С комментариями Джима Маккарти и Карлы Л. Рюкерт 11 страница

Ра: Я есмь Ра. Природа контакта такова, что осуществляется таким образом, чтобы самые глубокие корни ума, которые затрагиваются в таком контакте, были способны воспринять этот контакт, одновременно в сознательный ум снизу поднимается определённая символика – она предоставляет некую схему, некое обрамление для объяснения результатов состоявшегося контакта. В таких случаях собственные ожидания сущности по поводу контакта и определяет суть контакта, являются для сущности самыми предпочтительными. Далее, во снах или в трансе эти видения могут видоизменяться таким образом, чтобы они давали пищу более высоким уровням того, что вы называете бессознательным, а также более низким уровням сознания. С этой точки любая история доступна любой памяти и не вызовет у сущности скатывания в разбалансировку здравомыслия, в то, что вы называете сумасшествием.

Закон Одного, Книга V, Фрагмент 44

Сеанс 88, 29 мая 1982 года

Джим: Подарить драгоценный камень, кристалл другу – это особый дар. Очевидно также, что такого рода подарок создаёт между людьми и некую связь: между дарящим и принимающим, и эта связь, кажется, создаёт нечто особенное между людьми.

Карла: Люди, типа меня, чувствительные к потокам энергий, зачастую ощущают, что некоторые камни они не могут игнорировать. Я не ношу никаких кристаллов, обнаружив, что их энергия каким-то образом мне мешает, я становлюсь раздражительной. В наши дни продвинутых технологий, собственно, не удивительно, что многие кристаллы обладают силой. В этих камнях есть магнетизм, люди, обладающие камнями или дарящие камни – какие-то особые люди, и их особенность составляют, помимо присущей всем уникальности, как раз эта черта. Такие люди нуждаются в заботе, думается мне. Я наслушалась множество историй, в которых главную роль, хорошую или плохую, играли те или иные камни. Если вы получаете камень в подарок, или вас тянет к какому-нибудь камню, во-первых, обязательно очистите его, положив в солёную воду на ночь, и затем намагнитьте его собой, держа его в руке во время медитации и прося Творца благословить его, камень, и вас – на служение.

Сеанс 88, 29 мая 1982 года

Вопрос: Является ли маленький драгоценный камень, который носит инструмент и не снимает его во время сеансов, каким-либо улучшающим или ухудшающим элементом?

Ра: Я есмь Ра. Этот кристалл обладает улучшающим воздействием, поскольку тот, кто намагнетизировал его собой – обладает позитивной ориентацией.

Вопрос: Кто зарядил кристалл?

Ра: Я есмь Ра. Этот кристалл был заряжен для инструмента сущностью по имени Нейл.

Вопрос: Будет ли это нарушением Первого Искажения, если вы скажете, является ли эта сущность, которую вы упомянули, действующей всё ещё в положительном ключе?

Ра: Я есмь Ра. Мы ощущаем, что вы сами уже ответили на этот вопрос.

Закон Одного, Книга V, Фрагмент 45

Сеанс 94, 26 августа 1982 года

Джим: Первые вопросы и ответы этого сеанса – это всё те же проблемы, которые мы периодически обсуждали: как вылечить Карлу от её артритов и как избавиться от нашего гостя пятой плотности, усугублявшего их. В начале сеанса 92 книги IV «Закон Одного» один из ответов Ра был таким: «Инструменту необходимо выбрать способ бытия. Как мы заметили, он склонен к искажению в виде мученичества. Это ценится, а выборы совершаются только самой сущностью». В конце этого же сеанса Ра добавил: «Самому инструменту следует обдумать некоторые сказанные ранее слова и поразмышлять об их смысле. Мы говорим это потому, что продолжается востребование жизненных энергий. Если допустить исчезновение жизненных энергий, это приведёт к окончанию этого контакта. Нет необходимости в постоянном призывании этих энергий. Инструменту следует найти ключ к проблеме или встретиться лицом к лицу с растущей утратой конкретного служения в этом центре пространства/времени». Последний личный материал сеанса 94 содержит вопрос от Карлы – плод её долгих размышлений над загадкой, которую Ра изрёк в сеансе 92. Загадка заключалась в том, что Ра не пытался вмешаться в свободную волю и выбор Карлы, но одновременно указывал направление, которое ей стоило тщательно обдумать, чтобы и способствовать своему духовному росту, и одновременно пребывать на пути служения другим.

