Часть IV. Fac fideli sis fidelis/Будь верен тому, кто верен тебе

Как Дерек и предполагал, Питер отправил его на север. Доходившие оттуда вести давно вызывали беспокойство: на границе не наблюдалось беспорядков, зато в самой крепости их хватало. Все чаще и чаще поступали жалобы на самоуправство коменданта и крамольные речи местной аристократии, так что Дерек и не пытался найти повод отказаться от поручения. Выслушав завуалированный под просьбу приказ дяди, он собрал небольшой отряд и выехал на рассвете – Стайлз, прислонившись к окну, наблюдал, как медленно исчезали впереди знамена с получеловеком-полуволком. Поднявшийся ветер рвал серебристую, украшенную пурпуром ткань: Дерек принадлежал к правящему роду и не собирался это скрывать. Стайлзу же темно-красные всполохи посреди утреннего тумана чудились предвестниками беды.

Он решительно захлопнул ставни и вернулся к собравшейся в круг свите. Заключение сделало то, с чем не справились пьянки, увеселения и игры – оно сплотило их, превратив если не в друзей, то в заговорщиков, тайный орден, секретное общество.

– Давай, МакКол, притащи сюда это жуткое приспособление, на котором ты обожаешь бренчать. Спой что-нибудь Стайлзу, пока он не утопил нас в слезах, – предложил Джексон, потирая руки о кубок с вином, подогретым с медом и специями. Погода портилась, в замке стало холодно, и никакой камин не спасал от промозглой сырости.

– У тебя есть гитара? – спросил Бойд, с живым интересом посмотрев на Скотта. – Покажи.

– Точно, как я мог забыть, это же ваши, мавританские развлечения, – пробормотал Джексон.

Скотт встал, шутливо пихнул его в плечо и двинулся к двери.

– Ты же не против, Стайлз? – спохватился он, почти достигнув выхода.

– Неси, – кивнул Стайлз, закутываясь в выделанную волчью шкуру – ту самую, что согревала его в брачную ночь.

– Тебе идет, – Эрика откинула назад волосы и повернулась к Айзеку: – Ослабь немного шнуровку, я сейчас умру в этом корсете.

Айзек наклонился и осторожно, не нагружая больную руку, подергал завязки. Лидия презрительно фыркнула. Ее собственный туалет, разумеется, поражал своим совершенством.

– Так он твой жених или камеристка?

– Разве дурно, когда будущий муж умеет обращаться с одеждой леди?

– Началось, – Бойд возвел очи горе.

– Лидия просто завидует, – объяснила ему Эрика. – Учитывая мой новый статус… я могу позволить себе легкую небрежность, и все примут это за очередное подтверждение моей привлекательности.

– Почему твоя невеста хвастается своим якобы романом со Стайлзом? – обратился к Айзеку искренне изумленный Джексон.

Тот оторвался от шнуровки и посмотрел на него.

– Откуда мне знать? – на лице Айзека четко читалась растерянность. – Наверное, это каким-то образом задевает твою невесту. Ведь Стайлз был столько лет в нее влюблен, а теперь героиня дня Эрика, а не Лидия.

– Джексон, вызови его на дуэль, – приказала Лидия, резко раскрыв веер.

Стайлз поежился – кому нужен дополнительный ветер в комнате, где и так холодно, как в погребе?

– Нет! – Джексон отнял у нее веер и швырнул его на столик. – Я не буду вызывать Лейхи на дуэль только потому, что вы с Эрикой делите Стайлза, который на самом деле ни одной из вас не нужен.

– Не знаю, смогу ли я полюбить тебя еще больше, Джексон, – Стайлз скрестил руки на груди.

– Не понимаю, что тебя задевает, – пожал плечами Джексон. – Очевидно, что и тебе они неинтересны. Иначе мы бы не встали с рассветом только для того, чтобы ты проводил взглядом кучку неудачников, вынужденных тащиться в глушь!

– Бойд, ты не знаешь какого-нибудь воровского приема, чтобы ему было больно, но видимых следов не осталось? – спросил Стайлз.

– С десяток, – широко улыбнулся Бойд.

– Что случилось, пока я ходил? – спросил вернувшийся Скотт.

– Эрика и Лидия поругались, Стайлз хочет натравить Бойда на Джексона, потому что Джексон высмеивает его тоску по Дереку, а я начинаю понимать, почему крестьянки не носят корсеты, – задумчиво отчитался Айзек. – Ничего не забыл?

– Я не тоскую по Дереку, – вставил Стайлз, пока Скотт усаживался.

– Кое-кто из прислуги все еще спит, – напомнил Джексон. – А мы сидим тут и…

Скотт звонко провел по струнам.

– Значит, ничего, – подытожил он, приноравливаясь к инструменту. Стайлз и забыл, когда Скотт в последний раз играл.

Раньше он музицировал постоянно, невзирая на щедро сыпавшиеся проклятия со стороны Финстока, почему-то ненавидящего гитару. Зато мать Скотта одобряла пристрастие сына. Она сама приучила его играть, леди Мелисса обожала «будоражащий душу» инструмент. Иногда во время уроков танцев, которые она давала Стайлзу, Скотт исполнял что-нибудь из народных песенок – и тогда разрешалось позабыть о вычурных па, предпочтя им простые движения, свойственные пляске простолюдинов.

– Я знаю эту мелодию! – оживился Бойд, когда Скотт принялся перебирать струны. – У нас ее играли.

– У нас тоже, – согласился Стайлз.

– Подпоешь мне? – Скотт повернулся к Джексону, и тот всем своим видом продемонстрировал отказ. – Брось, мы же всегда слушали ее в детстве! Ты знаешь слова.

– Точно, – Стайлз подлил себе вина. – Помните, как мы прятались на чердаке таверны?

– Я бы послушала, – вдруг сказала Лидия. – Джексон?

– Веселиться средь друзей я буду до скончанья дней, – начал Скотт, и Стайлз отсалютовал ему кубком.

– Мне никто не запретит, и Богу это не претит, – немного смущенно подхватил Джексон, беря Лидию за руку.

– Оленя гнать, петь, танцевать я сердцем рад, – легкий акцент, свойственный речи Айзека, придавал песне незнакомый шарм.

– Среди забав мой лёгок нрав, мне нет преград, – а вот Бойд привык, кажется, немного к другому ритму, но быстро подстроился под остальных.

Гитара зазвучала громче, голоса слились в хор, Эрика захлопала в такт, а Лидия рассмеялась, откидывая голову назад. Стайлз дождался последнего куплета и подпел себе под нос отпечатанные в памяти строчки.

– Коль компания честна, то привлекает нас она. Коль плоха, то быть в ней срам. Но каждый волен выбрать сам. *

Увы, Стайлз не выбирал себе компанию, но сейчас она его устраивала. Дерек был прав, навязав ему своих подопечных. Дерек вообще слишком часто оказывался прав, и это в некотором роде беспокоило Стайлза. Он прикрыл глаза и припомнил свое первое появление при дворе после неудачного отравления.

~***~***~***~

Дерек отговаривал его спускаться к ужину. Убеждал, что Стайлз чересчур слаб, ему рано, но настоять на своем оказалось почти легко. Дерек лежал разнеженный, удовлетворенный, и Стайлз выбил из него согласие, памятуя о содержащейся в заточении свите.

Их появление привлекло всеобщее внимание. Питер рассыпался цветистыми комплиментами, приветствуя Стайлза и его спутников, придворные в унисон подтвердили, как тосковали без супруга его высочества, а вот Арженты, несмотря на всю свою вежливость, довольными не выглядели. Королеву Викторию по-прежнему беспокоил ухаживающий за дочерью Скотт, Кейт прожигала Стайлза взглядом, а король Крис выглядел более уставшим, чем запомнилось Стайлзу до болезни.

Первая, торжественная часть пира прошла спокойно – обычные бессмысленные беседы, сплетни, забавные слухи. Но позже, когда большинство яств убрали, а в и на стали подливать чаще и чаще, разразилась катастрофа.

Зачинщицей стала Кейт. Стайлз не сразу заметил, как общая беседа ее стараниями свернула в опасное русло. Рассказываемые истории становились все злее и острее, пока один из юношей не поделился анекдотом, главной героиней которого была глупенькая жена, сначала перебравшая, а затем опозорившая мужа своими выходками. В финале девица лежала в постели, и бедный супруг исполнял любую прихоть капризницы.

Дальнейшее Стайлз списывал на подхваченную у Дерека импульсивность.

– Вы действительно считаете историю забавной? – громко спросил он посреди всеобщего хохота.

В зале стало тихо. Питер, до этого развлекавший леди Викторию, повернулся к Стайлзу, шагавшему к веселящейся компанией. За его спиной тенью последовали Джексон, Скотт, Айзек и Бойд. Танцевавший с Лорой Дерек остановился, продолжая держать сестру за руку.

