посвящается 2 страница

Его назвали “Калитою” не только за собирание русских земель, но и в прямом смысле этого слова за тот мешок, который он всегда носил с собой и щедро раздавал из него милостыню нищим, убогим, калекам, уподобляясь в этом своем деянии Николаю-Чудотворцу, ибо делал сие не только при народе, но и тайно, пробираясь ночью в простой одежде к тем, кто стеснялся своей нищеты и нес свой крест достойно, не афишируя своих страданий и горестей.

В одну эпоху с Иоанном Калитой жил выдающийся представитель православия, святитель Петр митрополит Московский и Всея России Чудотворец. Блестящий иконописец, победивший Божьей милостью нечестивца Геронтия, получивший благословение от патриарха Константинополя на руководство Русской церковью. Митрополит Петр подчинил все православные храмы и соборы своей созидательной воле, основал Успенский Собор, где до сих пор покоятся его нетленные мощи, перенес Митрополичий престол из города Владимира в Москву, почувствовав в небольшом поселении грядущую славу столицы Российского государства.

Но особенно митрополит Петр был известен своей благотворительной деятельностью, своей непреходящей любовью к странникам, нищим, убогим и его смерть, последовавшая в 1325 году, оплакивалась всем народом. И далеко не случайно, что он вошел в сонм московских святителей, являющихся гордостью Российской православной церкви. Здесь и Филипп Колычев, и патриарх Иов, и патриарх Гермоген, и патриарх Тихон и другие святители Земли Русской.

Нельзя не отметить и деяний в сфере благотворительности выдающегося полководца, христианина и страдальца за землю Русскую, достойного потомка своего Великого прапрадеда Александра Невского. Речь идет о жизни Дмитрия Донского, ушедшего в небесные селения в тридцать девять лет, но обессмертившего себя на века. (Его жизни и подвигу посвящено замечательное произведение Ю.Лощица “Дмитрий Донской”). Но если духовная жизнь Иоанна Калиты была связана с Митрополитом Петром, то подвиг Духа, Великую победу над ордами Мамая, совершенную Дмитрием Донским, нельзя представить без Великого Святителя Сергия Радонежского, благословившего князя на битву и давшего в подмогу богатырей-монахов Ослябю и Пересвета. Мы помним чудотворную икону Божьей Матери, согревшую в пути Дмитрия Донского и его воинство и названную в честь этого “Угрехтской”. Но нас интересует аспект, связанный с благотворительной деятельностью Дмитрия Донского, с его христианским добротолюбием. И в этом плане, он, бесспорно, продолжает духовные традиции своих великих предков. Князь не только уделял особое внимание бедным и страждущим, давал деньги, материалы на строительство погорельцам, раздавал милостыню в различных видах, но даже не брезговал кормить несчастных и убогих из своих рук. И то, что он воевал на Куликовом поле в одежде простого ратника, является закономерным продолжением его непоказного, органичного христианского смирения, уподобиться самому последнему рабу Божьему, не возвеличивая, а смиряя княжескую гордыню перед престолом Христа-Спасителя, принявшего мученическую смерть на Кресте, подобно жалкому рабу.

Обращая внимание на церковную благотворительность, на единство княжеских установлений и поступков священнослужителей, мы можем вернуться на несколько веков назад от правления Дмитрия Донского.

В интересующем нас аспекте весьма показательна деятельность удельного князя Николая Давыдовича, прославившегося своей огромной любовью к нищим.

Эта христианская любовь была подтверждена конкретными поступками. В первой половине XII века данный князь построил в Киеве, так называемый, больничный монастырь. По сути, это первые богадельни на Святой Руси, которые строились непосредственно за церковной оградой, получившие особое распространение после Указов императора Петра I.

Отличались своей особой благотворительностью два князя, родные братья Мстислав и Роман Ростиславовичи. Первый отдавал значительные средства на выкуп пленных. Второй же отличался таким особым нищелюбием, христианским смирением и состраданием, что все свои доходы, наследство пожертвовал на помощь бедным, не оставив даже жалкого гроша на свое собственное погребение. Подобным же альтруизмом и нищелюбием отличался князь Владимир Василькович, раздавший бедным все свое имение. Сюда входили золото, серебро, драгоценные камни, утварь, украшения, домашний скот.