Карла: По мере того как шло время, мы всё более занимались моей одеждой на сеансах, чтобы мне было комфортнее, чтобы я не замерзала – в общем, чтобы сеанс был подольше. Меня укутали в тёплые простыни, я лежала вся в белом, по бокам у меня лежали тёплые белые одеяла, на руках – перчатки, а руки до локтей были надёжно упрятаны в что-то в виде трубы для вентиляции и одновременно закрытия доступа к сквозняку, но так, чтобы вес всех одежд и этой трубки меня не напрягал. Начало сеанса потихоньку превращалось в одевание меня в массу тёплых вещей, подтыкание одеял, простынь, в общем, довольно сложная процедура. Сейчас вспоминать это очень смешно, но тогда мы относились ко всему очень и очень серьёзно. Мы все трое были объединены лишь одной мыслью, одной целью, и ради неё шли на всё – мыслью и целью было поддержание контакта, а контакты давали нам бесценную информацию. Думаю, если бы подобное произошло снова, я бы снова делала то же самое: отдавала себя этой работе целиком. Джим, наверно, тоже думает также. Дон был тоже устремлён только в сторону продолжения контакта, он тщательно готовил вопросы Ра. Он чувствовал, что эта работа – кульминация его жизни, всего, что он делал ранее. И, если мы ещё как-то уставали, даже порой раздражались условиями работы, для него это помехой не было. А уставать мы начали уже совершенно по-взрослому. Я очень ценю ответ Ра по поводу моего дара веры. Это правда: сколько я себя помню, я всегда была такой, как Ра описал меня, я всегда жила верой и надеждой. Может быть поэтому я ещё жива, а вот Дон погиб смертью храбрых на метафизическом фронте. Дон был человеком бесконечного достоинства, интеллигентности и этической чистоты, всегда очень меланхоличным под маской вежливости, но с ярко выраженным умом и профессиональным, даже профессорским таким подходом, на который обращала внимание не только я, но и окружающие. Мне много было дано в жизни разных даров, но Дон – самый драгоценный дар. А ведь Ра предлагал мне удивительную перспективу, приоткрывая дали и горизонты моему близорукому духовному зрению, неоднократно говорил, что мне не смотреть бы на то, что я делаю сейчас и здесь, а просто благодарить Творца за то, что уже произошло и ещё произойдёт. Но вообще-то я часто прислушивалась к советам Ра, думала над ними, пыталась рассмотреть в его критике полезные зёрна, находить смысл даже тогда, когда его казалось и нет. Жизнь ведь сама по себе большая головоломка, можно даже сказать бардак, всё переплетается порой так, что и не распутаешь, но все эти узлы не надо развязывать, посвящая этому свою жизнь, их надо отпускать от себя, прощать и принимать такими, какие они есть.

Последняя мысль Ра – это просто жемчужина! Что есть наше постоянное стремление, в конце концов, включая и сам контакт с Ра и все человеческие наши мысли, как не пустой и совершенно бессмысленный людской каприз? Мы не можем выбраться из иллюзии правды, находясь в нашем теле, на этом плане существования. И где тогда находится наше самое правильное, самое-самое главное служение? Не в делании чего-то, а в существовании нас самих. В том, чтобы наши сердца были открыты творению, всему целиком, чтобы мы жили вместе с миром и позволяли течению любви и света Одного Бесконечного Творца течь через нас и расходиться лучами по всему планетарному сознанию. Вот наше самое-самое правильное, вот для чего мы пришли сюда в это время, чтобы быть в служении: служении бытия, проживании жизней в святом и освящённом радостью бытия служении.