– А вы нет? – нахально ответил придворный.

– Я нахожу в ней странные и сильно искаженные параллели с моим недавним недугом, – Стайлз легко пожал плечами.

– Маленькая дружеская шутка? – придворный широко улыбался как ни в чем не бывало.

– Вот как, – Стайлз улыбнулся в ответ. – Есть одна незадача. Я даже не знаю вашего имени. А я не из тех, кто забывает имена друзей.

Стайлз лгал – он мог назвать имя и титул каждого, посмевшего издеваться над его болезнью. Они все принадлежали к партии Питера.

– В таком случае…

– Дорогой дядя, – перебил его Стайлз, поворачиваясь к Питеру. – Я чувствую себя оскорбленным этими людьми!

Стайлз изо всех игнорировал сверлящего его взглядом Дерека.

– Это дурно, – на лице Питера появилась обеспокоенность. – Дерек, ты слышал, о чем шла речь?

– Да, – согласился Дерек, выпуская пальцы сестры.

– И каков твой вердикт?

Дерек приблизился к утратившей улыбки компании и остановился – на равном расстоянии от Стайлза и провинившихся придворных.

– Я бы вызвал их на дуэль. Всех сразу или по очереди, – Дерек забрал поднесенный ему кубок и сделал несколько глотков. – Мне кажется, идеальное решение – здесь пятеро, там пятеро… Пусть просто вытащат шпаги.

Стайлз похолодел внутри, ожидая грядущей катастрофы, но Дерек продолжил говорить.

– Но тогда мне придется заменить Стайлза, дядя, он пока не в форме. Если он с трудом переносит пребывание в постели, – вокруг раздались понятливые смешки, – что уж говорить о драке.

– Дуэль это слишком жестоко, – Стайлз поспешил высказаться, пока Питер не открыл рот. – Меня бы устроило небольшое заключение в темнице. Вы бы знали, какой внимательной стала моя свита после знакомства с кандалами!

Питер рассмеялся, Дерек снова выпил, а главный виновник поспешил опуститься на одно колено и склонить голову перед Стайлзом.

– Я прошу простить мне дерзкие и неосторожные слова. Я с радостью приму предложенное вами наказание.

Его приятели последовали поданному примеру, кланяясь и бормоча извинения.

– Какая же скука! – Дерек оставил кубок и вернулся к ждущей его Лоре. Питер дал знак стражам, компанию увели, а Стайлз на подкашивающихся ногах вернулся к наблюдавшей за происходящим Лидии.

– Он тебя убьет, – одними губами сказала она, и Стайлз не сомневался, что его ожидает именно такая участь.

Стайлз действительно схлопотал затрещину, когда Дерек привычно вернулся тайным ходом в его спальню после пира, но в итоге неожиданно дождался похвалы.

– Я бы желал и тебя отправить прохлаждаться в подземелье, но в этот раз удача на твоей стороне, – сказал Дерек, расстегивая камзол.

– Почему же? – Стайлз обиженно растирал макушку, пытаясь забыть сопроводившие удар слова. О да, он знал, за что Дерек поднял на него руку. Увы, от этого в ушах меньше не звенело.

– Теперь они все окончательно считают тебя испорченным. Крутишь роман с чужой невестой, изменяешь мужу, напиваешься, делаешь глупости и пользуешься своей властью, не стесняясь самодурствовать, – развел руками Дерек. – Предел моих мечтаний.

– Ты предложил дуэль, чем ты вообще думал? – возмутился Стайлз. – Если бы…

– Я из тех, кто убивает задевшего мою честь, – оборвал его Дерек. – А теперь умолкни и ложись, мне пришлось выслушать тысячу нравоучений от Питера, не хватало еще терпеть твои.

~***~***~***~

– Отвратительно, – Джексон взмахнул в воздухе бильбоке**, и шарик печально свесился вниз. – С него можно писать картину. Пенелопа, распрощавшаяся с Одиссеем. Эвридика, тоскующая по Орфею. Ариадна, переживающая за Тесея.

– Клянусь Богом, Уиттмор, однажды… – начал Стайлз.

– Отправишь меня снова знакомиться с казематами Хейлов? Я уже насмотрелся, – Джексон всучил Стайлзу игрушку. – Отвлекись.

Стайлз машинально несколько раз подкинул мячик, ловя его на острие.

– Неужели темница так непримечательна? – скорее от скуки, нежели действительно желая знать, спросил Стайлз.

– Вообще-то она странная, – вмешался Скотт. – У тебя в замке все иначе.

– И в чем разница? – насторожился Стайлз, рассеяно продолжая играть.

– У Хейлов цепи, будто они пытаются удержать минотавра, – Джексон сжал руку в кулак: – Такой толщины, не меньше. И сами кандалы очень тяжелые. Вдвое или втрое против обычного веса.

– И царапины, – Скотт растопырил пальцы. – Словно кто-то скреб когтями по стенкам. Камень весь изодран, будто это диванная подушка, попавшая в лапы кошке.

– Я слышал, это все осталось с прежних времен, – Айзек выбрал с подноса яблоко – крупное, с темно-красной кожурой, обещавшее сладкую нежную мякоть, – и кинул его Эрике. – Не хотите сменить тему? Утро и так достаточно мрачное.

– Да, – согласился Бойд, забирая у Скотта гитару. – Думаю, настал черед познакомить вас всех с местными песнями.

– Изодранный камень это действительно интересно, – Лидия привстала, опираясь на подлокотник кресла.

– Нет, – Эрика хрустнула яблоком и подсела к Стайлзу, обвивая его рукой за шею. – Хочешь, я приласкаю тебя, чтобы ты хоть на мгновение забыл о Дереке?

Стайлз церемонно поцеловал тыльную сторону ее ладони и покачал головой, вдыхая резкие духи, которыми пользовалась его якобы любовница. Он наклонился, принюхиваясь, и удивленно приподнял брови.

– Ты собирала травы?

– Нет, – быстро ответила Эрика. – Когда бы я успела?

– Не знаю, – Стайлз повел носом, определенно улавливая слабый аромат вереска, дягиля, душицы и еще минимум десятка растений. – Может быть, это от платья?

– Наверное, – легко согласилась Эрика. – Моя служанка любит возиться с такими вещами. Она верит в привороты.

– Какое невежество! – заметила Лидия. – Моя камеристка гораздо разумнее.

– В отличие от своей госпожи, – Эрика снова хрустнула яблоком и вернулась под крыло к Айзеку.

– Я не ощутила никакого запаха, – тихо сказала Лидия, пристально глядя на Стайлза.

– Ты сидела дальше, – Стайлз мучился, пытаясь ухватить за хвост мелькнувшую и сбежавшую мысль.

Увы, как он ни старался, успехом это не увенчалось. А вскоре Стайлз отвлекся на разгулявшуюся свиту – проглянувшее сквозь тучи солнце смыло недавний туман, ветер стих, и дурное осталось позабыто.

~***~***~***~

Дни сменяли друг друга, сливаясь в один бесконечный ком, сыпались на ладонь одинаковыми песчинками. После отъезда Дерека жизнь Стайлза разительно поменялась. Он не осознавал раньше, сколько времени проводил в компании супруга, теперь же стремился занять свои часы иными занятиями.

Стайлз снова стал подниматься с рассветом, как привык, живя с отцом. Его утро начиналось с наскоро сжеванного пирога, запитого водой, облачения в старую одежду и долгого пути в библиотеку, где оставался примерно до полудня. Стайлз забросил до лучших времен томики поэзии и размышления античных философов, его интересовали обнаруженные на дальних полках хроники рода Хейлов. Чтение их приносило больше вопросов, чем ответов, но Стайлз не собирался сдаваться. Там же он обнаружил старые чертежи замка. Разумеется, на них были прорисованы лишь отдельные части – северное крыло, кусок южного, анфилада на втором этаже, но это все равно оказалось хорошим подспорьем в работе. Стайлз втихаря готовил собственный план замка, нанося туда известные ему тайные ходы: Лора нехотя показала только один, из его спальни до библиотеки, остальные Стайлз разведывал сам, стараясь потом сообразить, куда его выводило то или иное распутье.

С наступлением полудня Стайлз возвращался в свои покои, раздевался и нырял в постель, чтобы вылезти из нее с приходом слуги – гуляка и повеса не мог подниматься чересчур рано. Далее следовал церемонный завтрак со свитой, оканчивавшийся совместным досугом. В хорошую погоду они выбирались за пределы замка, осматривая окрестности и развлекаясь пикниками и прогулками. Стайлза, правда, беспокоила любимая ДжиПи, начинавшая иногда чураться и настороженно фыркать при его приближении. Заносчивая Порш Джексона тоже взбрыкивала, но она никогда не отличалась благостным нравом. А вот лошади из конюшен Хейлов, на которых передвигались остальные, были обучены идеально и не проявляли признаков беспокойства. Стайлзу чудилось, что отгадка происходящего проста, но она никак не желала превращаться в связную теорию.