Удивительной духовной силой, христианской мудростью, смирением отличалась княгиня Василиса – жена князя Андрея Константиновича. Через века Великая Петербургская Святая Ксения Блаженная сближается со своей замечательной духовной сестрой. Княгиня Василиса, после смерти горячо любимого мужа, раздала все свое имущество бедным, страждущим, приняла иноческий сан и кормилась от своих рукоделий, до последнего дыхания делясь куском хлеба с теми, кто больше всего нуждался в ее христианской благотворительности.

Мы не можем не сказать и о церковной благотворительности, в которой образно, наглядно проявлялась христианская нравственность. При этом диалектическое единство княжеского добротолюбия (естественно, в его лучших проявлениях) и христианской соборности создавало особый духовный объем, нравственный климат в обществе, распространяющийся на все социальные слои. (Конечно, это не мешало и проявлениям варварства, и коварства, и дьявольской жестокости, и властолюбия, и неограниченного деспотизма).

Особой щедростью в сфере добротолюбия отличались иноки Киево-Печерского монастыря.

Преподобные Антоний, Доминиан, Феодосий Печерский вошли не только в историю православной церкви, но и явились носителями подлинно христианского альтруизма и нищелюбия. Не случайно Дмитрий Ростовский, создавая Жития Святых, видел в служителях православия носителей непреходящей Божьей мудрости и непоказной, выстраданной нравственности.

Например, Феодосий Печерский построил около монастыря особый дом, получивший в будущем название богадельни. В этом доме получали пищу и приют нищие, калеки, прокаженные. Мы не можем не сказать и о первых государственных больницах, в которых бедные призревались и пользовались бесплатным лечением. Эти заведения были учреждены Переяславским епископом, впоследствии Киевским митрополитом, Ефремом в 1091 году.

Развивая данную тему, необходимо отметить, что при всех монастырях, имевших средства, производилось кормление нищих и убогих, раздача посильной милостыни, устраивались особые помещения для больных, престарелых, неспособных содержать себя, потерявших родных, близких людей, которые могли бы поддержать их в тяжелую годину.

Нельзя не обратить внимания в связи с проблемами благотворительности на Церковный Устав 996 года, включающий в себя перечень обязанностей духовенства по надзору и попечению за призрением бедных. Мы особо выделяем следующий пункт, который обладает непреходящей актуальностью, ибо связан с непоказным альтруизмом, христианскими идеями в деяниях (а не в риторических заверениях на злобу дня). Смысл данного раздела состоит в следующем: на содержание церквей, монастырей, больниц, богаделен, на прием странных – неимущих – была определена “десятина”, т. е. десятая часть поступлений от продажи хлеба, скота; арендных пошлин. В то же время, отчислениями на нужды церкви, на дела благотворительности занимались представители различных социальных слоев. Как мы уже говорили: лучшие люди Земли.

В “Антологии по социальной работе” современными российскими учеными подчеркивается, что никогда впоследствии, в течение всей нашей истории, на дела благотворения, помощи страждущим не уделялось такой значительной части общих доходов, как в древнейший период княжеской власти. Эта эпоха по благотворительности, бескорыстной помощи, жертвам в поддержку убогих, больных, нищих, странников, престарелых может быть поставлена на первое место.

В курсе социальной работы необходимо сформулировать отличительную черту благотворительности этого периода. Российские ученые, историки в сфере общественной, светской и религиозной мысли представляют ее следующим образом: “слепая раздача милостыни”. Если расшифровать это понятие, то дело можно представить следующим образом: расследование образа жизни нищих (выяснение их “анкетных данных”, как они дошли до жизни такой, кем были их предки по национальности и социальному происхождению, причины их нравственного и социального падения) не только не производилось, но и воспрещалось учениями святых отцов и указами священников того исторического периода. Выдающийся ученый богослов, чьи труды стали духовной основой христианской нравственности для многих поколений, автор многотомного исследования о сути христианской религии, мужественный защитник православия Св. Иоанн Златоуст писал: “Ты не должен разузнавать бедных, что они за люди, потому что ты принимаешь их во имя Христа”.