Сеанс 94, 26 августа 1982 года

Вопрос: У меня вопросы от инструмента. Первый звучит так: «Ответственен ли наш друг пятой плотности за исключительно сильное искажение в сторону боли до и после сеансов?»

Ра: Я есмь Ра. Да.

Вопрос: Есть ли что-нибудь, что мы ещё не делали, чтобы исправить ситуацию, чтобы инструмент не испытывал боль, или испытывал её меньше?

Ра: Я есмь Ра. Крайне мало можно чего сделать: из-за совокупности искажений, существовавших у инструмента задолго до начала контакта. Эти искажения тройного характера, но одного источника. Во-первых, помощь от ваших хиропрактиков дала менее, чем достаточный результат, отсюда разнообразные искажения в области левой ладони и запястья. Во-вторых, есть искажение с названием систематический lupus erythematosus, который вызывает искажения в мускулатуре нижней части левой и правой рук, рассогласовывает их действия. И последнее, есть повреждения нервных окончаний, особенно в левой части грудной клетки, но и в правой тоже. Когда инструмент выходит из транса после сеанса, то он начинает отвечать телом на разнообразные сигналы – это появляются боли, они предупреждают совокупность ума инструмента, который, в свою очередь, ответственен за совокупность физического тела в многообразных конфигурациях, о том, что приходит черёд высвобождающихся от состояния транса различных искажений. Ваш друг пятой плотности приветствует эти искажения, как было уже указано, сразу же после начала нашей работы. Однако во время работы инструмент не находится в своём химическом теле жёлтого луча, поэтому многое, что можно было бы сделать в это время в плане снижения искажений – сделать невозможно. Мне, Ра, следует очень тщательно исследовать конфигурации совокупности ума, чтобы попробовать проделать любую серьёзную манипуляцию. Но в число наших умений не входит использование тела жёлтого луча. На некоторые искажения влияет также в худшую сторону вес покрытия инструмента, поэтому мы снова уточним, что есть кое-что, что можно сделать для улучшения: следует тщательно разровнять одеяло, которым покрыт инструмент, попробовав приподнять его по бокам на каких-нибудь приспособлениях. Уменьшившееся тепло в результате этого можно компенсировать более тёплой одеждой.

Вопрос: Я тут же подумал о тёплом нижнем белье инструмента, сверху – тёплую ночную рубашку, а сверху ещё и белое лёгкое одеяло. Так будет нормально?

Ра: Я есмь Ра. Инструмент очень силён в распространении вокруг себя света и тепла, поэтому мы бы предложили более плотное одеяло.

Вопрос: Когда вы отвечали на первый вопрос, вы сказали какое-то слово после фразы «менее, чем достаточно», которое я не понял вообще. Вам знакомо это слово? Не могу его понять.

Ра: Я есмь Ра. Нет.

Вопрос: Хорошо, тогда я подожду, пока мы не запишем материал сеанса на бумагу. Предполагаю, что наш друг пятой плотности сам не вызывает искажения, потому что он всего лишь хочет усилить уже существующие, причём делает это тогда, когда инструмент усиливает своё служение другим, а следовательно этим он мешает работе, тормозит её, я прав?

Ра: Я есмь Ра. Частично правы. Вот часть, которая неправильна: сущность, о которой вы упомянули, нашла силу менее, чем достаточную для того, чтобы развить свою атаку на инструмент, на физическое тело инструмента, а поэтому, как мы можем сказать, выбрала более эффективный способ – работать в узле опыта времени/пространства этого инструмента по своему собственному служению.

Вопрос: Не можете сказать мне, почему я так устаю от недавних событий моей жизни?

