езекии полчи- ща Сеннахирима временно отступили от Иерусалима, но вассальная зависимость не была отменена. Реформа Иосии — ключевое событие ветхозаветной истории — была более радикальной.

Начавшись в 628 г. до н. э. (2 Пар. 34:3) и совпав по времени с упадком Ассирии, реформа Иосии восстановила в Иерусалиме культ Яхве (после долгого правления Ма- нассии, который установил культ других богов). Иосия прошел даже по некоторым местам бывшего Северного царства, долгое время находившимся в подчинении у Ас- сирии, и уничтожил там все чужеродные культы (4 Цар. 23:15—20). Между прочим, реформа Иосии исполнила древнее пророчество (3 Цар. 13:2). В 621 г. до н. э. в Иеру- салимском храме была найдена «книга закона», и это ускорило реформу и дало ей верное направление (4 Цар. 22:8). Эта книга отождествляется с Второзаконием, кото- рое предыдущие поколения хранили в скинии за ковчегом завета и которое предна- значалось для чтения в торжественных случаях при обновлении завета (Втор. 31:9—13). Книга вполне могла выйти из употребления и исчезнуть из поля зрения во время царствования Манассии. Принципиальные моменты реформы соответствуют учению Второзакония, особенно ярко это проявилось в нетерпимости к ложному ве- роисповеданию и в заботе о чистоте культа Яхве (Втор. 12:1—5). Автор Книги Царств рассматривал реформу Иосии как обновление древнего завета (4 Цар. 23:1–3).

Однако положительные результаты реформы Иосии были непрочными. Сам царь был убит в бессмысленном сражении на равнине Мегиддо, а наследники погубили его дело. Кое–кто подвергает сомнению побуждения Иосии, усматривая в его походе на Север проявление националистического экспансионизма. Это несправедливо, по- скольку обладание землей было важнейшим условием обетовании завета. Но возвы- шенный идеализм нередко переходит в нечто менее благородное (что хорошо видно на примере Маккавеев). Во всяком случае, Иеремия, крупнейший пророк того време- ни, почти не заметил реформы, явно полагая, что она не затрагивает сути религиоз- ных проблем Иудеи. Он предрекал, что если народ не вернется к Богу, то его ожидает суд от руки нового грозного врага — Вавилона. Начав активные действия в Палестине в последнем десятилетии VII века (Дан. 1:1), Навуходоносор захватил в 597 г. до н. э. большое количество пленных и, наконец, разрушил Иерусалим и Храм в 586 г., оста- вив в стране немногочисленное беднейшее население (4 Цар. 24 — 25; Иер. 37 — 44,52).