Увы, лето не радовало их большим количеством солнечных дней. С отъездом Дерека зарядили дожди, принеся с собой сырость и холод, размывая дорогу и превращая ее в мерзкую черную жижу, в которой смешивались листва, перегной, испражнения лошадей и прочие малопривлекательные вещи. Стайлз тосковал по родному герцогству, где лето обычно было сухим и теплым. Ему не нравилось проводить дни в замке, играя в шарады, беседуя, читая вслух или музицируя. Стайлз бы предпочел вернуться в прошлое, где он мог уехать на весь день, до заката – в одиночку или прихватив с собой Скотта.

Часы перед ужином он посвящал переписке. Стайлз обменивался с отцом пространными посланиями, на сочинение которых уходила масса времени: Стайлз шифровал их, боясь, что Питер станет вскрывать его почту. Отец говорил, что внешний осмотр писем не подтверждает его опасений, но Стайлз предпочитал не рисковать. Он старательно рисовал картину своих праздных развлечений, а среди словесной шелухи задавал по-настоящему волнующие его вопросы. И ждал ответы, которые пока успокаивали – прибывшие от Хейлов придворные не лезли в дела отца, а их редкие советы выглядели вполне разумными. Стайлз навел справки: отправленные в его герцогство люди не были всецело сторонниками Питера, Лора утверждала, что они преданы самому королевству, а не монарху. Значит, отец находился в безопасности. По крайней мере, пока.

Стайлз читал и другие письма – Лидия активно обменивалась посланиями с многими дамами и не дамами. Не ответить графине Мартин не рисковал даже Харрис, что уж говорить о Финстоке или милой леди МакКол. Добрые вести из дома успокаивали, позволяя полностью посвятить себя играм Хейлов.

После отъезда Аржентов стало гораздо спокойнее, разгульность пиров приутихла, и Стайлз иногда получал искреннее удовольствие, пикируя с Питером, обладавшим острым языком и опасным, но привлекательным чувством юмора. Впрочем, доверять дяде Дерека он не собирался, несмотря на то, что тот явно прилагал все силы, очаровывая «племянника». С другой стороны, Стайлз теперь всегда мог прервать беседу, сделав вид, что отвлекся на прелести леди Эрики, занявшей место его официальной фаворитки. У имевшегося положения были и минусы: им с Эрикой приходилось прилагать определенные усилия, чтобы их периодически заставали в укромных уголках в пикантных ситуациях. Обычно Стайлз просто дергал пышную юбку вверх, устраивая ладонь где-нибудь на затянутой в чулок коленке, а Эрика со вздохом портила себе прическу. Стайлзу же лезть в ее волосы не разрешалось после того, как он случайно разодрал себе палец шпилькой, над чем посмеялся даже Айзек, все больше злившийся из-за ломаемой ими комедии.

Что было категорически несправедливо, по мнению Стайлза, учитывая его недавнюю интрижку с Кейт.

~***~***~***~

Стайлз сыто вздохнул, провожая взглядом сновавших по комнате слуг: они убирали грязную посуду и оставшиеся после ужина кушанья. В этот вечер Питер держал Малый совет, и Стайлз со свитой предпочли остаться в покоях, решив поесть там. Вечер выдался тихим и славным, а хорошее вино сняло усталость, привнеся нотку веселья в их компанию. Стайлз налил себе еще немного и сделал глоток: наконец-то он научился пить, перестав так быстро и легко пьянеть, как раньше. В прежней жизни ему хватало пары-тройки кубков, а сейчас он был способен выпить шесть и остаться всего лишь приятно захмелевшим.

Скотт в компании Бойда снова наигрывал что-то на гитаре, Лидия вышивала, заставив Джексона держать нитки, а Айзек с Эрикой раскладывали пасьянс, когда в комнате появилась Лора.

Уют был разрушен в одночасье. Стайлз встал, приветствуя сестру супруга, и отметил, с каким почтением принялись кланяться остальные – с Лорой все обращались, как с законной королевой.

– Какое-то сообщение для меня? – спросил Стайлз, целуя ей руку.

– Только что закончился Малый совет, – ответила Лора. – Эрика, твой отец получил новую должность, теперь он станет нашим главным сокольничим.

– Благодарю вас, миледи, – Эрика присела в глубоком реверансе.

– Благодарить следует Стайлза, – с ударением сказала Лора.

– Ее отца наградили за то, что его дочь спит с его высочеством? – спросил Джексон, слегка хмурясь.

– Попридержи язык, – резко сказал Айзек.

Лора усмехнулась, обведя свиту взглядом. В зеленых, темнее, чем у Дерека глазах, застыла усталость пополам с непонятной, завистливой тоской. Стайлз догадывался, какими их видит Лора – кучка детей, придающих значения вещам, которые давно перестали казаться ей важными.

– Что ж, меня окончательно признали шлюхой Стайлза, – Эрика выпрямила спину и разгладила платье на подоле.

– Да, – неожиданно жестко подтвердила Лора. – И тебе придется постараться этой ночью. Скоро о новых назначениях будет говорить весь замок. Будет странно, если ты или Стайлз завтра появитесь без пары любовных меток. Фаворитки обычно благодарят своих покровителей за подарки.

– Леди Лора, вы говорите в присутствии моего жениха! – Эрика слегка скривилась.

– Который еще недавно одаривал своим вниманием Аржент, – отрезала Лора. – И я говорю со своей фрейлиной, Эрика. Стайлз не похож на удовлетворенного мужчину, это вызывает подозрения. А если ты так дорожишь своей невинностью, используй иные методы. Иначе мне придется заменить тебя кем-нибудь другим. Графиней Мартин, например. Лидия?

– Как прикажете, леди Хейл, – медленно, почти по слогам, произнесла Лидия, встречаясь глазами с Лорой.

Внезапно установившаяся тишина резала Стайлзу уши. Он сглотнул, наблюдая, как побледнел Джексон и окончательно спала с лица Эрика. Правоту Лоры сложно было отрицать, но Стайлз отказывался втягивать в это еще и Лидию. Он шагнул к застывшей посреди комнаты Эрике, обнял ее, устроив руку на талии, и укусил в шею, засасывая кожу в рот.

Тело сопротивлялось. Стайлз привык к другому вкусу, солоноватому и крепкому. И запах, Стайлз мечтал снова услышать запах Дерека, яркий и кружащий голову, ему не хотелось вдыхать этот – смесь духов и трав.

– Лора, – позвал он ее, специально используя только имя, без титула, напоминая, что они равны по положению. – Леди Эрика выполнит все, что от нее требуется.

– Хорошо, – Лора кивнула, поправила высокий воротник-стойку, доходивший чуть ли не до скул, и одернула платье со смелым декольте. – Я сегодня же напишу Дереку, сообщив, что вы все придерживаетесь плана.

– От него пришли вести? – спросил Стайлз, не успев придержать язык.

– Да, мне доставили письмо от него перед советом. Дерек говорит, что они добрались благополучно, хотя и не без происшествий. На севере оказалось еще дождливее, чем здесь, и паводок размыл переправу. Камаро едва не сломал ногу, но Дерек вовремя заметил, что конь угодил в ловушку и предотвратил беду.

Стайлз плотно сжал губы, не желая больше ни о чем спрашивать.

– Дерек не любит писать, но он просил передать тебе это, – Лора запустила руку за корсаж и вытащила небольшой мешочек, плотно завязанный и запечатанный гербом Дерека.

Стайлз принял вещицу из ее рук, коснувшись на мгновение холодных пальцев.

– Что здесь?

– Откуда мне знать? – Лора встряхнула волосами. – Мне пора возвращаться, Стайлз. Эрика, не разочаруй меня.

Не дожидаясь более ничего, Лора развернулась, шелестнув юбками, и покинула их, оставив после себя гнетущую, давящую тишину.

~***~***~***~

– Как ты могла согласиться! – взорвался Джексон, едва стихли шаги Лоры. – Лидия!

– Не будь ревнивым глупцом! – Лидия скрестила руки на груди. – Хейлы не те, кому говорят «нет»!

Стайлз вздрогнул. Неужели Лора не ошиблась, подозревая, что Лидия и Питер…

– Может, хватит? – вдруг перебил обоих Айзек. – Джексон, он обнимает мою невесту, а не твою!

– Надеюсь, папочка рад своей новой должности, – пробормотала Эрика, запрокидывая голову и часто моргая. Стайлз знал этот прием, он не раз видел, как леди подобным образом сдерживали неуместные слезы.