Мы подчеркиваем, что помощь страждущим, больным, нищим, погорельцам была исключительно разнообразна и, бесспорно, соответствовала действительным, а не мнимым нуждам. В частности, к конкретным проявлениям социальной работы (вернее, благотворительности – термин той эпохи) необходимо отнести безвозмездную постройку жилища особо нуждающимся (здесь и погорельцы, и вдовы, и сироты, не способные заработать себе на пропитание и жилье); выкуп пленных со строгим соблюдением норм законности, при решительном, подчас беспощадном пресечении воровства; обучение ремеслам, при условии совпадения природных наклонностей и избранной сферы профессиональной деятельности.

Больницы и богадельни в качестве разветвленной системы благотворительных учреждений были построены столетия спустя при Петре I, Екатерине II, при Александре I, Николае I, Александре II, Александре III, Николае II.

Благотворительные деяния в древности согласовывались с евангельским учением “просящему дай” и утверждались в религиозных целях, с учетом неотделенности церкви от государства и христианской религии, бывшей на протяжении ряда веков, вплоть до октябрьского переворота, господствующей идеологией.

В то же время, такая помощь была еще вне общественного благоустройства, возведенной в степень официальной государственной политики. Но мы особо отмечаем нравственно-воспитательное значение для тогдашнего общества благотворительной деятельности, совсем недавно просвещенного светом христианского вероучения, Ветхим и Новым Заветом, трудами выдающихся богословов.

Занимаясь историческим экскурсом в сфере благотворительной деятельности, мы не можем не отметить в этом аспекте деяний князя Иоанна Васильевича, низложившего в 1498 и 1499 годах татарское иго и положившего начало самодержавной власти в России.

Иоанн Васильевич стремился придать благотворению форму законности, ввести его в государственную систему. С этой целью князем были собраны все прежние грамоты и установления по благотворительной, христианской деятельности. Он изучал обряды и обычаи по данной проблеме, издавал новые законы, связанные с помощью и поддержкой нуждающихся всех социальных слоев. В то же время, нельзя не обратить внимания на положения, связанные с имуществом, доходами монастырей, определенными на содержание бедных, с соответствующими отчислениями в государственную казну. Хочется отметить, что Россия уже в этот период имела светских врачей самого высокого профессионального уровня. К ним относятся Антон и Леон.

2. Эпоха Иоанна Грозного и решения Стоглавого Собора в сфере благотворительности

Мы переходим к эпохе Иоанна Грозного. Страшные деяния тех лет отражены в трилогии А.К.Толстого, в его произведении “Князь Серебряный”, в книгах Ключевского, Карамзина, Соловьева, Веселовского, Скрынникова, в переписке Андрея Курбского и Иоанна Грозного. Нас интересует аспект, связанный с благотворительностью. Исходя из критериев культурно-исторического прогресса, необходимо в данном курсе в наиболее общем виде изучить решения Стоглавого Собора, собранного по распоряжению Иоанна Грозного и констатировавшего страшное развитие нищенства до размеров национального бедствия и отсутствие надлежащих мер призрения.

Каждая фраза в решениях Собора пропитана художественной силой и является замечательным документом эпохи. Выдающиеся священники Стоглавого Собора удостоверяют: “нищие и клосные, т. е. прокаженные, и гнилые, и престаревшиеся в убожестве глад, и мраз, и зной, и наготу, и всякую скорбь терпят, и не имеют, где главы подклонити, по миру скитаются, везде их гнушаются, от глада и от мраза в недозоре умирают и без покаяния и без причастия, никем не берегомы”.

