Вдомесдвумя мамами

Когда я был ребенком, слова «fag», «queer» и «dyke» употреблялись повсеместно, хотя мы жили а Кембридже, штат Массачусетс, где обще­ство вообще отличается терпимостью. Я и сам произносил эти слова всякий раз, когда хотел унизить того, кто был мне не по душе. Назвать кого-нибудь «fag» или «dyke» означало объя­вить его чуть ли не парией. Все изменилось, ког­да мне исполнилось 12 лет. У моей матери была подруга Барбара. Я стал замечать, что Барбара слишком часто остается ночевать у нас дома, хотя живет всего в нескольких минутах ходьбы. Од­нажды вечером, воспользовавшись отсутствием Барбары, я спросил маму: «Ты, случайно, не лес­биянка?» Помню, как она проговорила «да» и расплакалась. Поначалу я просто не поверил своим ушам. Какой позор! Моя мать — одна из «таких» людей.

Я всегда был уверен в том, что моя семья — «нормальная». Когда мне исполнилось 5 лет, мать и отец развелись, однако продолжали, каж­дый по отдельности, воспитывать нас с братом. Мой отец женился во второй раз, а мать встреча­лась с мужчинами. Мы никогда не сомневались в том, что наши родители придерживаются нор­мальной сексуальной ориентации. Такие исто­рии часто показывают по телевидению.

С тех пор как открылась правда, привычный образ жизни нашей семьи был нарушен. Нам с братом приходилось нелегко. Это событие совпа­ло с нашим переездом из Вашингтона, округ Ко­лумбия. Осваиваясь на новом месте, мы старались скрывать правду о нашей маме. В школе я смеялся над шутками, в которых фигурировали геи, потому что старался всем нравиться. Иногда мне хотелось найти настоящего друга, которому я мог бы дове­рить свою тайну. Однако тогда я не был готов к откровенному разговору о нашей семье, посколь­ку еще не разобрался в своем собственном отно­шении к этой проблеме.

В старших классах школы мне приходилось труднее всего. Я состоял во всевозможных клубах, однако не мог избавиться от страха. Мне казалось, что я могу в одночасье потерять все свои знаком­ства, если хотя бы один человек узнает, что дома меня ждут не семейный обед в обществе папы и мамы, а две мамы. Я не позволял маме появляться с Барбарой на улице или сидеть вместе за столи­ком в ресторане. Мы старались, чтобы друзья не ночевали у нас дома. Приглашая приятелей, мы прятали мамины книги о геях и семейные фото­графии. Если кто-то из приятелей интересовался, почему на нашем автомобиле изображен розовый треугольник, брат уверял его, что мы приобрели "подержанную машину и еще не успели смыть чу­жой знак. Таким образом мы жили три года, пока

нослужители уделяют прихожанам с гомогендерной сексуальной ориентацией. Кроме того, представители Унитарно-универсалистской церкви и некоторых других конфес­сий выступили с инициативой создания союза партнеров с гомогендерной ориентацией. Несмотря на то что в храмах этих и ряда других церквей совершается таинство венчания лице гомогендерной ориентацией, с точки зрения гражданского законодательства Со­единенных Штатовэти браки до сих пор не имеют официального статуса.

Муниципальные советы нескольких городов решили пересмотреть правовые нор­мы, регулирующие отношения гомогендерных пар. Согласно постановлению Нью-Йоркского суда второй инстанции, длительные отношения между геями можно рас­сматривать как семейные, поэтому подобные партнеры имеют равные с другими семь­ями права на государственную дотацию на оплату коммунальных услуг. С целью реализации всеобщего права на брак, вне зависимости от сексуальных предпочтений партнеров, в Нью-Йорке, Сан-Франциско и некоторых других городах происходит регистрация «узаконенного домашнего партнерства» между лицами с нетрадицион­ной сексуальной ориентацией. После гражданской процедуры регистрации партнеры с гомогендерной ориентацией получают такой же сертификат, как и гетеросексуаль-

не переселились в дом с полуподвальным эта­жом. Это помещение предназначалось для по­стояльцев, поэтому мы сказали друзьям, что там временно живет Барбара.