– Кажется, нам пора расходиться, – рассудительно заметил Бойд. – Спасибо за гитару, МакКол.

– Здравое решение, – собрался с мыслями Стайлз. – Уходите. Все.

– Как прикажешь, – с издевкой ответил Джексон, отвесив низкий поклон, и размашисто зашагал прочь, игнорируя следующую за ним по пятам злющую Лидию.

Скотт пропустил вперед Бойда и подошел к Стайлзу.

– Ты в порядке? – спросил он, положив руку ему на плечо.

– Все хорошо, – Стайлз крепче сжал в ладони мешочек. – Иди.

Айзек не стал утруждать себя прощанием, он вышел, громко хлопнув за собой дверью, и Стайлз с Эрикой остались одни. Эрика глубоко вздохнула и направилась к спальне Стайлза. И ему не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ней.

~***~***~***~

Стайлз знал, что такое ощущать чужое желание – горячее и всеобъемлющее, сладкое, как патока. Теперь он знал, каково это, когда другой человек отторгает и отвергает тебя. Стайлз молча снял камзол, поправил цепочку с амулетом и повернулся к Эрике.

– Тебе придется помочь мне с корсетом, я не справлюсь сама, – бесцветно произнесла она, уставившись в стену.

– Нет! – запротестовал Стайлз. – Господи, Эрика! Я не буду… И ты не будешь… О мой бог. Я не собираюсь ложиться с тобой в постель!

– Но леди Лора…

– Знала бы ты, сколько глупостей говорит Дерек, – Стайлз хмыкнул. – Она хочет, чтобы мы выглядели проведшими бурную ночь. Так давай устроим представление!

– Она утверждает, что ты… ну знаешь, – Эрика подергала бровями и скосила взгляд на промежность на Стайлза.

– Я абсолютно уверен, что справлюсь с этой проблемой своими силами, – Стайлз поежился. – Но я не могу сам себе исцарапать шею и наставить синяков.

Эрика заулыбалась, расслабилась и потерла горящие щеки ладонями.

– Я люблю царапаться, – кокетливо рассмеялась она, подходя к Стайлзу.

– Тогда приступай, – подбодрил он Эрику. – Не жалей меня.

– О, я не стану, – Эрика наклонилась к его уху и игриво укусила за мочку. Она как раз приноровилась, чтобы впиться ногтями в ту часть шеи, которая была бы видна чужим нескромным взглядам, когда дверь в комнату распахнулась.

Взбешенный Айзек дернул невесту за плечо и взял за грудки Стайлза, приперев его спиной к стене.

На удивление, медальон остался таким же холодным, как и несколькими минутами ранее.

– Эй!

– Айзек, прекрати!

Их с Эрикой голоса раздались в унисон, заставив Айзека остановиться. Эрика бросилась к нему, быстро пересказывая только что состоявшийся разговор, и Айзек обмяк, отступая назад. Стайлз потер ушибленную спину.

– Дерек тебя не тренировал, нет? – пожаловался он, усаживаясь на край постели. Своей одинокой, пустой постели, где ему предстояло провести ночь, вспоминая Дерека и занимаясь рукоблудием.

– Я хочу остаться, – настойчиво произнес Айзек. – Если все так невинно… кстати, я мог бы сам оставить Стайлзу пару укусов. Вместо тебя.

– И Дерек тебя потом убьет! – закатила глаза Эрика. – Просто не мешай мне.

– Я тоже не в восторге, если тебе интересно, – подал голос Стайлз, все еще разминая спину.

Он вскрикнул и поморщился, когда Эрика почти до крови располосовала ему кожу, оставляя красные, быстро набухающие царапины. Затем пришел черед ее рта: быстрое горячее дыхание, мягкие губы, болезненное давление зубов. Все было кончено в несколько минут, и Стайлз не мог дождаться, когда же останется один. Он чувствовал себя грязным, ему очень хотелось вытереть шею вымоченной в лимонной воде тряпицей, и это интриговало. Ему казалось, что Дерек приучил его оставаться покрытым его слюной и семенем и наслаждаться этим, но с Эрикой…

Стайлз просто хотел умыться.

– Что насчет нее? Айзек?

– Не бойся, никто не усомнится, что Эрика провела бурную ночь, – пообещал Айзек, крепко держа невесту за локоть. Несмотря на четко прозвучавшую угрозу, Эрика выглядела счастливой, а не запуганной. Стайлз всем сердцем завидовал ей.

– Проваливайте оба, – попросил он, откидываясь на одеяло. – В отличие от вас, мне не с кем обниматься.

– Пара месяцев, и Дерек вернется, – Эрика утешительно поцеловала его в губы. – Спасибо, Стайлз.

Стайлз только отмахнулся. Он лежал, уставившись в потолок, и бессмысленно мечтал проснуться утром и обнаружить, как на него из темного угла комнаты смотрят знакомые сердитые глаза. Стайлз закусил губу и поднес к лицу переданный Лорой мешочек. Он разрезал шнур кинжалом и вытряхнул содержимое: на ладонь свалился перстень и свернутая в трубочку записка.

Его не успели закончить до моего отъезда. Поверни звезду на три деления вправо, и кольцо станет смертельно опасным – в резервуаре сильнодействующий яд. Достаточно обычного рукопожатия, и дело сделано.
P. S. И ради Бога – не уколись сам.

Стайлз взялся за кольцо и только теперь рассмотрел его внимательно: на пластинке в виде волчьей головы крутилась звезда со спиленными ювелиром кончиками и нанесенными на гранях зубчиками, как у шестеренки. Стайлз погладил пальцем свой родной герб, измененный Дереком под увлечение самого Стайлза и, сдавшись, расстегнул штаны, спуская их к бедрам. Он надел перстень на указательный палец правой руки, убедился, что сейчас он не представляет никакой угрозы, и устроил ладонь на начавшем вставать члене.

Чтобы кончить минуту спустя, ему оказалось достаточно представить, как Дерек быстро пишет записку, как бережно опускает сделанное специально под Стайлза кольцо в мешочек и льет воск, оставляя на нем свою печать. Стайлз поднял кисть, рассматривая капли семени, испачкавшие подарок, замаравшие голову волка, и слизнул их, фантазируя, что его чистит другой рот и другой язык.

Стайлз нехотя разделся, открыл ставни, впуская в комнату беспокойный, тревожный лунный свет, и улегся поверх одеяла. Он поставил рядом с собой баночку, полную специального мягкого, прозрачного жира, и растер его между подушечками пальцев.

~***~***~***~

Проснувшись следующим утром на рассвете, Стайлз только завернулся крепче в одеяло и заснул опять.

~***~***~***~

После памятной вспышки гнева Айзека все удивительным образом наладилось. Стайлз понимал, как тяжело им с Эрикой изображать связанных лишь брачным обещанием людей, но и ему было нелегко. Стайлз продолжал играть порученную ему роль, как марионетка в бродячем театре, дающем ежедневно одно и то же представление. Увы, в своем случае Стайлз не мог рассчитывать даже на смену публики, его окружали опостылевшие до тошноты лица. Поймав себя однажды посреди пира на тоске по Харрису, Стайлз понял, что его настигает свойственное осени безрадостное и унылое настроение. Дерек отсутствовал уже полных два месяца, хроники Хейлов были выучены наизусть, а карта замка практически полностью составлена. Стайлз взялся за труды да Винчи, но неожиданно не смог их изучать – все чаще и чаще на него накатывало странное состояние, уговаривающее его не шевелиться, просто лежать, свернувшись в комок, и терпеливо ждать, пока минуты будут сменять одна другую.

Из апатии его обычно вытаскивал Джексон – раздражающий, злой на язык Джексон, способный довести Стайлза до гнева парой слов. Стайлз знал, что за всеми подшучиваниями и оскорблениями кроется забота – увы, Уиттмор просто не умел демонстрировать ее иным способом. Скотт, напротив, старался развеселить и порадовать, но сам находился не в лучшем состоянии духа. Он не видел Эллисон даже дольше, чем Стайлз Дерека, и все чаще замыкался в себе, глядя на довольную жизнью Эрику и чуть менее воодушевленную Лидию.

Бойда и Айзека Стайлз теперь встречал реже: осенью в замок подтягивались крестьяне, пробуя поступить на службу. Каким бы удачным не выдавался год, кто-нибудь да разорялся, и единственным способом прокормить семью становилось регулярно выплачиваемое солдатское жалованье. Айзек и Бойд занимались просмотром претендентов и обучали тех, из кого мог выйти толк.

Эрика днями напролет пересказывала услышанные от Айзека байки, и Стайлз был благодарен ей за болтовню. Она отвлекала от снедающих его мыслей. Неприятных, раздражающих, пугающих мыслей.