Священники, обеспокоенные нравственным, материальным состоянием общества рекомендуют и просят главу государства о принятии следующих неотложных мер: “Да повелит благочестивый царь всех прокаженных и престаревшихся описати по всем градам опроче здравых строев, да в коем ужде граде устроить богадельни мужские и женские, и тех прокаженных и престаревшихся, не могущих нигде же главы подклонити, устроити в богадельнях пищею и одеждою”. В то же время, в свои решения Собор закладывает высоконравственную, христианскую программу с привлечением выдающихся людей Земли Русской: “такие богадельни должны содержаться доброхотными пожертвованиями, находиться в заведовании добрых священников и целовальников”. Интересны решения Собора относительно здоровых нищих, ибо здесь можно увидеть качественные отличия от княжеского добротолюбия древних времен. Ведущие священники России считают, чтобы названная нами категория “питалися бы по дворам ходячи от боголюбцев, яко же и до днесь, а которые возмогут работати и они бы здесь страды подлежали”.

Углубляясь в историю Российского законодательства, мы с огромным интересом открываем судебник (или свод законов) от 1550 года. Мы видим в нем Указы Иоанна Васильевича Грозного. В частности, он приказывает “торговым людям городским черноволостным в монастырях не жить. Жить в городских и сельских дворах... В монастырях жити нищим, которые питаются милостынею от Церкви Божией”.

Для курса социальной работы, составленного на пересечении истории, правоведения, теории культуры, философии, эстетики несомненную ценность представляет так называемый Стоглавник, составленный в 1551 году на бывшем в Москве Соборе духовных особ.

В пятой главе мы видим 37 вопросов, составленных царем Иоанном Васильевичем. Например, в девятом вопросе, связанном с нищепитательством, государь повелевает точно определить содержание и призрение скитающимся по миру монахам и причетникам.

В десятом вопросе звучит признание государя о важности, необходимости искупления, освобождения пленных, с выделением больших сумм из царской, церковной казны. Двенадцатый вопрос полностью посвящен призрению бедных и больных, независимо от их социального статуса и положения.

Глава 71 данного сборника полностью посвящена нищепитательству. Причем в ней подробно пишется о правилах распределения здоровых монахов. Далее пишется о помещении нищих, больных в богадельни. Особо пишется о снабжении пищей, одеждой старых, немощных. Данные правила распространяются и на монахинь.

Глава 72 подтверждает идеи Иоанна Грозного об искуплении пленных, и особо подчеркивается, что соответствующие суммы на их выкуп должны идти из царской казны.

Постановления Стоглавого собора интересны во многих отношениях: в юридическом, историческом, нравственном аспектах.

Прежде всего, попечение о бедных по-прежнему признается делом общества. За денежные суммы отвечают выборные целовальники и священники, заведующие данным процессом.

Собор особо признает, что попечение о бедных необходимо регулировать государственными мерами, путем царского повеления, иначе говоря, законом.

В то же время, для большинства особо нуждающихся Собор рекомендует закрытое призрение в богадельнях. Причем, нищенствующие подразделяются на ряд разнообразных категорий. В этом можно увидеть качественное отличие уровня общественного сознания по сравнению со “слепой” раздачей милостыни в древние времена княжеской власти.

Собором определены особые меры государственного призрения, но реализация их стала делом далекого будущего. (Речь идет об эпохе Петра I и его ближайших сподвижников; о временах Екатерины II, императрицы Марии Федоровны – супруги Павла I и т. д.).

Вернемся к важнейшим Постановлениям Стоглавого собора, дабы почувствовать неразрывную связь поколений в сфере благотворительности. В частности, в теоретическом, гипотетическом аспектах: а) прокаженные и престарелые должны получать кров (“устроити в богадельнях”), пищу и одежду; б) “здравые” нищие должны питаться по дворам; другие нищие, которые “возмогут работати и страды подлежащи”. В первом случае “здравые”, подчеркивается в “Антологии по социальной работе”, “не возмогут работати” по слабости сил или по роду постигшего их несчастия. Например, временно нищенствующие в результате стихийного бедствия, из числа погорельцев, и т. д. Но особо подчеркивается в решениях Стоглавого Собора, что те нищенствующие, которые способны работать, “должны подлежать страды”, или, выражаясь современным языком, заниматься общественно полезным трудом.

В разделении способов призрения (и это отчетливо и определенно прозвучало в решениях Стоглавого Собора) совершенно отрицается первичная форма благотворительности – безразборчивая, “слепая” раздача милостыни.