Ра: Я есмь Ра. Об этом уже говорилось ранее. Контакт, с которым вы работаете ныне, ответственен за определённое количество энергии для вашей группы, которая проявила себя, будучи привнесённой, в настоящую инкарнацию. Но основную тяжесть несёт инструмент, так было выбрано им ещё до инкарнации: нести свет и оружие веры с высоко поднятой головой, иметь такую сильную волю, которая даже превышает сознательные пределы. Воля инструмента такова, что некоторые сущности достигают подобный уровень лишь тренировками и инициацией. Те из вас, кто входит в группу поддержки, тоже предлагают свою волю и веру в служении другим, поддерживая инструмент, когда он полностью отдаёт себя в служение Творцу. Поэтому каждый из вас, из группы поддержки, тоже испытывает усталость духа, которая неразличима от усталости физической, кроме одной детали: физическая энергия на самом деле не искажается в сторону усталости.

Вопрос: Спасибо. Я не хотел касаться пройденного материала. Буду стараться тщательнее формулировать вопросы. По вашему ответу: этого я и ожидал. Я просто хотел подтверждения собственным подозрениям. Да, я подозревал, что всё именно так и обстоит. Буду стараться тщательнее обдумывать вопросы. Второй вопрос от инструмента такой: «Будучи в отпуске, я обнаружила многое относительно себя, то, что я про себя до этого не знала. Мне кажется, что я где-то приткнулась на берегу духовного океана, занимаюсь лишь тем, что рассматриваю свои дары, данные мне по рождению, и так никогда и не занималась анализом своих детских воспоминаний, тех, что были нерациональными и незрелыми. Так ли это?»

Ра: Я есмь Ра. Частично это так.

Вопрос: Ещё инструмент добавил: «Если это так, то это отвечает за ту часть загадок о моей сущности, о которой говорил Ра. Боюсь, что если я серьёзно не займусь своими человеческими искажениями, то я буду ответственна за потерю контакта с Ра. Причём, Ра уже высказывал идею о том, что сверхпреданность контакту, в конечном итоге, не есть мудро. Может ли Ра прокомментировать?»

Ра: Я есмь Ра. Мы прокомментируем в общем – сначала относительно запроса по поводу контакта. Этот вопрос ещё раз указывает на то, что инструмент продолжает видеть совокупность ума/тела/духа в крайне ограниченном спектре, очень прямолинейно. Каждая ищущая совокупность ума/тела/духа встречается с тем, что своё собственное поведение считает порой незрелым и нерациональным. И в случае с инструментом это так и есть, как и с любым другим ищущим. Но важно понимать, что все сущности уже проделали определённую работу до инкарнации, у всех есть определённый опыт и у всех уже наработана и зрелость, и рациональность. То, что инструмент НЕ видит из того, что УЖЕ было наработано, это показатель того, КУДА надо стремиться и ЧТО узнать и ЧТО продолжать нарабатывать. А на самом деле, любой ищущий, обнаруживший в своей совокупности ментальные и ментальные/эмоциональные искажения – должен начать размышлять на тему о возможности неэффективности какого бы то ни было суждения. Теперь о второй части запроса – мы видим возможность нарушения вашей свободной воли. Однако мы верим, что мы сделали наш ответ таким, чтобы он не выходил за границы Закона Запутывания. Этот конкретный инструмент не прошёл подготовку, не был натренирован в определённых областях, не изучал и не работал ни над какой дисциплиной перед тем, как стал служить инструментом с контактом с Ра. Мы можем осуществлять контакт, как мы не раз прежде говорили, с вашей группой лишь потому, что инструмент чист в своих устремлениях служить Одному Бесконечному Творцу, а также потому, что в вашей группе царит великая гармония и принятие друг друга. Именно вышеперечисленные факторы делают возможным продолжать контакт без значительных искажений. Мы – скромные посланники. Как ещё может появиться даже одна мысль, если она не будет волей Творца? Мы благодарим эту группу за то, что можем говорить через неё, но будущее остаётся в тайне. Мы не можем сказать о том, будет ли наш объём работы в один прекрасный день завершён. Просим инструмент подумать, а прекратит ли он однажды работу в услужении Одному Бесконечному Творцу или не прекратит? Мы просим инструмент подумать над этими вопросами и нашими наблюдениями.

