Политика царизма в «восточном вопросе» в 30-х – 40-х годах 19в. Ункяр – Искелесийский договор. Лондонские конвенции о проливах

В конце 20-х годов XIX в. и особенно в 30-х и 40-х годах вновь обострился так называемый восточный вопрос. Основное содержание его составляли, с одной стороны, противоречия между европейскими державами в борьбе за раздел Османской империи, за преобладание в Константинополе (Стамбуле) и проливах, на Балканах, в странах Леванта, Египте, а с другой — освободительное движение народов, угнетенных турецкими феодалами, и постепенное избавление их от гнета Османской империи. В тесной связи с восточным вопросом развивалась борьба европейских держав за влияние в Иране, представлявшем собою, так же как и Османская империя, слабое, отсталое феодальное государство, подтачиваемое изнутри сепаратистскими выступлениями феодалов и освободительными движениями угнетенных народов.

В восточном вопросе и — в более широком смысле — вообще в политике европейских держав на Ближнем Востоке сталкивались взаимоисключающие захватнические планы, неизбежно обрекавшие на неудачу всякие попытки мирного разрешения возникающих проблем. Невозможно было также примирить стремление угнетенных народов Османской империи к национальному освобождению и стремление европейских держав либо сохранить старое положение (так называемая политика статус-кво), либо заменить турецкое господство новым — европейским. Ближний Восток стал ареной постоянных конфликтов и войн, усиливавших напряженность международного положения в Европе и Азии.

Наибольшую активность в 30—40-х годах проявляли на Ближнем Востоке Россия, Англия и Франция. Царское правительство, широко оказывая помощь в справедливои освободительной борьбе народам, угнетенным Турцией и Ираном вместе с осуществляло свои захватнические планы. Англия и Франция свою агрессивную политику большей частью прикрывали тем, что они якобы противостояли русской экспансии. В действительности политика западных держав носила такой же корыстный и захватнический характер, как и политика царизма, и в конечном счете лишь препятствовала освобождению этих народов от турецкого и иранского ига.

Анализируя сущность восточного вопроса и его историю в первой половине XIX в., К. Маркс и Ф. Энгельс блестяще раскрыли экономическое, политическое военное и международное его значение, показали истинные причины соперничества между европейскими державами. Они подвергли уничтожающей критике методы и приемы европейской дипломатии: запугивание, интриги, грубое вмешательство в дела слабых государств Востока под видом помощи и пр. Маркс и Энгельс противопоставили этой политике программу европейской демократии, выступавшей за такое развешение восточного вопроса, которое предоставило бы национальную независимость народам, угнетенным Турцией. Энгельс писал: «Решение турецкой проблемы как и других великих проолем, выпадет на долю европейской революции».

УНКЯР-ИСКЕЛЕСИЙСКИЙ ДОГОВОР об оборонительном союзе между Россией и Турцией, заключен 26.6(8.7).1833 в Ункяр-Искелеси (близ Стамбула). Турция обязывалась в случае войны закрыть по требованию России Черноморские проливы для прохода иностранных военных судов. Утратил силу в 1841.

Лондонские Конвенции о Проливах

- 1) Л. к. 1841 - первая многосторонняя конвенция, установившая международную регламентацию режима проливов (см.); подписана 13. VII Россией, Англией, Францией, Австрией, Пруссией и Турцией. Л. к. 1841 подтвердила фиксированное впервые в англо-турецком договоре 1809 (см.) и затем в Лондонской конвенции 1840 (см.) т. н. "древнее правило" Оттоманской империи, согласно которому проливы Босфор и Дарданеллы объявлялись в мирное время закрытыми для прохода военных кораблей всех держав; за султаном сохранялось право выдавать разрешения на проход лёгких военных судов, состоящих в распоряжении посольств дружественных держав; о положении во время войны ничего не говорилось. Таким образом, Россия теряла преимущественное положение в проливах, созданное Ункяр-Искелесийским договором (см.), а Англия осуществляла своё давнишнее стремление, направленное к тому, чтобы, по выражению Пальмерстона, "погрузить Ункяр-Искелесийский договор в какой-либо общий договор такого же рода". Во время заключения Л. к. 1841 Николай I полностью одобрял её, считая установленный ею режим проливов выгодным для России. Крымская война доказала ошибочность этой точки зрения царской дипломатии.

2) Л. к. 1871 (официальное название: "Договор об изменении некоторых статей Парижского трактата 1856 г.") - заключена 13. III Россией, Турцией, Германией, Австро-Венгрией, Англией, Италией и Францией в результате работ конференции указанных держав, созванной в связи с Горчакова циркуляром 1870 (см.).

Ст. 1 Л. к. отменила XI, XIII и XIV ст. Парижского договора, ограничивавшие суверенитет России на Чёрном море, а также приложенную к Парижскому договору отдельную русско-турецкую конвенцию. Таким образом, России и Турции разрешалось держать на Чёрном море неограниченное количество своих военных кораблей. "Нейтрализация" Чёрного моря ликвидировалась, и суверенные права России на Чёрном море были полностью восстановлены.

По настоянию западных держав, главным образом Англии, в Л. к. были включены постановления, заострённые против России, подчёркивавшие стремление этих держав не допускать дальнейших изменений Парижского трактата. Так, напр., Л. к. подтверждала действительность всех статей Парижского трактата, кроме отменённых XI, XIII и XIV, и устанавливала, "что ни одна держава не может ни отступить от трактата, ни изменить его постановлений без предварительного соглашения с другими договаривающимися державами" (ст. 8). Кроме того, оставляя в силе принцип закрытия проливов для всех иностранных военных кораблей, установленный Лондонской конвенцией 1841 и Парижским трактатом, Л. к. внесла в него дополнение, направленное непосредственно против России: султану предоставлялось право "открывать проливы в мирное время для военных судов дружественных и союзных держав, в случае если Высокая Порта будет считать это нужным, дабы обеспечить исполнение постановлений Парижского трактата 1856 г." (ст. 2). Однако эти постановления Л. к. имели по существу лишь демонстративное значение, отражая намерение Англии и других западных держав представить объявленную Горчаковым отмену "нейтрализации" Чёрного моря не как самостоятельный акт России, а как совместное решение участников Парижского трактата.

В целом Л. к. закрепляла большой успех русской дипломатии, умело использовавшей международную обстановку для восстановления суверенитета России на Чёрном море. Всё же режим проливов, установленный Л. к., по-прежнему нарушал интересы России, закрывая русским военным кораблям единственный путь, связывающий Чёрное и Средиземною моря.