В обществе начинает создаваться государственная система борьбы с нищенством, выражающаяся в следующих направлениях и ипостасях: а) в призрении убогих в богадельнях; б) в пособии, которое собирали нищие по домам добротолюбцев; в) в предоставлении добровольных, а подчас и принудительных работ со стороны государства, с учетом различных категорий нищенствующих. Можно говорить об определенном движении в сфере социальной работы. Речь идет не только о стремлении благотворителя “душу свою спасти” богоугодным, христианским делом, но и принести общественную пользу своим нуждающимся согражданам; по мере сил содействовать улучшению, совершенствованию благотворительности в масштабах государства, всего общества на данном этапе исторического, социального, нравственного развития. Дело благотворительности начинает постепенно становиться сферой компетенции общественного и государственного призрения с поиском диалектического взаимодействия теоретических и практических постулатов и принципов.

Мы знаем из летописей, что Иоанн Грозный возложил дело призрения после решений Стоглавого Собора на один из существующих в Москве Приказов, но до нас дошло очень мало документов о деятельности данного социального института в сфере реализации.

Таким образом, идея общественного призрения наметилась, была сформулирована, стала немаловажной частью законодательных программ и Постановлений, но еще не вошла полностью, органично, в концептуальном единстве в сознание общественных и государственных деятелей. Формы попечения о бедных еще долго остаются прежними. Речь идет о добротолюбии князей, священников, лучших людей Российского государства – представителей различных социальных групп и культурных слоев. Обо всех тех, кто чувствует склонность к этому виду христианской деятельности.

3. Духовенство и благотворительность

Необходимо остановиться в этом аспекте на некоторых представителях того или иного культурного слоя, социальной общности, особо проявивших себя в делах благотворения.

В частности, в среде духовенства своей благотворительностью в эти времена (XV, XVI века) выдвинулись такие выдающиеся подвижники христианства, как митрополит Макарий и Святитель Гурий, архиепископ Казанский.

Из монастырей на этом поприще (имеется в виду сфера благотворительности, бескорыстного, христианского добротолюбия), особенно отличились Сергиевский, Белозерский, Корнилиев, учредившие, по своей инициативе, за счет церковных доходов и средств, больницы для бедных и страждущих и богадельни.

4. Деяния царя Федора Иоанновича в сфере благотворительности

Нельзя не отметить в сфере благотворительности деяния Федора Иоанновича, чей нравственный, христианский облик, пропитанный добром и светом, был антитезой жестокосердию и неограниченному кровавому деспотизму его родителя, Иоанна Грозного. Замечательную пьесу о хрупком, ранимом Государе написал в своей трилогии А.К.Толстой. Речь идет о пьесе “Царь Федор Иоаннович”. В роли данного государственного деятеля прекрасно проявили себя такие актеры, как Москвин, Качалов, Добронравов, Смоктуновский, Соломин (старший), Особик и др. Мы открываем летописи и читаем замечательные слова современников о царе Федоре Иоанновиче, имеющие прямое отношение к благотворительности, добротолюбию, социальной работе.

Данный государь был: “целителем страждущим, оком слепым, ногами хромым”. В то же время, он очень много сделал для нищих, раздавал им огромные суммы из царской казны, кормил голодных, прикованных к постели, уподобляясь князю Владимиру, крестившему Русь, и другим выдающимся деятелям христианского типа.

5. Эпоха Бориса Годунова и система благотворительности

Мы должны остановиться и на деяниях Бориса Годунова в сфере благотворительности. Бесспорно, это был выдающийся государственный деятель, сын своего времени, с его жестокостью, коварством, с борьбой за власть. Мы знаем, как он убирал претендентов на трон, как расчищал дорогу к неограниченному правлению, но божественная справедливость жестоко наказала его, полностью уничтожив продолжение его рода. Об этом с потрясающей силой написано и в пьесе “Царь Борис” А.К.Толстого, в произведении “Борис Годунов” А.С.Пушкина. Но нас интересует в данном курсе лекций благотворительный аспект деяний данного государя. Прежде всего, вспомним, что при вступлении на царство, Борис Годунов (подобно большевикам, построившим “Рай на Земле”) обещал, что при нем не будет “ни сирого, ни бедного”. Данный правитель очень много раздавал нищим из государственной казны во все годы своего царствования. Необходимо подчеркнуть, что Борис Годунов особенно интенсивно развил свою деятельность во время голода и мора, обрушившегося на Русь (обильные дожди летом и ранние заморозки, полностью погубившие урожай). Причем эта деятельность по своему нравственному пафосу, государственному размаху, предусмотрительности и организованности может быть названа с полным основанием системой, возвысившейся над простой, обычной благотворительностью.