Закон Одного, Книга V, Фрагмент 46

Сеанс 96, 9 сентября 1982 года

Джим: Дон работал пилотом в компании «Истерн Эйрлайнз», компания базировалась в Атланте. Мотаться по работе в Атланту и обратно – становилось всё более и более изматывающим для него, и сокращало количество времени, требующееся на сеансы с Ра, ему ведь приходилось ещё и отдыхать после полётов. Поэтому осенью 1982 мы нашли домик недалеко от аэропорта Атланты, в который и надеялись переехать, чтобы избавить Дона от необходимости далеко добираться до работы. До нас домик заселяли люди, которые были связаны с наркотиками, видимо, домик служил чем-то вроде перевалочной базы, в общем, наследство нам досталось не самое приятное. Всё, что происходило в доме до нас, вероятно, привлекло огромное количество элементалей и других сущностей низших астральных планов, их Карла и почуяла практически сразу же. Она очень хотела переехать в этом дом, потому что он был совсем рядом с работой Дона и был тем очень удобен. Сначала она хотела купить новое ковровое покрытие, чтобы избавиться от старого, в сальных пятнах, когда это не удалось, она начала мыть и чистить это покрытие, чтобы хоть чуть-чуть сократить нежелательное присутствие разных сущностей – всё это в пределах бюджета и ограничений, налагаемых артритом и другими болячками. Затем случилась блокада голубого луча: два дня спустя, когда она была на прогулке, её посетила наша сущность пятой плотности, наш негативный «друг», и как-то так воздействовал на неё, что она не могла дышать в течение 30 секунда. Это было очень символично из-за её неспособности поговорить с Доном о том, что нужно было сделать в доме. Спокойствие во время пережитого, а затем и разговор с Доном относительно того, что нужно было сделать в доме, сняло блокаду. Запросы по поводу отказа работы магнитофона связаны со странными звуками, которые появлялись при прокрутке плёнки несколько дней спустя. Карла пыталась записать своё пение, чтобы послать друзьям.

Последняя часть сеанса связана всё с тем же домиком недалеко от аэропорта Атланты, который планировался быть нашим новым домом. С нашей точки зрения, которая вовсе не безошибочна, именно с этого злосчастного домика начались наши трудности, которые привели затем к смерти Дона. Когда мы вернулись в наш дом в Луисвилле после осмотра домика в Атланте, и когда подошли к входной двери, неожиданно ястреб с размахом крыльев под полтора метра приземлился прямо под окном кухни, потоптался пару секунд и взмыл вверх, пролетев над верхушками деревьев. Мы с Карлой восприняли появление ястреба, как знак того, что надо этот домик в Атланте брать. Однако Дон вовсе не был уверен в том, что ястреб – это хороший знак, начал сомневаться в том, а стоит ли нам переезжать.

Карла: Не могу не поведать о том, как мне было жаль, что ту «ферму» в Атланте, о которой говорится, мы так и не взяли под своё рабочее место и жильё. В этом доме Дон бы находился всего за три мили до аэропорта. Это было уютное строение, немного странное, потому что стена между жилыми помещениями и конюшней отсутствовала, но тем не менее. Аренда его был дешевле, чем дом в Луисвилле, климат был мягче, в доме находилась и отдельная комната для Джима, в которой он мог бы прилечь и вытянуть свои длинные ноги, были отдельные комнаты и для меня, и для Дона. Но планы эти были разрушены отношением к ним Дона, и, полагаю, проистекали они из его общего настроения по отношению к миру в целом, эдакое депрессивно-меланхоличное. Он не хотел тратить деньги на то, чтобы привести дом в порядок, а в доме грязь была повсюду, к тому же какое-то время «ферма» простояла запущенной вообще. Валялись какие-то вещи, забытые, а грязь в половое покрытие впиталась до такой степени, что её надо было не отмывать с мылом, а отскабливать щёткой. Самым логичным представлялась простая замена этого полового покрытия, хотя бы в самых засаленных местах. Помимо этого, услуг агентства по очистке помещения в придачу – было бы вполне достаточно. Дон не хотел ни того, ни другого.