Гораздо более пугающих, чем очередное покушение на его жизнь.

Стайлз отрезал себе еще кусок мяса, засунул его в рот, тщательно пережевывая, – он теперь все время хотел есть – и в очередной раз укорил себя. Как он мог повестись на такую глупость? Лора была права, когда в сердцах назвала его идиотом.

Почему он так доверчиво пошел за двумя незнакомыми ему стражниками, пусть и обряженными в форму Хейлов? Питер никогда не приглашал его на аудиенцию подобным образом. Но Стайлз в очередной раз пребывал в состоянии полнейшего равнодушия, поэтому просто последовал за ними. Ему повезло, что Эрика увязалась следом, желая закончить очередную историю. И еще больше повезло, что, когда медальон стал нагреваться, а Стайлз вдруг осознал, что они движутся в сторону заброшенного крыла замка, Эрика сообразила как поступить. Стайлзу удалось дать ей понять, что происходит неладное, и Эрика, изобразив приступ дурноты, подошла к одному из окон, якобы подышать, и громко позвала удачно прогуливавшегося внизу Скотта. Пока Стайлз искал в ее поясе нюхательные соли и переговаривался на весь двор с другом, загадочные стражники куда-то исчезли, а медальон перестал жечь грудь.

Этот инцидент вызвал новую волну беспокойств и полуночных обсуждений, во время которых Стайлзу пришлось передать бразды правления Лидии – помимо выросшего аппетита, ему постоянно хотелось спать и, (что было не вовремя и неловко), заниматься любовью. Строить планы по собственной защите он не мог.

И зря, ибо очнувшись, он обнаружил, что теперь его окончательно держат под колпаком. В его покоях постоянно кто-то ночевал – чаще всего это был Скотт, не раздражавший Стайлза сияющей физиономией, как Джексон, или Бойд. Если Стайлз направлялся в библиотеку, ему компанию составляла Лидия. Если желал проехаться верхом, – ДжиПи все больше и больше дурила – с ним увязывался Айзек. Эрика могла часами напролет играть в карты, а Джексон терпеливо выносил фехтовальные тренировки.

И как ни был Стайлз благодарен за заботу и опеку, порой ему хотелось пойти к Питеру и попросить его снова запереть свиту, чтобы Стайлз мог остаться один на один с самим собой дольше, чем на то время, которое требовалось для справления естественных нужд.

Стайлз закончил есть и повернулся к Скотту, собираясь с ним заговорить (сегодня опять настала очередь МакКола оберегать Стайлза), когда обнаружил, что утомившийся на тренировке друг крепко спит в кресле. Стайлз на цыпочках прошел мимо – Скотт беспокойно всхрапнул, но не проснулся. Еще мгновение – и Стайлз надавил на камень, открывая тайный ход.

Он просто заглянет в библиотеку и почитает что-нибудь перед сном. Никаких неприятностей, как он и обещал отцу, Лидии и Лоре.

Узкий коридор привычно вывел его к знакомой двери, Стайлз бесшумно толкнул ее и замер. В помещении кто-то был, и пришел он туда явно не для того, чтобы потешить душу. Причина была проще и куда телеснее, Стайлз слышал характерные, влажные звуки поцелуев и громкое, сбитое дыхание. Он осторожно выглянул из-за стеллажа, зная, что среди темноты его невозможно увидеть, и зажал рот рукой.

Он узнал разметавшиеся по плечам черные волосы и белую шею, ему было знакомо это багрово-красное, расшитое серебряной нитью платье, Стайлз сотню раз смотрел в эти зеленые, подернутые сейчас дымкой наслаждения глаза.

И все же его разум протестовал, отказываясь принять картину того, как Лору Хейл, наследницу древнего рода, первую красавицу королевства, гордячку каких мало, трахают посреди ночи, усадив на письменный стол.

Стайлз аккуратно отступил назад, скрываясь во мраке и выравнивая дыхание.

Теперь он знал, кто ее таинственный любовник. И почему она вынуждена скрывать его.

~***~***~***~

Стайлз проснулся резко, его будто вытащили из сна, как охотники рывком выдирают кишки забитого зверя. Он открыл глаза, задыхаясь, хватая воздух ртом. Сердце быстро стучало, пульс сходил с ума, отдаваясь болезненной дробью в висках. Стайлз откинул одеяло, распахнул окно, впуская холодный ветер, и выпил немного успокаивающей настойки.

Дверь в спальню отворилась.

– Все в порядке? – спросил Бойд.

– Да, – Стайлз махнул рукой. – Не спится.

– Партию в трик-трак? – предложил Бойд.

– Почему бы и нет, – согласился Стайлз.

Игра определенно поможет ему отвлечься.

Бойд кивнул и ушел в соседнюю комнату, устанавливать доску и фишки. Стайлз, решив не утруждаться одеванием, замотался в огромный шерстяной плащ, подбитый волчьим мехом. Его недавно принесла Лора, отказавшись от последовавшей благодарности – по ее словам, плащ принадлежал Дереку и, следовательно, самому Стайлзу.

Стайлз все равно распорядился, чтобы Лидия отправила в покои Лоры цветы.

– На что играем? – спросил Стайлз, расставляя черные, сделанные из агата фишки.

– Пятьдесят золотых, – улыбнулся Бойд и первым кинул кости. – Ду-шеш!

Стайлз с ненавистью посмотрел на выброшенные соперником две шестерки и поджал губы. И как он забыл, что Бойд не иначе как колдун и всегда выигрывает в трик-трак?

– Двадцать, – Стайлз высыпал монеты на стол почти два часа спустя, когда они сыграли уже одиннадцать партий, восемь из которых остались за Бойдом.

– Пятьдесят, – напомнил Бойд.

– Я точно помню, что мы договаривались на двад-цать, – возразил Стайлз. – Бойд, мой отец всего лишь герцог!

– Пять-десят, – передразнил его Бойд. – Моего отца повесили за грабеж. Если моя мать не ошиблась, и тот парень правда был моим папашей.

Стайлз не собирался так легко сдаваться. В конце концов, его герцогство промышляло торговлей. Он добавил еще десять монет и выразительно посмотрел на Бойда.

– Я твой сюзерен.

– И должен держать слово, – Бойд, дитя улиц, не страдал угрызениями совести. Вот будь на его месте Джексон, он давно бы забрал двадцать монет и пошел жаловаться Лидии.

Иногда Стайлзу нравился Джексон.

– Может быть… сорок? – Стайлз отсчитал еще монеты.

– Здесь сотня, – на стол упал кожаный мешочек и глухо звякнул. – До утра ты свободен, Бойд.

Стайлз поднял голову и облизнул губы, не чувствуя в себе сил заговорить.

Дерек сел на освободившееся место – в отличие от Стайлза, Бойд быстро справился с собой и исчез в мгновение ока, прихватив выигранные деньги.

– Вот, значит, как, – собрался с мыслями Стайлз. – Опустошаешь казну.

– Плачу по чужим долгам, – поправил его Дерек, ссыпая фишки в доску и закрывая ее со щелчком.

– Неудачная партия, – пожал плечами Стайлз. – Ему везет как дьяволу.

– Ты играешь с бывшим вором. Уверен, что он мухлюет, – заметил Дерек.

– Ты подсунул мне в свиту мошенника, – Стайлз плотнее укутался. – Глупое решение.

Дерек усмехнулся и вытянул ноги. Стайлз окинул его взглядом – супруг казался вымотанным: под глазами залегли резкие тени, скулы стали острее, линия челюсти жестче. Дерек похудел и осунулся, как если бы провел много суток без сна и отдыха.

– Когда вернулся? – спросил Стайлз.

– Пару часов назад. Был у Питера, он ждал моего отчета. Потом зашел к себе, с меня грязь отваливалась кусками, дороги нынче ни к черту.

– Как провинившийся комендант? – Стайлз умел вести светские беседы, Финсток часами держал их со Скоттом, заставляя обсуждать полную чушь.

– Я его повесил. Не стоило ему воровать жалованье у солдат. Заодно лишил титула и земель парочку болванов, его помощников.

– И на это у тебя ушло два с половиной месяца? – осведомился Стайлз. – Хороший палач способен задушить осужденного за несколько минут.

– Мне нужно было разобраться в ситуации, я не отправляю людей на казнь, руководствуясь слухами, – Дерек провел рукой по еще влажным после принятой им ванны волосам.

– Разумеется, – согласился Стайлз. – Кстати, спасибо за письма.

Дерек настороженно нахмурился.

– Я не отсылал тебе писем.

– Точно, – Стайлз хлопнул себя рукой по лбу. – Правильно. Ты писал только своей сестре!