Как это ни смешно, наша семейная жизнь по­чти не отличалась от жизни обычных семей. Мы проводили время вместе, случалось, спорили, со­вершали совместные поездки, обедали за одним столом. Постепенно мы с братом привыкли к Бар­баре и стали относиться к ней как ко второй маме. Конечно, в определенных обстоятельствах Бар­бара не могла поступать, как мама, однако она взяла на себя заботу о нас, когда мама была занята защитой медицинского диплома.

Благодаря одному действительно прекрасно­му консультанту и близкому другу, который ска­зал, что в нашей ситуации «нет ничего особенно­го» и он «к тому же давно обо всем догадывался», я стал увереннее чувствовать себя в семье с двумя мамами. Когда я заканчивал школу, местная газета предложила мне дать интервью для статьи о семьях геев. Я ответил согласием, однако не мог избавить­ся от беспокойства. В тот день, когда статья появи­лась в газете, я испытал огромное нервное напря­жение. Мне казалось, что все смотрят на меня и го­ворят только обо мне. Какой-то парень сказал моему брату: «Ты, fag, я видел статью». Но мой брат дал ему понять, что эти слова его нисколько не задевают. Некоторые знакомые стали избегать

меня, однако мои приятели ло большей части проявляли любопытство по поводу нашей семьи. Нередко меня спрашивали, не являюсь ли я тоже геем. Однако я предпочел не отвечать на этот во­прос. Подросткам, как правило, нелегко говорить о своих переживаниях, как душевных, так и физи­ческих.

Будучи учеником выпускного класса, я решил выступить в нашей школе по поводу Националь­ного дня откровенности. В первом ряду аудито­рии, прямо напротив меня, сидели мой лучший друг, моя мама, мой брат и мой консультант Эл. В тот день я чувствовал себя превосходно. Я пере­стал смеяться над грубыми шутками сверстников и скрывать свою тайну. Надеюсь, мой рассказ по­служит примером для тех, кто оказался в похожей ситуации. В первую очередь для детей геев, кото­рые страдают в одиночестве. После того как я произнес свою речь, некоторые друзья отверну­лись от меня, а кое-кто не смог удержаться от ос­корбительных замечаний. Однако это только прибавило мне уверенности. Самое сложное в жизни — привыкнуть к людскому равнодушию, а быть частью своей семьи — нетрудно. То же самое можно сказать о любой семье.

Мак Гир, 18 лет, студент первого иурса Миллс-колледж в Оуклэнд, Калиф.

Источник: Megan McGuir. Newsweek, November 4,

1996. p. 53

ные супружеские пары. Благодаря этому сертификату они получают ряд льгот: право на скидку при вступлении в клуб взаимопомощи и при покупке авиабилетов, право на посещение партнера в больнице и тюрьме, а также государственную дотацию на опла­ту коммунальных услуг. Суд на Гавайях принял постановление, согласно которому запрещение гомогендерных браков рассматривается как грубое нарушение закона штата о запрете сексуальной дискриминации. В связи с этим ожидается, что в бли­жайшее время на Гавайях гомогендерные браки будут признаны легальными. Однако правительства других штатов, опираясь на поддержку Конгресса США, одобрившего Закон о защите брака, сосредоточили свои усилия на принятии законов, позволяю­щих не признавать легальность гомогендерных браков (Kunen, 1996).

Многие ведущие американские корпорации и учебные заведения предоставляют услуги по медицинскому обслуживанию и страхованию для партнеров своих сотруд­ников с гомогендерной ориентацией. К числу таких компаний относятся IBM, Walt Disney Co., American Express, Time Warner и Apple Computer. Активисты движения в защиту прав геев расценивают это как важный шаг на пути признания того, что лица с гомогендерной ориентацией обладают равным с гетеросексуальными парами правом

на брак. В целом правовые организации геев и лесбиянок не прилагают усилия для изменения закона о браке, а скорее настаивают на том, что любая, гетеросексуальная или гомогендерная, пара должна обладать такими же правами и льготами, как и пары решившие официально зарегистрировать свои отношения.