Когда ястреб улетел, а Дон принял это за плохой знак, то так оно и вышло. Говорить больше было не о чём, Дон всё решил. Именно тогда, как указал Джим, и был совершён тот самый значимый поворот в уме Дона, что-то в нём произошло. Он стал очень озабоченным тем, чтобы в нём имелось достаточно физической энергии для его основной работы пилотом, а всё остальное стало казаться ему приносящим неприятности и проблемы. Мы попробовали выкупить луисвилльский дом у его владельца, но цена вопроса упёрлась в 5000 долларов, которые хозяин никак не соглашался нам скинуть, а Дон – наоборот, добавить. Но нас ждало выселение из этого дома, потому что хозяин продавал дом, прямо из-под нас, всё ещё арендовавших у него его. Дон в конце концов одобрил покупку милого домика в Лейк-Ланье, где-то в сорока милях от аэропорта. Ошибка была в том, что мы не учли дорогу, которая оказалась вечно забитой автомобильными пробками (после Олимпиады в этом убедилась и вся страна). А Дону приходилось часами ехать по этой дороге, с севера на юг, до аэропорта. Одна сплошная пробка. В итоге, дорога до работы занимала у него больше времени, чем дорога от дома в Луисвилле, потому что в Луисвилле он всего лишь доезжал до аэропорта за пару минут и ему требовался лишь час, чтобы долететь до Атланты. Дорога от домика у озера до того же аэропорта занимала уже полтора, а то и два часа в один конец, и всё из-за тяжёлой обстановки на дороге. Ситуация казалась просто патовой, и никакого выхода. Так начались для нас троих тяжёлые времена, ни у кого не было места, куда можно было приткнуться и побыть наедине с самим собой. Если бы Дон оставался тогда в нормальном состоянии духа, он бы много говорил о своих мнимых страхах, как обычно. Но Дон был Доном, прекрасным, мудрым, очаровательным и смешным человеком, уникальным уникумом, который ещё со своих ранних лет притворялся, что у него нет никаких предпочтений, и что он в этой жизнь – наблюдатель. После его смерти я обнаружила, что у него действительно появился реальный страх потерять меня из-за Джима. Но мне он ничего ни разу не сказал, следуя своей обычной практике – вести себя так, будто у него нет предпочтений. Поэтому я была страшно сконфужена. Я-то думала, что он озабочен сменой обстановки и дома, и провела часы и часы времени, вырезая из газет объявления о продаже домов, подыскивая правильное место, но всё без толку. С его точки зрения ни одно место, ни один дом нам не подходили. Понемногу я начала осознавать, что на каком-то более глубоком уровне с Доном происходят серьёзные вещи, какие-то глубинные изменения. Он стал вести себя не так, как прежде, достаточно настойчиво отказывался покидать меня, даже под предлогом того, чтобы прослушивать мои песнопения, записанные на магнитофон, смотреть на меня, как я делаю физические упражнения, даже спать со мной в одной комнате: всё то, что ранее Дон откровенно презирал, как проявление слабости. Я не воспринимала эти изменения положительно, потому что уже привыкла к другому, к вспыльчивому и несдержанному Дону, и хотела, чтобы он снова стал таким, как прежде.

Я тосковала по «прежнему» Дону многие месяцы, всё то время, пока он был ещё жив, потому что изменение в нём было мгновенным, и стало каким-то переделом, который, увы, ни он, ни я так и не осознавали, как случившееся и влияющее на нашу жизнь. Это было очень тяжёлое время, время непонятных переживаний и предчувствий. И для меня, и для Дона. Джим волновался за нас обоих, видел, что что-то происходит не то и не так, но сам он оставался самим собой. А вот мы, Дон и я, очень скоро перешли все границы так называемой «нормальности». У меня произошёл нервный срыв. Я обратилась за помощью к семье, друзьям и врачам. Восстанавливалась долго, хотя внешне всё выглядело пристойно. У Дона было то же самое, но его случай полностью рассоединил его с реальностью, и он оказался там, где никто, а более всего я, уже ничем не смог бы ему помочь.