– Тебе хотелось получить связку полных тоски посланий, где я бы живописал прелести солдатского быта и делился остроумными наблюдениями о местной аристократии? – Дерек приподнял брови в насмешке.

– Мне хотелось узнать ответы на несколько возникших у меня вопросов, – Стайлза не задевал сарказм Дерека. – Но это подождет. До завтрашнего утра или, может, послезавтрашнего.

– И от чего зависит срок?

Стайлз сосредоточенно пошевелил губами, будто что-то считал в уме, и сказал:

– От того, когда я смогу найти для тебя время. Спокойной ночи, Дерек.

Он встал, немного неловко из-за мешающего ему плаща, и зашипел, когда босые ступни коснулись не защищенного ковром пола. Сзади раздался звук отодвигаемого кресла – Дерек явно последовал его примеру и тоже поднялся.

Стайлз успел сделать два шага, прежде чем Дерек уверенно поймал его и крепко обнял за талию.

– Не пойти ли тебе к черту? – тихо спросил Стайлз.

– Я проделал недельный путь за четыре дня, – так же тихо ответил Дерек. – Не смей меня прогонять.

Стайлз закрыл глаза, отдаваясь ощущениям – успевшему почти позабыться запаху, жару тела позади него, звуку чужого размеренного дыхания. Дерек рассеянно потерся лицом об его затылок, скользя губами по макушке, и Стайлз решил, что он отложит ссору.

– Так спешил ко мне? – не удержался он от издевки, поворачиваясь. – Камаро не издох в пути?

– Нет, но главный конюший сейчас явно пытался меня проклясть, – Дерек запустил руки под плащ, жадно скользя ладонями по рубашке Стайлза.

– Я буду надеяться, что ему удастся наслать на тебя бородавки, – Стайлз ненавидел собственные руки, против его воли проехавшиеся по камзолу мужа – от груди к плечам, к шее, поглаживая и надавливая, убеждая, что все это реальность. Дерек вернулся.

Пальцы вплелись в отросшие темные волосы, влажные, мягкие и холодные на ощупь, Стайлз мстительно дернул за пряди, и Дерек рассмеялся.

– Паршивец, – мягко произнес он, мимолетно взглянув на губы Стайлза.

Это уже было чересчур. Стайлз снова дернул его, злясь на самовлюбленность идиота, доставшегося ему в мужья. Хотя еще больше он злился на себя – за желание увлечь Дерека прямо на пол и заставить заняться с ним любовью.

Возможно, Дерек умел читать мысли. Он улыбнулся – кривовато, сумасшедше – и потянул вверх подол рубашки Стайлза, устраивая руки на его голых бедрах.

– Ты все равно уже сердишься, верно? – пробормотал он и наклонился, ища рот Стайлза.

– Ты не представляешь, насколько, – Стайлз куснул его за губу и приготовился долго и плодотворно молчать, пока Дерек будет трахать его языком, что тот и не преминул сделать, едва Стайлз разомкнул губы.

Дерек дернул завязки, те натужно треснули, рвясь, и тяжелый плащ свалился вниз, огладив напоследок ноги Стайлза.

– Варвар, – довольно пробормотал Стайлз и вскрикнул, когда Дерек усадил его на столик, за которым они с Бойдом играли в трик-трак.

– Замолчи, – Дерек быстро и голодно вылизывал его шею, чередуя покусывания и поцелуи, пока его руки слепо шарили по телу Стайлза – лопатки, бока, плечи, Дерек словно вспоминал его, изучал заново.

Стайлз неловко махнул рукой, пытаясь расстегнуть дурацкий камзол Дерека, и услышал, как доска упала на пол и раскрылась. Черно-белые фишки рассыпались, дробно застучав по полу.

Дерек на мгновение оторвался от своих ощупываний, чтобы смерить Стайлза укоризненным взглядом.

– В постель, – сказал тот, игнорируя попытки вызывать у него угрызения совести. – Ты не станешь брать меня здесь. Ты отнесешь меня в удобную кровать, возьмешь масло и доставишь мне удовольствие без риска сломать мою шею или застудить задницу.

– Ты обнаглел, – Дерек без лишних слов подхватил его, устроив ладони на ягодицах.

– И ты в восторге от этого, – хмыкнул Стайлз, сжимая зубы на кончике уха Дерека.

Стайлз задохнулся, когда Дерек повалил его на сбитые простыни. Он сам вывернулся из порядком помятой рубахи и слегка расставил ноги, не стесняясь вставшего члена. Дерек шумно втянул воздух, не в силах прекратить пялиться на предоставленное ему зрелище.

– Раздевайся, – приказал Стайлз. – Или я начну без тебя.

В подтверждение своих слов он опустил руку на сочащуюся смазкой головку и быстро растер прозрачные капли по всей длине члена, как привык делать последние недели. Дерек сжал его за запястье.

– Не трогай. Нарушишь запрет – привяжу, – коротко пообещал он, принимаясь разоблачаться.

Стайлз выгнулся и потерся затылком о подушку. Возбуждение заставляло утратить рассудок, предвкушение близящегося соития после стольких дней безвкусного, как зачерствевший хлеб, рукоблудства, творило с ним странные вещи. Стайлз тяжело, загнанно дышал, ожидая, когда уже Дерек справится с мешающими тряпками и ляжет с ним.

– Будь ты проклят, – восхищенно прошептал Дерек, оставаясь, наконец, нагишом.

Стайлз молча утянул его к себе, медленно целуя жесткие, обветрившиеся в пути губы и лаская плечи и шею. Он сдерживался, заставляя себя не тереться о бедра, расположившиеся в опасной близости от его собственных. Это напоминало изощренную пытку, наказание на грани блаженства, и Стайлз собирался продлить его как можно дольше.

У Дерека имелись иные планы. Он вдруг прижал обе кисти Стайлза к постели и замер, вглядываясь в его лицо. Стайлз протестующе застонал. Он хотел дальше целоваться, он желал чувствовать на себе руки Дерека, его язык, губы – все.

– Ты спал с кем-нибудь? – спросил он.

– Весь двор перетрахал, – огрызнулся Стайлз.

– Стайлз!

– А ты не видишь? Думаешь, если бы я проводил ночи не в одиночку, я бы позволил тебе сейчас тискать себя, как дешевую девку? – Стайлз лязгнул зубами в негодовании. Он попробовал вырваться, но Дерек держал крепко.

– Ты только что обошелся мне в сотню золотых. На эти деньги можно купить хороший бордель, – Дерек выпустил одно запястье, но Стайлз и не подумал сдвинуть руку, завороженный низкими модуляциями голоса. – Если ты и девка, то недешевая.

– Чуть позже я загоню тебе в глотку каждое твое слово, – пообещал Стайлз, сводя пальцы в кулак. Возбуждение становилось болезненным, в паху все ныло, задница сладко сжалась.

– С нетерпением жду, – Дерек быстро куснул его в плечо. – Моя глотка в твоем распоряжении.

– Ублюдок, – прохрипел Стайлз. – Хочешь, чтобы я кончил от одних слов?

– А ты можешь? – Дерек устроил ладонь на его груди и царапнул сосок. – Какая порочность.

– Я выгоню тебя из спальни и никогда не пущу больше, – бессильно прошептал Стайлз, зажмуриваясь. Ему внезапно вспомнилось, как Скотт менял струны на своей гитаре, как те звенели от натяжения – он сам был такой струной. Еще немного и лопнет, разорвется, исчезнет в небытие от невозможности вытерпеть эту муку.

– Я найду способ вернуться, – пообещал Дерек ему на ухо и подло засунул внутрь язык, вызвав у Стайлза громкий смешок.

Теплые, надежные руки вновь пустились в путешествие по телу, Дерек внезапно растерял свою зловредность, превратившись в жаждущего, нежного любовника. Стайлз с облегчением обвился вокруг него, прижимаясь, отдаваясь и требуя взамен больше и больше, все, что Дерек мог ему предложить.

– А ты? – вдруг спросил Стайлз, скребя ногтями по простыням, пока Дерек неторопливо оглаживал впадинку между ягодиц. – Сколько шлюх перебывало под тобой?

– У меня не было времени на шлюх, – Дерек надавил смазанным пальцем, проскальзывая внутрь, и Стайлз закусил губу, давя крик.

Он не собирался вот так сразу начать умолять Дерека.

– Лжешь, – Стайлз все же подался вперед, насаживаясь глубже.

– К сожалению, нет, – поддразнил его Дерек, на мгновение останавливаясь и прижимаясь лбом к мокрому от пота животу Стайлза.

Стайлз сглотнул, осознав, почему тот так часто и рвано дышит – Дерек, несмотря на внешнюю выдержку, желал его и боялся сорваться.