В голодный год хлебные цены поднялись до страшной высоты. (Многие недобросовестные люди воспользовались этим тяжким состоянием народа, дабы нажиться самым беспроигрышным образом, вне нравственности и сострадания к ближнему, оказавшемуся в нужде).

Царь принимает решительные меры против зла, связанного со спекуляцией, против сознательного разорения народа, против доведения его до последней черты нищеты, бедности, за которой неизбежно следует мучительная голодная смерть.

Борис Годунов запретил винокурение и пивоварение, ибо они поглощают в огромном количестве хлебные запасы, сахар и другие виды продовольствия. Следующее замечательное мероприятие: выискивать скупщиков хлеба и бить их “нещадно” кнутом, переписав при этом принадлежащие им запасы (“конфисковав”. –А. С.) для продажи их по самым низким ценам не оптом, а в розницу. Царем были вывезены с Волги и из иностранных государств, благодаря поддержке и помощи честных, бескорыстных людей любых сословий, большие запасы хлеба, спасшие население России от страшной голодной смерти. В то же время Борис Годунов был последователен в своей благотворительной деятельности и обязал руководство монастырей и высшие земледельческие классы Российского государства продавать ему, правителю, излишек хлеба по половинной цене для безвозмездной раздачи бедным, нуждающимся. При этом царь карал тяжкими штрафами тех, кто таил свои хлебные и другие продовольственные запасы. Мы особо отмечаем, что царь Борис производил в Москве большое строительство (будущие общественные работы при Александре I, Николае I, Александре II, Александре III, Николае II) по своей личной христианской инициативе и понуждал к развитию такого же рода материально-духовной деятельности богатых людей. Единственной целью Бориса Годунова в данном случае (или говоря современным языком, “сверхзадачей”) было стремление предоставить населению, беднейшим слоям стабильный заработок и спасти народ от голодной смерти, бунтов, грабежей и прочих противоправных действий.

(Но нельзя не сказать, что вместе с прекращением бед от голодных лет были свернуты и общественные работы в сфере строительства Москвы и других городов). При Борисе Годунове хочется особо отметить крупную благотворительную деятельность лучших представителей Троице-Сергиевой Лавры, развившуюся до небывалых размеров в Смутное время польской интервенции, самозванцев; при келаре Аврааме Палицыне.

6. Династия Дома Романовых и деяния патриарха Никона в сфере благотворительности

О качественном скачке, о несомненных признаках сосредоточения дела призрения в центральных государственных учреждениях можно говорить со времени воцарения в России династии Дома Романовых, просуществовавшей вплоть до 1917 года.

Дела благотворительности велись сначала Патриаршим Приказом, ибо церковь не была еще отделена от государства, и правитель должен был подчиняться в богоугодной сфере главе церкви, но подчас трудно было найти грань, отделяющую светскую власть от церковной, что являлось причиной многих страшных конфликтов, вплоть до искоренения патриаршества на Руси при Петре I и введения церковной власти в бюрократическую государственную структуру. Но вернемся в XVII столетие, к началу правления царей, вышедших из Дома Романовых.

Итак, дела благотворительности велись Патриаршим Приказом. Потом они были переданы Монастырскому Приказу, наконец, Аптекарскому, занимавшемуся покровительством больных, нищих, убогих.