Сеанс 96, 9 сентября 1982 года

Вопрос: Поясните, пожалуйста, причину уменьшения физической и жизненной энергий?

Ра: Я есмь Ра. Мы находим, что нам необходимо провести тщательный осмотр ментальных конфигураций инструмента, прежде чем мы приступим к выработке ответа: мы должны взвесить и возможное нарушение вашей свободной воли. Концепции, относящиеся к духовным размышлениям об индивидуальном катализаторе одобрены сущностью – поэтому мы можем продолжить. У этой сущности есть одна базовая склонность, которая выделяется своей прямолинейностью; т. е., когда возникает нужда в каком-либо действии, то сущность склонна к анализу катализатора в терминах служения и этим определяет своё решение. Произошла самая необычная вариация из возможных в этой конфигурации отношений, это случилось тогда, когда инструмент предложил вашей группе новый дом для переезда. Инструмент почувствовал наличие элементалей и других сущностей низшего астрального плана, о которых мы уже говорили. Инструмент желал служения, чтобы заполучить лелеемый дом, но обнаружил действие своих инстинктов на нежелательное присутствие астралов. Разделение конфигурации ума было ещё более увеличено продолжающимся катализатором под названием «неумение держать ситуацию под контролем». Если бы у инструмента была самостоятельная возможность очистить дом, что такого разделения бы не произошло. И хотя данная сущность предложила честное и чистое обсуждения по поводу этого дома, и каждый из группы сделал то же самое, количество работы в голубом луче общения, необходимое для выявления сути проблемы и решения по существу катализатора, не было задействовано. Поэтому образовалось разделение – щель, что достаточно редко для этой совокупности ум/тело/дух, и этой щелью воспользовался ваш друг пятой плотности и сделал то, что можно назвать его самым «лучшим ходом», если принимать во внимание его способности и потенциал магической работы в данном узле того, что вы знаете, как время. Хорошо, что данный инструмент не искажён в сторону того, что среди вас зовётся истерией, потому что потенциал работы сущности пятой плотности таков, что, позволь инструмент себе поддаться страхам чуть больше, чем этому противодействует его воля, то дыхание инструмента остановилось бы, а любая попытка дышать была бы невозможной, причём каждая новая попытка приводила бы к ещё большей невозможности, всё закончилось бы очень скоро тем, чего так желает та сущность, которая приветствует вас по-своему. А инструмент бы закончил инкарнацию.

Вопрос: Продолжает ли существовать эта угроза, и, если да, то что мы можем сделать для того, чтобы смягчить её действие?

Ра: Я есмь Ра. Этой угрозы больше нет, если вам угодно так называть этот вид приветствия. Общение между всеми вами привело к тому, что разделение было закрыто, а это позволило инструменту начать воспринимать полученный катализатор.

Вопрос: Был ли странный звук, раздающийся на записи пения инструмента, приветствием от нашего негативного «друга» пятой плотности?

Ра: Я есмь Ра. Нет. Скорее это было приветствие от неисправной электрической машины под названием «магнитофон».

Вопрос: Никакого катализатора для электрической машины от негативных сущностей не было. Правильно? Это было лишь случайная неполадка, обычная, статистически случающаяся, да?

Ра: Я есмь Ра. Нет.

Вопрос: Каково происхождение неполадки с магнитофоном?

Ра: Я есмь Ра. С машиной есть две проблемы. Первая: у инструмента есть врождённое сильное электрическое поле, которое влияет на электромагнитные и электрические поля ваших машин, поэтому машины реагируют на то, если инструмент ими часто пользуется, рекомендуется привлекать к манипуляциям с электрическими машинами другое лицо. Второй причиной является проблема механического характера: то, что вы называете плёнкой, в том месте, где она проходит между бобинами, при нажатии кнопки «проигрывание», происходит заедание.