– Не щади меня, – тихо сказал Стайлз, погладив Дерека по щеке. – Я хочу. Давай.

– Нет, я… – Дерек сделал глубокий вдох. – Просто дай мне пару секунд.

– Никаких секунд, – Стайлз облизнулся, борясь с сухостью в горле. – Я ждал тебя каждую чертову ночь.

Дерека словно ударили наотмашь. Стайлз видел, как глаза залило безумием, губы дрогнули, – неверяще, удивленно – а пальцы судорожно сжались на бедре.

– Ты узкий, – напомнил Дерек, как-то почти лениво обводя нерастянутые мышцы.

– Я справлюсь, – заверил Стайлз, наклоняясь и медленно целуя Дерека. – Трахни меня.

Дерек оттолкнул его, вынудив лечь на спину, и резко раздвинул ему ноги. Стайлз замер: он узнал этот скупой, экономный ритм – Дерек так нападал, желая выиграть. Зная, что неминуемо выиграет.

Стайлз молчал, ожидая развязки. Дерек вылил на ладонь масло и обхватил ею свой член – длинный, крупный, красивая головка, синеватые вены, нежная кожа. Стайлз сглотнул и постарался расслабиться: Дерек втирал остатки масла ему между ног, безнадежно пачкая белье. Это походило на языческий ритуал, жертвоприношение, заклание. Стайлз чувствовал себя отданным на растерзание ангцем, подарком богам, жрецом, поклоняющимся высшим силам. То, что делал с ним Дерек, не было больше всего лишь веселой возней, приятной разрядкой, бездумным развлечением.

Стайлзу казалось, что у них снова брачная ночь, что Дерек опять доказывает кому-то, что Стайлз принадлежит ему, только ему. Что Дерек забирает его себе, чтобы никогда и никому не позволить отнять его, чтобы владеть им всецело и безраздельно.

И отдается сам.

Дерек вошел в него, сразу глубоко, до самого основания, и, не дав ни мгновения, начал двигаться. Стайлз стиснул зубы, перебарывая вспыхнувший в теле протест, игнорируя болезненную растянутость. Дерек был внутри него, горячий и властный, берущий принадлежащее по праву, и Стайлз с каждым толчком и сам подавался вперед, мечтая о большем, снедаемый инстинктом насадиться полнее, поглотить Дерека, раствориться в нем.

– Ты… безжалостен, – Стайлз едва слышал собственный голос. Глаза жгло от слез, щеки стали мокрыми и солеными.

– Нет, – Дерек по-прежнему врывался в него как захватчик, но голос был полон нежности. – Тебе хорошо.

– Я сейчас умру, – согласился Стайлз, слепо хватаясь за плечи Дерека. – О мой бог!

– Прекрати, – Дерек рукой зажал ему рот. – Стайлз.

Стайлз облизнул ладонь и сомкнул зубы на покрытой мозолями коже. Дерек выругался и, не задумываясь, легко шлепнул Стайлза по лицу.

Это стало последней каплей. Стайлз взвыл, сжимаясь вокруг трахающего его члена, вцепился ногтями в грудь Дерека, раздирая ее до крови, и кончил, чувствуя, что вот-вот провалится в черноту. Он слышал ответное глухое рычание, ощущал, как его нутро наполняется семенем, – наконец-то, наконец-то! – его ноздри щекотал пряный запах, а кости таяли, как воск под пламенем. Стайлз подался вперед, прижимаясь к Дереку всем телом, – дрожащим, взмокшим, истомленным, снова счастливым – и все же потерял сознание.

~***~***~***~

– И каково же реальное положение дел на севере? – спросил Стайлз, отнимая у Дерека сбрызнутые вином финики, припрятанные им на случай острого голода. В последнее время, просыпаясь, Стайлз любил пожевать что-нибудь перед тем, как ему подадут завтрак.

Дерек засунул напоследок в рот пару долек и быстро проглотил.

– Неплохо. По большому счету им все равно, я буду на троне или Питер. Хотя я им нравлюсь все-таки больше. Они любят славную драку и уважают меня как хорошего воина.

– Потрясающе, – Стайлз запил финики водой и вытер рот рукой. – Разумеется, кому нужно выбирать будущего монарха по наличию мозгов? Достаточно уметь махать мечом и шпагой.

– Стайлз?

– Ты будешь отрицать, что Питер более опытен и изворотлив?

Дерек вернул себе блюдо, сгреб остатки фиников в пасть и поставил пустую посуду на пол.

– Нет. Но я гораздо лучше него знаю, как живут наши люди. Это я провожу почти весь год, разъезжая по королевству. Это я вижу, как обстоят дела в деревнях и городах.

– Тише, – шикнул на него Стайлз. – Мне не нравится Питер, из вас двоих ты лучший вариант.

– Я польщен, – сухо сказал Дерек.

Стайлз похлопал его по груди и, поддавшись порыву, перевернулся, оседлывая Дерека.

– Зачем Лора пыталась уложить Эрику в мою постель? – спросил он.

– Ты пробуешь понять мотивацию женских поступков? – в тон ему поинтересовался Дерек. – Я не знаю. Может быть, она хотела перестраховаться. Может, решила, что это тебя развлечет. Может, ее чем-то разозлила Эрика. Может, она приревновала и посчитала, что будет лучше немного нас разлучить.

Стайлз покусал нижнюю губу, анализируя ответ.

– Приревновала? – недоверчиво уточнил он.

– Как ты правильно заметил, я не писал тебе, но регулярно обменивался письмами с Лорой. И задавал ей вопросы. А она не любит быть на вторых ролях.

– Как мило, – хмыкнул Стайлз.

Он склонился и, дурачась, провел языком по линии челюсти Дерека. Тот щекотно выдохнул, поворачивая голову, и Стайлз уже гораздо серьезнее прижался ртом к его губам. Внутри было сладко после вина и фиников, язык ласкал его собственный, и Стайлз, шумно выдохнув, нагнулся еще ниже. Теперь он практически лежал на Дереке, чем тот не преминул воспользоваться – ладони прогулялись по спине, ногти царапнули лопатки и щекотно коснулись боков.

– Чего тебе хочется? – лениво спросил Дерек, пока Стайлз расслабленно водил носом по его скуле и терся щекой о щетину.

– Еще раз. Попозже, – сообщил Стайлз.

Он чувствовал себя во всех смыслах сытым, чего с ним не случалось уже очень давно. Дерек был средоточием разнообразных недостатков, но Стайлзу они начинали по-своему нравиться.

– Ладно, – Дерек зевнул и потянулся, разминая затекшее тело. – Ты говорил о каких-то вопросах.

– Ах да, – согласился Стайлз и снова уселся у Дерека на животе, упираясь коленками в кровать. – Ты готов на них ответить?

– Если это в моих силах, – подтвердил Дерек.

– Они не особенно приятны, – предупредил Стайлз.

– Я переживу, – Дерек поднял руку и погладил его по лицу, задел и оттянул большим пальцем нижнюю губу.

Стайлз куснул его за подушечку и чуть подался вперед, засовывая ладонь под подушку. Он нащупал искомое, крепко ухватился и, дав себе секунду, выпрямился.

Дерек не успел издать и звука, когда Стайлз, замахнувшись, по рукоять всадил стилет ему в плечо.

~***~***~***~

Это было увлекательно. Стайлз жадно смотрел, как глаза Дерека полыхнули ярко-голубым (значит, ему все-таки не привиделось это в дурмане брачной ночи), а приоткрытый в немом вскрике рот обзавелся двумя клыками.

Он знал, что ему следовало испугаться. Но подозрения сложились в уверенность еще с месяц назад, и Стайлз успел привыкнуть и смириться с обнаруженными им фактами.

Дерек зло выдохнул, пальцы правой руки крепко сжались на бедре Стайлза, оставляя синяки. Стайлз выдернул стилет и отбросил его в сторону. Он заворожено растер по смуглой коже темную кровь, лизнул пальцы и проследил, как края раны медленно смыкаются, ползут друг к другу, как шарики ртути, стремящиеся слиться воедино.

– Что же, – Стайлз сглотнул. – На первый вопрос ты ответил.

Дерек опустил веки, губы дернулись – Стайлз догадывался, чего ему стоит сейчас сдержаться.

– А если бы ты ошибся? – голос Дерека звучал глухо и раздраженно. Принявшие свой обычный цвет глаза сердито сощурились.

– Значит, у меня было бы очень неловкое объяснение с тобой и… ну, ты гарантированно бы тогда остался в замке на несколько месяцев, – Стайлз потер затылок и дал все же выход эмоциям, воздев руки вверх: – Господь Всемогущий, ты чертов оборотень!

– Да, Стайлз, – Дерек выдохнул, как будто быть чудовищем совершенно обычное дело. – Я оборотень. Кто тебе рассказал?