Мы не можем не сказать в связи с этим об особом Приказе царя в 1670 году о строительстве богаделен, как разветвленной системы домов призрения. В то же время, еще рано говорить о системе общественного призрения, ставшей полностью государственной структурой лишь при таких правителях, как император Петр I, императрица Екатерина II и т. д. При царе Алексее Михайловиче, родителе Петра I, усиливается благотворительная деятельность. Причем, это относится не только к государю, но и к ближайшим лицам высокого социального ранга. Здесь необходимо отметить архимандрита, впоследствии Патриарха Всея Руси Никона, выдающихся деятелей боярско-княжеского сословия Матвеева, Черкасского, Ртищева и других.

Мы сейчас не будем говорить о столкновении между Никоном и Аввакумом, между Никоном и боярыней Морозовой. (Об этом написаны многотомные исследования). Нас интересует деятельность Патриарха непосредственно в сфере благотворительности, христианского добротолюбия в конкретном преломлении.

Патриарх Никон получил специальное поручение от государя Алексея Михайловича: принимать многочисленные просьбы от всех обиженных и униженных бедностью и докладывать о них непосредственно Государю.

Патриарх Никон, пребывая в начале своей карьеры в должности архиепископа Новгородского, устроил четыре дома призрения для дряхлых, вдов и сирот.

В этом можно увидеть опосредованную духовную связь в нравственных поступках Святителя Дмитрия Ростовского и церковного правителя, патриарха Никона. Последний всей душой ощущал нужды бедных, посещал темницы, не боялся общаться с заразными, больными, уповая на промысел Божий. Подобно Николаю-Чудотворцу, любил тайную милостыню; раздавал огромные суммы, по тем временам, всем просящим. Нельзя не отметить благотворительную деятельность Патриарха Никона во время страшного голода, обрушившегося на Новгород, когда церковный служитель своей подлинно христианской щедростью спас многочисленное население от неминуемой, мучительной смерти.

При распространении в Москве страшного бедствия, моровой язвы, Патриарх Никон принял ряд решительных мер для предохранения народа от заразы. Здесь и церковные службы, длившиеся круглосуточно, и создание карантинов, и привлечение войск для поддержания образцового порядка в городе.

7. Эпоха царя Алексея Михайловича и деяния в вопросах благотворительности

В данном курсе по социальной работе мы акцентируем внимание студентов и на деяниях благотворителей, тех высокопоставленных сановников, которые успешно совмещали в себе и деловую хватку, и христианскую, подвижническую любовь к ближнему.

В этой связи мы не можем не сказать о деятельности боярина Артамона Матвеева, переписывавшего книги, связанные с божественным промыслом, Ветхий, Новый Завет, Жития Святых, а вырученные от продажи этих творений огромные средства щедро раздавал бедным и убогим.

Князь Яков Черкасский вложил почти все свое состояние на строительство прекрасного православного храма и больницы для бедных при нем.

Боярин Федор Ртищев во время боевых действий Российской Армии занимался созданием передвижных походных военных госпиталей, думал об амбулаторном и стационарном лечении. (Своеобразный предтеча великого русского хирурга Н.И.Пирогова). Деятельность Ртищева по созданию системы здравоохранения активно поддерживала первая супруга царя Алексея Михайловича – Мария Ильинична. В то же время, Федор Ртищев основал несколько больниц и богаделен, дал деньги на строительство монастыря, в котором приглашенные боярином монахи из Малороссии обучали желающих любого социального сословия различным наукам и ремеслам.

Сам царь Алексей Михайлович всячески помогал бедным, продолжая в этом аспекте деяния Николая-Чудотворца, Ивана Калиты и других подвижников благочестия. Речь идет о незаметности, глубинной, нравственной силе подвига, без самовозвеличивания и фанфарного звона. Царь переодевался в простое платье, подобно Дмитрию Донскому во время Куликовской битвы, и смело, без всякой охраны, ходил по домам жителей города, предварительно узнав их нужды, помогал им с учетом потребностей страждущих. Царь не брезговал посещать тюрьмы, при этом освобождая невинно заключенных, кормил арестантов. Алексей Михайлович щедро, бескорыстно помогал русским людям, инородцам (в частности, вотякам и др.) во время голода. И самое главное, что всеми имеющимися у царя средствами старался быть полезным, нужным нуждающимся, при предельном такте и уважении к убогим, независимо от их социального статуса.