Вопрос: Как Ра способен узнавать информацию и ТАКОГО рода? Вопрос про магнитофон, конечно, из самых пустяковых, но удивительно, что Ра, оказывается, знает даже о таких мелочах. Что вы делаете при этом, двигаетесь во время/пространство и исследуете проблему там?

Ра: Я есмь Ра. Ваше второе предположение верное, ваше первое предположение не представляет для нас никакого разумного вопроса.

Вопрос: Вы имеете в виду, что вы двигаетесь во время/пространство и там инспектируете ситуацию и как её можно решить? Я прав?

Ра: Я есмь Ра. Да, именно так.

Вопрос: Есть ли какая важность в появлении ястреба, который два дня назад приземлился у нас под окном на кухню?

Ра: Я есмь Ра. Да, есть. Мы можем заметить, что находим очень любопытной манеру задавать вопросы, на которые у вас уже есть ответы. Полагаем, что наше подтверждение добавит вам уверенности.

Вопрос: Кажется, это связано с концепцией птиц-посланников из Таро, и ястреб и был наглядной демонстрацией концепции. Я размышлял о механике, можно так сказать, подобного рода посланий. Предполагаю, что ястреб был таким посланником, предполагаю также, что возможное значение появления этой птицы перед нами, если учитывать обстоятельства, складывающиеся вокруг нас, а также нашу свободную волю, в том, чтобы сообщить нам нечто, ведь и птица была, скажем так, необычная и приземлилась в непосредственной близости от нас, что тоже весьма необычно. Мне очень интересно узнать, а каков источник этого послания. Не мог бы Ра прокомментировать?

Ра: Я есмь Ра. Нет.

Вопрос: Я так и думал, что вы так скажете. Прав ли я в своём предположении, что это относится к тому же типу коммуникации, что отображён на Карте Номер Три – Катализаторе Ума?

Ра: Я есмь Ра. Мы не можем комментировать в связи с Законом Запутывания. Есть определённый уровень подтверждения того, что вы уже знаете, но когда распознанный субъективно знак так и не предоставляет сам по себе значимого сообщения, то и мы не можем ничего об этом сказать. Ничего не можем прояснить.

Закон Одного, Книга V, Фрагмент 47

Сеанс 97, 15 сентября 1982 года

Джим: После глубоких раздумий по поводу ястреба, Дон опять спросил Ра о важности его появления. Но поскольку Ра не желал воздействовать на свободную волю Дона с помощью ясного объяснения значения появления ястреба и тем не желал ни подталкивать Дона к переезду, ни наоборот противодействовать, то всё, что Ра оставалось делать – говорить намёками и иносказаниями, даже загадками, чтобы и Дон, и все мы всё же делали свои выводы и решали свои проблемы сами. Столь ярко выраженное желание со стороны любой позитивно настроенной сущности, вот как Ра, сохранить свободную волю другой сущности в третьей плотности нетронутой – имеет следующее объяснение: если сущность, допустим, Ра, даёт информацию, которая может изменить будущие решения сущности, которой даётся информация, то сущность, дающая информацию, не только учит, но и выучивает урок за другую сущность. А выучивая урок за другого, сущность убирает часть духовной силы, которая спускается на любую сущность, чтобы она боролась и самостоятельно преодолевала трудности: выучивала поставленные уроки. В более широком контексте подобное выглядит уже не служением во благо, а служением во вред. Из-за сомнений Дона по поводу дома-фермы в Атланте, мы туда так и не переехали, а остались в Луисвилле ещё на год. Лишь осенью 1983 мы наконец нашли дом недалеко от Атланты и переехали туда. К этому времени усталость Дона возросла до критической отметки, он начал постоянно жаловаться на то, что сомневается, что ему удастся сохранить работу в своей компании «Истерн Эйрлайнз», которая начала быстро приближаться к банкротству.