– Никто, – Стайлз покачал головой. – Шутишь? Мне пришлось соображать самому!

– И как ты догадался? – раздражение сменилось напряжением.

– Было много всего, – Стайлз дотронулся до розовой кожи на месте бывшей раны. – Я внимательно изучил твои семейные хроники и нашел там много странных и любопытных фактов. Потом я начал вспоминать то, что видел и слышал здесь. Например, как ты неуязвим в битве и невероятно быстро оправляешься от самых страшных ран. Я мог бы списать это на божественное вмешательство, но Бога редко заботят следы на теле, а у тебя нет шрамов. Ты не пьянеешь, сколько бы ни выпил. Ты очень силен и обладаешь поразительной скоростью. У тебя тонкий, почти звериный слух. А однажды, кстати, – помнишь, когда ты меня трахал после того, как Питер попытался помочь на стрельбище? – так вот, я слышал, как когти скребли по стене. Еще Скотт и Джексон – они рассказали, какие толстые цепи и тяжелые кандалы в вашей фамильной темнице. И…

Дерек усмехнулся.

– Я понял. Боже, спаси меня впредь от твоего любопытства, – пробормотал он. – И что теперь?

Стайлз почесал щеку об плечо.

– Ничего, – сказал он. – То есть, мне дико любопытно, что ты можешь делать и как выглядишь, когда обращаешься, и чем тебе можно по-настоящему навредить и еще примерно тысяча вещей не дают мне спать, но… Это же все равно ты, глупый, хмурый разбойник. Поверь мне, твои звериные проблемы не худшее, что в тебе есть. Меня волнует другое – наш брак вообще законен? Учитывая, что ты не совсем человек?

– Церковь делает вид, что нас не существует. Но я записан в приходскую книгу, следовательно, я дитя божье, как и прочие. Так что, брак скорее всего легален. Желаешь обсудить этот вопрос со священником?

– Чтобы меня ославили сумасшедшим? Спасибо, Дерек, обойдусь, – Стайлз помялся. – Ты потом покажешь?

– Посмотрим, – не дрогнул Дерек. – Еще важные вопросы?

– Есть парочка, – признался Стайлз.

– Куда ты на этот раз планируешь меня ранить?

Стайлз мотнул головой и, подышав, взял Дерека за руку. Он поднял ее и осторожно положил на свой живот.

– Да?

Дерек затих. Его ладонь осторожно погладила едва заметную округлость, и Стайлз застыл.

– Да, – очень мягко и тихо, подтвердил Дерек. Из лица ушла жесткость и насмешка, всю злобу, настороженность, грубость смыло, слизнуло, как мелкий сор приливом. – Ты его чувствуешь?

– Нет, – Стайлз слез с Дерека, укладываясь рядом. Ладонь осталась нежно лежать на его животе, согревая и успокаивая.

– А я чувствую, – Дерек оперся на локоть и посмотрел в глаза Стайлзу. – Я слышу, как бьется его сердце.

– И сколько ты об этом знаешь? – Стайлз, конечно, не сомневался в своей правоте и на этот раз, но уверенность Дерека, сделавшая подозрения реальностью, его ошеломила.

– Я догадывался, еще когда уезжал.

– Поэтому ты так спешил разделаться с делами? – Стайлз отвел взгляд и внимательно изучал потолок.

– И поэтому тоже, – Дерек медленно начал убирать руку.

– Можешь оставить, – разрешил Стайлз, и тепло моментально вернулось на место. – Я не в восторге это признавать, ибо ты и так грешишь самодовольством, но сейчас мне хочется, чтобы ты меня трогал.

– Он ищет защиты, это нормально, – Дерек неловко коснулся губами виска Стайлза.

– У тебя?

– У меня, – согласился Дерек.

Стайлз устало вздохнул. Учитывая постоянные разъезды Дерека, глупо надеяться на него в вопросах безопасности, свита и то будет полезнее. Глупо, и все же…

– Хорошо. Последний вопрос, – предупредил он. – Но ты должен пообещать, что не загрызешь меня.

– Ты проткнул мне плечо и не боялся, что я тебя загрызу, – кстати, я не животное, Стайлз! – а теперь ты вдруг переживаешь за свою сохранность? – Дерек всем своим существом излучал подозрительность.

– Я знал, что ты не обидишься на стилет, – Стайлз нащупал одеяло, укрываясь, его начало знобить. – Дело в твоей сестре.

– Что не так с Лорой?

– Не знаю, Дерек, – Стайлз уставился ему в глаза. – Но с ней определенно что-то не так. Иначе она бы не трахалась с собственным дядей.

~***~***~***~

Дерек полузадушено вздохнул и резко сел на постели. Стайлз видел, как напряглись мускулы спины, как пальцы судорожно сжались – и вдруг расслабились, словно Дерек вернул контроль над собой.

– Что еще ты выяснил, пока меня не было? – спросил он, оборачиваясь.

– Что у Дитона в лекарской несколько странных книг. И что он увлекается гороскопами, я нашел несколько десятков, многие из которых мне смутно знакомы. Еще меня интересует Эрика. От нее несет целым соцветием трав, и, как она ни обливается духами, я чувствую их.

– Твой девиз тебе подходит, – раздраженно бросил он. – Что же, раз ты все равно сунул свой нос во все это… Стайлз, почему ты не мог просто не лезть, куда не просят?

Стайлз сел, уперся спиной в подушку и замотался в одеяло, как в кокон.

– Может, мне еще вышивать начать? – осведомился он. – Дерек, я устал от этой чуши. И от ваших идиотских тайн.

– Отлично, – кивнул Дерек. – Никаких тайн. Надеюсь, ты удобно устроился, это долгая история.

– Я само внимание, – подтвердил Стайлз.

– Не сомневаюсь, – съязвил Дерек и, помолчав, начал – размеренно и спокойно: – Как ты успел прочитать, мои предки появились на этих землях около шести веков назад. Думаю, не стоит уточнять, что они все были оборотнями, Стайлз? В общем, их привел сильный альфа, и они пожелали завоевать понравившуюся им территорию.

– Альфа? – уточнил Стайлз, проигнорировав риторический вопрос Дерека насчет оборотней. – Это лидер? Ты тоже альфа? Или это Питер?

– Нет, – Дерек растер лицо руками. – Альфа это вожак стаи, у него особая сила… Проклятье, я чувствую себя идиотом, объясняя прописные истины.

Стайлз, не задумываясь, взялся за уголок одной из мелких подушек и огрел Дерека по недавно раненному плечу. Судя по шипению, которое издал его возлюбленный супруг, оно продолжало побаливать.

– Прописные истины? – передразнил Стайлз. – Это для тебя они прописные!

Рука Дерека медленно прошлась по простыне – ногти удлинились и заострились, превращаясь в острые когти. Стайлз наклонился вперед, желая потрогать, и Дерек отдернул кисть.

– Альфа не просто вожак стаи, – заново начал Дерек. – Он способен обращать людей. Если альфа-оборотень укусит или сильно расцарапает человека, то он станет оборотнем. Или умрет.

– Прекрасно, – Стайлз скрестил руки на груди. – Так ты?..

– Я бета, – с заминкой признался Дерек. – Какое-то время бабка надеялась, что я все же альфа, но когда я впервые обратился, сомнений не осталось. Я всего лишь бета. В больших стаях соблюдается четкая иерархия. Альфа – лидер, беты – его солдаты, его двор, его подопечные; мне сложно подобрать аналог.

После тех крох знаний, которые Стайлз вылавливал благодаря своим бесконечным бдениям над книгами и проискам пытливого, живого ума, рассказ Дерека пьянил количеством нового и неизведанного.

– Значит, альфа все-таки Питер? – Стайлзу хотелось прояснить ситуацию.

– Нет, – раздраженно фыркнул Дерек. – Не перебивай.

– Я не могу не перебивать, ты объясняешь непонятно! – возмутился Стайлз, пересаживаясь поближе. Он успел забыть о недавней размолвке.

– Потому что ты все время… – Дерек осекся. – Еще есть омеги. Те, кого изгнали из стаи, или ушедшие сами. Они слабее всех. Когда оборотни сбиваются в стаю, это делает нас сильнее, выносливее, мощнее. Большая стая во главе с опытным альфой стоит армии.

– Вот как Хейлы получили все это, – подытожил Стайлз, неопределенно дернув подбородком.

– Да, – Дерек зевнул и встряхнулся, прогоняя сон.

Стайлз вспомнил, что тот, видимо, почти не спал, добираясь домой, но семейные тайны Хейлов волновали его слишком сильно. Он обязательно даст Дереку выспаться. Позже.

– Что случилось дальше? Судя по хроникам, вы стали быстро захватывать все новые и новые территории.